Но второго захватили мысли о столе.
— Стол тоже имеет ноги. Кстати, чем он может думать, по-твоему, старший?
— Столешницей, разумеется. Она над ногами.
— Так вот возможно ему придет в столешницу, что он создан для бега.
Лысый, улыбнувшись, покачал головой.
— В столешницу другая мысль и прийти бы не могла. Если б он подумал головой, то сообразил бы, что для бега его ноги должны были бы непременно сгибаться в коленях. И еще должны быть мышцы… Стол — законченное творение. Ты подумай о том, что если мы делаем то, для чего предназначены Творцом, мы получаем подтверждение этому.
— Как? — задумчиво спросил волосатый, разглядывая привязанную к столу жертву. Лилии в её венке подвяли. Непорядок. Садовника нужно будет наказать. Страх божий, видимо позабыл…
— Через удовольствие… Через охватывающую нас радость…
Волосатый, словно пораженный этой мыслью поднял глаза от цветов и засмеялся.
— Тебя послушать, так мы созданы для того, чтоб пить вино, есть, чесаться и бегать за женщинами.
Лысый кивнул, но тут же улыбнулся и не согласился.
— В таком случае Творец сделал бы женщин безногими.
— Зачем нам безногие женщины?
— Чтоб они не могли убегать от нас.
— Ты, верно еще слишком молод, чтоб оценить красоту женских ног, но даже при этом ты не можешь отрицать, что и Кецаль-Мапуцле должно быть место в этом мире.
Словно в ответ на всуе упомянутое имя ужасного чудовища только что почти пустой и безлюдный храм загудел, по нему пронесся вихрь и из сформировавшегося позади волосатого портала посыпались люди. Несколько мгновений лысый смотрел то на то, как из ничего появляются люди, то на стоявшие недалеко песочные часы и вдруг вскочил, побросав свои фигурки на камни.
— Свершилось! — исступленно заорал он. — Свершилось!!!!
Волосатый, не поняв, что к чему, тоже оттолкнул доску, и фигуры посыпались на пол.
— Свершилось пророчество!
Голос его хрипел от волнения. Волосатый оглянулся и, побледнев, начал пятиться.
— Свершилось пророчество! — повторил лысый, но теперь это он произнес торжественным голосом.
— Они явились, чтоб сразиться с Кецаль-Мапуцлей! Они тут чтоб избавить нас от воплощенного зла!
Мужик бросился вперед, упал перед нами на колени, воздел вверх руки.
— Приветствую вас великие войны, пришедшие из Пустоты! Мы долго ждали и…
— Чего вы тут ждали? — перебил его я, шаря глазами по сторонам. — Звать надо было лучше. Если б не случай мы могли бы долго еще сюда не зайти…
Я оглядывался, стараясь понять, что произошло, куда мы попали и каких неприятностей можно ждать от ближайшего будущего. То, что те вскоре последуют, я не сомневался. Танков нет, но это еще ничего не значит…
— Молиться следовало чаще! — добавил Корявый, оглядываясь по сторонам, при этом неуверенно улыбаясь. Танков за спиной больше не наблюдалось, и оттого жизнь стала казаться вовсе замечательной. — А то я смотрю, вы совсем не готовы. Где столы для пиршества? Где девственницы?
Он увидел жертвенный стол с прикрученной к нему дамой, пробормотал «Ага!», но и тут нашел к чему придраться:
— Почему только одна? Где, в конце концов…
— Хотя бы жбан пальмового вина приготовили… — укоризненно сказал Супонька. Этот еще нервно оглядывался, словно слышал приближающийся рев двигателей. Все мы искали подвох, но его почему-то не было…
Лысый, глядя снизу вверх, только рот открывал — сразу видно матерых избавителей от Вселенского Зла. Вон в один момент сколько недочетов в процедуре встречи обнаружилось! В других-то местах, верно, все по-другому бывало!
— Где мы? — задал, наконец, я самый главный вопрос.
Больше всего это походило на площадку съемки высокобюджетного кино, такого, где декорация — это декорация, но все-таки то, что я видел, оставалось чересчур естественным. Еще это мог быть хороший дружеский розыгрыш, на который кто-то не пожалел денег… Но в это я не верил. Не станет Президентская Канцелярия на нас деньги тратить, разыгрывать. Оставалось принять мысль, что нас куда-то забросило.
То, что такого, ранее не случилось, и в жизни такого не бывает, я понимал, но ведь произошло же…
Только ведь это ничего не меняло. Жизнь оставалась жизнью, а задание — заданием.
Лысый молчал, преданно лупая глазами и я перевел взгляд на его товарища. Тот хоть и стоял, но глаза его от осознанной почтительности тоже норовили выпрыгнуть из орбит.
— Ну ответствуй, добрый молодец, обрадуй нас, — попросил Супонька. — Одели радостью…
— Вы в храме Единого и Неделимого… — наконец ответил волосатый.
Кое-что прояснилось. Но не все.
— Хорошо… А страна тут какая?
— Империя Трех Золотых Наконечников.
Я посмотрел на товарищей, проверяя их на знание географии. Экзамен на эрудицию не выдержал ни один.
Чтоб рассеять самое главное сомнение я поманил волосатого пальцем и показал на автомат.
— Что это такое знаешь?
— Не ведаю… — с придыханием ответствовал тот.
— И слава Богу…
Это хорошая новость для нас. Монопольное обладание автоматическим оружием в этой местности, где бы она не находилась, реально прибавляло шансов выжить в этом мире, каким бы он там дальше не оказался.
Я повернулся и негромко, стараясь не нарушать тишину храма, скомандовал:
— Проверить оружие. Осмотреться. Обо всем неожиданном — докладывать…
Не торопясь я сделал несколько шагов по странному миру.
Неожиданным тут мне показалось почти все — и резьба на колоннах, и оплетающие камень яркие лианы, усыпанные цветами, и даже солнечный свет странный — с оттенком в синеву, словно проходил сквозь подвешенное в небе синее стекло. Я на всякий случай вышел во двор, проверить, но, разумеется, никакого стекла в небе не обнаружил. Зато углядел сразу два солнца и что-то огромное, полупрозрачное, словно несусветная по размерам, закатывающаяся за горизонт Луна.
«Мы черт его знает где» — подумал я. Взгляд мой упал на солнечные часы с тремя тенями на циферблате и добавил — «И черт знает когда»…
— Вы вовремя… — раздалось у меня за спиной. — Не торопись, могучий. У вас еще есть время…
— А ты откуда знаешь, что у нас есть, и чего нет? — удивился я.
Оправившийся от восторга, лысый повел меня назад, в храм, и показал на огромные песочные часы. Те истекали последними крохами песка.
— Кецаль-Мапуцля появится не раньше, чем пролетит то мгновение, когда последняя песчинка упадет вниз…
— Это еще кто? Президент? Император?
Волосатый из-за спины лысого смотрел на меня испуганно.
— Это тварь из бездны безвременья. Раз в год она появляется в храме, чтоб взять жертву и нагадить на алтарь… Но раз пришли вы, то жертвы не будет! Вы уничтожите его, а мы занесем ваше деяние в летописи! Так гласит пророчество…
Пока он вещал, последние песчинки провалились в нижнюю часть часов, и вся конструкция бесшумно перевернулась, начав отсчет времени наново. По храму пролетел порыв ветра, что-то треснуло. Свет, бьющий со двора, померк, и когда я обернулся, чтоб разобраться, что случилось, то увидел…
Зверь это был или человек я с первого взгляда определить не смог. Чудовище внешне походило на сильно волосатого человека, но быстрота движений у него оказалась звериная. Шесть рук, по две с обеих сторон и еще пара на спине.
— Это вот местный президент? Вот урод, — прошептал Корявый. — Так это нам этого гада завалить нужно?
Не замечая нас, гость шагнул к жертвенному столу. Женщина завизжала. Уж ей-то молчать не имело никакого смысла.
— Огонь!
Автоматные очереди скрестились на шкуре незваного гостя. Тот отпрыгнул от жертвенного стола и развернулся. Гадина не ждала нападения, но оказалась готовой к нему. Все шесть её рук растопырились и шесть кулаков сжались… На наших глазах они заискрились, словно огни электросварки и из них неторопливо начали вырастать мечи, булавы и копья. Миновало несколько секунд, и перед нами стоял уже не зверь, а звероподобный воин.
— Это магический зверь! — крикнул то ли лысый, то ли волосатый. Оба жреца спрятались где-то и смотрели на происходящее из безопасного места. Летописцы, мать их. — Его так не убить!
— А вот хрен!
Кто-то из товарищей выстрелил из подствольника и зверюгу отбросило от стола. Он грянулся о землю и прокатился, сшибая столы и лавки. Мы не успели даже радостно заорать — не прошло и секунды, как зверь с ревом поднялся на ноги, размахивая палицей. Сердитый как собака.
Его шкура дымилась от попаданий, но зверь стоял, не падал… Он пока не видел нас, и первый удар нанес вслепую. Палица попала по колонне и выбила из неё огромный кусок. Вторым ударом чудовище сослепу залепило по статуе какого-то человека, наверняка здешнего героя или того пуще — Императора… Фигура сломалась в поясе, словно кланяясь неведомому чудовищу.
— Вот ведь какое неуважение к персонам, — подумал я, заряжая в подствольник светошумовую гранату. — Ничего сейчас посчитаемся…
Я хорошо прицелился, и граната взорвалась прямо над безобразной головой.
Сверху, с боков дождем полились осколки витражей, спрессованный взрывом воздух ударил по барабанным перепонкам. Зверь завизжал. Я представил, что сейчас творится в его голове и не позавидовал.
Только и у нас все пошло не слава Богу…
Патроны! Патроны! Поиздержались мы на полигоне… Кто ж знал, что сюда занесет? А в таком волшебном мирке ящик гранат очень бы пригодился. Можно сказать, стал бы предметом первой необходимости…
Треск автоматов стал еще реже. Отбежав за колонну, я оглядел свое воинство. Вроде все живы, никого зверюга не зацепил… Только вот делать-то что? В самый бы раз чуток той Божественной помощи, о которой Марк талдычил…
— Слушай, что это за фигня тут у нас происходит?
— Откуда я знаю? Вопрос не по адресу. Вон у него спрашивай…
Первый наклонился к системному блоку и спросил строго.