Крах оловянной империи
Оловянные шахты Корнуолла становились все менее и менее прибыльными к началу XIX в., когда, как уже говорилось, в Боливии и Юго-Восточной Азии нашли более богатые и рентабельные месторождения. Тем не менее добыча олова продолжалась в Корнуолле на протяжении большей части ХХ столетия. Цену на олово частично поддерживал мировой картель – Международный совет по олову, который регулировал производство этого металла по всему миру, чтобы сохранять его дефицит и повышать значимость на товарном рынке. При необходимости он скупал излишки в Корнуолле или Малайзии, поддерживая тем самым рентабельность продаж.
Однако спрос на олово неуклонно снижался, и во многих товарах его заменил дешевый алюминий. Добыча в Корнуолле обходилась дороже, чем в развивающихся странах. В конце концов у Международного совета закончились деньги, необходимые для скупки излишков олова, и в октябре 1985 г. картель внезапно распался, несмотря на несколько попыток его возродить. Сейчас цена на олово намного ниже – вследствие ограниченного спроса на него и дешевизны этого металла, добываемого в странах с низкой заработной платой. Эта ситуация опасна для горняков, особенно в Индонезии, где разрабатываемые месторождения находятся все глубже и все больше связаны с риском. Рудокопы, по-прежнему использующие кирки и лопаты, работают всего за 5 долларов в день, и никто не вводит правила техники безопасности – например, террасирование карьеров, предотвращающее обвалы. В 2011 г. на этих рудниках погибал примерно один рабочий в неделю, однако здесь по-прежнему не стремятся регулировать работу шахт или повышать их безопасность.
Крах мирового оловянного картеля привел к прекращению добычи олова в Корнуолле и Девоне. Последней работавшей шахтой Девона была шахта Хемердон недалеко от Плимптона, просуществовавшая до 1980-х гг. Последний оловянный рудник Корнуолла в Саут-Крофти закрылся в 1998 г. Во время экскурсии по шахте Гивор последняя и самая трогательная остановка – бывшая шахтерская раздевалка, где многие рабочие оставили снаряжение и одежду после своей последней смены, когда в 1986 г. хозяева без предупреждения закрыли предприятие. Горняки и экскурсоводы до сих пор жалуются, что богатые инвесторы, владельцы и торговцы из картеля извлекли прибыль благодаря инсайдерской информации перед внезапным обвалом цен, однако рабочих никто не уведомил о ситуации, а после закрытия предприятий у них не стало будущего. Надпись возле одной из шахт в Корнуолле, появившаяся примерно в 1999 г., гласит:
Корнуоллские парни руду добывают
Или тянут упорно рыбацкие сети.
Но когда здесь закончатся олово с рыбой,
Чем займутся тогда корнуоллские дети?
Путешествие по населенным призраками холмам Корнуолла и посещение давно заброшенных горнодобывающих предприятий – отрезвляющий опыт. Это заключительный этап в долгой истории металла, который положил начало бронзовому веку, помог промышленной революции, дал возможность прокормить большие армии и флоты с помощью консервов в жестяных банках и до сих пор остается одним из самых важных металлов в современной электронике. Мы живем не в бронзовом веке, но олово по-прежнему необходимо – даже в компьютерный век.
04. «Ни следов начала»: необъятность геологического времениУгловое несогласие
Разум, кажется, кружился, заглянув так далеко в бездну времени…
В начале…
В течение почти 2000 лет многие ученые считали руководством по происхождению и истории Земли Библию, истолковывая ее текст буквально. Еще в середине XVIII в. естествоиспытатели полагали, что Земле всего несколько тысяч лет, она совершенна и неизменна – за исключением порчи, вызванной грехом Адама. Не случись этого грехопадения, согласно церковному догмату, мир был бы совершенен и неизменен. Выдающийся натуралист и геолог Джон Вудворд (1665–1728) высказал в 1695 г. типичное для той эпохи мнение: «Земной и водный шар до сих пор находится почти в том же состоянии, в котором его оставил Всемирный потоп; и это продолжится до времени его окончательного разрушения и распада, сохраняя ту же цель, для которой он был первоначально создан».
Библейские догмы диктовали представления о возрасте Земли. Например, в 1650 г. Джеймс Ашшер (1581–1656), архиепископ Армагский, использовал возраст патриархов в Библии, чтобы вычислить, что Творение произошло 23 октября 4004 г. до н. э. Другой ученый, Джон Лайтфут, определил и время – 9 часов утра. Ни тот, ни другой не объяснили, как можно установить дни и ночи до того, как появились Солнце и Земля. Конечно, Библия не дает согласованных сведений о том, сколько времени прошло между Творением и Всемирным потопом, не говоря уже о последующем времени, поэтому пришлось делать определенные предположения. Тем не менее оценка Ашшера являлась вершиной научного подхода для его эпохи и учитывала то, что было известно об истории евреев, вавилонян, персов, греков и римлян. Это была честная попытка, и мы должны ее уважать – хотя сегодня нам известно, что она занизила время существования Земли примерно в миллион раз.
Просвещение
Из-за власти церкви над европейской наукой эта оценка не подвергалась сомнению более века. Однако в эпоху Просвещения влияние религиозных догм на ученых стало слабеть. Например, французский натуралист Жорж-Луи Леклерк, граф де Бюффон (1707–1788), предположил в 1779 г., что возраст Земли составляет 75 000 лет, что как минимум в 10 раз превышает величину, основанную на библейской хронологии.
Во второй половине XVIII в. ученые и натуралисты начали сомневаться в авторитете не только церкви, но и аристократов. Рациональность, доказательства и критическое мышление бросали вызов властям и существующему положению дел. Мыслители сосредоточились на изучении источников человеческих знаний, правомерности верховенства государства и религиозных деятелей, а также на казавшихся бесспорными принципах прошлых веков. Во Франции Просвещение зародилось в салонах и привело к созданию великой Энциклопедии под редакцией Дени Дидро, в написании которой участвовали сотни ведущих мыслителей, в том числе Вольтер (1694–1778), Жан-Жак Руссо (1712–1778) и Монтескье (1689–1755). В Англии весомый вклад в развитие Просвещения внес Исаак Ньютон (1643–1727), труды которого заложили основы физики и изменили наше понимание Вселенной. Его направлял Джон Локк (1632–1704), чьи идеи о правительстве и религии вдохновляли ориентировавшихся на Просвещение американцев – Томаса Джефферсона (1743–1826), Бенджамина Франклина (1706–1790) и других отцов-основателей. Среди них был Томас Пейн, который выступал не только против английского правления в Америке, но и против Библии. Иммануил Кант (1724–1804) произвел революцию в области философии в немецкоязычном мире, а ранее Готфрид Лейбниц (1646–1716) внес огромный вклад в развитие естественных наук и математики, создав, в частности, математический анализ (его вариант несколько отличался от математического анализа Исаака Ньютона).
Крупным интеллектуальным центром того времени и сердцем шотландского Просвещения (наряду с Глазго) был Эдинбург. Город, прозванный Северными Афинами, обладал множеством неоклассических зданий и имел такую же репутацию просвещенного города, как и его античный тезка. В романе Тобайаса Смоллетта «Экспедиция Хамфри Клинкера» (1771) один персонаж назвал Эдинбург «теплицей дарований», а историк Джеймс Бьюкен хорошо описал его в названии своей книги «Переполненный гениальностью» (Crowded with Genius).
Почему этот небольшой провинциальный город стал одним из интеллектуальных центров мира, превзойдя даже таких гигантов, как Лондон и Париж? Артур Херман в своей книге «Как шотландцы изобрели современный мир» (How the Scots Invented the Modern World) отмечал, что созданию идеальной среды для свободной мысли и интеллектуального брожения здесь способствовал целый ряд факторов. Во-первых, политическая стабильность и экономический бум, наступившие после союза с Англией в 1707 г. Шотландские торговцы богатели благодаря трансатлантической торговле (особенно табаком), а их доходы обеспечивали многие учреждения, особенно университеты. Если не считать проблем с якобитами и претендентом на престол Красавчиком принцем Чарли, которые закончились после сражения при Каллодене в 1746 г., на протяжении большей части XVIII столетия в Эдинбурге царил устойчивый мир. После завершения восстания шотландцы активно подражали англичанам и стремились добиться успеха в английском обществе и культуре. Во-вторых, благотворны были религиозный климат города и отсутствие преследований. После того как в 1697 г. за богохульство был повешен молодой шотландец Томас Айкенхед, власть религиозных деятелей в Эдинбурге начала быстро ослабевать. Одна из причин – разделение Шотландии между католиками (в частности, королевской семьей и жителями горной Шотландии – хайлендерами) и пресвитерианскими последователями Джона Нокса, которые находились под влиянием кальвинистов; кроме того, имелось англиканское меньшинство – приверженцы официальной церкви Англии (жители южной низинной Шотландии – лоулендеры). Это контрастировало с Англией, где у человека, не принадлежащего к англиканской церкви, было мало шансов на продвижение, или с Францией с ее могущественной католической церковью и коррумпированной аристократией.
Пресвитериане глубоко верили в то, что каждый человек должен читать Библию для себя, и создали по всей Шотландии государственные школы, так что к концу XVIII в. здесь оказался самый высокий уровень грамотности в мире. К тому моменту в Шотландии имелось пять крупных университетов, в то время как в Англии их было всего два. Появилось много газетных и книжных издательств. В шотландской интеллектуальной жизни культура ориентировалась на книги. В 1763 г. в Эдинбурге было 6 типографий и 3 бумажные фабрики, а к 1783 г. – 16 типографий и 12 бумажных фабрик. Таким образом, город стал крупным центром англоязычной книжной торговли.