Потолок Сикстинской капеллы – одно из самых крупных произведений живописи в мире. Фреску длиной 40 м и шириной 13 м, находящуюся в 21 м от пола, Микеланджело написал в 1508–1512 гг. Считалось, будто он сделал это один, без помощников, однако в конце XX в. выяснилось, что они все же выполняли подготовительные работы. За несколько столетий краски потускнели от копоти свечей и наслоений пыли. Реставрация, осуществленная в 1988–1990 гг. японскими специалистами, вернула росписям первозданную яркость.
В этом фрагменте совмещены два эпизода из Книги Бытия: сотворение растений («И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию ее, и дерево плодовитое…») и сотворение звезд («И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для освещения земли и для отделения дня от ночи…»). Слева Творец, показанный со спины, направляется к только что появившимся по Его воле растениям. Справа Он с ураганной мощью устремляется к Солнцу, созданному Его правой рукой, и удаляется от Луны, возникшей по мановению Его левой десницы. Четыре детские фигуры вокруг Господа олицетворяют рождение жизни под огромным раскаленным огненным диском, придающим этой части фрески беспримерную хроматическую силу. Данный эффект усиливается еще больше на фоне других красок, положенных очень мягко с целью подчеркнуть нематериальность Богоявления.
Заказ был очень ответственным: в Сикстинской капелле проводились конклавы (избрания понтификов) и важнейшие церемонии папского двора. Микеланджело разделил огромный свод на зоны, имитируя архитектурные формы средствами живописи. Элементы иллюзорной архитектуры продолжали архитектуру реальную: подлинные пилястры стен переходили в нарисованные; ложный карниз вторил каменному, сооруженному несколькими метрами ниже, под окнами. В результате потолок оказался плотно заполнен сетчатой конструкцией-обманкой из ложных резных мраморных ребер, создающих эффект устремленности ввысь. В сегментах этой сложной структуры разместилось множество фигур и сцен.
Прямо под сводом, в люнетах (полукружьях) над окнами, изображены разные поколения предков Христа. В огромных треугольных распалубках по углам капеллы представлены четыре значимых события в истории Израиля: «Наказание Амана», «Медный змий», «Юдифь и Олоферн», «Давид и Голиаф». Между треугольными пазухами на склонах свода чередуются 12 мужских и женских фигур: это библейские пророки, предсказавшие приход Мессии, и сивиллы, прорицательницы Древнего мира. Присутствие последних связано с легендой о Кумской сивилле, которая предрекла появление Христа, возвестив, что Девственница родит. Центр свода занимают прямоугольные панно с эпизодами из Книги Бытия – от Сотворения мира до опьянения Ноя.
Расположение эпизодов ветхозаветной истории у Микеланджело не было случайным. Еще до того как он приступил к потолочным росписям, капеллу с конца XV в. начали украшать другие художники. На ее стенах появились «Сцены из жизни Моисея» и «Сцены из жизни Христа». Снизу доверху, от пола до потолка, библейское повествование читается в обратной временной последовательности – с возникновения христианства до событий из жизни пророка Моисея, освободившего евреев от египетского рабства. Микеланджело выбрал такой же хронологический порядок и в распределении эпизодов центральной части свода, и в очередности изображения пророков и сивилл. Посетители входят в капеллу через большие двери в глубине зала, прямо под пророком Захарией, затем движутся в сторону пророка Ионы и останавливаются на середине капеллы у ажурной перегородки, отделяющей их от клира.
Из всех пророков именно образ Ионы предвосхищает чудо грядущего воскресения Спасителя: как Иона был проглочен морским чудовищем, а через три дня живым и невредимым вышел из его чрева, так и Христос на третий день воскрес из мертвых и покинул гробницу. Вот почему Микеланджело предназначил Ионе наиболее почетное место: его крупная фигура, возвышающаяся над алтарем, заметно выделяется своей мощью среди других персонажей потолочной росписи.
Сюжеты из Книги Бытия тоже расположены так, что входящему в капеллу кажется, будто время повернуло вспять: от сюжета о первородном грехе он движется к чистым, непорочным первым дням творения. У дверей разворачивается сцена «Опьянение Ноя», символизирующая греховность человечества. После этого и еще двух фрагментов с участием Ноя следуют «Грехопадение и изгнание из Рая», «Создание Евы» и «Создание Адама». И наконец, пространство над зоной клира посвящено Сотворению мира – времени, когда человека еще не было и Вселенная не ведала греха.
Священная история, проиллюстрированная на потолочных фресках, предельно очеловечена. Весь свод заполнен человеческими фигурами. Одни персонажи заняты обыденными делами, другие погружены в раздумья. Большинство одеты, но встречается и обнаженная натура – пухлые детские фигурки, имитирующие скульптуру, и крупные изображения идеально сложенных голых юношей (иньюди), сидящих на парапетах. Господь тоже представлен в антропоморфном облике (во второй сцене, посвященной сотворению Солнца и Луны, он даже показан в двух ракурсах). Его окружают нагие дети. Естественно, количество действующих лиц на фресках, как и в исторической реальности, возрастает по мере умножения рода человеческого. Изображение тела достигает кульминации и высшего совершенства в центре свода, в самой знаменитой композиции – «Сотворение Адама». Глубокая связь Бога-Отца и Его творения воплощена в выразительном жесте двух протянутых навстречу друг другу рук. Первый человек рождается из указательного пальца Создателя – символа Его Слова. Микеланджело показывает Адама в расцвете молодости, как прекрасного эфеба с великолепным, восхитительно пластичным мускулистым торсом.
Шедевр Микеланджело часто затмевает остальную живопись Сикстинской капеллы, в частности «Сцены из жизни Моисея» Сандро Боттичелли. На этой фреске художник иллюстрирует семь эпизодов из жизни молодого Моисея, которого везде легко узнать по желтой тунике и оливково-зеленому плащу. Внизу справа он убивает египтянина; выше пускается в бегство; левее прогоняет мадианитских пастухов и помогает дочерям Иофора напоить овец из колодца; затем удаляется на гору (слева вверху), где получает откровение Господне из горящего тернового куста (Неопалимая купина); и, наконец, ведет свой народ в Землю обетованную.
Станцы
В конце 1508 г. Юлий II пригласил в Рим молодого художника Рафаэля. 25-летнему живописцу предстояло самостоятельно расписать папские апартаменты.
1508–1520
Раффаэлло Санцио, или просто Рафаэль, сын художника Джованни Санти, родился в Урбино в 1483 г. и умер в Риме в 1520 г. Он учился в мастерских двух живописцев конца XV в. – Перуджино и Пинтуриккио. С 1504 по 1508 г. работал во Флоренции, откуда был приглашен в Рим, где служил поочередно двум папам – Юлию II (1503–1513) и Льву X (1513–1521). Рафаэль открыл свою мастерскую. Число учеников росло. С их помощью художник написал по заказам понтификов крупные циклы фресок в Ватиканском дворце. Особенно выдающимися получились росписи в парадных комнатах – станцах (с 1508 г.) и лоджиях (1517–1519) – выходящей во двор длинной крытой галерее, планы которой Рафаэль сам и спроектировал. Одновременно мастер выполнял заказы частных лиц, например расписал виллу банкира Агостино Киджи (известную ныне как вилла Фарнезина). Рафаэль также создал множество портретов и алтарных образов. В 1514 г. он стал главным архитектором собора Св. Петра вместо умершего Браманте, а с 1515 г., получив от папы назначение на должность главы ведомства по изучению и охране древних памятников Рима, начал руководить археологическими раскопками.
Говорят, Юлий II пригласил Рафаэля по совету Браманте. Понтифик хотел заново расписать дворцовые покои своего предшественника Николая V, чтобы самому поселиться в них. Там уже работала группа художников, в том числе выдающиеся мастера – Содома, Лоренцо Лотто и Перуджино, учитель Рафаэля. Но проект, предложенный живописцем из Урбино, так вдохновил папу, что он распрощался с остальными и доверил молодому художнику единолично украсить все апартаменты.
Афинская школа 1508–1511 гг. 440 × 770 см. Фреска. Рим, Ватиканский дворец, Станца делла Сеньятура
Для Рафаэля это предложение было неожиданным. И он горячо взялся за работу, начав ее с оформления Станцы делла Сеньятура – Зала подписи. Комната получила такое название, поскольку тут папа подписывал и скреплял печатью официальные бумаги. Следуя советам теологов-эрудитов римской курии, Рафаэль вместе со своими учениками создал фрески, выдающиеся как по мастерству исполнения, так и по смысловой глубине. Станца служила Юлию II рабочим кабинетом и библиотекой, где понтифик трудился в окружении помощников, а временами принимал представителей христианских общин. В связи с этим ее росписи приобретали чрезвычайно важное значение. Они должны были стать своеобразным посланием всему христианскому миру, раскрыть гуманистическую программу Римско-католической церкви, показать величие духовной деятельности человека.
Тематически эти фрески делятся на две группы: одни имеют сугубо религиозное содержание, в других Церковь воздает должное достижениям античной культуры. Масштабная композиция «Диспута», или «Торжество евхаристии», представляет собой сцены обсуждения таинства причастия отцами церкви, богословами, учеными мужами и поэтами. Еще две крупные росписи, расположенные, как и первая, высоко над полом, посвящены светским темам. В «Афинской школе» под сводами римской базилики Рафаэль собрал вместе самых знаменитых ученых и философов Античности, а на фреске «Парнас» изобразил великих поэтов языческих времен, столпившихся вокруг Аполлона и муз. Сочетание христианских и светских мотивов характерно и для фрески «Добродетели и закон», украшающей четвертую стену.