Роскошный часослов герцога Беррийского
Знаменитый «Роскошный часослов герцога Беррийского», который принадлежит сейчас Институту Франции (официальному научному учреждению, объединяющему пять национальных академий страны) и хранится в Музее Конде в Шантийи, входит в ряд величайших шедевров готической миниатюры.
1410–1486
Ок. 1410 г. герцог Жан I Беррийский (1340–1416), любитель изысканной роскоши, меценат, тонкий знаток и ценитель искусства, страстный коллекционер иллюминированных манускриптов, заказал этот часослов трем братьям – Жану, Полю и Эрману Лимбургам. В 1416 г. влиятельный заказчик умер. Предположительно в том же году эпидемия чумы унесла и самих художников. Великолепная книга осталась незаконченной. Работу над ней продолжил анонимный автор, о личности которого существует много гипотез, а позже, на исходе XV в., иллюстрирование часослова завершил известный миниатюрист Жан Коломб. Не стоит забывать и о безымянных помощниках – внимательный взгляд эксперта может обнаружить их руку. Часослов состоит из 206 листов и проиллюстрирован 131 миниатюрой, 66 из которых большого размера – во весь лист. Изумительная живопись даже породила представление о некоем золотом периоде Средневековья – времени, когда человек жил в полной гармонии с благодатной природой. Главная часть манускрипта – календарный цикл «Времена года». В нем типичные для каждого месяца картины природы сочетаются со сценами сезонных крестьянских работ или развлечений знати. На заднем плане большинства этих исполненных лиризма, безмятежных живописных пасторалей изображены великолепные феодальные замки XV в.
Март Миниатюра из «Роскошного часослова герцога Беррийского». Пергамент, гуашь, 29×20 см. Шантийи, библиотека Музея Конде
Часослов, создаваемый для герцога Беррийского, был далеко не первой работой братьев Лимбург. Опытные мастера, прекрасно понимая желания заказчика и зная его утонченные вкусы, задумали соединить в своем труде священное и профанное, мистическое и земное, вневременное и повседневное. Мы видим чередование библейских фрагментов и литургических текстов, сцен набожности и крестьянского труда, праздничных и ежедневных служб, цикла Страстей Господних и поминальных молитв, событий церковного года и дат лунного календаря. Палитра миниатюр и элементов декора удивительно изысканная: свинцовые белила, черная сажа, красная киноварь, желтая и оранжевая охра, ляпис-лазурь, индиго, малахит и др. Передача оттенков отличается чрезвычайной мягкостью, особенно в пейзажах и на фасадах зданий.
Зима закончилась, и земля требует от крестьян заботы. Нельзя терять время, тем более что дни еще коротки, а почва не везде прогрелась. И авторы миниатюры множат сцены полевых работ благодаря весьма изобретательному приему – крестообразно делят композицию на несколько независимых зон с четкими границами. В глубине виден пастух с псом, его верным помощником в охране стада, которое вот-вот побредет из овчарни на луга. Ниже представлен эпизод обработки виноградника: двое крестьян обрезают лозу, стригут и подравнивают ветки, третий рыхлит почву маленькой мотыгой. Правее еще один земледелец зачерпывает зерно из большого раскрытого мешка. Но самая реалистичная сцена – весенняя пахота – вынесена на ближний план: два быка тянут плуг на двухколесном передке, плуг крепко удерживает пахарь, управляющий этими могучими животными.
Самые великолепные и известные изображения «Роскошного часослова» сосредоточены в знаменитом календаре, совершенном образце средневекового искусства миниатюры. Все двенадцать композиций, представляющих месяцы, увенчаны полукружиями – тимпанами. В них изображены соответствующие знаки зодиака и помещены таблицы с подробными астрономическими сведениями о фазах лунного цикла, продолжительности светового дня и т. д. В центре каждого тимпана – фигура древнегреческого бога солнца Аполлона на колеснице, что довольно неожиданно для эпохи христианской набожности. Этот элемент, как и множество других признаков, говорит о влиянии Античности. Календарь открывается миниатюрой «Январь». Герцог Беррийский захотел сам предстать на ней в достойном виде, пышно одетым, принимающим гостей в парадной зале. В огромном камине жарко пылает огонь, мелкие домашние животные резвятся на полу и пиршественном столе, среди общего радостного оживления снуют слуги и виночерпии. Обычное зрелище для одного из самых богатых и процветающих дворов Европы, далекого от невзгод, которые большинству населения несла с собой зима. Возможно, это объясняет, почему таким контрастом выглядит миниатюра «Февраль», показывающая, каким суровым холодное время года бывает для крестьян. Не пиршественная зала и не праздничные одеяния, а простая овчарня, ульи, голубятня и скромное жилище, в котором люди отогреваются у очага. Чтобы огонь не погас, один человек вышел нарубить дров, тем временем другой дыханием пытается согреть свои закоченевшие руки. А вдали крестьянин погоняет осла с уже сложенными дровами, направляясь в соседнюю деревню. В истории европейской живописи еще не было примера столь точного изображения зимнего быта.
Календарь из «Роскошного часослова» не сводится лишь к идиллическому воспроизведению сельской жизни. Многие детали свидетельствуют о силе и устойчивости средневековой образности, в то время как итальянское искусство уже начинает переживать ренессансные преобразования. Например, в миниатюре «Март» показаны весенние работы в поле и на виноградниках, но над башней замка (кстати, это Лузиньян) летит фантастическая фигура феи Мелюзины, легендарной основательницы славного рода, восхитительной красавицы, которая по субботам превращается в безобразного дракона. Специфическое средневековое сознание проявляется и в других миниатюрах: обручение в «Апреле», нарядная майская процессия по случаю праздника любви, добра и красоты 1 мая, соколиная охота в «Августе», загнанный кабан в «Декабре» и т. д. Но конечно, ритм всему году задают сельскохозяйственные работы: сенокос, отмечающий верхушку лета в «Июне», июльская жатва, сбор винограда в «Сентябре» на фоне монументального замка Сомюр (выбор фона каждый раз, разумеется, совсем не случаен). Ноябрь и декабрь посвящены разным зимним заботам, защите от морозов. В ноябре крестьяне гонят свиней в дубраву откормить желудями, прежде чем забить и заготовить солонину, а в декабре охотники убивают кабанов, неосмотрительно вышедших из леса.
Июль обозначен двумя традиционными занятиями: жатвой (в центре миниатюры) и стрижкой овец (в правом нижнем углу). В сезон, когда животные уже плохо переносят жару, стрижка дает двойную пользу: облегчает им жизнь и позволяет собрать максимум шерсти на продажу. Стрижкой вместе с мужчиной занимается женщина, поскольку это занятие менее тяжелое, чем жатва. В поле двое мужчин жнут колосья: сначала с помощью длинной палки отделяют и пригибают кучку стеблей, а потом срезают их серпами. Задний план пейзажа, как и на многих фламандских картинах, занят горами, лишенными всякого правдоподобия. А вот массивное белокаменное сооружение довольно точно воспроизводит графский замок в Пуатье, полностью перестроенный в XIV в. На миниатюре изображены природные объекты – деревья и река Буавр в Пуатье.
Отдельно стоит упомянуть восемь крупных внекалендарных миниатюр исключительной тонкости и красоты: «Анатомический человек», «Грехопадение и изгнание из рая», «Встреча волхвов», «Поклонение волхвов», «Принесение во храм», «Падение мятежных ангелов», «Ад», «План Рима». При всей средневековой изысканности в них уже явно чувствуется влияние античных образцов и раннеренессансной итальянской живописи.
Октябрь – пора сева озимых. Этой работой заняты два человека. Слева крестьянин в красной одежде верхом на лошади боронит землю; борону придавливает камень, чтобы зубья глубже входили в почву. Вспаханное поле засевает семенами другой мужчина, изображенный справа. Он же, вероятно, должен отгонять ворон и сорок, чтобы они не клевали разбросанные семена. Поражает реализм сцены. Миниатюрист, следуя земледельческим правилам, доверяет тянуть борону лошади – она легче быков, которые волокли плуг при мартовской вспашке. Пугало с луком и стрелой, стоящее на дальнем плане, свидетельствует о том, насколько ощутимый вред наносили посевам голодные птицы. Огромный замок, занимающий всю верхнюю часть композиции, не что иное, как королевский дворец Лувр, каким он выглядел сразу после перестройки, осуществленной в XIV в. при Карле V Мудром.
Поклонение волхвов
В 1423 г. очень богатый флорентиец, банкир и купец Палла Строцци, решил подарить своему городу невиданное по роскоши произведение. Он заказал работу художнику Джентиле да Фабриано, который был родом из другого региона и приехал во Флоренцию совсем недавно.
1423
Творческая манера художника сформировалась под влиянием живописи Северной Италии или, по крайней мере, Венеции, где он провел несколько лет. Джентиле тяготел к нарядному, пышному придворному (куртуазному) позднеготическому стилю, который принято называть интернациональной готикой. Заказчика должно было удовлетворить богатство материалов, использованных в работе. Но в результате вся эта роскошь демонстрирует изысканно-утонченный мир аристократии, антипода флорентийской буржуазии. Таков несомненный парадокс этого творения: волшебное виде́ние, отражающее сложившийся в легендах образ Средневековья, посреди прагматичного современного города, где банк успешно заменил церковь.
На центральном панно алтаря изображена сцена поклонения волхвов. Верхняя часть рамы имитирует триптих с делением на три полукружия (люнета), но художник заполняет все пространство одним сюжетом, порывая с традиционной многочастной формой запрестольного образа.