Бросив небрежный взгляд на стопу поджидающих документов, открыла электронную почту и быстро настрочила рассказ о покупке, о том, какая это незаменимая вещь в вечернем макияже, да и в дневном тоже, ведь метеориты – «шикарный финиш, делающий лицо ухоженным, придающий коже естественное сияние из-за микроскопических гранул перламутра». В жару же средство дает прекрасный матирующий эффект. И все в таком духе. В конце приписала, что скоро выходит фильм с нашим любимым актером, у него глаза там нереальные просто, я видела трейлер. Вполне довольная собой и посланием, быстро нажала на кнопку «отправить» и занялась стопой документов.
Минут через десять интенсивной работы меня настигла не очень приятная мысль. Дело в том, что у Тани довольно редкая несклоняемая фамилия. Вероятность того, что вы встретите в своей жизни человека с этой фамилией, – крайне низкая. Мне повезло гораздо больше. Я встретила сразу двух таких людей. И один из них – мой деловой партнер, с которым недавно было подписано соглашение о сотрудничестве. Когда я отправляла свое вдохновенное послание, то ориентировалась на фамилию и совсем не обратила внимания на имя.
Документы пришлось срочно отложить в сторону, на повестке дня – проверка папки «Отправленные», после которой наступило временное оцепенение.
Я поняла, что переплюнула историю со шторкой в ванной. Человеку вообще свойственно совершенствоваться.
Когда мозг снова начал функционировать, в голове был только один вопрос: «Что делать?!»
Ничего умнее, чем позвонить секретарю, я не придумала.
– Привет, Наташ, – поздоровалась с тезкой.
– Привет, – ответили мне.
– Слушай, Женя у себя?
– У себя. Нужен?
– Нет-нет… а ты можешь посмотреть, что он там делает? – Я перешла на шепот.
Давно известно, что если один человек начинает шептать, то у второго это получается само собой.
– Дверь в кабинет открыта, так что я его вижу, – конспиративно ответили мне на том конце.
– Отлично, – прошептала я и начала объяснять ситуацию.
Моя тезка, конечно, прониклась возникшей проблемой и стала подозрительно всхрюкивать.
– В общем, если Женя сейчас куда-нибудь выйдет, сможешь удалить мое письмо из его почтового ящика?
– Я постараюсь, – прошептала она, но через секунду добавила: – Поздно, он повернулся к компьютеру и что-то там щелкает мышкой.
Последующие минут восемь-десять я думала о том, что до сегодняшнего дня была в глазах Евгения серьезным ответственным человеком, который всегда выполнял свои обязательства в срок, предоставлял все документы, в переговорах показывал себя компетентным специалистом… Обо всем этом я думала ровно до того момента, пока почтовый ящик не обрадовал меня новым сообщением. Оно было от Евгения. Сосчитав до десяти и заставив себя стойко принять случившееся, я открыла почту.
«Добрый день, Наталья. Честно говоря, я сильно удивился, получив от вас такое письмо, но было очень интересно прочитать про особенности дамской пудры, узнать о ее нюансах и свойствах. Взял на вооружение. И отдельное спасибо за новости кинематографа».
Человек оказался с прекрасным чувством юмора. Мы с ним потом еще не раз смеялись, вспоминая этот эпизод, он нас даже сблизил – исчезла официальность, многие рабочие вопросы стали решаться быстрее и проще.
Тане я, конечно, тоже поведала о случившейся истории, было много веселья.
А с Яной при встрече мы теперь стараемся говорить меньше о делах и больше о жизни.
Две встречи с Наринэ
Об Эмме, как и о Тане, я могу рассказывать бесконечно. Каждое ее появление на горизонте претендует на номинацию «Событие месяца». Однажды она выиграла премию «Декабрь».
Дело было перед Новым годом. Эмме захотелось шоколада, но не простого, а уральского. Там кондитерская фабрика производит замечательный шоколад. Я бы назвала его «вкус детства».
И вот месяца за полтора до Нового года Эмма поинтересовалась: «Ты можешь заказать Маше шоколад?»
Я обещала поговорить и обнадежила, сказав, что, скорее всего, это возможно.
Тут надо заметить, что у Эммы и Маши высокие отношения. Они знают о существовании друг друга, относятся друг к другу с глубочайшим уважением, но при этом общаются не напрямую, а через меня.
– Как дела у Эммы?
– Все нормально.
– Передавай ей от меня привет.
– Обязательно.
– Как дела у Маши?
– Все хорошо.
– Передавай ей от меня привет.
– Непременно.
И все в таком духе. Собирая Маше посылку на день рождения, я вкладываю туда коробочку от Эммы и аккуратно подписываю «Подарок от Эммы», получая посылку от Маши, вынимаю и откладываю в сторону пакетик, на котором стоит пометка «Передать Эмме».
В общем, подобная трепетность отношений не может не умилить, поэтому я была уверена, что с шоколадом все получится без проблем, тем более дело идет к Новому году, то есть традиционным праздничным посылкам.
Маша, конечно, согласилась. Эмма оживилась… и выкатила мне список из порядка пятнадцати позиций, а напротив каждой обозначила еще и количество штук.
Объяснение выглядело так: «Я подробно изучила сайт фабрики и решила познакомиться со всем ассортиментом. К тому же на работе рассказала коллегам про уральский шоколад, теперь ждем всем коллективом. Кроме этого, увидела, что фабрика производит зефир и мармелад – очень заинтересовалась».
Я со списком к Маше. Маша под впечатлением, я старательно держу невозмутимый вид. Подумаешь, пять кило шоколада, с кем не бывает.
Маша:
– После работы поеду на фабрику, у них там специализированный магазин.
В итоге это была самая настоящая оптовая закупка уральского шоколада и прочих сладостей. Посылка, естественно, пришла на мой адрес, и забирать ее мы поехали на машине. Муж по дороге сильно удивлялся, что же такое могли прислать.
А когда дома коробку открыли… До сих пор жалею, что не оставила фото на память: содержимое посылки и глаза Его Святейшества.
Зрелище было впечатляющее: плитки шоколада аккуратно уложены стопочками, рассортированы по видам, любовно упакованы в пакетики. Целая коробка шоколада. А сверху – открытка с Новым годом.
В подсознании рождается мысль, что все это здорово напоминает подарок голодающим в дальней деревне на праздник от представителя сытого буржуйского мегаполиса.
– Ты собираешься открыть магазин кондитерских изделий? – наконец раздается за спиной голос мужа.
– Я? Ну что ты, это все не мне. Мне, – достаю небольшой пакетик с тремя плитками и масками-кремами, – вот это. А все остальное – Эмме.
– А ей зачем столько? – Он явно озадачен.
– Дегустировать будет, – невозмутимо отвечаю я, не в силах оторвать взгляда от великолепия шоколадных стопочек.
Какое-то время мы вдвоем смотрим на содержимое посылки, переглядываемся: «Ну что тут непонятного? Шоколад для Эммы» и закрываем коробку, чтобы передать ее по назначению в целости и сохранности.
Эмма была в восторге. А мы этот случай с новогодним шоколадом запомнили надолго.
Эмма – это: «У меня скоро юбилей. Покупаем мне золотые серьги, готовься».
И следующие две недели почтовый ящик забит ссылками различных ювелирных магазинов – выбираем украшение. Заказываем. Идем на примерку… и покупаем часы!
Эмма – это многочисленные фотографии из примерочных: пиджаки, платья, брюки, юбки.
И мои комментарии:
– Цвет смущает.
– Бери не раздумывая.
– Не то.
Эмма – это традиционный ежегодный разговор:
– У тебя когда отпуск?
– Не знаю пока, а что?
– Я уже составила список духов, которые нужно привезти.
Список впечатляет почти так же, как и ассортимент уральского шоколада для дегустации. А дальше ты ползаешь по всему дьюти-фри с заветным списком, покупаешь, гордо отчитываешься по телефону:
– Купила!
– А себе что?
– Помаду «Герлен».
– Я тоже хочу помаду «Герлен»!
– Какую?!
– Красную!
После чего смотришь в терпеливые глаза собственного мужа и говоришь: «Я сейчас на пять минут, надо еще помаду взять». Он непробиваем, лишь: «Тебе булочку купить?» Святой человек, чего уж там…
Только Эмма мне может прислать такое:
«Клико в холодильнике. Купила ананас, манго и шоколад с чили. Картошку нажарю. Приезжай».
С Эммой связана одна из самых удивительных историй в моей жизни. Именно она когда-то открыла для меня творчество замечательного автора Наринэ Абгарян, подарив ее книгу «Манюня». Это повесть о нашем детстве и о той стране, которой больше нет. Хотя описываемые в книге события происходят в Армении, настолько схожий менталитет был у советских людей, настолько схожий быт, что читаешь ты вовсе не про армянский городок, а про свой собственный двор и про свое счастливое советское детство с ключом на шее.
И вот однажды я получаю от Эммы сообщение: «Сегодня в книжном магазине “Москва” встреча Наринэ с читателями!»
Событие дня! Я понимаю, что не попадаю, но Эмма должна пойти обязательно. Это же так здорово – увидеть полюбившегося автора, послушать его, пообщаться.
– Ты должна пойти.
– Я волнуюсь.
– Чего там волноваться? Выходишь с работы и направляешься в книжный. По времени успеваешь?
– Успеваю.
– Вот и отлично. Ни пуха! Потом расскажешь.
А через несколько часов на мой телефон пришло несколько фотографий и вопрос: «Ты хочешь о чем-нибудь спросить Наринэ?»
Конечно, хочу! Минуты три я мучительно соображала, о чем бы поинтересоваться у полюбившегося автора, и наконец настрочила: «Все ваши книги, кроме “Понаехавшей”, рассказывают об Армении. Вы уже много лет живете в Москве. Рассматриваете ли возможность написать книгу о Москве и ее людях?»
После того как встреча с читателями закончилась, мне позвонила Эмма и все в подробностях рассказала. Она задала автору мой вопрос. Наринэ ответила, что пока не готова написать подобную книгу, потому что, рассказывая об Армении, она возвращается в прошлое, в свое самое счастливое время, черпает оттуда радость. Наверное, чтобы написать книгу о Москве, ей надо уехать из этого города и почувствовать, насколько соскучилась по столице и ее людям. На сегодня этой потребности нет.