— В следующий раз, моя красавица, я не буду так снисходителен к твоим выходкам. Запомни это. Любое твоё действие встретит равное по силе противодействие. Если я лишусь глаза, то и тебе будет уготована та же участь.
Сказано это было так спокойно, что Нармина мгновенно поверила — так и будет.
— Да кто ты такой? — воскликнула она в очередной раз, стараясь за возмущением скрыть охватившую её панику. Впервые во дворце она не чувствовала себя в безопасности.
— Ну что же, позволь тебе представиться, дорогая. Я — принц Корнел, а в скором времени стану королём Игунарии и твоим супругом. И я ещё не решил в каком порядке будут происходить эти события.
Мужчина как будто задумался над решением этого, несомненно, важного вопроса, на самом же деле, он просто давал Нармине время осознать всё сказанное. Девушка была потрясена. Она не находила слов, чтобы достойно ответить этому самозванцу. Он не мог быть тем самым принцем. Нет, только не это. Принцесса почувствовала себя маленькой и беззащитной. Будет чистым безумием с её стороны вступить с ним в открытую схватку за власть, да и в тайной борьбе у неё было мало шансов на победу. Слишком проницательным был взгляд серых глаз. Нармина с ужасом поняла, что будущий муж видит её насквозь. От такого, как он ничего не скроешь. Придётся действовать иначе. В конце концов, мабу всегда говорила ей, что главное женское оружие — слабость. Вот им она и воспользуется.
Принц исчез так же неожиданно, как и появился. Вот только что мужские руки сжимали её запястья, а в следующее мгновенье девушка осталась одна в просторной беседке. Какое то время она сидела неподвижно, подозревая, что он скоро вернётся, но никто больше не потревожил её покой.
Нармина старательно оправила одежду, которая и до нападения оставляла мало простора воображению, а после всего случившегося и вовсе перестала что-либо скрывать. Потом неспешно покинула беседку и направилась в свои покои, продолжая размышлять над тем, каким образом чужестранцу удалось проникнуть на женскую половину дворца. По всему выходило, что его пропустила охрана. Да разве такое возможно? Никто из стражей не осмелился бы совершить подобное преступление, даже за солидное вознаграждение — мёртвым золото ни к чему. Или они уже мертвы. А брат? Что стало с ним?
Девичье сердце тревожно забилось. Нармина с горечью подумала о том, что больше никогда не сможет избавиться от липкого страха, который проник ей под кожу в момент нападения, да так прочно там обосновался, что теперь от него ни за что не избавиться. Принцесса хорошо запомнила это ощущение полной беспомощности, когда твоя жизнь зависит от воли другого человека, а ты способен лишь на слабое сопротивление, которое, в конце концов, оказывается сломленным более сильным противником. И пусть в этот раз пострадала лишь её гордость, но кто сказал, что следующий захватчик окажется таким же милосердным к своей жертве и не воспользуется своим физическим превосходством самым гнусным образом?
Нармина постаралась взять себя в руки и немного успокоиться. Только так она могла рассуждать здраво. И уже через несколько минут размышлений принцесса пришла к неутешительному выводу — брат её предал.
Её первая мысль о захвате власти чужестранцами теперь казалась абсурдной. Шаразцы охраняли императора день и ночь. С этими воинами не смог бы справиться даже хорошо вооружённый отряд, что уж говорить о посольской делегации, в которой преобладали убелённые сединами аристократы. Наверняка принц был среди них самым молодым представителем соседнего королевства. Сархату не составило бы труда предотвратить подобное нападение и без посторонней помощи, всё-таки он был отличным воином.
В таком случае, ещё не всё потеряно, и кое-что, возможно, удастся исправить. Конечно, было бы неразумно с её стороны резко сменить гнев на милость. В такое чудесное преображение не поверит даже последний глупец, а этот сероглазый негодяй глупым вовсе не выглядел. Пусть Нармина и пыталась успокоить себя тем, что принц воспользовался грубой силой, а не умом, чтобы преодолеть её сопротивление, но не стоило недооценивать противника. Только при длительном общении можно будет составить окончательное мнение о будущем супруге и продумать план дальнейших действий. А пока придётся соблюдать осторожность, чтобы не подвергнуться ещё большим ограничениям теперь уже со стороны будущего мужа.
Хотя, если вспомнить, каким рассеянным становился брат, думая о Рашане, то можно предположить, что управлять мужчиной не так уж и сложно. Достаточно поддерживать в нём искру интереса, прикинуться милой и робкой, вот тогда любая прихоть желанной женщины будет удовлетворена её поклонником в кратчайшие сроки.
Нармина живо представила, как она будет управлять королевством через своего супруга. Ну что же такой вариант развития событий её тоже устраивал. И если что-то пойдёт не так, то она окажется в стороне, а вся ответственность ляжет на плечи короля.
Принцесса уже не сомневалась, что она будет с лёгкостью руководить своим мужем. И её уверенность не была беспочвенной. Невозможно было не заметить его мужской интерес при столь близком контакте. Вне всякого сомнения, её тело привлекало принца, а страсть в его глазах не погасла даже после того, как он предотвратил её неосторожную выходку с булавкой. Да, мужчина был зол, но не настолько, чтобы перестать ею восхищаться.
Но об этом можно будет подумать чуть позже, а сейчас в ней закипал праведный гнев на брата. Он должен ответить за все пережитые ею страдания. Нармина не заметила, как перешла на бег, стремясь поскорее разыскать Сархата и высказать ему всё, что она о нём думает. Девушка была в такой ярости, что легко могла бы пренебречь всеми правилами приличий и ворваться в покои императора, не дожидаясь его приглашения. Но ей не пришлось этого делать, потому что Сархат обнаружился гораздо раньше, стоило принцессе перешагнуть порог собственной гостиной. Мужчина сидел в расслабленной позе, а вокруг него суетились её служанки, стараясь всячески угодить повелителю. Негодницы потеряли всякий стыд, выставляя напоказ свои прелести, в надежде занять более высокое положение во дворце, приглянувшись самому императору. А о своей хозяйке и думать забыли. Ну, она им покажет, но позже. А сейчас весь гнев принцессы был направлен на одного человека, который, вопреки всему, вовсе не выглядел виноватым, напротив, едва сдерживал прорывающееся наружу веселье.
— Как прошло знакомство с будущим супругом, ваше высочество? — насмешливым тоном поинтересовался тот, кому она привыкла доверять с малых лет.
И Нармина не сдержалась. Шипя, как рассерженная кошка девушка бросилась на брата, чтобы выцарапать ногтями его бессовестные глаза и тем самым отомстить за унижение, которому она подверглась по его вине. Служанок как ветром сдуло.
Однако и тут её постигла неудача. Как же она могла позабыть о собственных рассуждениях и так глупо поддаться порыву немедленно отомстить?
— Всё, хватит, отпусти, — выдавила Нармина сквозь зубы, косясь на улыбающегося брата.
— А кусаться и царапаться не будешь? — мужчина не собирался выпускать девушку из жёсткого захвата, пока не убедится в её вменяемости. Он как никто другой был осведомлён о взрывном характере сестры и предпочитал не рисковать, предоставляя ей свободу действий.
— Не буду. Пусти, мне же больно, — жалобно простонала Нармина.
Разумеется, она лгала, притворяясь, что он причиняет ей боль. Сархат умел соизмерять силу своего воздействия и на теле девушки не останется и следа от его захвата, но пристыдить брата хотелось, пусть хоть так почувствует свою вину.
Но император сегодня не был склонен потакать капризам сестры, он считал, что поступил правильно, устроив будущим супругам эту встречу.
Глава 17
Вот уже второй день небольшой отряд уверенно продвигался на северо-запад. Дорт по-прежнему шёл впереди и никто уже не сомневался в его праве на лидерство. Оборотням с рождения прививали безусловное подчинение вожаку, а этот опытный воин уже много раз доказал, что заслуживает уважения, а значит, не зазорно идти за ним след в след и выполнять все его приказы.
Злата жила вне законов клана, ей, как человеку, не было необходимости соблюдать некоторые обязательные для всех оборотней правила. Она просто любила своего отца, который по странному стечению обстоятельств и был тем самым вожаком, которому все подчинялись. Так что девушке не было нужды ломать себя и безропотно принимать чужую волю. Да и Нерайна немало способствовала тому, чтобы Злата всегда и во всём руководствовалась собственным мнением.
В данный момент целительница согласилась с решением большинства и позволила Дорту вести их к намеченной цели тем путём, который был ему хорошо знаком по прежней жизни. Но девушка, в отличие от других, не стала целиком полагаться на чужие знания. Она старалась не отставать от Дорта, чтобы в случае чего заблаговременно предупредить своих спутников об опасности. Пришлось перейти на второе зрение и смириться с тем, что мир вокруг утратил свои привычные очертания и выглядел, как не слишком удачный опыт начинающей плетельщицы.
Впрочем, смотреть было не на что. По обеим сторонам заросшей тропинки тянулся бесконечный лес. От обилия зелёного цвета кружилась голова, а из-за повышенной влажности было трудно дышать. Прошлой ночью прошёл сильный дождь, и теперь испарения дурманили сознание, наполняя воздух ароматами цветов и прелой листвы.
Привал делали каждые два часа, даже выносливость оборотней подвергалась суровому испытанию, что уж говорить о двух человеческих девушках и одной волчице, которая не так давно стояла на грани между жизнью и смертью.
Во время одной из таких остановок Злата заметила, что Исма пристально её рассматривает.
— В чём дело? — спросила целительница, совершенно позабыв о своих необычных глазах.
Девушка замялась, но всё же, преодолев смущение спросила:
— Твои глаза. Раньше они были синими. Что с тобой случилось?