Но оказалось, что можно просто жить, не загоняя себя в узкие рамки придуманных обязательств. Разумеется, Злата не собиралась оставлять свою целительскую практику, но разве она не заслужила три дня беззаботного счастья наедине с любимым? Решение далось легко, оставалось лишь надеяться на то, что за этот короткий срок не случится ничего страшного.
Ронгальд тут же притянул любимую к себе, словно разгадав её намерения.
Однако желудок поспешил напомнить о себе, воскрешая воспоминания о приготовленном рагу, которое дожидалось своего часа на кухне.
Злата смущённо улыбнулась и, кажется, покраснела, а Ронгальд завернул её в одеяло и прямо так понёс на кухню. Восхитительный запах еды, распространившийся по всему дому, и его не оставил равнодушным.
— Странно, что на такой одуряющий аромат не сбежались все соседи, — усмехнулся мужчина, раскладывая рагу по тарелкам. — Тебе снова удалось меня удивить, малышка. Никогда в жизни не пробовал ничего вкуснее.
Злата покраснела ещё сильнее, но теперь уже от удовольствия. Было так приятно смотреть, с какой жадностью её мужчина поглощает пищу, приготовленную её руками. Было в этом что-то волшебное. Как будто, с каждым проглоченным кусочком, он становился ей всё ближе и роднее. Захотелось сделать для него ещё что-нибудь и получить в награду ещё один такой взгляд полный неподдельного восхищения.
Но на ум ничего не приходило, и тогда она просто перебралась к Ронгальду на колени и прижалась всем телом, желая слиться с ним воедино. Злате уже исполнился двадцать один год, и последние несколько лет она полностью посвятила изучению своего дара. Времени на чувственные увлечения у неё никогда не было. Стоит ли удивляться тому, что она так остро реагировала на мужские ласки, которые до сей поры были ей не ведомы? Даже свой первый поцелуй она получила здесь в этом доме, от этого мужчины. Ощущение твёрдых, напрягшихся мышц под ладонями вызывало в её душе чувство безопасности и лёгкой эйфории. Ронгальд провёл губами по светлым волосам, и Злата почувствовала, как судорожно поднялась и опустилась его грудь, как резко он втянул её запах, теперь смешанный с его собственным. И не удивилась, когда мужчина, окончательно позабыв о еде, снова понёс её в спальню.
Ронгальд осторожно опустил любимую на постель и долго любовался её солнечной красотой.
Губы Златы беззвучно произнесли его имя. Не в силах устоять, Ронгальд склонился и поцеловал девушку в уголок рта. Он и не пытался разобраться в своих чувствах или каким-то образом начать контролировать ситуацию. Вновь вспыхнувшая страсть лишала его разума, в мыслях не осталось ничего, кроме горячего желания снова оказаться внутри нее. Мужчина нежно обхватил девичье лицо ладонями, с удовлетворением отмечая огонёк предвкушения, вспыхнувший в глазах любимой. Её зрачки были расширены настолько, что почти поглотили синюю радужку. Злата не отводила глаз, не пыталась прикрыть наготу, словно решила для себя раз и навсегда, что отныне принадлежит ему без остатка.
Ронгальд сжал тонкие запястья любимой одной рукой и завёл их ей за голову. Приподнялся, чтобы ещё раз насладиться видом ее прекрасного тела. Во всём его облике сквозило напряжение, но он медлил, позволяя огню желания разгореться неистовым пламенем. И когда Злата, не выдержав бури эмоций, сама раскрылась ему навстречу, он вошёл в неё одним стремительным толчком. Тело девушки выгнулось, в инстинктивном стремлении принять его глубже, желая, чтобы он заполнил её без остатка. Ронгальд замер на мгновенье, а потом приник к полуоткрытым губам в страстном поцелуе и ритмично задвигался внутри её лона, ускоряясь с каждым новым толчком, опаляя нежную кожу жаркими поцелуями. Очень скоро они достигли пика наслаждения и одновременно ощутили, как мир разлетается на миллион осколков, а их тела окутывает сладкая нега.
Позже, отдышавшись и немного уняв сердцебиение, они лежали в объятиях друг друга, целовались, упивались непривычной близостью, дарили нежные прикосновения и постоянно улыбались, потому что их счастье было безмерно.
Целых три дня влюблённых никто не беспокоил. Продукты по-прежнему появлялись на столе каждое утро, и Злата понимала, что своим уединением они обязаны заботливой Нерайне. Но отведённое ею время быстро подходило к концу, и в последнюю ночь, девушка решила поговорить с любимым о предстоящей разлуке. Нужно было всё ему объяснить и по возможности успокоить. Она сама была не слишком уверена в том, что всё пройдёт гладко, но не собиралась огорчать Ронгальда раньше времени. Ни к чему лишние тревоги, которых вполне можно избежать. Да и Нерайна обещала ей помочь, а всем известно, что богиня слов на ветер не бросает.
Глава 22
Ронгальд воспринял её откровения на редкость спокойно. Злата, по своей наивности, не заподозрила неладное, до самого последнего момента пребывая в полной уверенности, что всё уладила наилучшим образом. Конечно, было немного обидно после обжигающей страсти и щемящей нежности столкнуться с холодным спокойствием в серых глазах любимого, но она постаралась убедить себя в том, что он просто устал. Возможно, разлука пойдёт им на пользу. После её возвращения непременно вернутся и те чувства, которые в прошедшие три дня и три ночи горели так ярко, что оставили неизгладимый след в их душах и сердцах.
Нерайна появилась на рассвете четвёртого дня, как и обещала. Она сразу принялась за дело, не давая Злате опомниться и снова поддаться сомнениям. Наставница позаботилась обо всём, и это было странно. Учитывая её божественную сущность, глупо было бы рассчитывать на осведомлённость Нерайны в житейских мелочах, с которыми ежедневно сталкиваются простые смертные. Но, тем не менее, она справилась со своей задачей идеально: походная одежда и обувь для Златы отличались не только отменным качеством и комфортом, но и пришлись девушке впору, словно были изготовлены специально для неё.
Ронгальд молча наблюдал за их сборами, изредка бросая недовольные взгляды в сторону Нерайны. А та порхала по дому в развевающемся платье лазурного цвета с серебристой отделкой и не замечала сгущающихся над ней туч. Богиня полностью сосредоточилась на выполнении поставленной задачи и не желала отвлекаться на всякие пустяки, вроде сердитого до крайности оборотня.
Уже на пороге дома Нерайна и Злата услышали решительные слова Ронгальда:
— Я иду с вами.
И мужчина, уже полностью одетый, вышел вслед за ними в тишину предрассветных сумерек.
Кажется, его слова не застали Нерайну врасплох, в отличие от Златы. Девушка никак не ожидала, что Ронгальд примет такое решение. Черты её лица смягчились, взгляд синих глаз стал менее напряжённым, а губы растянулись в счастливой улыбке — всё же она ему не безразлична.
Однако, почти сразу перед мысленным взором девушки предстали ужасные картины гибели любимого в чужом мире и Злата содрогнулась от ужаса. Неизвестно, какие опасности могут грозить её избраннику там, куда они направляются. Разве может она позволить ему рисковать собственной жизнью, когда в этом нет никакой необходимости? Злата уже почти поверила наставнице, которая уверяла, что всё будет хорошо и беспокоиться не о чем, и тут Ронгальд своим благородным, но абсолютно бессмысленным поступком вновь заставил её волноваться.
Ох, не стоило рассказывать ему во всех подробностях ту давнюю историю и уж тем более, нужно было промолчать о мире, жаждущем напитаться её силой. Просто Злате было очень тепло и уютно в кольце надёжных рук, она совершенно расслабилась и чувствовала себя защищённой. Захотелось разделить со своим мужчиной ту непосильную ношу, что лежала на её хрупких плечах тяжким бременем, а Ронгальд оказался таким внимательным — выслушал всё, не перебивая, не ставя под сомнения её слова, не высмеивая страх и неуверенность неопытной девушки. Сразу стало легче дышать, а сомнения куда-то улетучились. После этого разговора Злата заснула сном младенца и не видела, как сурово сдвинулись чёрные брови, а глаза мужчины потемнели от гнева.
Ронгальд был возмущён тем, как легкомысленно богиня распорядилась судьбой его избранницы. Хоть Злата и пыталась всячески выгораживать свою наставницу, но ему хватило ума составить собственное мнение об этой особе — бесчувственная стерва.
А Нерайна, тайком наблюдая за влюблёнными, умилялась решимости мужчины защитить Злату не только от её пагубного влияния, но и от любой другой опасности. Богиня в который раз за последние три дня признала свой выбор единственно верным. Этот оборотень станет достойной парой её любимице.
К месту силы они подоспели вовремя. Сквозь густую крону деревьев уже проникали первые лучи рассвета, вспыхивая разноцветными бликами в крупных каплях росы, усыпавших травяной ковёр, нежные лепестки цветов и сочные зелёные листья раскидистых кустарников. Злата застыла, восхищённо разглядывая открывшуюся их взорам картину. А вот её спутники не были так впечатлены игрой солнечного света, они уже успели вдоволь насмотреться на природную красоту этих мест. Нерайна — в силу своей вездесущности, а Ронгальд, потому что прожил в этом лесу более десяти лет и повидал немало чудесных рассветов и закатов.
— Постойте, — окликнула их Злата, желая разделить с ними своё восхищение. На что Нерайна, снисходительно улыбнувшись ей, как маленькому ребёнку, напомнила об истинной цели их ранней прогулки:
— Милая, у нас ещё будет время полюбоваться на здешнюю природу, а сейчас
на это нет времени. Я и так проявила неслыханное легкомыслие, когда отложила наше путешествие на целых три дня. Не понимаю, где была моя голова в тот момент, когда я согласилась на эту отсрочку, лишь бы вам, мои птенчики, удалось хоть немного побыть вдвоём сразу после обретения?
Нерайна притворно закатила глаза, всем своим видом показывая, как дорого ей обходится собственная доброта и как мало ценятся её усилия.
Ронгальд фыркнул, Злата смутилась, а Нерайна, чрезвычайно довольная собой, направилась к центру поляны, гд