— А как же люди, которые нас увидят? — попыталась я воззвать к ее разуму.
— Ой, шоб вы себе знали, нихто не увидит. До Лисии тут три дня езды по лесам. С лешими договорюсь, пропустят, а ежели что, морок наведу.
На том мы и порешили, разойдясь спать по своим комнатам. Завтрашний день будет не из легких.
Глава 17
Следующее утро выдалось на редкость сумбурным и бестолковым. Яга озаботилась припасами в дорогу, рассудив, что цены могут быть в два-три раза выше, чем на хуторе и отправила туда Ади за провизией. Алену мы ему выделили в качестве группы поддержки, дабы уберечь его от Красной шапочки. Явились они только ближе к вечеру, нагруженные мешками по самые брови. Оказывается, в соседнем селе была ярмарка и эти двое как истинные дети своей эпохи ринулись туда сорить деньгами и запасаться провизией, как будто они отправляются в голодный край, а не во вполне цивилизованную Лисию. Пока они отсутствовали, я еще раз протестила домик на предмет проходимости по буеракам и пришла к выводу, что колеса от джипа это как-то не солидно для такой громадины. На ровной поверхности еще ничего, а вот овраги брать на них неудобно. Вот гусеничный ход как у танка, это то, что доктор прописал и проходимость лучше, да и сам дом на кочках будет не так трясти. Ну и что, что скорость ниже, зато нам не страшен никакой подлесок, овраги, да и крутые холмы. Кстати, пришлось сделать относительно небольшой прицеп, на котором мы разместили клетки с курами и минисвинарник. Я как раз успела закончить с очередной модернизацией, когда появились Ади и Алена.
— Вас только за смертью посылать, — буркнула Яга, обозревая продовольственное изобилие.
— Вы что, по дешевке скупили весь хутор? — не удержалась я от комментария.
— Та не, — отмахнулась хозяйственная Алена, — там ишо немного осталось.
— Зная тебя, могу предположить, что совсем немного, — буркнула я, заглянув в ее любимое ведро, доверху наполненное леденцами и пряниками.
Вот дай ей только послабление, и она опять взялась за старое. Сладости! Уууу, придется опять браться за тренировки, а то что-то на фоне последних событий и она, и я об этом как-то позабыли. Это не правильно, режим должен присутствовать, чтобы в жизни не происходило. Он не дает расслабиться и окончательно опустить руки. Тело должно быть готово к любым непредвиденным нагрузкам, а то, что они у нас в ближайшее время будут, сомневаться не приходится. Поэтому отберем у ребенка любимое ведерко со сладостями, заставим переодеться, и немного погоняем. Жаль только что поясок-разгрузку дома оставили. Ну да ничего, лишний круг по поляне не повредит. Алена, когда услышала о пробежке, как-то вся поникла, но переодеваться пошла.
Яга в это время занималась освоением новой, увеличенной моими стараниями кладовой и наложением на продукты заклинания стазиса, которым владела каждая уважающая себя ведьма. В холодильник все это богатство не поместилось. Когда продукты были рассованы по полкам, она занялась приготовление полуфабрикатов, фаршируя перец, замораживая сырые котлеты и чистя рыбу, которую так любил ее внук. За этими делами мы и не заметили, как наступил вечер. Разговаривать было особо не о чем, поэтому, поужинав, все благополучно расползлись спать перед долгой дорогой.
Ранним утром следующего дня я поднялась раньше всех. Не спалось. Нет, кошмары меня не мучили, но не опускало внутреннее беспокойство. Знаете, такое бывает, когда долго чего-то ждешь, усиленно к этому готовишься, то в ночь перед великим событием мандраж не дает спать. Дорогу до Лисии я себе смутно, но представляла, у Ядвиги была подробная карта, на которой вчера вечером мы проложили маршрут от точки «А» до точки «Б». Сориентироваться на местности тоже проблемы не составило. И если я уже не сплю, то почему бы не двинуться в нужную сторону? Глядишь, когда Яга с ребятами поднимутся, мы уже часть дороги преодолеем. Кстати, нужно проверить как там свинарник и куры в прицепе. Проверка много времени не заняла и я выдвинулась в сторону гор со спящими попутчиками и прицепом с живностью.
Езда на таком передвижном домике особого напряжения не вызывала, дорога понемногу убаюкивала своим однообразием, и стала давать знать о себе ранняя побудка. Глаза стали слипаться, и руль все больше и больше стал уходить в сторону. Раз я чуть не врезалась в столетний дуб, но быстро справилась с управлением и объехала его по широкой дуге. Второй раз, не заметив за кустами дикой малины небольшого овражка, чуть не разнесла фасад домика. Пришлось останавливаться и укреплять его магически, сделав веранду наподобие носа корабля, чтобы лучше рассекать встречные заросли.
Я, было, опять сунулась в рубку, но поняла, что если вот сейчас не лягу поспать хоть на часок, то разнесу эту замечательную конструкцию о ближайшее дерево и скажу, что так и было.
— Яга! Поганка старая! — услышала я сквозь сон и, потирая глаза кулачками, ринулась на шум. Уж больно интересно было, что там без меня успело произойти. А картину я застала презанятнейшую.
Итак, стоим мы в лесочке, о нашей бывшей полянке и речи не идет, так как за предыдущие два часа отъехать я успела довольно далеко. На крыльце домика стоит растерянная Яга, рядом с нею как два цуцика мнутся Алена и Ади. А перед домом настоящее полчище лесное, потрясающее ветвями и шипящее листьями какие-то ругательства. Больше всех почему-то разорялся трухлявый пенек с огромными глазюками.
— Яга. Совести у тебя нету! Усю молодую посадку отем своим монстером порушила. А я же стока оте деревья растил, холил, лелеял. За шо?! — под конец бедняга чуть не плакал в голос.
— Никитич, — замялась Яга, — ты это, ты спокойнее. Я не знаю, как мы тут очутились и шо с твоей посадкой.
— Як это ты не знаешь? — взвился Никитич. — Ты у том гробу на колесах уже почитай, как часа два ехала по моему лесу, остановить тебя не смог, тока сонные чары помогли и то ненадолго. А какую поляну с редкими травками ты мне угробила! А, да шо с тобою говорить! Хулюганка! — бедолага уселся на землю, подпер корнем щеку и начал тоскливо вздыхать. — От ранее лесных хозяев уважали и почитали. Шли до лесу с подарками, котомку там пирожков припруть, али бутылец с настойкою на травах, али вишневою наливочку. Могли сливовицу принести. От таким у меня был почет и уважение, ягоды дозволял собирать, грибы, травы заветные показывал. А теперича шо? А, — он в сердцах махнул рукой и отвернулся от присевшей рядом с ним Яги. — Яся, от ты мне скажи, шо я тебе сделал, шо ты мне такую обиду учинила?
— Так не виноватая я! — она уже чуть не рыдала, смутно догадываясь кто тут потоптался. Так что пришлось показываться на глаза всей честной компании и виниться в учинении безобразия.
— Яга, ты это прости, это мне не спалось, и я решила раньше выехать, — я застенчиво шморгнула носом и спрятала дрын за спину, виновато понурив голову.
— Так это ты? — взвыл пенек. — Фея? И от такое лесу учинила? Знаиш шо? От пока усе не вернешь у зад, из лесу не выпущу! Так шо давай, берись за отработку, время пошло!
И главное достает корень с секундомером и нажимает на кнопочку! Нет, ну где это видано, даже лешие в этой дикой местности со странностями, а что он еще достанет? Базуку? Не, я так не играю, это какой-то сумасшедший дом. Сперва принцев оказалось два, потом стоило определиться и Алену почти выдать замуж, как этих придурков похищают. Потом Кощей, экспериментатор хренов, впер их в ближайшие гробы и запечатал, теперь вот эти! У меня стресс на почве странностей Тридевятого! Меня к такому не готовили! Я им что фейский спецназ? Я фея любви, а не непонятно что! Это же нужно каждый пенек норовит командовать, я же если что разнесут тут все к ядреной фее и скажу, что так и было!
Вот так бурча себе под нос, я полетела спасать лесопосадку, по которой с неотвратимости асфальтового катка прошелся домик. Исправила все часа за два, так что моя эскапада с ранней поездкой на этом фоне выглядела еще глупее, что окончательно испортило мне настроение. Я подлетела к давешнему пеньку и хмуро на него уставилась.
— Короче, работу принимай, — буркнула я недовольно.
Он и принял, оббежал все восстановленные деревца, ощупал каждую редкую травиночку, при этом подозрительно на меня поглядывая.
— Ну от, энто же совсем другое дело! — расплылся он во всю ширину своего щербатого рта, увитого корнями. Я аж икнула от неожиданности, уж больно картина получилась неаппетитная. — Теперича могу вас отпустить!
— Ты б нам дорогу до Лисии расчистил, — сказала незаметно подошедшая Яга.
— А що мне за это будет? — лесовичек хитро посмотрел на нас и расплылся в улыбке еще больше.
— Так деревья твои целыми останутся! — рыкнула Ядвига. — Или ты еще чего хочешь?
— Нууу, дай подумать, — он несколько замялся, было видно, что хочет чего-то попросить, но стесняется. — Ясечка, а у тебя не осталось отой настоечки на корне мандрагоры, ну шо силу мужскую укрепляе?
Он почти шептал, постоянно оглядываясь по сторонам, шоб значица нихто не услыхав ненароком.
— Ой, Никитич, лапа моя — подозрительно ласково обратилась к нему Яга. — Настоечка таки осталась, только вот за нее ты мне должен будешь как село царю — по гроб жизни!
— Ну, дык, за мною не заржавеить! Ты тока бутылец заветный дай, а то я опять жаниться надумав, а мавки у нас у лесе сама знаиш какие, ежели чего не смогешь так ославят, шо мама не горюй!
— Не плачься, пень ты озабоченный, держи бутылочку и помни мою доброту! — Яга протянула лешему крошечный пузыречек, который лесовичек принял как величайшую ценность.
Путь до Лисии был свободен. Мы ехали в домике уже который час, не встречая на своем пути никаких препятствий. Деревья сами собой расступались, холмы выравнивались, превращаясь в небольшие взгорки. Редкие травы сами убирались с нашей дороги, чтобы мы не дай-то бог, их не помяли. Яга занималась готовкой, Алена ей помогала, а Ади медитировал сидя рядом со мной в рубке и обозревая окрестности. Он, как и все мужики был занят дюже важной работой — мыслил о судьбах человечества.