— Ядвига, я не собираюсь предавать интересы повелителя!
— Ахмед, — Яга вся подобралась и теперь напротив него сидела не расслабленная, милая женщина, а львица, готовая бороться за свое всем доступными ей способами. — На тебе долг жизни. Не хотела прибегать к этому аргументу, но ты сам меня вынудил.
— Хорошо, — сказал он зло. — Но после того как мы с тобой закончим этот разговор, мой долг тебе будет уплачен и я надеюсь тебя больше никогда не увидеть.
— Договорились, — Яга расположилась с удобством на подушках и приготовилась слушать.
— Значит так, — начал Ахмед. — Султан был трижды женат, это не считая гарема из пятисот лучших красавиц. Все жены умерли родами, оставив ему сына и двух дочерей. Сейчас он опять в поисках спутницы жизни. Гарем еженедельно пополняется лучшими красавицами. Может, ты будешь задавать вопросы, а то я не знаю, что конкретно может быть тебе интересно.
— Кого прочат в его жены? — спросила Яга заинтересованно.
— Василису прекрасную, она недавно появилась у нас в городе и была тут же подарена султану, укравшими ее пиратами. Говорят, она редкая красавица, даже назвали ее маркизой ангелов за несравненную красоту, правда строптива не в меру. Вот султан сейчас в раздумьях, нужна ли ему непокорная жена. Учить ее уму-разуму плеткой как-то не с руки, все-таки возможная правительница, а по-другому девица не понимает. Устраивает ежедневные скандалы, построила весь гарем, они у нее по струнке ходят, на раз-два рассчитываются и отжимаются если на то будет воля несравненной Василисы.
— А скажи-ка мне Ахмед каковы шансы этой девицы на трон Тересии?
— Какова вероятность? Большая, в гареме давно уже такого порядка не было. Никаких склок, никаких интриг, дамы смирные, покорные, едят халву и восхваляют всевышнего и султана, — Ахмед опять налил чай в пиалы и чуть отхлебнул напитка. — Ты кушай, кушай, не стесняйся.
— Спасибо, — Яга отпила ароматного чая и продолжила. — А скажи-ка мне друг мой, а кто ныне самый активный даритель прекрасной половины?
— Визирь, кто же еще? — удивился он.
— Так-так, — задумчиво сказала она. — И кто у нас сейчас визирем работает?
— Твой старый знакомец Абдулла ибн-Галим.
— Нет, не пойдет, он меня не подарит, а себе оставит. Ккто еще?
— Советник Махмуд ибн-Ясир и придворный маг Гассан Абдуррахман ибн-Хоттаб.
— Уже лучше, расскажи-ка мне о них, — попросила Яга зажмурившись от удовольствия, явно представляя размеры будущей пакости. — И кстати, кого из них тебе не жаль?
— Ибн-Ясир, молод, честолюбив, честен, для своего возраста удивительно умен, дружен с наследником престола. Его прочат в будущие визири, если вдруг султан решит передать власть сыну. Ибн-Хоттаб его полная противоположность, стар, склочен, говорят, что вся его колдовская сила в бороде. А кого не жаль, решай сама, — торговец посмотрел на нее укоризненно и допил чай. — Тебя еще что-то интересует?
— Два момента, где мне найти Ибн-Хоттаба и что ты можешь рассказать о жар-птице, — Яга чуть сменила позу и более удобно устроилась на подушках, приготовившись слушать дальше. Я в это время старалась даже не дышать, чтобы не привлечь к себе внимания, хотя давно накинула на себя отвод глаз и полог невидимости. Но кто знает этих купцов, какими амулетами они увешивают себя, чтобы не дай-то бог их никто не обманул.
— Ладно, Ибн-Хоттаб часто бывает после полудня в чайхане у Назима, это тут за поворотом, думаю, тебе этого будет достаточно. По поводу птички — Яся, это перебор, за птицу султан порвет. Он вбил себе в голову, что птица — это талисман его власти, пока она находится в садах султана, на страну никто не нападет и народ будет сыт и доволен. Так ли это на самом деле — неизвестно, но тебе достаточно и того, что он в это верит.
— Друг мой, это лирика, давай факты, — она томно потянулась и взглянула на торговца из-под косой челки.
— А факты таковы: птица живет в саду при гареме, который сама знаешь, охраняют как зеницу ока. Присматривают за ней специально обученные смотрители, кому угодно птичка в руки не дается. Естественно вокруг клетки магическая защита, которая снимается только в момент кормления пернатой, ее тогда выпускают в специальный павильон, где она может размять крылышки. Потом сажают обратно. Это все что я знаю, — развел он руками.
— Ну и это не мало, — улыбнулась Яга и встала с подушек. — А ты, друг мой все такой же, давно отошел от дел, а все равно в курсе всего, вот даже про птичку все знаешь.
— Мы в расчете? — Ахмед не повелся на комплименты Яги.
— Да, — она подошла к нему вплотную и целомудренно поцеловала в щеку. — Прощай старый друг.
— Прощай, — он с сожалением смотрел в след удаляющейся от него тонкой фигурки, закутанной в паранджу. — Пусть твоя дорога будет легкой.
Мы с Ягой быстро выбрались с базара и свернули за угол, где находилась чайхана Назима, все-таки подставить она решила мага.
— Ясь, — обратилась я к ней тихонечко. — А стоит ли связываться с магом? Он же может легко понять, что ты ведьма не из последних и поостережется дарить тебя султану.
— А ты видишь другие варианты? — спросила она, занимая стратегическую позицию в кустах возле чайханы — и ее не видно, и она видит всех входящих выходящих. — Визирь — старый знакомец, я от него как-то еле ноги унесла, а то давно бы у него любимой женой в гареме работала, Ибн-Ясир, тоже молод и как следствие охоч до баб-с, так что не вариант. А вот вредный старикан, о котором все говорят, что его сила в бороде — самое то, жизнь прожил, ума не прибавилось, склочность преизрядная, такого подставить сам бог велел. А магические способности не углядит, на мне магическая татуировка, пока не колдую, меня никто от обычного человека не отличит.
— И где она у тебя? — полюбопытствовала я.
— Кхм, — если бы на ней не было паранджы, я бы имела удовольствие лицезреть смущенную Ягу, а так только наслаждалась склоненной головой и возмущенным сопением. — Там!
— Нет, что правда? — не поверила я.
— Ты о чем подумала? — возмутилась она.
— Нууу, — как-то озвучивать свои мысли было не с руки.
— На внутренней стороне бедра, — буркнула она.
— И кого же ты туда пустила? Ну, чисто для нанесения такого важного тату? — спросила я ехидно.
— Второго мужа, я барышня порядочная, — она гордо выпрямилась, чуть не выпав из кустов, потом быстро вернулась в прежнюю скрюченную позу и на время притихла, вглядываясь в прохожих. Старика Хоттабыча на горизонте не наблюдалось. Что-то сегодня дедок задерживается, вон полдень уже на дворе, а его все нет.
— Ох, Хоттабыч, как бы нам встретится? Как поболтать обо всем, в доме твоем, — мырлыкнула Яга.
— Ясь, — начала я. — А кто такой Ахмед?
— Ооо, дорогая, это легендарная личность. Бывший резидент двух контор, нашей и султанской. Умелец каких мало, работал на два фронта и не попалился, теперь на пенсии.
— А что за долг жизни, при чем тут какой-то брат? Колись.
— Его брат был в меня влюблен, а то, что касается долга жизни — спасла я его как-то, — отмахнулась она от меня, напряженно разглядывая лица прохожих. — Ой, смотри, — она ткнула пальцем в заходящего в чайхану тщедушного дедка с огромной бородой. — Наш клиент пожаловал.
Перехватить его на входе мы не успели, пришлось совершать стратегическое отступление и опять прятаться в кустах.
— Яся, а что ты будешь делать, когда он выйдет? — спросила я шепотом.
— Импровизировать! Сиди тихо, мне нужно подумать, — шикнула она на меня.
Яга приняла сосредоточенный вид, готовясь к предстоящему мероприятию. Я как-то не особо представляла, что в этой ситуации вообще можно сделать, не подходить же к Хоттабычу жалостливо подвывая «сами мы не местные, подайте, кто, сколько сможет, а то так есть хочется, что переночевать негде» или «дяденька, гарем султана по нам просто обрыдался». Не оценит ведь, вон у него какой важный вид, такие, как Хоттабыч шуток не понимают. Вообще. Никаких. О, выходит. Я замерла испуганной мышкой на плече у Ядвиги, усилив отвод глаз и запаковав себя в полог невидимости по самые брови.
— Уважаемый! — вылетела Яся из кустов, как пробка из бутылки. — Дай погадаю! Всю правду расскажу! Ничего не утаю! Только позолоти ручку! — и при этом трясет перед носом у старикана враз увеличившейся размера на два грудью, на которой прямо на парандже поблескивали самые настоящие цыганские мониста.
— Эй, ты чего? — опешил Хоттабыч, пытаясь вытащить хлипкую конечность, в которую как клещ вцепилась Яга.
— Ой, вижуууу! — взвыла она раненной белугой. — Вижуууу, найдешь ты в скором времени деву невиданной красы, пылкую как солнце, стройную как лань, нежную как листья баобаба!
С листьями это она загнула, она это деревце хоть раз видела? Ну и что, что звучит красиво и мужика нужно заболтать мнимым предсказанием, но не до такой же степени! Кстати, сам Хоттабыч притих и внемлет ей, затаив дыхание.
— Вижуууу, поселится красавица в сердце султана, возвеличив не только себя, но и дарителя до невиданных высот. И станет он вторым человеком в Тересии, — продолжала она забалтывать колдуна. А тот от открывшихся перспектив так и поплыл, представляя себя визирем, а в будущем и султаном, чем черт не шутит. Мрут же они время от времени, а если грамотно подсуетится, то никакой наследник ему не страшен.
— Вижуууу, — продолжала подвывать Яга, — как ты встретишь эту красу буквально через час на этом самом месте бездыханную.
— А как я ее узнаю? — прошамкал он.
— А тут что много девиц по улицам валяются? — спросила Яга, убрав из голоса подвывающие нотки.
— Да нет, ни одной еще не видел, — Хоттабыч почесал макушку и подозрительно уставился на Ягу.
— Ну вот, которая тебе первая на руки свалится, ту хватай и волоки в гарем султана, — сказала она убежденно. — Так, с тебя золотой.
— Не понял? Это с чего бы? Обычная такса уличной гадалки — серебрушка, сам крышую этот бизнес. А ты что залетная? Без лицензии работаешь? А ну стой! — рыкнул он на пятящуюся Ягу.