е, чем ничего. Мне нужен от вас перечень групп, которые вы намерены отправить на поиски, а также районы страны, подлежащие прочёсыванию в первую очередь. Мы согласуем с вами этот список, и вы получите эти детекторы. Мне бы также хотелось, чтобы доступ к этой аппаратуре получили только самые проверенные и надёжные люди.
«А разве таковые существуют? — подумал Блад. — Люди — они люди и есть. Пожалуй, доверять можно только штампам — по той простой причине, что им ничего не нужно, и они ни к чему не стремятся».
— И ещё одно, — Эссенс помедлил, словно решая, говорить или нет. — Кроме Тибета, есть ещё одно подозрительное место, и находится оно гораздо ближе. Вот этим-то районом вы и займётесь — лично! — после того, как будет запущена тибетская операция. Это Анды — в Колумбии. Есть информация, что там в предгорьях обосновалось одно подозрительное сообщество.
— Кажется, я догадываюсь, — медленно проговорил Блад. — Речь идёт об окрестностях Пуэбло-дель-Рио, этого нового Лас-Вегаса?
— Вы прекрасно информированы, Джейк, — как всегда. За что вас и ценю… — Эссенс произнёс эти слова со странной интонацией, словно желая добавить» «А иначе…», и Блад снова ощутил неприятный холодок вдоль хребта. — Именно об этих местах и идёт речь, и туда вы отправитесь.
— Надолго?
— Вы будете находиться там до тех пор, пока не будет достигнут желаемый результат, — уклончиво пояснил мессир. — Дополнительные инструкции — это позже, перед вылетом. Обстановка меняется очень быстро, и невозможно всё предусмотреть заранее. Придётся импровизировать, Джейк. А с текущими делами справятся и ваши заместители.
«Так вот оно что! Ты просто желаешь засунуть меня в эту латиноамериканскую дыру, кишащую бандитами всех мастей, в надежде на то, что я там непременно сверну себе шею! Хотя нет, если бы ты решил покончить со мной, у тебя есть для этого масса других, куда менее экзотических способов. Ты что-то задумал, старый лис Арчи… И в этих предгорьях действительно существуют какие-то секты — вроде бы адепты древних индейских религий» — все эти мысли вихрем пронеслись в голове хайерлинга, никак не отразившись на его лице. Он ждал, что ещё скажет ему Правитель. И дождался.
— Постарайтесь подготовить списки поисковых групп и закончить подготовительный этап тибетской операции в самые сжатые сроки. Можете привлекать любых специалистов из любых государственных силовых структур — я с ними свяжусь. Не мне вас учить, Джейк, — это ваша стихия, здесь вы как рыба в воде и… как герой-любовник в постели знойной красотки. Только не тяните! Помните, Южная Америка — это очень важно. Может быть, именно там мы найдём ключ к взаимопониманию с людьми-индиго — даже с самыми непримиримыми.
«Пора прервать ваш затянувшийся медовый месяц со Стэрди, — подумал Эссенс, — надо дать девочке шанс одуматься. А не одумается — ну что ж, каждый выбирает сам. А когда ты вернёшься, малыш, — если ты вернёшься, — я подготовлю тебе небольшой сюрприз. Нет, ты вернёшься, и никаких «если»! Зря я, что ли, готовил свой сюрприз? Да и работник ты ценный — надо лишь выбить из твоей головы разные дурацкие мысли о верховной власти. Каждому сверчку свой шесток — так, кажется?».
«Значит, ты решил убрать меня подальше от Центра и… от Стэрди, — подумал Блад. — Ничего, Арчи, я вернусь сюда куда быстрее, чем ты ожидаешь. И тогда мы с тобой расставим все точки над «и».
«Кажется, они вот-вот вцепятся друг другу в глотки, — подумала Стэрди, слушая разговор мессира и хайерлинга из соседней комнаты через систему наблюдения. — Ну что, ставим на победителя, крошка? Хотя я предпочла бы видеть победителем Джейка. Как вспомнишь дряблое тело и пергаментную кожу Арчи — бр-р-р… А Джейк… Наверно, такими были древние завоеватели, шагавшие к трону по лужам крови, — мужчинами и воинами».
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯАЛАН
Хайк проснулся, когда солнце было уже высоко. Вообще-то он не собирался спать: забравшись в один из контейнеров, показавшийся ему чем-то привлекательнее других, Хайк хотел перевести дух и прикинуть, что же делать дальше. Контейнер оказался необитаемым, и надежда разжиться за чужой счёт едой улетучилась. Надо было идти на окраину и в какой-нибудь продуктовой лавке по отработанной во время похождений с Трубогибом методике приобрести за один пристальный взгляд аппетитный кусок ветчины — почему-то Хайку хотелось именно ветчины, а не чего-то другого. Мальчик решил только передохнуть пару минут и собраться с мыслями, но когда он опустился на ворох относительно чистого тряпья, наваленного в углу контейнера (вероятно, одним из временных обитателей этого ржавого ящика), то незаметно провалился в глубокий сон — сказалась усталость и напряжение прошедших суток.
Солнце разогрело металлические стенки контейнера, но проснулся Хайк не от жары, а от ощущения чужого присутствия. Рядом с ним был кто-то ещё — об этом Хайку сообщил безошибочный инстинкт уроженца Трущобы, помноженный на чутьё мальчика-индиго.
Даже не открывая глаз, Хайк почувствовал чей-то взгляд, но не враждебный, а скорее заинтересованный, причём интерес этот имел дружелюбный оттенок. Однако привыкший не верить никому и ничему (да ещё после того, что случилось всего несколько часов назад среди мусорных куч свалки), Волчонок счёл за лучшее не показывать, что уже не спит, пока его тело и сознание не будут готовы к немедленному убийственному броску. На него не напали во сне, но это ещё ни о чём не говорит.
— Доброе утро, — услышал он. — Пора вставать.
Хайк открыл глаза.
У противоположной стенки, опершись на неё спиной, сидел сухопарый мужчина в джинсах, клетчатой рубашке и лёгкой синтетической куртке; рядом с ним стояла спортивная сумка. Сколько ему лет, сказать было трудно — светлые волосы скрывали седину, морщины на загорелом лице не слишком бросались в глаза, а тёмные глаза блестели по-молодому. Тем не менее было ясно, что он годится Хайку по крайней мере в отцы, если не в деды.
— Доброе утро, — повторил незнакомец. — Есть хочешь?
Хайк сел, разглядывая незнакомца. Внешне ничего особенного — так одеваются многие обитатели Трущобы. Разве что одежда гостя была чистой — не похоже, что этот тип ночует по подвалам.
— Не бойся, — сказал мужчина. — Я не собираюсь…
— Бояться надо тебе, — оборвал его Хайк. — Если ты только попробуешь…
Волчонок провоцировал незнакомца — любой взрослый мужчина в такой ситуации, услышав подобное наглое заявление от сопляка, тут же возмутится. Вот тогда и можно будет узнать, что у него на уме…
Однако гость только улыбнулся — улыбка его была открытой и доброй — и расстегнул молнию на сумке. Хайк тут же подобрался — а вдруг в сумке оружие? — но мужчина не стал запускать внутрь руку. Вместо этого он придвинул сумку к мальчику и сказал:
— Там сэндвичи с ветчиной и «кока-кола» — пиво, я так считаю, тебе пить ещё рановато.
«Откуда он знает, что я хотел именно ветчины?» — удивился Хайк, но решил отложить разрешение этой загадки на потом. Он решительно залез в сумку и извлёк оттуда пакет с бутербродами и большую пластиковую бутыль. «Что за доброхот такой? — думал Волчонок, вцепившись зубами в сэндвич, но не прекращая исподволь следить за незнакомцем. — Может, он из тех, кто подкармливает бродячих собак и кошек — а заодно и бездомных мальчишек? И всё-таки, что ему от меня надо? С чего это он такой ласковый?»
— Я искал тебя, — спокойно произнёс мужчина. — Да, да, не удивляйся — именно тебя. И нашёл. Наверно, нам с тобой стоит познакомиться? Меня зовут Алан, но ты можешь звать меня Стариком. Мне много лет, — он чуть усмехнулся, — очень много, так что Старик — это и имя, и точное определение.
— Кто ты… гхм… кто ты такой? — в упор спросил Хайк, проглотив кусок ветчины и сделав жадный глоток. — И что тебе от меня надо?
— Я Старик, — ответил Алан, не меня интонации. — А надо… Ещё неизвестно кому из нас больше надо от другого.
— Знаешь, Старик, — Хайк поставил бутыль с «кока-колой» на пол и отодвинул сумку, — мне сейчас не очень хочется разгадывать загадки. Говори, что тебе надо, или убирайся отсюда — это моё место!
— Ты не очень вежлив, мальчик, — глаза Алана подёрнулись лёгкой дымкой грусти. — Я тебя накормил, а ты вместо «спасибо»… Наверно, у тебя есть основания скалиться на людей, но ведь не все же они одинаковы? Разве не так?
Хайк ощутил что-то похожее на стыд — действительно, этот человек не сделал ему ничего плохого (кроме хорошего), а он…
— Меня зовут Хайк, — буркнул Волчонок.
— И ты сбежал из Приюта — из того самого, что сейчас догорает. Хотя нет, пожар там уже потушили, — Алан наклонил голову набок, словно прислушиваясь к чему-то.
— Откуда ты знаешь? — глаза Хайка зло сверкнули. — Учти, если ты собираешься…
— Тихо, тихо, — Старик успокаивающе поднял ладонь. — Я не учёл, что ты сейчас готов кинуться на кого угодно. Успокойся, Хайк, я вовсе не собираюсь возвращать тебя в Приют — я пришёл тебе помочь.
— Помочь? Мне?
— Да, — подтвердил Алан и, видя недоверие в глазах Хайка, добавил. — Подожди, я всё тебе расскажу.
Ты индиго — из тех, кого называют «детьми с паранормальными способностями». А я — я тоже индиго, только, — он снова улыбнулся, — давно уже не ребёнок. Правда, в моё время и термина-то такого — «дети-индиго» — не было и в помине.
— А дети-индиго, значит, были? — недоверчиво спросил Хайк.
— Они были всегда — просто сейчас их стало гораздо больше. Наступает новое время, а новому времени нужны новые люди. Жаль, что мой брат не дожил до этого времени…
— Брат? А при чём здесь…
— Брат-близнец. Но вопросы потом, иначе мы засидимся здесь до темноты, а это будет не очень разумно.
— Боишься трущобников?
— Я мало кого боюсь, — спокойно ответил Старик. — Разве что очень глупых людей, не понимающих, что творят. А таких, к сожалению, очень много… Но мы отвлеклись. Так вот, мы с братом рано поняли, что способны на многое — на очень многое. Не перебивай меня, пожалуйста. — Он чуть поморщился, заметив, что Хайк снова порывается задать вопрос.