ко он сам. — Ты отправишься за ним к Владыке Нежити?
— Всякий раз, когда ты говоришь о нём, твой голос полон такой желчи.
Она рассмеялась.
— Как же иначе. Ты просто погляди на него. Как ещё реагировать?
— Но… — он снова искоса поглядел на неё. — После Бесплодных местечек я слышу в твоём голосе и ещё кое-что.
— Что же?
— Ты видела то же, что и я. Истребитель не просто странствующий разбойник. Он важен. Он что-то значит. И здесь он не просто так. Жрица тоже это видела. И Рассветный князь. На этих татуированных плечах нечто большее, чем его собственная судьба.
Она усмехнулась, но в глубине души не могла с ним спорить.
— А что ты станешь делать, если ему удастся? — вернул ей её же вопрос Трахос. — Если они отправят его к Нагашу, ты просто останешься здесь?
— Я не знаю! — огрызнулась она. — В данный момент ни один из имеющихся у меня вариантов не выглядит особенно заманчивым.
Она собиралась сменить тему, когда канал взорвался, омыв их аметистовым светом.
Они упали в грязь, сбитые с ног, когда туннель тряхнуло ещё сильнее, чем прежде.
Маленет на мгновение погрузилась под «воду», но мгновение спустя уже вынырнула, ругаясь и отплёвывая мерзкую жижу.
Готрек был впереди, стряхивая обломки и глядя на образовавшуюся в потолке дыру. Сквозь отверстие опускалась колонна аметистового света, обрамляя дуардина и выхватывая его из темноты.
— Трахос, — прошипела она, осознав, что свет от его скипетра погас.
Она резко развернулась, разбрызгивая воду и распугивая мух, и, благо света из дыры хватало, обнаружила его, зажатого под водой, придавленного здоровенным обломком трубы, смещённой взрывом.
— Ты можешь дышать под водой? — пробормотала она, бросаясь к Трахосу, и понимая, как мало знала о рождённых грозой воинах Зигмара.
Сквозь мутную жижу она могла видеть, как он напрягает мышцы, пытаясь сдвинуть давящий на него груз.
Пусть глупец умрёт, прошептал голос в её голове. Скатертью дорожка.
К своему удивлению Маленет обнаружила, что не хочет оставлять Трахоса. Что-то в их разговорах заинтриговало её. И она чувствовала, что сказано было ещё далеко не всё. Кроме того, где-то внутри она чувствовала, что Трахос ещё может стать ключиком для возвращения руны в Азир.
Она схватилась за обломок и попыталась сдвинуть его с места. Тщётно — ей не удалось сместить его даже на дюйм, даже с помогающим с другой стороны Трахосом. Меж тем из-под брони грозорождённого вырвались пузырьки, и тот отчаянно забился.
— Готрек! — позвала она. Истребитель отступил на противоположную сторону дыры в потолке и теперь в колонне света, отделявшей от неё дуардина, появились другие элементы — сверкающие мелкие осколки, молотящие сквозь прореху в потолке. — Костяной дождь, — пробормотала она.
Из-за костяного ливня было трудно чётко разглядеть Готрека, но она всё же смогла увидеть, как дуардин покачал головой, не в силах добраться до них.
Она посмотрела в другую сторону туннеля и увидела там, чуть ниже от того места, где они находились, другую дыру, сквозь которую также пробивался столб аметистового света.
— Ещё одна дыра, — пробормотала она. — Похоже, это место скоро развалится.
Трахос меж тем яростно извивался под водой, отчаянно вцепившись в трубу и пытаясь спихнуть ту с себя.
Маленет снова схватилась за обломок, но это было безнадёжно.
— Кхаин, — прохрипела она, отступая и качая головой. Глядя на то, как тонет Трахос, она ощутила, как её охватывает ярость. Если бы это она устроила его смерть, то могла бы смотреть на это по-иному, но то, что его забрали против её воли, приводило в бешенство. — Ты нам нужен, — пробормотала она, снова хватаясь за камень в попытке освободить Трахоса.
На потолке замерцал свет и ударил её по глазам. Сперва она подумала, что это очередной пролом, но затем поняла, что то был светильник Трахоса, сияющий под водой и отбрасывающий блики на арочный потолок
— Готрек! — снова прокричала она, понимая, впрочем, что её призывы тщетны. Если бы Истребитель решил пройти через дождь, то его бы посекло костяными «дождинками» с тем же успехом, что и любого другого.
По туннелю разнеслось шлёпанье босых ног по воде и, обернувшись, она заметила вырисовывающуюся во тьме сгорбленную фигуру. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы узнать искривлённое тело пожирателя плоти.
Выругавшись, она отшатнулась от Трахоса и выхватила свои клинки, приготовившись встретить новых гулей, что с безумным голодным шипением вырвались из тьмы. Их гнойно-жёлтые глаза вспыхивали в отблесках от светильника грозорождённого вечного.
Она могла разглядеть Трахоса, смотревшего на неё из-под воды, его движения становились всё слабее.
— И что мне делать? — поинтересовалась она, отступая от Трахоса ещё на пару шагов, пока в туннель вливались новые трупоеды и, расплёскивая зловонную жижу, устремлялись к ним, подёргиваясь и взрыкивая. Их было несколько десятков, всего в паре минут быстрой ходьбы, и ещё больше врывалось во тьме позади. — Ну? — потребовала она. — Любой совет.
Тебе надо было прикончить Истребителя, когда была возможность. Тогда бы ты не застряла здесь между костяным дождём и сворой трупоедов, жаждущих отведать твоей плоти.
— Благодарствую, — саркастично ответила она. — Очень полезный совет.
Она снова бросила взгляд на туннель. Готрек скрылся, видимо решил продолжать без них. Что ж, это имело смысл. Истребитель никогда не претендовал на дружбу. Если у него когда и были друзья, то они давным-давно умерли. Но, как ни абсурдно это было, она всё же почувствовала себя так, словно он её предал. За месяцы, что она путешествовала рядом с Истребителем, ей начало казаться, что их судьбы неким образом переплелись.
— Дура, — пробормотала она, глядя на приближающихся гулей. До первых было всего пара шагов, она уже могла разглядеть ниточки слюны, свисающие с чёрных неровных зубов тварей, и разглядеть упёршийся в неё безумный, лихорадочный взгляд.
Дай нам смерть, которой можно было бы гордиться, раздался голос её бывшей госпожи. Теперь в нём не было привычного яда. Она звучало необычайно спокойно. Покажи Кхаину, что мы заслуживаем места одесную от его трона. У этих тварей есть кровь. Заставь их истечь ею. Вырежи молитвы на их плоти.
На лице Маленет растянулась жестокая улыбка. Трупоедов было слишком много, чтобы она могла справиться с ними. Здесь можно было не беспокоиться об обороне. Её госпожа была права — она может отдать всю себя во славу убийства. Она могла упиваться кровопролитием, посвящая саму себя, свою душу и тело Властелину Убийства.
— В моей руке сила и мощь, — заговорила она, вставая в боевую стойку. — Никто не может противостоять мне. По воле Кхаина я искупаюсь в крови моих врагов.
Невдалеке от неё, Трахос наконец, окончательно затих, однако Маленет уже выкинула его из головы. В её мыслях не осталось ничего, кроме движений смертоносного танца.
Первый трупоед добрался до нее, и она пришла в движение: совершив элегантный пируэт, она развернулась на каблуке и, рванувшись вперёд, вскрыла пожирателю плоти глотку и отшвырнула истекающее кровью тело в зловонную жижу, текущую под ногами.
Её накрыл яркий зонтик из крови, и она вдохнула полной грудью, наслаждаясь, прежде чем сделать следующий шаг и, зайдя за спину следующему противнику, вонзить кинжалы ему в спину, а затем выпотрошить трупоеда с восторженным воем.
Убийства слились в плавный балет из ударов и выпадов. Маленет крутилась и уворачиваясь, с молитвой Кхаину на устах вскрывая глотки. Её госпожа вторила ей своим воем, отвечая на каждую нанесённую альвийкой рану.
Двадцать пятая глава. Испытание веры
Король Галан ехал по залитым кровью улицам, выкрикивая приказы, пока город вокруг него обращался в руины. Остатки древних башен и раскинувшихся особняков усеяли землю, а когда предатели попытались сбежать, его люди безжалостно изрубили их на куски. Это была жестокая и беспощадная расправа, подобной которой он ещё не видел. На мгновение ему стало интересно, не зашёл ли он слишком далеко? Не стал ли он сам тем тираном, клятву сражаться против которого он дал?
Ниа увидела колебание в его глазах.
— Это единственный путь, — сказала она, вонзив копьё в очередную спину, а потом развернув своего змия так, чтобы оказаться лицом к лицу с Галаном. — Когда люди услышат об этой победе, они должны задрожать. Они должны быть в ужасе и потрясении от участи, что постигла этих людей.
Галан кивнул. Они множество раз обсуждали это по дороге в столицу. Он был стар. И у него не было наследника. Если люди уверуют, что смогут посягнуть на корону, если не будут испытывать страх от одной мысли о такой попытке — королевство не простоит и года. Это был его последний шанс показать каждому, что случается с тем, кто посмел дерзнуть выступить против его власти, посмел замахнуться на то, чтобы отложиться от его короны. И всё же… Сейчас, когда его солдаты рушили здания, опрокидывали статуи и совершали иные, ещё более худшие злодеяния от его имени, боевой пыл покинул короля.
— К башне, — приказал он, указывая копьём на здание, что возвышалось надо всем городом. — Как только я отыщу главаря и представлю его Злопамятному, наше сообщение станет ясно всем и каждому. И мы, наконец, сможем отдохнуть.
Он слегка пригнулся, когда на соседней улице рухнул огромный храм, разнесённый на куски его военными машинами. Столб пыли поднялся в окутанный маревом знойный воздух. И он ощутил цель, столь мощную, что не мог ей противиться. Все раненные мятежники бежали к башне в центре города. Как только он доберётся до неё — он возвысится. Он был уверен в этом. Он ворвётся в эту центральную твердыню и перебьёт всех внутри, и тогда Великий Волк коронует его не просто королём, а бессмертным Владыкой волков.
Он посмотрел на Нию, улыбаясь, несмотря на царящую вокруг бойню. И Ниа будет его вечной королевой. Вот зачем они пришли — не просто, чтобы подавить глупое восстание, но чтобы достичь этого места и возвыситься до новой бессмертной жизни.