Медленно развернувшись, Александр повел машину назад к городу. Солнце уже начинало садиться, и облака наливались красной краской. Гул двигателя расходился по пустынной улице синими волнами, многократно отражаясь от стен домов.
– Знаешь, это, конечно, жутковато, – сказала Кристина. – Но что-то красивое в этом замершем городе есть. Кажется, что он просто поставлен на паузу и если включить воспроизведение, то все снова будет хорошо, как раньше.
– Ты же сама знаешь, уже ничего не будет как прежде, – ответил Саша, стараясь не отвлекаться от дороги. Вождение давалось ему уже чуть легче, но все еще требовало максимальной концентрации. Тем более со столь ценным грузом. – Ты уже знаешь, сколько погибло? Хотя бы примерно.
– Если везде так же, как в Сахалинске, то девяносто процентов, – мрачно ответила медсестра. – Девять миллиардов человек.
– Девять миллиардов, – протянул Александр, пытаясь представить такое число, прочувствовать его. Ничего не выходило, слишком большая была цифра.
– А осталось, соответственно, меньше миллиарда. Почти как два века назад, – сказала Кристина. – Представляешь, человечество из-за группы каких-то идиотов было откинуто на два столетия?
– Вполне представляю, – кивнул Саша и чуть поправил руль. – Вот только это далеко не самый худший расклад. В конце концов, за эти два века человечество пережило две мировых войны и пару сотен мелких. И ничего, развилось, восстановилось и расплодилось. Так что и сейчас выживем. Думаю, даже сотни лет нам не потребуется, чтобы все воссоздать, управимся гораздо быстрее. В крайнем случае поступим как Северная Африка, включим клонирование.
– А к чему это привело, ты помнишь? – оборвала его мысль девушка.
– А кто же не помнит, – хмуро ответил Александр. – Черное десятилетие.
– Потерянное десятилетие, – поправила его медсестра. – Новые заболевания и вирусы, непонятные мутации, десять лет без детей.
– М-да. Тогда многие решили, что это конец света и человечеству пришел конец. – Александр вспомнил слезы своей матери, когда той сказали, что ее ребенок родится мертвым из-за непредвиденных мутаций. – Но мы справились, нашли лекарства.
– Но сколько людей из-за этого ударилось в религию? Отказалось от УДИ, ушло в секты и плавучие города? Миллионы!
– Ну, так уж и миллионы, – не очень поверил Саша. Он никогда не интересовался религией. Хотя слышал, что многие аграрные общины прекрасно чувствуют себя на искусственных островах в океане и даже поставляют продукты на материк.
– В том-то и дело. Очень многие. Даже ученые с мировым именем!
– Знаешь, – перебил ее Александр. Он погладил шею с вживленным имплантатом, – в свете последних событий очень может быть, что это не самое худшее решение.
– Ну да, – запнулась в своей пламенной речи Кристина. – У них-то, должно быть, сейчас все в порядке. – Она задумалась. – Интересно, как дела в остальном мире. Вряд ли во всех городах использовали ЭМИ для остановки наномашин.
– Это точно, – теперь уже помрачнел Саша. – Там, наверное, смертность в разы больше, представь, что было бы, если бы не врубили защиту.
– Не уверена. Возможно, погибли бы все…
– Я хочу в туалет, – неожиданно раздался за спиной девичий голос. Саша от удивления повернулся назад и чуть не врезался в машину, стоящую на дороге. Тихо выругавшись, он медленно затормозил, остановив грузовик.
– Привет, – улыбнулся он девочкам. – Кристина, сводишь их?
– Да, конечно, – ответила девушка. – Девочки, пойдемте со мной, мы найдем кустики…
– Какие кустики? – удивилась одна из близняшек. – Мы же в городе.
– Не волнуйтесь, нас никто не увидит.
– Я не хочу в кустики, я вас не знаю, хочу домой к маме и папе, – тихо заплакала вторая.
– Давайте выйдем наружу и там все обсудим? – предложила Кристина, протягивая девочкам руки. Сжав детские ладошки, она аккуратно высадила близняшек из кабины и завела за угол. Александр с удивлением понял, что ему стало спокойнее. Пока девушка занимается близняшками, у него есть немного времени, чтобы обдумать, что с ними делать. Это легко сказать – сдать командованию, а реально, что с ними будет на базе?
Ни приюта, ни детского сада там, естественно, не было и быть не могло. Все, кто имел детей и проходил службу, получали места в приписанных к военным частям детских садах и школах. Но они находились за территорией базы.
– Саня! – истошно закричала откуда-то издали Кристина. Он среагировал мгновенно. Схватив автомат, он выскочил из кабины и побежал на звук. Женщина и два ребенка – где они?! Возле машины было пусто.
– Кристина, где ты?! – закричал он, смотря на бордовые отзвуки своего голоса. Он не видел их дыханий и сердцебиений, но знал, что они рядом. Завизжал ребенок – красный! Вон он, за зданием. Какие, к черту, ограничители? Быстрее туда. Он врубил «Рывок» раньше, чем успел сообразить, что делает это. Ноги понесли с такой скоростью, которую он никогда не выдавал даже в спринте. Он слышал, как в кузове зашевелились сопровождающие, спрашивая, что случилось, но это было неважно. Он уже рядом. – Держись!
Александр вылетел прямо на стаю собак. И сразу понял, что с ними что-то не так. Это были не обычные дворняги. Боевые охранные псы с вживленными ограничителями – выведенные убийцы, контролируемые электронным поводком.
Вот только поводок сломался. ЭМИ разрушили и заборы под током, и системы частной охраны, и радиомаяки, не позволявшие таким псам отходить далеко от объекта.
Огромные откормленные твари были выше девочек, которых они окружили, почти по плечо Кристине. Почему они еще не напали, было не понятно. Зато было ясно, что это произойдет с секунды на секунду. Саша на бегу вставил магазин и снял затвор с задержки. Вскинутый ствол мгновенно сделал его целью номер один.
– Хорошо. Назад! Хорошо… – говорил он, глядя на капающую с оскаленных пастей слюну. Он не боялся собак. Но от вида этих у него волосы встали дыбом, а по спине пробежала предательская струйка пота. Псы чувствовали его страх, но видели ствол автомата. Они начали отступать, медленно пятясь. А Саша так же медленно двигался вперед. Как только он дошел до девочек – а сейчас даже Кристина была маленькой девочкой с трясущимися коленками, – прикрыл их спиной.
– Медленно идите к грузовику, – сказал он, не отрывая глаз от прицела, смотрящего прямо в лоб вожаку стаи. – Старайтесь держаться у меня за спиной.
– Куда идти? – тихо пискнула Кристина. Александр сначала не понял, но, на секунду оторвав взгляд от цели, увидел, что псы окружили их широким полукругом, отступать было некуда. Четвероногие охранники перехитрили его. И в тот миг, когда он оглянулся, вожак прыгнул. Саша инстинктивно подставил руку, и пес с готовностью вонзил свои зубы в рукав. Лейтенант почувствовал, как челюсть с огромным давлением сжимает его кисть. В этот момент он мысленно послал хвалу сержанту, выдавшему ему не обычную, а полевую форму.
Толстая армированная ткань, предназначенная для остановки легкой пистолетной пули, легко выдержала укус. Руку сжало как тисками, но прокусить ее кобелю не удалось. Увидев, как подбегают остальные псы, чтобы повиснуть на нем всей стаей, он сделал единственно верную вещь. Не обращая внимания на боль в руке, он зажал приклад под мышкой и открыл веерный огонь от бедра.
Точность была крайне низкой. Но он, черт возьми, был снайпером, а не штурмовиком. И хотя они ради интереса научились стрелять хоть ногами, это было экстремально. Длинная очередь срезала трех псов еще тогда, когда они только начали бежать, еще двух в прыжке. Но вожак не отставал, он тянул вниз, упираясь лапами, старался закусить как можно больше, сжать сильнее. И еще шесть псов неслись на подмогу.
Саша понимал: у него просто не хватит ни сил, ни времени. Битва была проиграна еще до того, как началась, и они – враги, противники – понимали это с самого начала. Умные твари. Они не учли лишь одного. У него не было времени смотреть, какие последствия будут, если он прямо сейчас сделает то, что собирался. Но это была именно та ситуация, экстремальная.
Силач! За большую часть дня адреналин успел накопиться в достаточном количестве. Сердце застучало, неся мышцам естественный допинг. Взмахнув рукой вместе с прицепившимся к ней вожаком, он сбил нескольких псов. Хронос! Время замедляется… замедляется… начинает течь, как густой кисель. Он в жуткой замедленной съемке наводит автомат. Выстрел! Выстрел. Выстрел…
Осталось еще двое, но время предательски начинает бежать быстрее. Зажав спусковой крючок, Саша ведет автоматом, слыша, как выстрелы из редких начинают сливаться в одну оглушительную очередь. Пули вгрызаются в плоть, выбивая из нее фонтанчики крови. Последний пес, оглядевшись, со всех сил дал деру, мгновенно скрываясь в проулке.
Хорошо. Черт, как хорошо, что он сбежал. Ведь магазин пуст. Взглянув в глаза вожаку, Саша увидел, как пес затравленно озирается по сторонам, вероятно, пытаясь осознать, каким образом его боевая стая могла проиграть одному-единственному человеку. Но зубов он не расцепил.
Уронив автомат, Александр достал из-за пояса длинный нож и медленно, чтобы пес видел, поднес лезвие к прижатым к голове ушам вожака. Тот все понял и жутко зарычал, не оставляя лейтенанту выбора. Саша резко ударил, рассекая кость и врезаясь ножом в мозг. Вожак умер мгновенно, так и не разжав челюсти.
Лейтенант без сил опустился на асфальт, залитый кровью и лимфой. Некоторые из поверженных собак пытались уползти прочь. Мужчины, сопровождающие их в поездке, только подошли. И Саша понял: вся битва заняла не больше тридцати секунд. Это было так странно, так неестественно. И в то же время так потрясающе. Он, кажется, только что совершил маленький подвиг. Улыбаясь при этой мысли, он отключился.
Его разбудил негромкий голос Кристины, что-то втолковывающей девочкам. Продрав глаза, Александр понял, что его уложили рядом с автомобилем, под голову сунули свернутую куртку. Двое мужчин стояли, «охраняя» грузовик. В руках у них были палки.