– Хелен не должна об этом знать, – вздохнул Бернард. – Она хочет как лучше, но все… очень сложно.
Ева кивнула.
– С семьей всегда так.
Наклонив голову, она повернулась ко мне.
– Хотела спросить про время. Когда именно ты почувствовала изменение? Это должно было случиться до того, как Семя Чудес было уничтожено.
– Думаю, это как раз тогда и случилось. Поэтому я никому и не сказала, что странно себя чувствовала. Там был огромный демон и что-то вроде магического толчка, и мы оказались забрызганы демонической слизью. И тогда я почувствовала… как бы это сказать, будто меня разобрали на части. Как будто в моем теле все перевернулось, и это была не я, но с другой стороны, это была больше я, чем когда бы то ни было. Я боялась, что это связано с демоном, поэтому предпочла не обращать на это внимание. А затем напала адская гончая, и мое тело просто среагировало.
На лице Евы проступило потрясение.
– Нина, если ты стала Истребительницей в самый последний момент перед тем, как магия была уничтожена, это значит, что ты последняя Истребительница. За всю историю. Последняя в роду, который тянется от самой первой Истребительницы.
Эти слова тяжким грузом легли мне на плечи. Я не хотела такой ответственности. Я не просила о ней. Но кое-что имело смысл: я последняя, кого избрали. Некоторые правила неизменны.
Ева снова обняла меня за плечи, затем оглянулась вокруг, словно обдумывая план действий.
– Мы будем обучать тебя втайне. Брэдфорд прав: твоей матери не стоит об этом знать. И честно говоря, мне наплевать на мнение Ванды. Руфь, скорее всего, будет колебаться.
Я все еще не была в восторге от идеи обучения, но Ева так поддерживала меня, что мне не хотелось быть неблагодарной. Да и вообще, тренироваться – не значит стать полноценной боевой Истребительницей. Это просто позволит понять, как сильно я изменилась, а это важно. Я на это надеялась.
– Можно попросить Риза помочь.
Я чувствовала себя предателем оттого, что выбрала не Артемиду – которая уже предложила мне свою помощь, – но с Ризом было бы гораздо проще. Мне будет легче, если на моей стороне будет союзник. Если кто-то и должен помогать Еве, то пускай это будет Риз, а не Лео. Последний прямо-таки излучал холод. С того момента, как его исключили из разговора за то, что он поддержал идею, что мне не стоит тренироваться, он словно отсутствовал в комнате.
Ева покачала головой.
– У Риза полно своих занятий. И мы не хотим заставлять его лгать твоей матери. Лучше держать это в тайне. От Риза, от Имоджин, от Джейд. В Совете только двое будут знать – я и Брэдфорд.
– Артемида уже знает.
– Хорошо. Но самые близкие отношения у тебя должны быть с твоим Наблюдателем.
Она считала, что мне нужен собственный Наблюдатель. Я находила это забавным. Как если бы я выросла в семье гонщиков, а потом мне бы сказали, что мне нужен личный водитель. Брэдфорд слишком стар – по крайней мере, я на это надеюсь. Это будет Ева. Я с раскаянием вспомнила свои фантазии о том, как она будет тяжело ранена, а Лео упадет к моим ногам, рыдая от благодарности, что я спасла жизнь его матери, после чего я спокойно и холодно отвергну его.
Да, я не хотела быть Истребительницей, но если Ева будет моим Наблюдателем, возможно, это будет вполне терпимо. Может быть, я смогу проявить себя. Я докажу маме, как она ошибалась, когда пыталась держать меня в стороне. Я докажу Артемиде, что ей не стоит больше обо мне беспокоиться. И, черт возьми, может быть, я даже покажу Баффи, какой на самом деле должна быть Истребительница. Я могу избежать того, что меня возмущало в ее истории, постоянного противостояния между Наблюдателями и Истребительницами. Должен быть другой способ защитить мир, способ, который не основан на чистом насилии. И я найду его.
– Нетрудно будет сохранить это в секрете от мамы, – сказала я. – Она все равно никогда не обращает на меня внимания.
– Прояви терпение, – сказал Брэдфорд. – Она так много потеряла. Она слишком старается тебя защитить. Но я считаю, что опаснее будет не тренировать тебя.
Не думаю, что он хорошо знает маму. «Защитить» – это не про нее. Холодная. Непреклонная. Даже коварная, как мы теперь знаем. И я бы не стала применять слово «защита» к женщине, которая бросила меня в огне. Я уверена, что единственная причина, по которой она не желает признать, что я Истребительница, – это потому что она ненавидит Истребительниц.
Я тоже их ненавидела. Хотя, возможно, я ненавидела их только потому, что Баффи – Истребительница. Та девушка в деревне из моего сна этой ночью была классной. Если бы кто-то мог ей помочь, возможно, ей даже не пришлось бы умереть. Я хочу быть и Истребительницей, и Наблюдателем.
– Моя сестра сказала, что поможет мне с обучением, – сказала я. Раз с Ризом не прокатило, Артемида должна подойти.
Ева покачала головой.
– Хорошо, что она знает, если, конечно, она не расскажет вашей матери. Но у Артемиды нет достаточных навыков или опыта, чтобы обучать тебя.
– Это неправда, она…
– Артемида исключительно способная. Но она не прошла полноценного обучения. Она скорее помощник, чем член Совета. Мы должны дать тебе самое лучшее, Нина. Ты слишком важна.
Мое эго раздулось, но я не обратила на это никакого внимания. Никогда еще я не была важна в этом замке, никогда еще меня не ценили выше, чем Артемиду. Никогда.
Так что я кивнула.
– Прекрасно, – сказала Ева. Я подалась вперед, ожидая, что она меня обнимет. Мечтая об этом. Но Ева протянула руку к Лео, и ее глаза загорелись подлинной материнской гордостью:
– Я уверена, что ты и твой новый Наблюдатель идеально подходите друг другу.
Глава 9
СТОИЛО ЕВЕ СИЛЬВЕРА И БРЭДФОРДУ СМАЙТУ покинуть зал, как с Лео слетела скованность, и он слегка улыбнулся мне. Как будто это не он всеми силами поддерживал идею, что мне не стоит проходить обучение, а потом, когда было решено обратное, хранил ледяное молчание. Как будто теперь, когда его назначили моим Наблюдателем, мы должны забыть обо всем, что случилось.
– Ты не поверишь, какой камень свалился у нас с души, когда мы отыскали твою маму и она сказала нам, что вы в порядке. Здорово вновь увидеть тебя – прямо как в былые времена. – Он на секунду задержал на мне взгляд, и я готова была поклясться, что его щеки покраснели. – Ты изменилась. Сильно. Ты выросла.
– Да, такое случается. И это не совсем как в былые времена. Тогда мое место было на балконе, а не в тренировочном зале. Всегда.
Вздрогнув, он нервным движением заправил прядь волос за ухо. Итак, он тоже это помнит. Хорошо. В смысле, плохо. Я бы предпочла, чтобы он забыл. С другой стороны, если бы ему удалось забыть самый унизительный момент в моей жизни, это, пожалуй, сильнее бы меня задело.
– Конечно, многое изменилось, – сказал он. – Ты теперь Истребительница. Я не удивлен.
Я вздернула бровь. Он не хотел, чтобы я проходила обучение, а теперь заявляет, что не удивлен.
– Правда? А вот все остальные удивились.
– Я всегда знал, что ты особенная. Признаю, что Истребительница – не первое, о чем бы я подумал, но это позволит мне расквитаться со старым пари. – Он слегка улыбнулся. – Я поспорил с Гонорой на пятьдесят фунтов, что однажды ты сможешь одолеть в бою любого из нас.
Упоминание Гоноры стало последней каплей.
– Я не хочу ни с кем состязаться. Это ничего не доказывает. Наличие боевых навыков в то время не делало кого-то из вас лучше меня. И точно так же мой статус Истребительницы не означает, что я стала лучше, чем раньше.
Он поморщился.
– Ты права. Я знаю. Просто… мне кажется, мы не с того начали.
– Ты про то, что ты сразу же согласился с тем, что мне не стоит обучаться и что вместо этого нам стоит поискать других Истребительниц?
Замешательство на его лице грело душу. Он в нерешительности сделал шажок в мою сторону, затем обратно. Часть меня – небольшая злая часть – радовалась тому, что он выбит из колеи. За что бы Лео ни брался, он всегда все делал правильно. А теперь он был в ступоре. И все из-за меня.
Он покачал головой.
– Я подумал, что кто-то должен предложить другие варианты помимо твоего обучения. Мне показалось, что ты против. Тебе не нужно делать что-то, что тебе неприятно или к чему ты не готова.
Я не могла винить его за то, что он догадался. И все же его готовность сбросить меня со счетов говорила о многом. Казалось, он действовал на благо мне, но я подозревала, что он просто продолжает видеть во мне беспомощного ребенка.
– Всем Наблюдателям иногда приходится совершать вещи, к которым они не готовы. Артемиду никто никогда не спрашивал. И не стоит делать исключение ради меня. Если это то, чего хочет Совет, тогда я готова.
Я рисовалась – самую капельку. Но мне и слышать не хотелось о прежней расстановке сил – той, где все силы полагалось иметь кому-то другому.
Голос Лео снова окреп, из его голоса ушло всякое колебание.
– Совет не должен быть важнее, чем ты. Никогда. Вот мой первый совет тебе.
– В качестве моего Наблюдателя?
– В качестве твоего друга.
– Пойду переоденусь, – огрызнулась я. – А затем мы можем приступить к обучению как Наблюдатель и Истребительница. А не как друзья.
Уходя, я увидела, как он побледнел. На секунду я почувствовала себя виноватой – он ведь на самом деле понял мои чувства. И это все же что-то да значит – что он верил в мою силу даже тогда, когда никто не верил. Но я взяла себя в руки. Мне ничего не нужно от Лео Сильвера. Если он должен стать моим Наблюдателем, что ж. Но мы никогда не станем друзьями снова. Это мой долг перед самой собой.
Лео и Гоноре было по шестнадцать. Нам с Артемидой и Ризом – тринадцать. В отличие от Артемиды, Риз прошел испытания на статус Наблюдателя годом ранее.
Тот, кто собирался стать активным Наблюдателем (и будущим членом Совета), должен был пройти серию испытаний – как для тела, так и для духа, – по итогам которых определялось, допустят ли его до обучения. В сообществе Наблюдателей были сотни различных позиций, но все они – оперативники, консультанты по магии, медсестры, библиотекари – были ниже статусом, чем полноправные Наблюдатели. Поэтому все стремились к тому, чтобы стать активным Наблюдателем.