Желая избежать дальнейших расспросов Гоноры, я решила рассказать ей только о том, что уже знала ее мать.
– На днях здесь объявилась адская гончая, но мы решили, что это случайность.
О второй никто не упоминал, значит, моя мать никому не сказала. Это все еще меня тревожило. Чем больше я об этом размышляла, тем больше я подозревала, что она не волновалась, потому что знала, что адские гончие ищут не нас. Но откуда она могла это знать? Если бы она знала о демоне в сарае, я была бы уже покойником.
Гонора подалась вперед, очевидно заинтригованная.
– Адская гончая? Что она здесь делала?
Я надеялась, что моя паника незаметна. Но она наверняка ошибается насчет моего демона. Футболка Coldplay, проколотые уши. Ни единой попытки сбежать. Если есть на свете кто-то, кому я не хочу помогать, то это Гонора. Я собиралась разгадать тайну этого демона самостоятельно. Если он правда закоренелый убийца, то я с этим разберусь. Я Истребительница. Это моя работа.
Я пожала плечами.
– Как ты правильно заметила, мы залегли на дно. Между собой мы почти не болтаем о демонах. Обсуди это лучше с Советом.
Гонора сморщила свое прекрасное личико.
– Едва ли им что-то известно. Мы единственные, кто здесь что-либо делает, – она сделала паузу и сладко улыбнулась. – Поправка: я единственная, кто что-либо делает.
Я ощетинилась.
– Моя мать постоянно в разведке. А Лео со своей матерью провели последние три года в Южной Америке, выслеживая и убивая демонов.
– Ух, как весело! Нужно будет обменяться историями. А Хрипуша поделится с нами новейшими методами извлечения заноз и промывания царапин, – она откинула волосы за спину. – Шучу! Медпункт – отличная затея. С удовольствием туда попозже загляну. Сейчас я собираюсь на завтрак и поболтать со старичками. Не читайте хороших стихов без меня.
И она ушла.
Рука Лео коснулась моей.
– Афина, – сказал он негромко.
Я сжала кулаки до дрожи. Мне не хотелось об этом говорить.
– У нее скверный характер, и она всегда тебе завидовала.
Я скривилась.
– Завидовала мне? С какой стати? Я была никем. Другая близняшка Джемисон-Смайт. Та, от которой ничего не ждут.
– Именно. – Лео взял метлу и начал собирать останки лопнувшей боксерской груши, о которой мы позабыли. – Гонора не хотела быть Наблюдателем. Но мать на нее очень сильно давила. Все, что она делала, рассматривалось через призму ее семьи. Она должна была искупить все их предыдущие провалы. Вернуть славу семье Уиндэм-Прайс.
– Все равно не понимаю, при чем тут зависть ко мне.
– Твоя мама не заставляла тебя проходить обучение и не наказывала тебя, если ты не была лучшей.
– Потому что она пыталась держать меня подальше от того, что могло сделать меня хорошей Истребительницей.
– Какими бы ни были ее мотивы, Гонора воспринимала это по-другому. Она видела счастливую девочку там, где ее окружали только мучения, – он отложил метлу. – Я не защищаю ее. Но она срывалась на тебе, потому что у тебя было то, чего у нее никогда не будет. Уже тогда ты была… другой. Особенной. Несмотря на все, что случилось с тобой, несмотря на все свои потери, ты все равно умудрялась быть самой яркой звездочкой в любой комнате.
Он улыбнулся, показав обе ямочки на щеках, и в моей душе что-то надломилось. Это словно перечеркнуло всю работу, которую я проделала за последние три года, чтобы выбросить его из моего сердца. Тринадцатилетняя я внутри триумфально кричала, что он на самом деле разглядел меня тогда. Часть моего унижения – та часть, где я была уверена, что он счел меня дурочкой, – наконец-то рассеялась.
Я сделала строгое лицо, не обращая внимания на тринадцатилетнюю себя, но позволив себе немного простить Лео.
– Гонора все равно просто ужасна.
Лео рассмеялся.
– Ой, это точно.
Я покрепче прижала дневники к груди.
– Давай начистоту: она изменила то стихотворение. Я никогда бы не написала о тебе что-то грязное.
– Никогда? – спросил он, и в его голосе промелькнула дразнящая нотка, изумившая нас обоих. Он покраснел – судя по горячим щекам, я тоже.
– Извини, – пробормотал он.
Я не могла подавить рвущийся наружу смех. Лео что, флиртовал со мной? Он всегда вел себя со мной очень мило, но когда мы были моложе, в этом не было ни малейшего намека на флирт. Я бы заметила. Но сейчас мы оба стали старше. И мы долгое время были вдали друг от друга. И сейчас в его голосе, когда он говорил со мной, я отчетливо слышала отголоски того, как Риз разговаривает с Киллианом.
Я откашлялась, не зная, как реагировать на Лео Сильвера, который флиртует. Со мной.
– Ну, такое я бы точно не написала в тринадцать лет. Я едва ли понимала, что такое возбуждение. Наблюдатели не особенно уделяют внимание теме «пестики и тычинки в процессе развития человека». Не то чтобы я была не в курсе. Я в общем-то в курсе. Но я, пожалуй, прекращу болтать, выйду отсюда и больше никогда сюда не вернусь.
Я медленно пятилась к двери с того момента, как произнесла слово «возбуждение», зная, что не смогу вовремя заткнуться и не опозориться.
Лео ослепительно улыбался. Это было самое искреннее выражение на его лице с момента возвращения. Он поднял руку ко рту, словно не веря самому себе, и коснулся уголков рта.
В радостном смущении я направилась в свою комнату.
Лео прав: у меня всегда было что-то, чему можно завидовать. У меня была Артемида, и она до сих пор рядом. И она совершенно точно лучший Наблюдатель в замке, испытание может идти к черту. Пора рассказать ей о демоне в сарае Киллиана. Артемида напомнила мне вчера, что мы сильнее всего, когда распутываем какие-то вещи вместе. Моего отца рядом нет, но у меня есть она. И хватит уже забывать об этом.
Но возле нашей комнаты я замерла. Дверь была открыта, и я увидела Артемиду.
С Гонорой.
Она сидела на кровати Артемиды, и Артемида сияла от радости. Если разница в возрасте между мной и Лео, разделявшая нас раньше, больше не имела значения, то же самое было справедливо и для Гоноры с Артемидой. А Артемида всегда была влюблена в Гонору.
Я толкнула дверь так, что она ударилась о стену. Артемида подпрыгнула, а затем возбужденно замахала руками:
– Смотри, кто здесь!
– Мы уже виделись с Ниной, – Гонора улыбнулась мне с фальшивой приторностью диетической кока-колы. В присутствии Артемиды она никогда не называла меня Хрипушей. И я никогда не рассказывала Артемиде о происшествии со стихами. А следовало бы. Однозначно. Надо было о многом рассказать Артемиде. Я как раз собиралась это исправить, но в нашей комнате была Гонора. И как мне теперь начать разговор о демоне в футболке Coldplay?
– Ты вроде собиралась на завтрак, – сказала я.
– Как я могла туда пойти, не увидевшись с Артемидой? – Гонора повернулась к моей сестре. – Боже. Меня так давно не было. Ты очень сильно изменилась. Я была уродиной с тринадцати до семнадцати, но ты просто чудо.
Артемида вспыхнула. Меня чуть не стошнило.
– Я серьезно, – продолжила Гонора, играя с локоном, который выбился из хвоста Артемиды. – Только не говори мне, что ты к тому же стала быстрее, умнее и сильнее, или я буду вынуждена убить тебя из зависти.
За спиной Гоноры я изобразила, будто меня рвет. Артемида заметила мою пантомиму и сердито на меня посмотрела.
– Пойдем позавтракаем, пока Нина переодевается.
Мне не хотелось идти с ними. Но я не собиралась давать Гоноре полный доступ к замку и к моей сестре. И мне нужно было пробраться в сарай и определить, правда ли демон так опасен, как его описывала Гонора, потому что мне так не казалось.
Я что, правда доверяю какому-то демону больше, чем потомственному Наблюдателю?
В моих воспоминаниях прозвучал голос Гоноры, декламирующей стихи. Да. Да, я больше доверяю неоново-желтому демону, чем Гоноре.
За завтраком Гонора всецело завладела вниманием Артемиды с помощью разудалых и уморительных историй о своих подвигах в области борьбы с демонами. Заинтересовалась даже Джейд, подавшись вперед и внимательно слушая. Риз делал вид, будто ему неинтересно, но его глаза, которые расширялись в особо захватывающих местах, выдавали его.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала я Артемиде.
Она кивнула, не отрываясь от монолога Гоноры.
– Потом, ладно?
– Тебе разве не нужно поговорить с Советом, Гонора?
– Брэдфорд Смайт и Руфь Забуто встают не раньше десяти, а то и одиннадцати, – сказала Артемида.
Гонора схватила кусочки фруктов с тарелки Артемиды.
– Бездельники. Я уже постучалась к маме. Она даже открывать не стала. Сказала, что плохо себя чувствует. Все здесь выглядят какими-то заморенными. Тебе надо давать им витамины или что-то в этом роде, раз ты целитель. Да и вообще, они могут подождать. Они вечно чего-то ждут. Им следовало бы сменить название на Совет Ожидателей. Кроме того, я не позволю Артемиде убираться тут одной. Ты лучшая ученица, которую я когда-либо видела. Поверить не могу, что они не сделали тебя полноправным Наблюдателем. Чушь собачья.
Артемида пожала плечами, но было видно, что она польщена.
– У меня есть немного времени на тренировки после завтрака.
– Можно мне с тобой?
– Ты разве не охотишься на демона? – встряла я.
– Никаких зацепок, – ответила Гонора. Если демон в футболке Coldplay правда такой опасный убийца, она бы ни за что не стала медлить. Ну или будь она хорошим Наблюдателем.
– В тренировочном зале уж точно не будет никаких зацепок.
Артемида бросила на меня сердитый взгляд, я ответила ей тем же, а потом написала Киллиану. В сарае все было спокойно. Я могу поговорить об этом с Лео. Или с кем угодно, если уж на то пошло. Но я хотела рассказать Артемиде. А при Гоноре я не могла признаться, что хранила такой серьезный секрет.
Было еще только восемь утра, но я уже чувствовала себя измотанной из-за эмоционального напряжения. Я рухнула на кровать. Моя мать – дочь Истребительницы. Она хочет отослать меня в школу-интернат. Существует некое пророчество, которое тревожило моего отца. Демон, которого я прячу в сарае Киллиана, – то ли убийца, то ли нет.