Однако полного отказа от истребительных батальонов не произошло, напротив, в 1942 году они стали воссоздаваться на освобожденных от противника территориях. Так, по состоянию на 1 января 1942 года на территории области, не занятой противником, дислоцировалось 36 истребительных батальонов, а в конце месяца в связи с освобождением всех районов Подмосковья их число достигло 54[274]. Вместе с тем количество военнослужащих в подразделениях, напротив, достаточно ощутимо сократилось по сравнению с 1941 годом в связи с новой системой их формирования и отсутствием необходимости в столь многочисленных и слабо управляемых подразделениях. Напомню, что Московская область была освобождена 25 января 1942 года в ходе боев к западу от Можайска. Руководство НКВД, нуждаясь в дополнительных силах для проведения тех или иных мероприятий по ресоветизации освобожденных территорий, шло по опробованному в первый год войны пути, стремясь использовать все доступные ресурсы. Уже к началу марта 1942 года в 18 районах области, освобожденных в ходе наступления, были воссозданы истребительные части[275].
Деятельность НКВД в освобожденных районах Советского Союза регламентировалась приказом № 001683 от 12 декабря 1941 года[276]. В нем особо предписывалось максимально оперативно организовывать на деоккупированных территориях областные управления и районные отделы НКВД, которым подчинять воссоздаваемые истребительные батальоны. Органы госбезопасности должны были в первую очередь заниматься выявлением оставленных немцами агентов, проводить фильтрационные мероприятия с целью выявления коллаборационистов. Для этого предлагалось привлекать «честных советских граждан». Истребительные батальоны заступали на охрану важных объектов, в частности станций и депо, водокачек, железнодорожных мостов и т. д. С целью задержания дезертиров и иных подозрительных лиц их силами организовывались контрольно-пропускные пункты на дорогах. Также предписывалось изъять у населения огнестрельное оружие, радиоаппаратуру, «документы и материалы фашистских военных» и организовать сеть осведомителей с целью фиксации настроений в районе[277].
В январе 1942 года для работы на освобожденных территориях в составе 1-го отдела 2-го управления НКВД (контрразведка) было организовано специальное оперативное отделение, главной целью которого являлось выявление коллаборационистов, провокаторов, агентов немецкой разведки[278].
В Московской области, отдельные районы которой находились под оккупацией сравнительно недолгое время (наиболее продолжительный срок – с 12 октября 1941 года по январь 1942 года, большинство районов были освобождены в декабре), нацисты не успели наладить систему концентрационных лагерей или создать местные коллаборационистские формирования. Оккупированные районы входили в тыловой район группы армий «Центр», обеспечением охраны и режима занимались войска охраны тылового района группы армий, а также отдельные части СС и оперативные отряды полевой полиции[279]. На оккупированных территориях был установлен жестокий режим, проводились расстрелы военнопленных и мирных жителей.
После освобождения той или иной территории органами госбезопасности и воссоздаваемыми партийными структурами организовывались проверки местного населения на предмет сотрудничества с немцами. Так, на момент 28 января 1942 года в освобожденных районах области органами НКВД было задержано 62 провокатора, судя по всему, без учета остальных категорий коллаборационистов (старост, полицаев и т. д.)[280]. Старосты населенных пунктов, виновные в выдаче красноармейцев или партизан, чаще всего приговаривались к расстрелам. Вместе с тем, по данным исследователей, подавляющее большинство лиц, оставленных на оккупированных территориях с целью организации партизанских отрядов и подпольных групп, свои задачи не выполняли[281]. В Московской области, по свидетельствам сотрудников НКВД, население было частично угнано, многие населенные пункты сжимались, имущество людей разграблялось и вывозилось[282].
Группы для формирования районных управлений НКВД, которым в дальнейшем подчинялись батальоны, создавались за счет ресурсов областного и Московского управлений, а затем направлялись на освобождаемые территории[283]. Часть военнослужащих истребительных частей также переводилась из батальонов восточных и северных районов области (Химкинского, Балашихинского и так далее). Таким образом, базой для формирования новых подразделений становились контингенты из незанятых областей, которые усиливались за счет проходивших фильтрацию местных жителей (в основном женщин и лиц допризывного и старшего возрастов, так как мужчин в освобожденных районах было немного, а имеющиеся чаще всего мобилизовались в армию)[284].
При этом сама схема создания подразделений принципиально отличалась от 1941 года – вместо формирования подразделений по 100–200 человек с зачислением в них части того или иного организованного коллектива (например, рабочих завода, групп добровольцев), как это происходило в самом начале войны, в условиях отсутствия необходимых ресурсов, а возможно, и под влиянием накопленного опыта, руководство московского штаба истребительных батальонов приняло решение на первом этапе в каждом районном центре создать истребительные взводы численностью в 35 человек, военнослужащие которых находились на казарменном положении[285]. Остальной контингент батальонов на первом этапе их создания совмещал службу с работой.
К сожалению, документы, позволяющие пролить свет на логику принятия такого решения, не выявлены, однако дальнейшее развитие института истребительных взводов в других регионах и низкая эффективность батальонов в 1941 году подтверждают подобные догадки о причинах появления этих структур и логике принятия решений. Однако, судя по всему, это была низовая инициатива сотрудников московского штаба истребительных батальонов, в дальнейшем масштабированная на другие регионы страны. В ситуации, когда возникла необходимость оперативно сманеврировать ресурсами, на первое место вышли действия сотрудников на местах, оперативно поддержанные Центральным штабом.
К середине мая 1942 года в состав истребительных взводов были дополнительно включены по 60 человек, состоящих в подразделениях без отрыва от производства[286]. Судя по всему, таким образом решалась проблема слабой управляемости и боеготовности подразделений, не находящихся на казарменном положении. В дальнейшем этот опыт был использован при воссоздании истребительных батальонов в западных регионах СССР, где был признан удачным.
Помимо этого, были разработаны два штата истребительных подразделений – по штату № 1 численность батальона должна была достигать 150–200 человек (то есть он, по сути дела, повторял штаты 1941 года), вновь введенное «Штатное расписание № 2» предусматривало создание групп постоянной готовности, в состав которых входило 95 человек[287]. Это был первый случай создания в дальнейшем активно использующихся в Западной Украине и Западной Белоруссии истребительных взводов постоянной готовности, становившихся базой для развертывания батальонов.
Однако подобная система в Московской области существовала относительно недолго – в конце апреля 1942 года приказом начальника НКВД города и области М.И. Журавлева все истребительные части в полном составе (не включая группы содействия) были переведены на казарменное положение с зачислением на продовольственное и вещевое довольствие по линии Главного управление военного снабжения НКВД[288]. То есть централизованный подход к формированию взял верх над переходным, гибридного типа.
Такое решение мотивировалось необходимостью пополнить состав истребительных взводов, а также необходимостью централизовать процесс передачи людей призывного возраста в РККА, что говорит об особой важности данной функции батальонов в указанный период времени. Подобная расстановка приоритетов очевидно контрастирует с 1941 годом, когда главной задачей батальонов являлась борьба с гипотетическими десантами. Более подробно о функциях истребительных батальонов Московской области будет сказано ниже.
В течение 1942 года общая численность всех областных истребительных батальонов колебалась от 5367 до 6299 человек[289], в 1943 году она оставалась примерно на том же уровне. Они создавались по описанной выше системе с частичным (а в дальнейшем полным) переводом личного состава на казарменное положение. Достаточно очевидно, что после чрезвычайно быстрого формирования батальонов в 1941 году руководство НКВД пришло к осознанию необходимости сократить их число в связи с общей неэффективностью, отсутствием массовых десантов противника и сложностями различного свойства. Органы внутренних дел, очевидно, не нуждались в большом количестве слабо подготовленных людей, на которые было необходимо тратить ресурсы.
Проблема качества личного состава являлась одной из наиболее острых из стоящих перед истребительными батальонами. Особенно ярко эти проблемы проявлялись в 1941 году. О способах комплектования некоторых истребительных батальонов свидетельствуют следующие факты. При создании истребительного подразделения Красногвардейского района Москвы в него, в частности, было зачислено большое количество несовершеннолетних молодых людей, в том числе 14-летние подростки-добровольцы, возраст которых в ходе проверки в районном отделе НКВД не выявлялся. Уровень комплектования частей напрямую зависел от компетентности и заинтересованности проводивших отбор сотрудников НКВД и партийных чиновник