С производством слитков и проката металлов всех видов у советской индустрии в семьдесят шестом году все цветет и пахнет. По этому показателю она, можно сказать, впереди планеты всей. Так, по металлическому титану Советский Союз немного опережает совокупное производство США, Западной Европы и Японии, а про Китай как про индустриального гиганта пока никто не слышал. Нехорошо дело обстоит только с изготовлением конечных изделий, которые граждане потребляют в повседневной жизни. За это у нас с Ильичем Вторым и товарищем Устиновым тоже был особый разговор, после чего появилось совместное постановление Политбюро ЦК КПСС и Совета Министров СССР о снятии режима секретности с технологий, применяющихся при изготовлении изделий двойного назначения. Одно это способно пришпорить советскую экономику настолько, чтобы она, как в былые времена первых пятилеток, принялась ставить рекорды и производительности и экономичности.
Кроме того, в зачет оплаты поставок материалов идут технологии, которые мой главный инженер и искин Бенедикт с «Нового Тобола» поэтапно передает профессорам и академикам, делегированным товарищем Устиновым на «Неумолимый» и в Аквилонию. Но получают они информацию не всю подряд, ибо полный набор знаний, заложенный в два эти источника, способен занять ныне существующую Академию Наук СССР делом на пару сотен лет. В первую очередь в дело идет то, что можно немедленно внедрить на существующих технологических цепочках, получив быструю отдачу. Завершив один проект, следует переходить к следующему, и так до тех пор, пока Советский Союз не совершит свою отдельно взятую научно-промышленную революцию, совмещенную с бурным ростом промышленного производства и благосостояния населения.
Энергооболочка сообщила, что в конце семидесятых годов советскую экономику поразила стагнация, через несколько лет обернувшаяся значительным падением. Планы по затратам в рублях выполнялись и перевыполнялись, а вот производство в натуральном измерении потихоньку сокращалось. Впрочем, чего-либо иного от госмонополистической системы ждать было нельзя (гвоздей Хрущеву в гроб побольше, и в ассортименте). Необходимо возвращать к жизни промкооперацию, но никто не знает, как это сделать, чтобы на этот процесс не наложила свою лапу уже в значительно степени коррумпированная и криминализованная партноменклатура. В конце восьмидесятых, то есть через десять-двенадцать лет от текущего момента, именно среди «кооператоров» комсомольского толка проклюнулись будущие олигархи, а из партийных деятелей вышли буржуазные реформаторы первой волны. Всех честных конкурентов они или съели сами, или скормили бандитам, в результате чего малый и средний бизнес так и остался в России затурканным пасынком, а не одним из локомотивов роста народного благосостояния. Единственное, что приходит на ум: вслед за кооперативной кампанией почти сразу же развертывать борьбу за чистоту партийно-комсомольских рядов, чтобы по его итогам тридцать седьмой год поблек и потускнел, как серп луны после восхода солнца.
Отдельно я имел беседу с товарищем Устиновым по поводу проведенного им перевода автоматов Калашникова на уменьшенный калибр «5,45*39». Возражения, что, мол, НАТО еще раньше перешло на уменьшенный калибр, я отмел с ходу. Мол, если в НАТО начнут прыгать с крыш небоскребов, вы тоже побежите деть то же самое? Вторичное мышление по своей сути хуже любого воровства. Для понятности объяснения пришлось даже применить специфические командно-административные выражения. Должен же автор это безобразия знать, почему именно товарищи, в дальнейшем именуемые «старшими братьями», оказавшись вдали от большого начальства и мобилизационных складов, забитых боеприпасами на три мировых войны, тут же переходили на калибр «6,5*39». Не зря же полковник Арисака, тоже гений-оружейник, для своей облегченной винтовки подобрал калибр, который оказался оптимальным и по части настильности выстрела и массы боезапаса, а также по проникающим свойствам пули.
И вот ведь что интересно. Автоматы Калашникова под этот калибр произведены в разных мирах, а перекрестное снабжение патронами оказалось вполне возможным, как будто техническое задание во всех мирах составляли одни и те же люди. И я тоже оставил образчики этого боеприпаса и в мире царя Михаила, и мире царевны (почти царицы) Ольги, и в мире восемнадцатого, и в мире сорок первого года. А потому, товарищ Устинов, не выеживайтесь, и делайте как у всех. Этот патрон со всем тщанием разрабатывали практики для себя, любимых, а это и есть гарантия качества.
Пока оружейные заводы еще не успели наштамповать автоматов-уродцев, а патронные заводы наделать под них боеприпасов, следует остановить эту машину и запустить снова, под правильный калибр. Часть серии таких модернизированных автоматов выкуплю я сам. И туда же, в Советский Союз мира тысяча девятьсот семьдесят шестого года, я отдал заказ на производство «Супермоси-ных» для моей армии и боеприпасов под этот девайс. И Советской Армии, и спецчастям КГБ данный образец тоже лишним не окажется: бывают же случаи, когда профессиональным солдатам требуется не столько скорострельное, сколько точное и дальнобойное оружие. Впрочем, изготовленное по спецзаказу оружие дополнительно тюнингуют уже в мастерских «Неумолимого», чтобы придать ему фантастически-футуристический вид. А после завершения подготовки я сыграю с господами американскими политиканами в «Ред Алерт III» на карте Южной Америки на все их деньги. И пусть побежденный плачет.
А с восемнадцатым годом я планирую справиться, что называется, в фоновом режиме, не сильно отвлекаясь от задач в сорок первом и семьдесят шестом годах. Так, например, банду есаула Семенова, которая ныне тусуется на сопредельной территории в районе станции Манчжурия, я планирую поручить заботам Кобры и Мишеля. У нашей Темной Звезды эти деятели не забалуют. Кстати, там же, на станции Манчжурия, находится очень интересный персонаж - барон Унгерн, ярый поклонник несостоявшегося императора Михаила Второго. Энергооболочка сообщает, что главная ударная сила банды - баргуты и чахары - подчиняются как раз Унгерну, а отнюдь не Семенову. Так что все может получиться и вовсе шоколадно. Оставшись без главных заводил - Корнилова, чехов, Петлюры, Троцкого и Семенова, а самое главное, без великоповажных депутатов Учредительного собрания - контрреволюционное желе потрясется немного и утихнет. И тогда мне придется брать на себя только задачу недопущения иностранной интервенции. А это я умею: кайзер Вильгельм, да отрезанные головы Гинденбурга с Людендорфом не дадут соврать.
Восемьсот сорок четвертый день в мире Содома, вечер. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Сегодня ко мне на прием попросился генерал Келлер, за эти пять дней успевший и созреть и перезреть. Занимались этим семейством Кобра с Мишелем, проведя их по всем злачным местам, то есть мирам. То есть водила их Кобра, а Мишель, как лицо, достойное доверия, давал новичкам пояснения. Из визита в Аквилонию, где экс-император Николай Второй истово пилил дрова, ходил на охоту и постигал дзен, генерал Келлер вернулся сильно задумчивым. Видимо, от идеи хоть тушкой хоть чучелком вернуться на трон царь-неудачник отбивался руками и ногами. Мол, и бесплатно такого не надо, и с доплатой тоже не надо. По сравнению с Ипатьевским расстрельным подвалом и заснеженные чащи Аквилонии выглядят райскими кущами. Потом уже тут в Тридесятом царстве генерал Келлер встречался с проходящей омоложение бывшей вдовствующей императрицей Марией Федоровной, в девичестве принцессой Дагмарой. Вот уж кто по-настоящему трезво смотрит на вещи.
Ну а потом генерал галопом проскакал по мирам от Артании (где наступила осень, а потому закрывались сортировочные лагеря) до мира сорок первого года, где окончательно стихли бои вокруг Белостокской освобожденной зоны. Между этими двумя крайними точками Келлеры побывали во Владимире на Клязьме в октябре тысяча двести тридцать девятого года, где правит Верховный князь Александр Ярославин, будущий Невский (до появления шведов на Неве еще примерно год), а также посетили Москву января тысяча шестьсот седьмого года. Мне туда нельзя, а то сразу женят, то есть посадят на трон, а вот всяких дружественных мне людей Михаил Скопин-Шуйский приказывает встречать с почетом и уважением. Встречался генерал Келлер и с первым русским патриархом Иовом, благословившим его на службу Отечеству.
Александр Невский (пусть пока это еще только вьюнош с реденькой бородкой) и патриарх Иов авторитет в глазах старого имперского волка имеют преогромный, тем более что Иов благословил его на службу Отечеству, а не династии Романовых, мнение о которой в мире успокоенной мною Смуты весьма препоганое. И в то же время Мишелю по этому поводу не сказали ни одного дурного слова, ибо за дела своих далеких пращуров он не отвечает. А вот я сам всегда и во всем действовал только в интересах России, и в ни чьих более. Вот эти двое (Невский с патриархом Иовом) и привели генерала к окончательному решению. Еще, пожалуй, на него произвело впечатление то, что и в тысяча девятьсот четвертом, и в четырнадцатом году я изо всех сил старался сохранить монархию без смены династии, рокировав Николая Второго в одном случае с младшим братом, а в другом - со старшей дочерью. Все остальные факторы при принятии решения, как я понимаю, проходили по статье «прочее».
И вот генерал стоит прямо передо мной, чуть позади него замер сын Борис (на службу они будут поступать вместе), и уже за ним с видом статистов расположились Мишель с Коброй.
- Господин Серегин, - говорит Келлер-старший, - я сделал все, как вы рекомендовали, и выбрал путь, по которому пойду. Но прежде чем я скажу о сем вслух, позвольте мне задать вам несколько вопросов.
- Спрашивайте, Федор Артурович, - кивнул я. - Отвечу вам на все вопросы честно, либо не отвечу вообще ничего, в том случае, если это не моя тайна.
- Ну хорошо, - вздохнул генерал. - Скажите, господин Серегин, разве и у нас тоже нельзя было реставрировать монархию, пусть даже таким образом, как вы это сделали в том мире, где помогли России выиграть Великую Войну, а не укреплять режим большевиков?