- Добро, брат мой Сергей Сергеевич, - сказал мой венценосный гость, - читал я в твоей Библиотеке о императрице Екатерине, тако же, как и наша персона, прозванной Великой. План твой как вижу основан на том, чтобы сделать все то же, что делала сия особа, но только на сорок-пятьдесят лет раньше, а оттого не спеша и обстоятельно, чтобы и людишек зазря не губить, и делать все сразу так, чтобы на века. Значит, быть по сему.
Часть 75
15 февраля 1976 года, утро, Сантьяго-де-Чили и окрестности
Все случилось в тот момент, когда солнце только-только оторвалось от гребня горного хребта Главной Кордильеры Анд и принялось карабкаться в голубое небо, затянутое дымкой вечного смога. В чилийской столице11, населенной тремя миллионами людей, начался еще один жаркий летний12день. Шесть больших клиновидных воздушных кораблей, ужасное чудовище, похожее на гигантского жука, один аппарат поменьше, а также множество совсем мелких летательных аппаратов, окружавших эту армаду будто рой ос, появились прямо со стороны солнечного диска, слепящего своими золотыми лучами всех, кто рискнул посмотреть в его сторону. Вот только что в небе ничего не было кроме редких перистых и восходящих облаков - и вот уже в нем нарисовались грозные пришельцы. И, самое главное, все было проделано абсолютно бесшумно, без воя, гула и рокота, который в полете издают поршневые или реактивные двигатели на органическом топливе. И на неорганическом тоже.
Там, внизу, никто ничего не понял, а неизвестные аппараты уже атаковали военные объекты. С чилийскими военными и карабинерами Серегин приказал не церемониться, потому что людей левых или даже просто демократических убеждений из их рядов уже успели вычистить и даже убить. Поэтому с такой же брутальной безжалостностью следовало относиться и к тем людям, которые сочли возможным изнасиловать и залить кровью собственную страну. Исключение делалось только для высокопоставленных деятелей, которым предстояло сначала пройти процедуру имперского трибунала, а уже потом получить свой билет в ад. Но, в любом случае, чем меньше останется чилийских военных (живых и на свободе), тем проще потом будет проводить нормализацию обстановки на этой территории.
Первым светящийся плазменный шар поднялся над аэропортом, по совместительству игравшим роль базы ВВС в столичном регионе. Трудно вообразить, что при этом пережили пассажиры отправляющихся международных рейсов - ведь от здания аэровокзала до края территории военной авиабазы всего полтора километра. Все, кто смотрел в ту сторону, ослепли - кто на несколько минут, а кто и на всю жизнь. И только через сорок пять секунд до центра чилийской столицы докатился сухой громовой звук. Впрочем, к тому моменту несколько взрывов меньшей силы прозвучали и в самом городе, вслед за чем четыре клиновидных корабля из шести, а также примерно две трети их эскорта, резко пошли на снижение, в то время как остальная часть небесной армады продолжила свой полет в направлении Вальпараисо.
Не успели простые обыватели пригнуться, помянуть Иисуса Христа и Деву Марию, а также два раза перекреститься, как корабли пришельцев, одним своим видом наводя леденящий ужас, снизились до уровня городских крыш, будто выбирая место для посадки в густо застроенном городе. И вот они уже на земле, опустились на улицы и площади в ключевых точках чилийской столицы и выбросили десанты. Объектами особого интереса для солдат неизвестной армии стали центральный телеграф, телефонные станции, железнодорожный вокзал, генеральный штаб чилийской армии, штаб-квартира пиночетовского гестапо ДИНА, места для содержания и пыток противников режима, как всем известные, так и тщательно законспирированные. Заключенных из застенков следовало освободить, причем так, чтоб с их голов не упал ни один волос, а палачей - или уничтожить, или взять в плен. Операция сложнейшая, но без подобного опыта Велизарию и другим генералам Воинского Единства, наблюдавшим за операцией из позиции стажеров, на верхних уровнях Мироздания делать нечего.
Но самыми важными из всех целей были особняки главарей хунты и их главных подручных. Всех их следовало взять живыми, чтобы в дальнейшем подвернуть гласному и открытому суду. Психосканирование территории Чили совершенно конкретно показало то, что до семидесяти процентов народа этой страны воспринимают власть военной хунты как внутреннюю оккупацию и жесточайшее угнетение, а диктаторский режим Пиночета, держащийся на армейских штыках и терроре тайной полиции, поддерживают не более пяти процентов населения. В основном это те, кто через соучастие в преступлениях получил неограниченную власть над своими согражданами и доступ к государственным средствам.
Генерал Пиночет в это время завтракал со своей супругой Марией Лусией Ириарт Родригес и старшей дочерью в особняке13 на улице Президенте Эррасури, который он занимал с той поры, как стал главнокомандующим чилийской армией. Остальные дети диктатора стали взрослыми и жили своими семьями, а вот Лусия Пиночет Ириарт вместе со своим мужем Эрнаном Гарсиа Барселатто, находилась в родительском доме. А как же иначе - ведь эта дамочка, тридцати шесть лет от роду, окончила Чилийский университет, получив диплом педагога и искусствоведа, ныне являлась одним из видных идеологов диктаторского режима и возглавляла Корпорацию национальных исследований, Национальный фонд культуры, Профессиональный институт высших исследований. В обязанности старшей дочери Пиночета входила разработка концепций, обосновывающих политику военной хунты с позиций чилийской национальной культуры и традиций испаноязычного мира.
Дальше все развивалось стремительно. За окнами особняка раздался многоголосый слитный гомон, состоящий из удивленных и испуганных восклицаний, обрывков молитв и проклятий, прозвучали винтовочные выстрелы и истерически залаял пулемет (особняк был хорошо укреплен и имел значительный гарнизон). Потом весь этот звуковой фон был заглушен надрывным пульсирующим воем и грохотом дробимого в пыль камня, дом затрясся мелкой дрожью, в окнах высотой в человеческий рост со звоном осыпались толстые стекла, а с потолка в гостиной, как при землетрясении, стали падать струпья побелки. Страшно закричали испуганные женщины, побледнел и вскочил со своего места сам дон Аугусто.
Звуки боя, точнее, беспощадного истребления остатков гарнизона, теперь доносились откуда-то сверху. Там, на плоской крыше дома в колониально-мавританском стиле, также были оборудованы позиции снайперов и пулеметные гнезда. Совершив переворот и утопив в крови сопротивление оппозиции, военный диктатор опасался внезапного визита прокоммунистических городских партизан из вооруженного движения МИР. Но против того тяжелого лома, что обрушил на охрану Пиночета Бич Божий, методов противодействия у нее не нашлось. Пара «Шершней», зависнув прямо на уровне крыши, прочесала ее очередями магнитоимпульсных пушек, и затем на очищенную от присутствия противника территорию высадился свирепый и беспощадный десант. После подобной предварительной обработки раненых обычно не бывает, поэтому, не заморачиваясь ударами милосердия, остроухие из штурмовой группы швырнули в ведущий вниз лестничный проем по паре фотоимпульс-ных гранат (а такого никому мало не покажется), и после этого ринулись в атаку.
И почти одновременно с этим прямо напротив разбитых окон гостиной с тихим свистом зависло нечто настолько большое, что оно почти закрыло собою дневной свет. Первая же фигура в тяжелой штурмовой экипировке производства «Неумолимого», появившись в оконном проеме, одним выстрелом из ручного парализатора отправила в шоковый сон генерала Пиночета, а также стоявшего позади него адъютанта, пытающегося дрожащими пальцами расстегнуть кобуру. Следующий импульс достался зятю диктатора и его супруге, которая чуть больше месяца назад одарила кровожадного людоеда дона Аугусто внуком.
А вот Мария Лусия Ириарт Родригес, с маленькими беззащитными людьми баба жестокая, властная и даже беспощадная, увидев, что за первым тяжеловооруженным воином в окна гостиной спрыгивают еще такие же, предпочла грохнуться в обморок самостоятельно. При этом прислуга просто и незатейливо подняла вверх руки и замерла в такой позе, про себя тихонько молясь Деве Марии. Умирать за своих хозяев эти люди не нанимались, и большой личной любви к ним не испытывали - в первую очередь, из-за хозяйки дома, которая была первостатейной стервой. И суровые пришельцы, без всякой пощады разоряющие гнездо диктатора, отнеслись к ним соответственно - примерно так же как к деталям интерьера.
К моменту окончательного пленения семейства Пиночетов звуки боя в доме затихли. И тогда через оконный проем внутрь дома проник Артанский князь Серегин, который, галантно подав руку, помог спуститься принцессе Дагмаре Ютландской, и уже следом в гостиную с солдатской непосредственностью спрыгнул Велизарий.
- Ну вот и все, товарищи, - сказал Бич Божий своим спутникам, прислушиваясь к чему-то внутри себя. - Дело почти сделано, кость разгрызена. Осталось только подобрать с пола клочья мяса, и можно начинать заниматься политикой.
И в самом деле, внезапность и безжалостная брутальность первого удара обезглавили пиночетовское государство, ибо легионеры Велизария в то же время захватили в плен всех членов хунты и нейтрализовали все центры принятия решений, включая американское посольство: там тоже все лежат лицом вниз и не возражают против выемки документов и изъятия людей, являющихся сотрудниками ЦРУ под дипломатическим прикрытием. А американские морские пехотинцы, защищавшие эту юдоль политического греха, просто лежат, зачастую в виде несвязанных между собой частей тела, ибо магнитоимпульсные пушки «Шершней» не знают пощады. И даже в застенках тайной полиции ДИНА хозяйничают теперь сотрудники товарища Бригитты Бергман. Уцелевшие очаги сопротивления разбросаны на всей территории Сантьяго-де-Чили, изолированы друг от друга, и в силу того по одному будут ликвидированы в течение одного-двух часов.