осемнадцатого года, а ты прибыл к нам из марта двадцать второго года.
- А что, товарищ Серегин, это имеет такое большое значение в смысле определения моей дальнейшей судьбы? - хриплым голосом спросил мой собеседник. - И вообще, я все никак не могу понять, куда попал... Степь, бабы эти дикие на конях, какие-то средневековые эсесовцы, а потом раскрывается дыра в пространстве, и на тебе - город из восточной сказки, господином и хозяином в котором сидит, как ты сам выразился, мой соотечественник и почти современник. Ты как, товарищ Серегин, Великий князь Артанский, домой собираешься или навсегда пригрелся тут на троне?
- Домой я собираюсь, и даже очень, - ответил я, - только не такое простое это дело. Упасть с высоты легко и просто, а вскарабкаться обратно через множество уровней ой как тяжело. Для одиночки шансов вообще нет. Сожрут на первом же перекрестке. Начинал я в мире Подвалов с восемью бойцами моей опергруппы и священником-инквизитором, а сейчас, как сам видишь, у меня под рукой целая армия, общей численностью в полмиллиона штыков. Позади миры: Подвалов, Содома (который я отчасти превратил в Тридесятое царство), пятьсот шестьдесят второго, тысяча двести тридцать восьмого, тысяча шестьсот пятого, тысяча семьсот тридцатого, тысяча восемьсот двенадцатого, тысяча восемьсот пятьдесят пятого, тысяча девятьсот четвертого и тысяча девятьсот четырнадцатого годов. От мира к миру, собирая человека к человеку, полк к полку, дивизию к дивизии, я поднимался из темной глубины веков, чтобы на самом верху сразиться с самим Мировым Злом. Сейчас, сломав яростный натиск блицкрига, моя армия ведет бои средней интенсивности в мире сорок первого года, а в мире семьдесят шестого года совсем недавно низвергла диктатуру Пиночета, а затем сдула с поверхности планеты Третий американский флот, чтобы дяденьки в Вашингтоне не сильно надували щеки. С нынешним боевым опытом мне это тоже по силам. Также в семьдесят шестом году я занимаюсь тем, что после смерти Мао мирю между собой советских и китайских коммунистов, чтобы стояли друг к другу спиной крепче, чем скала, а в восемнадцатом году помогаю молодому товарищу Сталину окончательно овладеть ситуацией и навести в Советской России порядок. За два с половиной года пройдено примерно девяносто девять процентов пути до дома, но есть у меня мнение, что оставшийся процент будет в сто раз сложнее всего предыдущего. Уже достоверно известно, что прежде, чем я попаду домой, в свой родной мир, мне предстоит пройти, то есть нормализовать, миры тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, миры девяносто первого, девяносто четвертого и девяносто восьмого годов, а дальше пока туман. Вряд ли из девяносто восьмого года я попаду сразу в свой родной мир. Были же и в нулевых и в десятых годах, быть может, не вполне очевидные переломные моменты, на которые у нашего тамошнего Владимира Владимировича банально не хватало тяму или здорового нахальства. А я такой: поставлю на стол переговоров свой подкованный сапог красной кожи и, глазом не моргнув, продиктую условия соглашения.
По мере того как я говорил, над головой у меня постепенно разгорался нимб, а за спиной прорезапись крылья. Вот именно что постепенно, а не за считанные секунды до полного накала, как бывает тогда, когда я готов разметать кого-нибудь клочками по закоулочкам. В сочетании с заклинанием Истинного Света, которое у меня в кабинете включено круглосуточно, эта демонстрация атрибутов младшего архангела произвела на капитана Зотова определенное впечатление. Откинувшись немного назад, он внимательно посмотрел на меня и сказал:
- А ты, товарищ Серегин, и в самом деле, что ли, Божий Посланец, как говорят твои люди? А с виду вроде совсем не похож. Обыкновенный слишком. И только сейчас прорезалось что-то такое, определенно похожее...
- Моя должность называется Специальный Исполнительный Агент, - ответил я. - Божий Посланец на грешной Земле уже был и сказал все, что требовалось донести до мятущегося человечества, но некоторые истины последователи переврали, а некоторые забыли, и теперь мне требуется вбивать огненные слова в тупые головы - где рукоятью, а где и острием меча. Такое уж я заключил соглашение с Творцом Всего Сущего, поднимаясь к себе наверх по мирам - исправлять самые очевидные исторические ошибки и уменьшать в Мироздании меру неизбежного зла. Получив доступ в очередной мир, я должен сделать его чище и добрее, укрепить существующую там версию русского государства и отогнать от нее алчных волков, гиен и шакалов. Методы - на мое собственное усмотрение, которое находится под контролем моей же совести. Всемогущий Боже потому и выбрал меня для подобной работы, что эта субстанция у меня имеется в наличии в достаточном объеме. И как только я сделаю порученную работу, мне открывается доступ в следующий мир, где все начинается сначала.
Я немного подумал и добавил:
- Кстати, Андрей Иванович, тот мир, в который тебя занесло сразу после катапультирования, называется миром Подвалов Мироздания; именно там находится истинный Олимп и обитают античные боги вместе со своей изначальной паствой. Дикие бабы, как ты их назвал - это самые настоящие амазонки, дочери, внучки и правнучки богини Кибелы, которые ценят мужиков только в той степени, в какой они способны зачать в них Хорошую Дочь. В моей армии такие тоже есть, и в достаточном количестве, только они не дикие, а вполне цивилизованные, хотя личные устремления у них остались теми же. Больше всего амазонки ценят богоравных героев - тех самых, которые всегда погибают молодыми. У них там, в мире Подвалов, мужчины такого сорта, пожалуй, уже и не встречаются, так что кидаются они на них как голодный на кусок хлеба. Если такая воинственная девица возьмет тебя за руку, отведет в темный угол и прижмет к теплой пыльной стенке, то это будет наивысшая оценка твоих мужских физических и моральных кондиций. И после этого между вами больше не будет ничего, потому что, по мнению амазонок, секс - это еще не повод для знакомства. Вот если вы прикроете друг другу в бою спину - вот тогда вы станете друзьями, а не сиюминутными партнерами по процессу размножения. Так уж воспитала их Великая Мать Кибела.
- Ну и порядочки у вас тут, - хмыкнул капитан Зотов. - Изнасиловать, получается, голодные девки могут незнакомого человека чуть ли не на каждом шагу...
- Ну почему же сразу изнасиловать, - пожал я плечами. - У нас тут все исключительно по доброму согласию, причем в обоих направлениях. Если не хочешь, никто тебя неволить не будет. Только, согласись, глупо будет выглядеть молодой, здоровый и неженатый мужчина, отчаянно отбивающийся от симпатичной девушки, увлекающей его под сень дерев.
- Да, глупо, - согласился мой собеседник, - никогда еще не был в подобной ситуации, и надеюсь, что не буду. Просто такие вот амазонки, хоть дикие и вонючие, хоть цивилизованные и чисто вымытые, совсем не в моем вкусе. Брыкаться в подобном случае не буду, чтоб не ронять своего мужского достоинства, но все равно постараюсь держаться от подобных особ подальше. Мне нравятся девушки спокойные, домашние, чтобы были и обед на столе, и порядок в доме, и нежность с лаской, и возможность поговорить на разные умные темы.
- У меня все так же, - сказал я. - Счастливо женат на Елизавете ибн Дмитриевне, в девичестве самой настоящей княжне Волконской, происходящей из одного параллельного мира, где и в начале двадцать первого века Российская империя не только живее всех живых, но и обладает стратегическим превосходством над всеми своими оппонентами вместе взятыми. Между прочим, управляемый термояд к началу двадцать первого века там уже давно обыденная реальность, как и антигравитационные приводы. Не было там ни первой, ни второй, ни третьей революции. Ульянов-Ленин с определенного момента и до конца своих дней занимал должность министра труда и социального развития. А Иосиф Виссарионович Джугашвили поднялся до должности Государственного Канцлера Империи, правой руки и личного друга императора Михаила Второго, вошедшего в историю и как Михаил Великий, и как Михаил Лютый. Это значит, что кому по вкусу: первое - для нормальных людей, а второе -для всякой либеральной эмиграции, осевшей по разным Лондонам и Нью-Йоркам.
- Хвастаешься? - спросил капитан Зотов.
- Нет, - ответил я, - информирую. Жена моя, помимо всего прочего, твоя коллега в звании штурм-капитана, первый пилот и командир ротного штурмоносца «Богатырь», способного доставить роту тяжеловооруженного десанта на межконтинентальные расстояния и поддержать его действия сокрушающим огнем бортового вооружения. Если бы не она со своим чудесным ударным аппаратом, то у меня вряд ли получилось бы что-то путное. В первых своих операциях в мире Подвалов, тогда еще находясь в статусе вольного стрелка, я выезжал в основном на огневой мощи штурмоносца, а также на своем нахальстве и везении.
- Когда нас привезли в Тевтонбург, - усмехнулся мой собеседник, - я обратил внимание, что в самом центре города на холме имеются интересные руины, которые удивительно похожи на последствия удара по отдельно стоящему зданию типа «дворец» очень мощным и высокоточным боеприпасом. Совершенно нехарактерная картина для царящего в тех краях средневековья. Твоих рук дело?
- Моих, - ответил я, - точнее, Елизаветы ибн Дмитриевны. Но давай обо всем по порядку. Обитатели Тевтонбурга, те самые, как ты выразился, средневековые эсесовцы - это потомки беженцев из одного интересного мира. Там наши с тобой коллеги попаданцы-пропаданцы: спецназовцы, летчики, танкисты, моряки и морские пехотинцы по воле Творца Всего Сущего, решившего изменить историю, конно, людно и оружно прибыли на Великую Отечественную Войну в составе сводной корабельной группы, предназначенной для усиления нашей группировки в Сирии. Не медля ни минуты, они сразу же стали наваливать Адольфу невкусных пряников в таком количестве, что тот с перепугу взял и обратил свой Третий Рейх в сатанизм. Фюрер германской нации пообещал Князю Зла в обмен за помощь бросить на жертвенные алтари миллионы так называемых унтерменшей, в первую очередь, женщин и детей, и всего за одно поколение обратить тот мир в филиал ада. Но ничего у него не вышло, потому что история уже свернула на другие рельсы и с каждым днем только набирала ход, а пламя Благородной Ярости, которое наши братья по оружию помогли разжечь своим дедам, оказалось сильнее кровавой пелены Инферно. В итоге в том мире после ожесточенных сражений Красная Армия заняла всю Европу, включая Британию, а не только восточную ее часть, а последняя боеспособная группировка нацистов-сатанистов из Силезского УРа под руководством детеныша Сатаны, назвавшего себя херром Тойфелем, сбежала от неминуемого возмездия прямо в Мир Подвалов. Ударным ядром германских переселенцев-конквистадоров из Третьего Рейха был танковый корпус СС генерала Фридриха фон Меллентина, который подкрепляли сто тысяч гражданских беженцев. Тут они сначала построили свою копию сатанинского Третьего Рейха, а потом, продолжая воевать со всеми окружающими народами, одичали до средневекового состояния. В таком виде я их и нашел, с тем самым херром Тойфелем во главе, вознамерившимся сожрать весь тот мир до последнего человека. Даже недавно рожденный детеныш Сатаны - это значительно мощнее, чем все античные боги вместе взятые, тем более что эта семейка никогда не отличалась особенной сплоченностью,