собирался отказываться.
Была у него и свояособенная причина согласиться на такое предложение. Тогда он как раз написалроман о жизни христиан первых веков. Он был прочитан и одобрен издателями, но…печатать его никто из них не рискнул. Слишком непривычной и новой была тема –художественная проза на духовной основе! То ли дело привычное переиздание книгСвятого Писания и святоотеческой литературы.
Напрасно Александргорячился, доказывая, что большинство людей пока бесконечно далеки от этих,действительно, самых главных и нужных книг, и необходимо дать им на привычномязыке – ведь люди привыкли к художественным книгам, кино, телевидению, -первотолчок, пробудить у них интерес к духовному. А потом они уже сами будутчитать и Евангелие, и Псалтирь, и Жития святых...
Увы! Ответ везде былодин: пока мы не можем издавать такое. Вот если это, хотя бы в отрывках, будетопубликовано в православной прессе, под архиерейским благословением…
Но пресса тоже нерешалась открывать новый жанр.
Здесь же, в своейгазете, издаваемой по благословению уважаемого архиерея, он – своя рукавладыка! - вполне мог дать эту повесть в сокращенном варианте, с продолжениемиз номера в номер. И после этого, как пообещал один издатель, ее бы немедленновыпустили отдельной книгой вне плана.
Словом, отец Игорьсказал тогда, чтобы Александр подумал над его предложением (все-таки главныйредактор 16-ти полосной газеты - серьезный, ответственный пост) и дал наразмышление целую неделю.
Александр с трудомдождался, пока пройдут семь дней и позвонил отцу Никону, сказав, что согласен.
Тот ответил, чтосразу же доложит об этом благочинному.
Но прошла осень,протянулась зима. А приглашения все не было.
Александр уже и забылпро тот разговор.
И вот – телеграмма.
В ней было всего 8слов. «Все вопросы в основном решены. Приезжай. о.Никон».
И значит, что бытеперь вокруг ни происходило, хотелось ему того или нет - надо было ехать. И подороге обдумать, как сократить для газеты роман о далеких временах ДревнегоРима…
4
Спустя месяц водворец префекта претория – начальника личной гвардии императора Траяна - вошелраб.
Грязный,всклокоченный, он торопливым шагом направился по его многочисленным коридорам.
Странно быловидеть, что охрана так легко и свободно пропускает какого-то раба ко второму помогуществу человеку Римской империи.
А тот, постепенноуспокаивая дыхание, дошел до главной комнаты и, наконец, оказался перед самимпрефектом претория.
- Ну? –нетерпеливо спросил тот.
- Я был там! – некак раб, а как свободный человек, без поклона ответил вошедший. – Я переоделсяв одежду раба… я проник в их самое логово… я…
Он хотел сказатьчто-то еще, но префект претория, перебивая его, нетерпеливо протянул руку.
- Свиток!
- Но… - сразузамялся вошедший.
- Как! Ты непринес его?
- Это былоневозможно! – вошедший с силой, надеясь, что это усилит правдивость его слов,ударил себя кулаком в грудь. - Но он там, клянусь Юпитером! Я сам, своимиглазами видел его!
- Что толку оттого, что ты его видел?! – возмутился префект претория. – Мне что – прикажешьвзять на доклад императору твои глаза в качестве свидетельства? Ты хотьпонимаешь, в каком я теперь положении? Месяц назад Траян сказал мне, чтопоявилась книга, в которой Рим называется блудницей и обрекается на страшнуюгибель. То, что Рим действительно блудница, с этим никто не спорит, заметил он,но чтобы не ронять престиж государства, приказал немедленно казнить того, ктонаписал это, и уничтожить все его книги. Первую часть приказа мне выполнить неудалось. Этот апостол Иоанн, сосланный за свою преступную деятельность противнаших богов еще императором Домицианом, умер, уйдя от справедливого наказания.Мы не смогли найти даже его тела, чтобы выставить его в назидание всемостальным!
- Но онодействительно исчезло!
- Ты и это мнепредлагаешь доложить императору? – язвительно предложил префект претория и,оглядев вошедшего, примирительно сказал:
- Ах, Требий,Требий! Не отрицаю, ты хорошо выполнил свою задачу, собрав всю информацию обавторе этой книги… как там ее?
- «Апокалипсис»! -подсказал «раб», у которого оказалось римское имя. - И еще Евангелие, котороетак и называется – от Иоанна...
- Да, – кивнулпрефект претория и решительно разрубил воздух ребром ладони: - Но теперь мненужна сама его книга! Точнее, чтобы ее больше не было! Нигде! Никогда!!!
Он немного помолчал и спросил:
- Как думаешь, много у них этих книг?
Требий, немногоподумав, пожал плечами:
- Евангелие, судяпо всему, написано давно и, очевидно, имеется едва ли не в каждой их общине. А«Апокалипсис», в котором уничижается Рим, ведь нам главное - уничтожить этукнигу, верно? – заговорщицки подмигнул он, - продиктован Иоанном ученику совсемнедавно и, наверное, существует в количестве всего нескольких экземпляров.
- Проклятье! –воскликнул префект претория и тяжелым военным шагом принялся ходитьвперед-назад. – Один из них, можно сказать, уже был в наших руках – и тыупустил его!
- Ненадолго! –успокаивающе заметил Требий. – В следующий раз я возьму с собой несколькопреторианцев и захвачу его! А потом под пытками узнаю у христиан, в каких ещеместах находятся нужные нам свитки, и где хитростью, где подкупом, где силой,тоже найду их!
Префект преторияостановился и в упор посмотрел на стоявшего перед ним в рабской одеждеримлянина:
- Хорошо.Действуй! – отрывисто, точно отдавая распоряжения центуриону перед боем, сказалон. - Бери на помощь сколько угодно самых лучших моих людей, не жалей золота!Не скупись на самые щедрые обещания! Провинциалу можешь посулить римскоегражданство, всаднику – возведение в сенаторское звание. Делай, что хочешь – ночтобы эти книги – и особенно эта, как ее…
- «Апокалипсис»!
- Именно! Былиуничтожены! Все, до единого экземпляра!..
5
Скрежет тормозовмгновенно вернул Александра из начала далекого второго века в самый конец второготысячелетия.
Он стоял посерединедороги. За спиной был железнодорожный вокзал, украшенный крупной надписью«Желтый Берег». Перед ним – трамвайная остановка, которая, как было помечено всоставленной отцом Игорем записке-шпаргалке, вела к храму.
- Тебе что, житьнадоело? – как всегда в таких случаях прокричал, высовываясь из окна машины,большеносый с пышными черными усами водитель.
- Простите! -виновато прижал ладонь к груди Александр. – Задумался…
- Думать надо, а незадумываться! – уже не так гневно посоветовал водитель и, быстро набираяскорость, помчался дальше.
Александр соблегчением, что все так хорошо обошлось, выдохнул, сел в ранний трамвай ипоехал под будившие город звонки, продолжая думать над романом. Не так-топросто было делать из него даже не журнальный, а газетный вариант, безжалостновыбрасывая эпизоды, а то и целые главы… Ну, и словно осенняя листва с деревьев,осыпалась с него вся краса – колоритные античные названия и детали, подробныеописания городов и людей давно минувших веков… Так он доехал до большого храма,огороженного спереди железным и по краям деревянным – забором.
Здесь было ещепустынно. Только в глубине церковного двора, где стоял небольшой деревянныйдомик, юноша лет пятнадцати старательно поливал из лейки на клумбе цветы.Иногда он останавливался и прямо руками, как маленькими граблями, разрыхлял подними землю.
- Приехал? Ждем,ждем! – не прекращая работу, приветливо закивал он.
Александр удивленнооглянулся – нет ли позади кого? Но там никого не было. И тогда он с недоумениемпосмотрел на юношу и спросил:
- А ты откуда знаешь,что я должен приехать?
Тот немного помялсяи, словно соображая, как правильнее ответить незнакомцу, не сразу сказал:
- Так ведь все знают.Ты же новый редактор?
- Да, - ответилАлександр, замечая какое-то несоответствие в возрасте юноши, выражении его глази то, как он немного с трудом выговаривал каждое слово. Было такое ощущение,что он словно остановился в своем умственном развитии лет в восемь-девять.
«Переболел, наверное,чем-нибудь в детстве, вот его, как убогого, при храме и приютили!» - решилАлександр, с сочувствием посмотрев на него.
А тот не унимался.
- А ты что здесьбудешь делать?
- Газету. И еще книгуписать!
- И про менянапишешь?
- Нет, - улыбнулсяАлександр. – Я пишу про то, что было без малого две тысячи лет назад!
- У-у как давно! –разочарованно протянул юноша и вдруг быстро спросил: - А у тебя денежки нет?
- Есть, - вспомнив,что у него осталось десять рублей, кивнул Александр и, решив, что без еды иночлега его тут все равно не оставят, протянул их юноше.
- Вот спасибо! –обрадовался тот, принимая деньги рукой, под давно не стриженными ногтямикоторой скопилось немало грязи, и неожиданно с чувством сказал: - Пошли тебе заэто Господь сто рублей!
Александр, у которогона душе вдруг стало тепло от этого, с благодарностью посмотрел на юношу. Тот сулыбкой наклонив голову и как-то загадочно поглядывая на него, продолжилполивать крупные яркие цветы…