на друга, как сразу же вспоминалось ночное происшествие, и они опять начиналисмеяться…
Глава третья
1
И потянулись дни…замелькали недели.
Вере становилось вселучше и лучше.
Александр ходилименинником. Все только и спрашивали его:
- Ну как там она?
И он отвечал:
- Сегодня ни разу некашлянула!
- Вчера за ужиномвпервые за полгода съела кусочек булки!
- А завтра мы вообщепланируем выйти на улицу!
Люди радовались.Поздравляли Александра. Говорили, что на их глазах совершается чудо. Отец Лев,тот вовсе заявил, что теперь навестит Веру, только когда окончится его стройка.Пусть терпит и знает, что он помнит о ней и молится за нее.
И только Алеша, слышаэти разговоры, шмыгал носом, отворачивался и не отвечал ни на один вопрос,касающийся Веры.
Сама Вера даже неверила в то, что с ней происходит. Чувствуя, что все это не обходится бездействия Божией благодати, она постоянно просила Александра читать и читатьмолитвы. А когда его не было, сама – шепотом или про себя читала акафисты иканоны.
Постепенно в квартиреразгорелась самая настоящая невидимая борьба за обладание иконой преподобногоВарнавы. Приходя с работы, Александр первым делом крестился перед иконами нарабочем столе и каждый раз замечал ее отсутствие. Дождавшись, когда Вера выйдетиз своей комнаты, он мчался туда и, под неодобрительным взглядом рыжего кота,подчеркнуто игнорировавшего Александра, так же, как и его тот, водружал иконуна свое место. Когда же Вера, поняв это свое слабое место, подолгу не выходилаиз маленькой комнаты, он пускался на хитрость. Сам заходил к ней и рассказывало святом старце Варнаве, о многочисленных чудесах по его молитвам: какстолетней давности, так и современных, а потом, уходя, словно ненароком забираликону с собой.
Веру уже не огорчалото, что не скоро придет отец Лев. Она была довольна и тем, что, по словамАлександра, он помнит и молится о ней. К тому же ее вполне устраивало то, какон отвечал на ее многочисленные вопросы.
И Александр, в своюочередь, тоже был благодарен Вере. Мало того, что на его глазах происходилосамое настоящее чудо, так, сама того не понимая, она помогла ему составитьцелую страницу наиболее важных для читателей вопросов и ответов. Оставалосьтолько напечатать их для газеты. Но Булат со Светланой по-прежнему были нагастролях.
Корреспондент и тотявился только почти через месяц!
Тяжело опираясь накостыль, он со страдальческим видом вошел в кабинет, опустился на кресло и,болезненно морщась, проговорил:
- Утрудихся иизнемогох! Се – подвернул ногу, бегая за материалами для нашего номера. Какдумаете, Галина Степановна оформит больничный?
- Не знаю, я с подобнымиделами еще не сталкивался, надо спросить у нее, - пожал плечами Александр. -Справка, надеюсь, есть?
- В том-то и дело,что не успел взять – некогда было! – посетовал корреспондент. – Чего только несделаешь ради нескольких строчек в газете!
И протянул… всегонесколько исписанных, самое большее на треть страницы, листов.
- Что это? – не понялАлександр.
- Свежие новостипочти со всей епархии!
- И это все, что высделали за целые три недели?! – ахнул Александр. – Вот уж действительно тольконесколько строк в газету… А где же обещанные репортажи, корреспонденции и,наконец, заказанный мною очерк?
Увидев такую реакциюсвоего начальника, корреспондент клятвенно прижал ладонь к груди и торопливопринялся обещать:
- Это только начало!Остальное требует сугубого размышления. Я паки и паки напишу еще!
- Только, пожалуйста,не затягивайте с этим! – попросил Александр.
- А вы с больничным!– не остался в долгу корреспондент и, спросив, не осталось ли чего на кухнепосле обеда, отправился трапезничать.
Александру ничего неоставалось делать, как идти к Галине Степановне. По пути к ней он встретилработавшего отбойным молотком отца Льва.
- Куда это ты идешь стаким постным лицом в скоромный день? – приостанавливая работу, поинтересовалсяон.
- Да вот… - вздохнулАлександр.
И рассказал, что малотого, что до сих пор нет наборщицы и верстальщика, так еще и корреспондентпочти ничего не привез из командировки.
- Та-ак… -внимательно выслушав Александра, выключил мешавший ему говорить молоток отецЛев. - Ты на остановке около храма бываешь?
- Да нет, в основномпешком хожу.
- Зря. А то быобратил внимание на то, что там есть витрины ведущих городских газет.
- Ну и что?
- А то, что они всеиспещрены большими статьями Григория Жилина, твоего корреспондента. Правда,подписанные псевдонимами, типа Ж.Григорьев и Гр.Жалин. Мы-то его давно ужезнаем. И нас, брат, не проведешь!
- Да вы что… -огорошенно пробормотал Александр и услышал громкий голос, перекрывавший сновавключенный отбойный молоток:
- Я ничего! Я воттружусь! А ты сходи проверь, прежде чем с Галиной Степановной разговаривать!
Александр, минуябухгалтерский вагончик, вышел за ворота храма, подошел к автобусной остановке итам, на газетных витринах, и правда, увидел с десяток крупных материалов какраз из тех районов, которые, поехав в них, называл уездами корреспондент.
- Ну что? –поинтересовался отец Лев, когда он, размышляя, как ему теперь быть сподчиненным, возвращался в редакцию.
- Что-что… выоказались правы! – удрученно махнул рукой Александр и вздохнул: - Но самоепечальное, что нога-то у него покалечена, как он утверждает, во времявыполнения редакционного задания! Теперь как бы еще он через суд не затребовалхрам платить ему больничный, а то и вовсе пожизненную пенсию!
- Что-о?! – взревелотец Лев так, что не стало слышно даже отбойного молотка. – Храм обирать?! Ану-ка давай мне его сюда!!!
- Пожалуйста!
Пожав плечами,Александр вошел в домик и увидел встающего из-за заставленного пустымитарелками стола корреспондента.
- Ох, объядохся! - сдовольным видом похлопал он себя по животу и только тут, вспомнив, что забылкостыль в кабинете, притворно морщась, заковылял за ним. - Ну что, согласилась?
- Идемте! – спритворной лаской проговорил Александр, открывая перед корреспондентом дверь.
- Что, уже ждет? – по-своемупонял его корреспондент. - Быстро же вы ее уломали! Вам не редактором, а главойхолдинга надо работать! Богатым и уважаемым бы человеком были!
Не переставая льститьначальнику, он вышел из домика и вдруг увидел перед собой отца Льва, на плече укоторого был отбойный молоток. Корреспондент невольно сделал шаг назад, нонатолкнулся на стеной стоявшего позади Александра.
- Иди-иди! – поманилего пальцем к себе отец Лев. – Жила Гришин…
- Зачем? – на всякийслучай осведомился корреспондент.
- А я тебе сейчасвторую ногу под первую подравняю. – с недвусмысленной угрозой снял с плечаотбойный молоток отец Лев и, включив его, проревел: - Чтоб не жалко было зряцерковные деньги платить!
- Да нет, ясобственно не имею никаких претензий! Мне ничего не надо! – замахал руками,роняя костыль и, даже не морщась, поднимая его, насмерть испуганныйкорреспондент.
И огибая отца Льва,метнулся к щели, в которой обычно скрывался Алеша и исчез за ней.
- Вот, лишилсяединственного корреспондента, - глядя ему вслед, вздохнул Александр. - И что жемне теперь делать?
Священник выключилотбойный молоток, внимательно посмотрел на расстроенного редактора и уверенносказал:
- Как это что?Молиться! Знаешь, что меня больше всего в этом деле возмущает? То, чтонаходятся люди, которые хотят наживаться за счет церкви! Читал я как-то в однойкниге притчу.… Строители помогли Ною построить ковчег. Получили за это плату.И… утонули в водах всемирного Потопа! Вот о чем нам в первую очередь надодумать! А что касается этого! – с пренебрежением махнул он рукой в сторонузабора. - Ничего! Вернется. А нет – новый придет. Свято место пусто не бывает!
2
Как недолговечно иобманчиво все земное!
Перед Клодием иАльбином была все та же палуба, та же мачта с зарифленным парусом, околокоторой стояла жаровня с так и не приготовленным до конца обедом, те жеблестящие от пота спины гребцов…
И все это засчитанные минуты – изменилось до неузнаваемости!
На корме, плача ипрося прощения у господина, испуганно жались друг к другу, и правда, чем-тонапоминавшие стадо, сохранившие ему верность рабы.
Те же, что предалиего, нетерпеливо переминались с ноги на ногу около входа в трюм, дожидаясьразрешения спуститься к золоту.
Сам келевст стоялна капитанском помосте, размышляя, что ему делать с внезапно свалившимся нанего богатством, властью и кораблем.
Увидев вышедших изкаюты Клодия и Альбина, он вразвалку подошел к ним и требовательно протянулруку, желая лично проверить то, что решили взять с собой римляне.
- Вот, - показалсундучок Клодий. И Альбин, стоявший к нему вплотную, несмотря на то, что голосначальника был совершенно спокойным, вдруг почувствовал, как напряглось егоплечо…
Келевст взялсундучок, взвесил его на ладони и усмехнулся:
- Немного же тывзял с собой!
- Здесь – дорогиемоему сердцу письма и деловая переписка! – терпеливо объяснил Клодий.
- А, может быть,