Захотелось молиться идумать о красоте и Вечности…
Эту гармонию внезапнонарушил необычайно громкий – словно гром с неба - голос:
- Как, ты опятьздесь?! Я же сказал тебе, чтобы ноги твоей больше тут не было!!!
Александр повернулсяна голос: он принадлежал коренастому мужчине с обветренным грубоватым лицом,быстрыми шагами приближавшемуся к домику.
Юноша, увидев его,испуганно бросив лейку, сорвался с места и юркнул в узкую щель деревянногозабора.
- Ох, уж мне этотвредитель… - проводил его хмурым взглядом мужчина и в упор посмотрел наАлександра: - А вы кто такой? Что-то я вас тут раньше не видел!
Александр назвалсебя, и выражение лица мужчины сменилось на приветливое:
- А-а, понятно,наслышан! Вам надо подождать отца Игоря. Он обычно рано приходит!
Мужчина осмотрелся посторонам цепким хозяйственным взглядом и, нахмурившись, скрылся в дверномпроеме недостроенного здания.
Тут же в щели заборапоказалась голова юноши. А вскоре появился и он сам. Как ни в чем не бывало, онснова взял лейку и продолжил поливать цветы.
- Кто это? – спросилу него Александр, показывая глазами на стройку.
- Отец Лев. Строгийбатюшка… - ответил, качая головой юноша. - Он у нас вроде завхоза. Порядоклюбит. А я однажды его из шланга полил. В новой одежде. Не нарочно, конечно…Вот он с тех пор на меня сердится. А вчера и вовсе с лопатой за мной гонялся!
- За что?
- За то, что я канавузасыпал, чтобы в нее люди не падали.
- Но ведь это жехорошо! – удивился Александр.
- Хорошо-то онохорошо, - старательно налегая на «о», согласился юноша и вздохнул: – Только,оказывается, ее отец Лев своими руками две недели под трубы копал. А положитьих еще не успел…
Увидев опятьприближавшегося священника, он аккуратно поставил лейку на землю и снова исчез.
- Все ходит, ходитсюда… - подходя, недовольно сказал отец Лев. - Нет, чтобы в школу ходить.Грамоту ведь в глаза не видел, зато кто где умер, когда у кого поминки, девятыйдень и сороковины - знает наизусть! И чего ему здесь нужно? Одна толькобесхозяйственность от него!
- Да он наоборотздесь порядок наводил. Вот как старательно полил цветы! – заступился за юношуАлександр и, поймав недовольный взгляд священника, примирительно добавил: - Нахраме ведь очень благодатно трудиться! Даже кирпич с места на место – и то как душеполезноперенести!
- То-то я гляжу, уменя почти весь кирпич со стройки воскресной школы утащили! – проворчал отецЛев и посоветовал. – Ты отца Игоря лучше бы не здесь ждал, а у ворот. Он у насможет появиться и сразу уехать по другим храмам, а то и в епархию. Все-такиблагочинный!
- Вот спасибо! –поблагодарил Александр, направляясь к воротам.
И… сразу увиделюношу.
Он шел от только чтооткрывшегося киоска и, щурясь от удовольствия, жевал. В заляпанной грязью рукеу него было надкусанное пирожное.
Что-то нехорошеешевельнулось в душе Александра.
«Я ему последниеденьги отдал, а он на них – лакомство! Да и вообще – хоть бы руки перед тем,как есть, помыл бы, что ли…»
И странно – словноуслышав эти мысли, юноша на этот раз как-то обиженно шмыгнул носом и прошелмимо, ни о чем не спросив и ничего не сказав…
6
После воскреснойслужбы, закончившейся, как обычно, после трапезы любви, проповедью словаБожьего и благодарственными молитвами, пресвитер попросил несколько человек –остаться.
Это были римляне,занимавшие весьма высокое положение в обществе.
Старый сенатор,переживший страшные времена Нерона и Домициана. Молодой римлянин совсадническими полосками на тоге. И личный помощник одного из самых богатыхлюдей Рима – Публий Альбин.
- Чтобы незлоупотреблять вашим временем, которое, кстати, для всех нас сейчас дорожезолота, я буду краток, - сказал пресвитер и сообщил, что, по приказу Траяна,началась настоящая охота на книги апостола Иоанна Богослова.
- Сведения точны?Хорошо проверены? – уточнил сенатор.
- Более чем. Мнелично передала их дочь императора – Дросида, - не стал скрывать всей правдыпресвитер.
- Как! И она -тоже наша? – изумился молодой всадник, которого явно взволновала такая новость.
- Да, норазумеется, прошу нигде и никому не разглашать этого! – предупредил пресвитер.– Рискуя жизнью, она рассказала о мерах, предпринятых префектом претория…
- Траян что – самсказал ей об этом? – с недоверием усмехнулся старый сенатор.
- Нет, но кому,как не тебе, знать, что в любом дворце стены имеют уши, то есть верных слуг ирабов! Один из них, будучи нашим человеком, раб префекта претория сообщил ей обэтом, а она уже – мне!
- Если делодействительно настолько серьезное, то нужно немедленно снять одну, а еще лучше– несколько копий! – деловито предложил сенатор.
- Когда? –простонал пресвитер. - Я только сегодня ночью узнал об этом. В любой моментсюда могут ворваться люди префекта претория…
Он с тревогойприслушался к шуму за дверью, с облегчением выдохнул, когда тот затих, и снадеждой посмотрел на римлян:
- Единственный навсем Западе экземпляр Апокалипсиса, насколько мне известно, находится здесь, вРиме. Была, правда, еще одна его копия. Сделанная очень тщательно, так какапостол Иоанн под страшными угрозами запретил изменять что-либо в своей книге.Но она уже уничтожена…
- Что –императорским ищейкам уже удалось напасть на наш след?! – с опаской уточнилвсадник.
- Нет, ответилпресвитер. – Этот список мы сделали для Дросиды, но кто-то из ближних, боясь заее жизнь, порвал его на клочки. И вот теперь я хотел бы спросить у вас совета,как нам спасти то, что еще осталось?
- Нет ничегопроще! – пожал плечами старый сенатор. - Можно закопать в саду на моейзагородной вилле!
- Это смог бысделать и я сам, у себя во дворе! – вздохнул пресвитер. – И даже сразу хотелэто сделать. Но вовремя подумал: а если вслед за книгами начнутся гонения и налюдей? Разумеется, первым поведут на мучения и казнь меня. Кто отыщет тогда идаст людям эти книги? Если же доверить место тайника двум-трем людям, то – гдегарантия, что они тоже не погибнут, либо не дрогнут под пытками или непозарятся, как на тридцать сребреников, на щедрую плату ищеек префектапретория? Между прочим, имеются самые серьезные опасения, что под видомхристиан они вот-вот проникнут к нам, чтобы силой изъять книги апостола Иоанна!
Старый сенаторподнялся из-за стола, вышел на середину комнаты и, по привычке приняв позуоратора, подытожил:
- Прятать нельзя.Скопировать некогда. Оставлять здесь опасно. Ergo(следовательно): значит, нужно немедленно увозить их из Рима. И как можноподальше!
- Тоже непросто. ВОстии[3]с минуты на минуту начнут обыскивать все отходящие суда. Причем, от носа докиля. Незаметно не вывезешь не то, что тубусы с книгами, но даже иголку! То жесамое, судя по всему, после этого начнется во всех остальных портовых городах!А увозить, хоть и жаль расставаться с ними, разумеется, нужно. И ты прав – насамую окраину Римского мира.
- Да, но… как этосделать? Лично я в данное время не имею никакой возможности покинуть Рим.
- Мне тоже вряд лиудастся провезти книги незамеченными! – развел руками молодой всадник.
- Как же нам тогдабыть? – с отчаянием в голосе спросил пресвитер.
И тогда раздалсяспокойный голос Альбина.
- Я знаю!
7
Александр целыхполчаса бесцельно ходил перед входом в храм. Потом увидев, что дверь в домикуже открыта, вернулся к нему и вошел. В домике была трапезная, кухня, комната,судя по стоявшему в ней пианино, для певчих, а за ней - закрытая дверь стабличкой «Редакция».
На кухне хлопоталаласково поздоровавшаяся с ним пожилая женщина.
Больше здесь никогоне было, и пришлось снова выходить во двор и бесцельно бродить по егоизвилистым дорожкам.
Когда он вернулся кхраму, к нему как раз подъехала машина благочинного.
К счастью, отец Игорьна этот раз никуда не уезжал.
В белом красивомподряснике он вышел из машины, радостно встретил Александра и первым деломподтвердил, что тот действительно утвержден в должности редактора епархиальнойгазеты. Правда, вопросы, связанные с размером оклада и особенно где ему жить,нужно еще решать.
- Но, будем надеятьсяскоро, - как-то без особого энтузиазма пообещал он, - и это все разрешится.Сегодня же, сразу после утренней трапезы – знакомство с помещением редакции и,если удастся, с ее коллективом. Ты, как бывший журналист и будущий редактор,надеюсь, уже с кем-нибудь здесь познакомился?
- Да, только интервьювзять не успел! - улыбнулся Александр и рассказал про юношу и отца Льва.
- Опять у них тяжба?– поморщился отец Игорь. - Ладно, попрошу отца Льва, чтобы простил его!
- А этот юноша – кто?– после того, как деловая часть разговора, кажется, была закончена, поинтересовалсяАлександр.
- Алеша? -переспросил отец Игорь и голос его потеплел. – Вроде, как местный блаженный.
- Прозорливый?
- Кто знает!.. –пожал плечами священник и задумался вслух. - Что-то Господь ему, может, иправда, открывает. Где-то дурачится. А в чем-то хитрит, что как раз и замечает