Так или иначе у каждого из нас найдется та или другая уникальная особенность головного мозга. Поскольку я проходила докторантуру в области нейробиологии и нейроанатомии поведения, то у меня много друзей среди нейропсихологов – людей, которые оценивают возможности мозга и способности к обучению. Недавно одна из моих подруг рассказала, что американцы отличаются тем, что категорически не хотят признавать своих слабостей, и умственные способности – не исключение. Она сказала, что им хочется демонстрировать превосходные результаты IQ-тестов буквально во всем, но, проваливаясь по тем или иным показателям, они падают духом и считают себя умственно отсталыми. Я слушала очень внимательно, потому что сама была когда-то недовольна своими результатами. Она сказала назидательным тоном: «Нельзя быть успешным во всем. Если ты – человек, то надо понимать, что у головного мозга есть области, которые функционируют лучше других. Это не умственная отсталость. Это норма». Поэтому если у нас есть один-два таких симптома, это нормально. Возможно, что ваше сознание уплывает куда-то вдаль, когда ваша подруга заводит разговор ни о чем. Хорошо. Или вы часто теряете ключи. Это вовсе не означает, что у вас синдром дефицита внимания и гиперактивности или другие проблемы с обучаемостью. Это всего лишь проблематичная особенность вашего мозга, которая усложняет вашу жизнь – на работе, в школе, в отношениях или где-то еще.
От трех до двадцати процентов людей получили диагноз плохая обучаемость. В конце концов, мы живем в цивилизации, где любят примитивные «ярлыки». Подумайте, если двадцать процентов населения – инвалиды, может быть, это не инвалидность, а что-то другое? Или это просто разновидность нормы, как, скажем, леворукость? Я хочу думать, что расстройство обучаемости – это не более чем другой способ бытия, другая разновидность мозговой активности.
Когда я говорю об обучении, то имею в виду не просто обучение в школе. Термин «расстройство обучаемости», по крайней мере в том смысле, в котором он часто употребляется, подразумевает не просто интернаты или дополнительные занятия с репетиторами. Дети взрослеют, но это расстройство никуда не девается. Проблемы, связанные с приобретением новой информации, то есть с процессом обучения, остаются, потому что вызваны нестандартным развитием мозга. Это не только обучение чтению и письму, но и умение общаться с людьми. Речь не идет об уровне интеллекта; иногда неспособность учиться никак не связана с ним. Иногда даже очень смышленый ученик не может показать, как он научился читать и писать. К сожалению, у таких людей крайне низкая успеваемость в школе и институте, не говоря уже о карьере, потому что наше общение друг с другом во многом зависит от грамотности.
Итак, большинство людей, которым выставили диагноз расстройство обучаемости, на самом деле инвалидами не являются. У них очень успешная жизнь. Но если я употребила в этой главе выражения «неспособность к обучению» или «расстройство обучаемости», то не оговорилась. Это расхожие выражения. Если врачи диагностировали синдром дефицита внимания, дислексию и тому подобное и вы боитесь, что никогда не справитесь со своей проблемой, которую я называю «альтернативным стилем обучения», идите за мной.
Как относиться к особенностям головного мозга
Обучение – основная часть нашей интуиции. Это определенный элемент особенностей нашего головного мозга. У каждого человека в той или иной мере развита интуиция. Она порождена уникальными свойствами головного мозга, будь то внимательность или синдром дефицита внимания, врожденная грамотность или дислексия. И хотя данная глава посвящена видам обучения и его расстройствам, не сомневайтесь: у каждого человека есть своя область, в которой он гениален, то есть, в принципе, можно сказать, что у каждого есть область, которая недостаточно хорошо выявлена, но позволяет развивать интуитивный дар (подробнее об этом в шестой главе). В конце концов, нарушенное функционирование недостаточно хорошо изученных областей может быть помечено как расстройство обучения или какая-то другая проблема.
И все-таки как возникает расстройство обучаемости или нетипичная структура головного мозга у людей, которым выставили диагноз дислексии, синдрома дефицита внимания или какой-либо неспособности к обучению, которая вызывает эти расстройства?
Иногда буквально своими глазами можно разглядеть структурные различия в головном мозге. У одних просто запаздывают навыки говорения, чтения, письма или общения, так как развитие мозга происходит медленнее, чем у других. У некоторых по-другому взаимосвязаны правое и левое полушария. И если наше детство прошло в обстановке, где мы подвергались всяческим лишениям, вокруг был хаос или происходили драматические события, мозгу гораздо труднее дается учеба, и она становится менее эффективной.
Никто не знает, почему некоторые расстройства чаще диагностируются у женщин, чем у мужчин, чаще у девочек, чем у мальчиков. Например, синдром дефицита внимания и гиперактивности более характерен для мальчиков, чем для девочек. Почему? Потому что тестостерон может влиять на развитие головного мозга? Потому что проблемы с вниманием у мальчиков вызывают большее сочувствие у общества, чем те же проблемы у девочек? Может быть. Мы знаем, что гормоны влияют на развитие мозга. Повышенные уровни андрогенов, то есть тестостерона, влияют на левое полушарие головного мозга, а значит, на речь. Было установлено, что в критические периоды развития головного мозга повышенный уровень тестостерона может вызвать расстройство обучаемости у мужчин.
Тем не менее, несмотря на то что синдром дефицита внимания и гиперактивности и дислексия чаще диагностируется у мальчиков, чем у девочек, более поздние исследования показывают, что у девочек тоже могут быть различные формы дислексии, просто они лучше компенсируют и скрывают свое расстройство благодаря более развитой взаимосвязи полушарий головного мозга. Итак, вы поняли, что у расстройства может быть множество самых разных причин и мы никак не можем сказать, что оно вызвано только одним фактором.
Атипичный мозг
В первой книге Луизы «Исцели свое тело» перечислены симптомы и проблемы со здоровьем, но в списке нет расстройства обучаемости. В этой книге нет ни дислексии, ни синдрома дефицита внимания и гиперактивности. Луиза говорит, что люди с подобными диагнозами нормальны. Просто их мозг развивается по-другому.
Такой подход к расстройствам обучаемости пользуется немалой популярностью в литературе. Некоторые исследователи считают, что вместо подробного перечня расстройств обучаемости и множества диагнозов, с ними связанных, достаточно поставить диагноз человеку с атипичным расстройством мозга. Необязательно составлять подробный перечень, наоборот, ученые предположили, что достаточно обратить внимание на манеру обучения того или иного человека и уже можно в точности описать особенности их внимания, навыки чтения и письма, адаптированность в социуме. Как нам это удается? Лучше всего дать человеку комплексную нейропсихологическую оценку. Мы оцениваем всего человека, как с его способностями, так с его недостатками. Я могла бы добавить, что в том случае, если у человека ярко выраженная неспособность к обучению, например синдром дефицита внимания и гиперактивности или дислексия, то когнитивные проблемы могут исказить результаты до такой степени, что стандартные IQ-тесты не смогут дать точную оценку уровня интеллекта. Универсальный показатель IQ. Ha этих людей не распространяется из-за несоответствия отдельных величин, а оценка, рассчитанная на основе слабых величин, тянет все прочие оценки интеллекта вниз. Ура! IQ просто неприменим к ним. Да, это приятно. Вот почему важно не сравнивать людей по цифровым показателям, особенно если они неспособны к обучению. Еще важнее понять, как люди обрабатывают информацию, как они воспринимают проблему и переходят к ее решению.
Пионером в этой области исследования является нейропсихолог Эдит Каплан – моя наставница в аспирантуре и докторантуре медицинской школы Бостонского университета. Эдит разработала так называемый процессуальный подход к нейропсихологии. Она выступала против комплексных тестов, с помощью которых экспериментатор рассчитывает определенный уровень IQ, когда ему нужно понять, что не так с мозгом. Она говорила: «Комплексные тесты хороши для машин». Нет, Эдит использовала те же самые тесты, но она не просто сажала пациента за тесты и машинально помечала галочкой правильные/неправильные ответы, она наблюдала, как человек подходит к решению проблемы. Такая оценка помогала ей не просто выявить дефицит внимания; ей было интересно, как функционирует внимание. Если она видела пациента с дислексией, то отмечала, как пациент воспринимает письменное слово, и затем структурировала программу занятий, чтобы ему было легче читать. Она не просто интересовалась, где кроется ошибка в мозге человека; она помогала людям прийти к правильному решению.Итак, на сегодняшний день, когда людей подвергают нейропсихологическим тестам, у нас появляется возможность заглянуть в их головной мозг и придумать решение, которое поможет ему лучше функционировать.
По сути Эдит – мать современной нейропсихологии. Ей принадлежит большой вклад в так называемую теорию развивающего обучения, а также в конечном счете в альтернативные творческие пути, которые могут использовать люди для обработки информации. Я вспоминаю четверги Эдит. На этих четвергах она рассказывала нам про ранние исследования отца-основателя нейропсихологии Нормана Гешвинда[30], чьи работы я цитирую в своей книге. Это были
удивительные занятия, потому что сама Эдит была удивительной личностью. Без всякого сомнения, у нее имелся свой метод обработки информации. Она была независимым творческим и живым гением. Большинство занятий нашей программы подготовки были строго структурированы: они начинались в определенное время и в определенное время заканчивались. Но только не занятия Эдит. Эти занятия продолжались до тех пор, пока она сама не выбивалась из сил. Урок начинался в четыре часа дня и мог продолжаться несколько часов. Иногда он заканчивался в девять, иногда в десять, иногда в одиннадцать вечера. Если кто-то из нас начинал дремать, Эдит вынимала из сумочки кофейную конфету и метала ее в незадачливого ученика. Страдала ли Эдит синдромом дефицита внимания и гиперактивности? У нее были признаки дисфункции лобной доли (о них вы узнаете позже)? Да! Но на это никто не обращал внимания, потому что она была гением. Как я уже сказала, она была продуктивным, творческим гением и совершала революционные открытия в своей области, потому что именно так поступает творческий человек. Сначала он адаптируется к системе, а потом преобразует ее изнутри. И мы радовались своей удаче, что оказались среди тех студентов, которым посчастливилось учиться у нее.