ным, менее красивым или менее вкусным. Просто другим. Возмужал, наверное, ведь так непросто принимать все возрастающие толпы туристов. Но как приятно видеть, что многое вообще не меняется, потому что грузин – это синоним слова «традиция».
За несколько дней я научилась немного понимать грузинский. А также запомнила самые важные слова: «гамарджоба»[61], «марглобо»[62], «хинкали»[63] и «саперави»[64]. Оперируя только ими, в Грузии можно очень неплохо жить. Один раз меня даже за местную приняли в ресторане. Приходит официант, говорит: «Гамарджоба! Шечамт?»[65], а я ему отвечаю: «Гамарджоба! И кушать мы будем, только по-грузински я не говорю». Надеюсь, это произошло не из-за размеров моего носа.
В день моего отъезда Тбилиси горько зарыдал. И пролился тропический ливень. Никто еще не хотел так сильно остановить меня. Весь город встал. Пробки были во всех направлениях. Проехать куда-то было невозможно. Я катастрофически опаздывала на самолет. Это мой самый страшный кошмарный сон – опоздать на самолет.
В какой-то момент я поняла, что надо оставаться. Не хочет он меня отпускать. Этот момент наступил, когда до взлета – полчаса, а я еще даже не в аэропорту.
Но это Грузия. Тбилиси не стал бы делать ничего, что не хочет женщина.
За пятнадцать минут до взлета мы ворвались в аэропорт. Мне выдали посадочный. Багаж сдать, конечно, было уже нельзя. Чудо уже то, что вообще пустили. По громкой связи объявляли меня и еще пять несчастных, которые так и не выбрались из пробки. На досмотре мне велели не выбрасывать дезодорант-спрей из чемодана. За пять минут до взлета я оказалась в самолете.
Спасибо, Тбилиси! Я тоже очень люблю тебя!
Феррагосто.[66] San Buono – Vasto – Vasto Marino – San Buono
Вот кто-то загорает на пляже, а лично я – всегда в баре у Антонио. У него тут идеально расположены столики для приема солнечных ванн, а также идеально расстояние от столиков до бара с фестивальным бельгийским пивом.
Все мне говорят: «Ну как так-то? Ты ж в двух шагах от пляжа!» Да была, была я на море. Оно без меня волновалось, а как я приехала, сразу стало ласковым, спокойным и очень теплым.
Может, еще раз проведаю его.
Я не умею плавать, поэтому все мои походы искупаться выглядят как чрезвычайно увлекательный цирковой номер «баба сеяла горох, ох!» и приседания в воде. А потом вытрясание песка из трусов.
Так что на пляже я больше вдоль кромки моря гуляю и наблюдаю за отдыхающими.
В феррагосто на Адриатике не протолкнуться, как у нас в Сочи в сезон. Все сидят друг у друга на головах. Мамы, папы, дети, бабушки, дедушки и собаки. Соседи наши из Рима тоже приехали с большой желтой собакой Глендой. Экономят, питаются дома, Гленда лежит на нашем крыльце в тенечке. Вообще они – как мы, русские. Ни на одном языке мира не говорят, ретрограды в плане еды (все им борщ и пельмени пасту подавай) и решительно стараются экономить на всем. Так что неудивительно, что отпуск свой они проводят в Крыму на Адриатике – тут как-то привычнее.
Самые привлекательные слова для любого итальянца – «скидки» и «дешево». Целевая аудитория маркетолога. Даже Дуся ведется. Купила две пары одинаковых джинсов, когда узнала, что скидка пятьдесят процентов, хотя до этого не собиралась покупать вовсе.
Наш Васто-Марина – это вам не пляжи Капри. Тут женщины в бриллиантах загорать не выходят. И тем не менее тут Италия, и, вероятно, вы подумали, что пляжная мода здесь – это сплошные Диоры и прочие Шанели. Однако встретить тут Верчучи, Гакки и Дольчебабану можно с большей вероятностью, чем реальный бренд. Не поверите, но миром пляжной моды заправляют два негра с тележками, вокруг которых толпятся отдыхающие. Именно они определяют, в каких моделях купальников и плавок будет ходить все побережье.
Но жизнь нелегальных предпринимателей полна невзгод и опасностей. Недавно провели рейд на лоточников и продавцов Дольчебабаны и прочих Луивтонов на пляже. Прям настоящий полицейский рейд, как в свое время операция «Адриатика», когда всех мафиози в нашем регионе накрыли.
Я его, конечно, не видела, но представила себе картину, как красивые итальянские полицейские в форме от Хуго Босса, сапожках и шлемах в жару плюс тридцать пять бегут вдоль пляжа по кромке моря за двумя тощими иммигрантами, кричат: «Стоять! Будем стрелять!» А негры удирают, тащат за собой тележки со скарбом, кругом разлетаются браслетики, сумочки и очки «руйбун». В общем, весело так.
И солнце светит, и море, и феррагосто.
Или вот тоже был один увлекательный день. Нам нужно было оплатить электричество. Если кому-то кажется, что это просто, то представьте, что «Почта России» и Сбербанк объединились в одну компанию. И вам туда нужно попасть, но службы одного окна нет. Вам по-прежнему нужно и в Сбербанк, и на почту. Так мы ходим в энергетическую компанию «Энель». Менять офисы нельзя. Неважно, если есть еще один ближе к дому, идите туда, где вас зарегистрировали. График работы тоже впечатляет. Все как обычно, все как мы любим. Три часа утром, два часа в помериджио[67]. И почетное звание «работник года» переходит сотруднице «Энель»! Помимо нас, туда ходят все итальянцы вместе с детьми, бабушками, тетушками и собаками. В офисе одна сотрудница, а очередь в десять утра человек семь, не считая всех дополнительных родственников. Все внимательно слушают истории посетителей, ругают в полный голос проклятого Ренци, введшего налог на телевизор, и обсуждают счета.
К часу дня и закрытию офиса на обед, озверевшие от духоты, историй всех бабушек (а все истории надо рассказать сотруднице офиса и потом обсудить всей очередью!), мы наконец попадаем к заветному окошку. «Мадонна! – вопит сотрудница «Энеля», очередь замирает и расправляет уши. – А в Москву вам счета тоже не доставляли?» Очередь издает сдавленный хрип «Моска!» и хрюкает. И… нас просят прийти в помериджио, потому что сложный случай. Решено потратить их обеденный перерыв на наш обеденный перерыв и посещение водяной компании. Водяная компания – это отдельный случай в Италии. У них никогда нет очереди, самое лучшее обслуживание и самые маленькие счета. Они как будто хотят нам сказать: «Ну приходите, приходите к нам, видите, у нас даже счета меньше всех!» Посещение с распечаткой всех документов заняло 10 минут.
Возвращаемся в электрическую компанию. Сотрудница после обеда явно подобрела и больше не бросается на посетителей. И тут появляется она. В любой очереди есть она. Она – это «я только спросить!». Я ее ждала. Несмотря на то что пришли мы после обеда не первые, всех разогнали, а нас пригласили, со счетами разобрались, но на нас кончились бланки оплаты. А где их взять? Ну на почте же! Возвращаемся с почты с бланками, опять ждем, и только суемся к тетеньке, появляется «я только спросить!». Смотрю я на нее, а судя по выражению лица, это явно русская бабка, да и по акценту тоже. И да, русская оказалась. Я целый день думала, как отвечать, когда появится «я только спросить!», но упустила свой момент, как тогда, когда тебе звонят и просят прачечную. Зато мой муж не растерялся: «Мы тоже только спросить!»
Тем временем Улисс Симпсон Грант очень хорошо провел время. Оторвал москитные сетки, натоптал на столе, упал в бельевой ящик, разгромил ванную, украл-таки документы и мой лифчик, последний пожрал.
Причем вид имел такой, что, мол, все это Гленда сделала! Приперлась, нахулиганила! В угол нассала! Я-то, хозяин, никогда! Я защищал твою собственность. Вот в борьбе лифчик хозяйки пострадал.
И вовремя с видом неоцененного героя лечь в домик.
Мне кажется, что его отпуск даже веселее моего и ему пора вести свой собственный блог.
Однажды летом
Однажды летом к нам приехала Дуся.
Когда она приезжает, все сразу идет не так.
Ну и вот она приехала, шмякнула на завтрак просекко, как у нее принято, и потребовала, чтобы мы ее на пляж отвезли.
Я в тот момент была очень рада от нее избавиться. Поэтому, как только она заикнулась про пляж, я начала нашептывать Серджио: «А давай сдадим ее в дом престарелых, а давай продадим ее на органы, а давай ей лопатой по башке дадим?»
И мы решили, что оставить ее на пляже нормально.
Далее следовали строгие инструкции: если тебе плохо, обгоришь или вообще что, немедленно иди к нашей машине в теньке. Мы ее тут оставили, чтоб у тебя, родная, ориентир был.
Оставили машину и с Эрнесто по делам на его маккине[68] поехали.
И опять же чтоб вы знали – от пляжа до нас километров тридцать.
Возвращаемся.
Дуси нигде нет.
Ищем. По пляжу, не пляжу, полицейскому участку, везде.
Ее нет.
Нашли одну бомжеватую тетку, вылитая Дуся, но не она.
Звоним, телефон не отвечает.
Я так занервничала, что все полицейские Италии готовы были сделать мне эскорт.
Поискали еще немного, плюнули. Решили, что, если что, нам позвонят. Хотя я очень зла была, потому что обгорела во время этих поисков.
Приезжаем домой, а эта гадюка в шезлонге перед домом лежит и в ус не дует.
Я так кричала, что чуть не охрипла. Ведь мы ее потеряли, переживали, да как она вообще домой попала?
Внимание.
Когда она устала на пляже, она не пошла к нашей машине, а облокотилась на ближайший «порше 911». Хозяин не заставил себя ждать. Так как говорит она только на одном языке мира, то мы можем лишь догадываться, какую пантомиму она ему показала, но, чтоб избавиться от нее, хозяин «порше» отвез ее домой.
По приезду она дала ему два евро на чай, а он не взял.
Так мы ее и нашли.