Рост текстильного производства не привел, однако, к коренным изменениям в этой ведущей отрасли итальянской экономики. Зародившиеся здесь еще в XIV в. раннекапиталистические отношения не получили качественно нового развития. Господствовала рассеянная мануфактура, подчиненная купеческому капиталу. Организаторами производства по-прежнему выступали компании, действовавшие в рамках цехов – суконщиков, шелкоткачей и других, которые сохраняли систему жесткой регламентации и настаивали на соблюдении традиционной технологии, ставили преграды свободному предпринимательству. Как и в предшествующую эпоху, непосредственными производителями были зависимые от цеха и компаний мастера-ремесленники, владевшие мастерскими и необходимыми орудиями производства, а также наемные рабочие, лишенные всякой собственности и получившие от компаний крайне низкую заработную плату. К тому же переход от рассеянной и смешанной мануфактуры к ее централизованной форме не происходил, хотя технология текстильного производства это позволяла. Централизованное мануфактурное производство, когда все операции выполнялись под одной крышей, часто оказывалось мало рентабельным или вовсе убыточным. Сложившийся в итальянской экономике раннекапиталистический уклад не обрел прочных корней. Сохранение традиционных форм организации промышленного производства, а также изменение рыночной конъюнктуры, особенно во внешней торговле, способствовали тому, что в Италии уже в начале XVII в. наметился застой, а в середине столетия и спад производства.
От убедительного подъема во второй половине ХVI в. до начавшегося спада в первые десятилетия ХVII в. – таков путь развития не только промышленности, но также торговли и банковского дела Италии. В XVI в. Венеция, Генуя, Флоренция продолжали играть важную роль в международной торговле и финансовых операциях. Ведущие итальянские государства имели активный баланс в торговле с Испанией, Англией, Францией. Несмотря на натиск турок, Венеция сумела сохранить свои позиции в средиземноморской торговле. Ее монополию на вывоз пряностей из стран Ближнего Востока и продажу их в Европе не могла нарушить конкурировавшая с ней Португалия.
Если Венеция прилагала огромные усилия, чтобы удержать традиционные связи с Востоком, то Генуя обращала взоры на Запад, все активнее включаясь в торговлю с Испанией и Португалией. В середине XVI в. более половины генуэзского импорта шло из Испании. Расширялась и торговля Генуи с Англией, Нидерландами, Германией. С западными странами были связаны и крупные денежные операции генуэзских банкиров: объединенные в мощный банк Сан-Джорджо, имевший статус государственного, они завоевали ведущие позиции на международных финансовых ярмарках. «Мы являемся хозяевами денежных рынков и как таковые диктуем им законы», – утверждали сенаторы Генуэзской республики. Именно Генуя в XVI в., особенно во второй половине столетия, стала распределять на международной фондовой бирже золото и серебро, прибывавшие из Америки в Испанию и переправлявшиеся затем в Геную. Влияние генуэзцев простиралось не только на Европу, но и на страны Леванта, Африку, Америку. По-прежнему активной была в XVI в. и деловая роль Флоренции, которая развивала торговые связи как с Западом, так и с Востоком. Ее купцы достигали берегов Южной Америки, привозили зерно из Данцига (Гданьска) и Московского государства. Принадлежавший ей приморский порт Ливорно превратился к концу XVI в. в крупный порт международной торговли.
В аграрной сфере экономики Италии в XVI в., особенно во второй половине столетия, после окончания Итальянских войн, были достигнуты значительные успехи. Увеличивались размеры пахотных земель за счет расчистки пустошей. В Тоскане и Ломбардии широко проводились мелиоративные и ирригационные работы. Повсюду вводились новые зерновые и кормовые культуры, в том числе кукуруза, которая быстро завоевала ведущие позиции. Расширились посевы конопли, риса, посадки цитрусовых деревьев и сахарного тростника. Большое внимание уделялось разведению тутовых деревьев, необходимых для получения шелка-сырца. В Ломбардии на территории Венецианской республики активно внедрялись прогрессивные методы земледелия, создавались хозяйства фермерского типа. Были заметные успехи и в животноводстве: вводилось стойловое содержание скота – в Южной Италии бурно развивалось овцеводство в связи с увеличением спроса на местную шерсть (она шла на изготовление грубых сукон). Укреплялись характерные и для предшествующего столетия связи сельского хозяйства с городским рынком. Традиционным оставалось выращивание зерновых культур в Центральной Италии, в частности в Папской области, но оно не покрывало потребностей местного населения: пшеницу все шире ввозили из Неаполитанского королевства. Стабильным на протяжении полутора столетий оставалось выращивание кукурузы, главным центром разведения которой стала область Эмилия.
Прогресс в сельском хозяйстве, как и в промышленной сфере, сменился наметившимся уже в первые десятилетия XVII в. застоем, а позже и постепенным упадком; процесс стагнации особенно широко затронул Южную Италию. Причины регресса в сельском хозяйстве, характерного для многих областей Италии (исключение составляла Ломбардия), коренились в производственных отношениях, сложившихся в деревне, где господствовали феодальные формы землевладения и землепользования. Ранние капиталистические отношения крайне слабо проникали в аграрную сферу экономики – хозяйство фермерского типа начало складываться лишь в животноводстве Ломбардии. Широкое распространение городского землевладения, все увеличивавшийся в XVI в. рост капиталовложений горожан в земельную собственность не привели к коренным изменениям в системе землепользования и внедрению более прогрессивных методов эксплуатации крестьянства.
Господствовавшая в Эмилии, Тоскане и некоторых других районах испольщина – полукапиталистическая-полуфеодальная форма арендных отношений – не эволюционировала в аренду капиталистическую, наоборот, в ней возобладали феодальные черты. Как правило, в испольную аренду предоставлялся хозяйственный комплекс (подере), на котором семья арендатора занималась землепашеством, виноградарством, огородничеством, животноводством, а порой и другими видами сельских работ. Земельные собственники чем дальше, тем больше устранялись от хозяйственных работ, зафиксированных в арендном договоре, перекладывая все заботы на плечи испольщиков, которые вынуждены были сами заниматься покупкой инвентаря, семян, скота и неизбежно оказывались в постоянной финансовой задолженности, едва сводя концы с концами. Лишенные права покинуть арендованный участок до выплаты всего долга, они попадали в положение прикрепленных к земле крестьян, к тому же обремененных дополнительными платежами и обязанностями в пользу землевладельцев: подношения натурой к праздникам, баналитетные платы, некоторые виды барщины (обработка сельскохозяйственных продуктов собственника земли, мелиоративные, дорожные, строительные работы и т. д.).
Некоторые возможности для поступательного развития сельского хозяйства открывались при другой форме арендных отношений, распространенной в северных и центральных районах Италии, – краткосрочной издольной аренде мелких участков монокультурного типа (или пашня, или виноградник, или оливковая роща и т. д.). Однако и здесь перспективу прогрессивного развития тормозили явления феодальной реакции. Сыграло роль и то обстоятельство, что многие земли, подлежавшие ранее юрисдикции городских и сельских комунн, в XVI в. были переданы правителями итальянских государств крупным землевладельцам в качестве феодов. Сеньоры использовали полученную судебно-административную власть для узаконения реставрируемых феодальных повинностей крестьян, в том числе связанных с личной зависимостью. Усиление нажима на крестьянство, лишавшее его заинтересованности в повышении производительности труда, вело к массовому обнищанию сельского населения и экономическому упадку деревни. Разорение, бродяжничество, разбой – неизбежное следствие феодальной реакции – стали повсеместным явлением в Италии в первой половине XVII в.
Социально-политическая структура итальянских государств
Окончание опустошительных Итальянских войн, характерное для мирных лет оживление промышленности и сельского хозяйства способствовали демографическому росту в итальянских землях. Если в начале XVI в. их население насчитывало 10 млн человек, то к концу столетия оно увеличилось до 13 млн. Наметившийся в первой половине XVII в. экономический спад сопровождался и сокращением численности народонаселения, так что к концу века оно не превышало 11 млн. Подавляющую часть населения – в среднем по Италии свыше 80 % – в XVI в. по-прежнему составляли жители сельской местности. В то же время наметилась устойчивая тенденция роста населения городов: в течение столетия доля горожан в общей массе жителей страны увеличилась с 11 до 16 %, а в густонаселенных северных районах она превысила 20 %. Миграция жителей сельской округи – не только крестьянства, но и дворян – в города уверенно росла в эпоху раннего Нового времени, став одной из примет демографической ситуации в стране. К концу XVI в. крупнейшие города Италии – Неаполь, разраставшийся особенно стремительно и достигший 200 тыс. жителей, Венеция с населением более 150 тыс. человек – вошли в десятку самых больших городов Европы. Численность населения Рима, Палермо, Мессины превышала 100 тыс. человек. Росли и средние по численности населения города – Мантуя, Павия, Парма, Ливорно. К концу XVI в. в них проживало от 25 до 30 тыс. человек. Пополнялась в основном масса городской бедноты. Впрочем, и дворянство предпочитало, не оставляя замков и вилл, бо́льшую часть года жить в городах. Конец XVI – первые десятилетия XVII в. – время активного строительства городских палаццо знати, масштабных и величественных, в стиле позднего Возрождения и формировавшегося барокко.
В Италии в отличие от других европейских стран не сложилась юридически четко оформленная сословная структура, хотя привилегированное положение господствующего феодального класса закреплялось в законодательстве отдельных ее государств. В числе причин своеобразной сословной аморфности Италии – отсутствие политической централизации и связанной с ней системы представительных учреждений. Границы между дворянством, духовенством и патрици