Возникли различные гипотезы, говорили, что они могли быть двумя братьями, родственниками епископа Сквиллаче, заключенными в замок из-за противостояния с церковью. Или воинами, швабским и анжуйским, погибшими во время сражения между войсками этих династий.
Но самой правдоподобной остается версия о двух влюбленных. Тысячу лет назад двое норманнов, мужчина ростом 1.70 см и женщина ростом 1.68 см погибли, взявшись за руки, и глядя в глаза друг другу. Жаль, что сегодня невозможно установить, кем были влюбленные из Сквиллаче…
Здесь говорят, есть в году особенная ночь, когда из леса выходят ведьмы и эльфы, кружат над замком летучие мыши в свете бледной луны. В эту ночь появляются в стенах замка Сквиллаче две фигуры. Рыцарь и дама в старинной одежде медленно бредут, обнявшись, чтобы вскоре растаять в ночном воздухе.
Замок Пелликано, также называемый Византийским замком или замком Карафа, стоит на самой высокой точке скалы, откуда открывается вид на город Джойоза Ионика, в пяти километрах от побережья Ионического моря.
Постройка замка датируется XII веком (1194–1265 гг) в 1559 году он стал собственностью маркизов Караччоло, а затем перешёл к маркизам Пелликано, нынешним владельцам.
В настоящее время это архитектурный комплекс, состоящий из средневековой крепости и примыкающего к ней величественного феодального дворца, соединенных кирпичным мостом.
Крепость имеет трапециевидный план с двумя круглыми башнями на южной стороне; две большие оборонительные стены с южной и восточной стороны обращены к деревне. Северная и западная стороны соединены с высокой скалой, возвышающейся над рекой, и недоступны для врага.
Самые старые постройки датируются XIII веком.
Семья де Рагузиа построила Сторожевую башню в швабскую эпоху, затем, когда был основан жилой центр, другие феодалы анжуйского двора превратили старую башню в крепость. В 1458 году, когда деревня Джойоза была передана в феодальное владение Марино Корреале да Сорренто, верному вассалу короля Ферранте, в замке появился кастеллан: Антонио Линарес Арагонский, дворянин из Сарагосы.
В 1499 году Джойоза и ее замок перешли к могущественной неаполитанской семье Карафа, которые владели ею до 1558 года.
Маркиз Джовамбаттиста Карафа в 1525 году перестроил западную башню и восточную стену, построил театр, переданный сегодня городку.
По всей восточной стороне расположены отверстия для пушек. Внутри оборонительного периметра находятся руины жилых комнат, лестницы и до сих пор неисследованные подземные помещения.
Вход в комплекс находится с южной стороны, когда-то к нему вел подвесной мост, он пересекал ров и соединял руины крепости с дворцом.
Дворец, принадлежавший семье Караччоло Росси, был куплен семьей Карафа в 1545 году и присоединен к замку, хотя и отделен от него рвом.
После разрушительного землетрясения 1638 года, причинившего зданию большой ущерб, проведена его реконструкция: ров засыпали, превратили в сад, построили новую башню и украсили главный фасад. Старый деревянный разводной мост между дворцом и замком заменили каменным мостом с лестницей, который существует и сегодня.
К дворцу пристроили новые здания, превратив его в резиденцию маркизов. Замковый комплекс вместе с деревней были проданы маркизам Пелликано Барлетта в 1871 году и ныне более четырехсот лет находятся в собственности этой семьи.
Муниципалитет, радуясь редким открытия замка для публики, требует, чтобы владельцы пошли на сотрудничество, ведь замок – отец городка Джойоза Ионика, как пишут в многочисленных статьях. Нужно, чтобы туристы и жители имели туда доступ!
Вот только есть одна загвоздка. Замок – это дом. И хочется ли владельцам пускать в частную жизнь посторонних?
– Ты должна познакомиться с моим кузеном Фурио, – сказал однажды старый друг, – тебе понравится его замок.
– Фурио? Мамма мия, так сегодня еще называют детей? Он очень неистовый?
– Он очень simpatico, симпатичный!
В переводе с итальянского «furioso» означает яростный, неистовый. «Неистовый Роланд», или «Orlando furioso» – рыцарская поэма итальянского писателя Людовико Ариосто, оказавшая значительное влияние на развитие европейской литературы. А выражение «она налетела, как фурия» и у нас употребляется довольно часто. В общем, знакомилась я с кузеном Фурио с опаской.
Фурио оказался не просто симпатичным, он из тех красавцев-итальянцев, которые воспламеняют женские сердца, вот только серьезнее и глубже взгляд, и даже по речи понятно, что перед тобой образованный и очень непростой человек. Есть и ярость, но в хорошем смысле – он яростно изучает и отстаивает историю и культуру.
– Кем ты себя ощущаешь в первую очередь?
– Romano. Римлянином. Я родился и вырос в Вечном городе, и хотя моя жизнь это постоянные разъезды между домом в Риме, преподаванием в Венеции и фамильным замком в Калабрии, я римлянин.
– А замок? Ты чувствуешь с ним связь?
– Спрашиваешь! Как ты думаешь, почему я стал историком и архивистом? – отвечает маркиз вопросом на вопрос.
Конечно же, я должна задать этот вопрос:
– Что для тебя значит принадлежность к аристократии?
– Я отвечу словами Уго Фоскола, поэта XVIII-XIX веков, которого называют итальянским Пушкиным, мы все учили их в школе, но только вырастая, понимаешь смысл.
"Сильные души воспламеняют подвиги великих дел,
Гробницы сильных
Священной делают ту землю,
Что приняла их прах."
– То есть история, память, ответственность, культура?
– Да. Есть свои плюсы: легче завязываются социальные связи, открыты все двери. Как представитель старейшей семьи ты входишь во влиятельные ордена, куда принимают не каждого дворянина, в Мальтийский орден например. Ты чувствуешь связь с поколениями своей семьи в прошлых веках. Но и минусы есть: люди ждут от тебя большего, чем от любого другого человека, порой смотрят, как на диковинную зверюшку. И груз ответственности… Ты понимаешь, что не можешь позволить себе делать какие-то вещи или, наоборот, обязан делать что-то. Мои предки играли значительную роль в неаполитанском королевстве и не просто представлять в глазах людей тех, кто лежит в мраморных гробницах и славен былыми подвигами.
– А откуда такая фамилия? Я сразу вспоминаю птицу!
– Зеленый дятел?
– Что???
– Это греческая фамилия, «pelekás» с греческого означает «зеленый дятел». Но на гербе на синем фоне раскинул крылья белый пеликан, ты же его имела в виду?
– Греческая – потому что в этой части Италии когда-то была греческая земля?
– Мы и сегодня гордимся этими корнями. Отсюда до Греции 180 километров по Ионическому морю, а до Рима- почти полторы тысячи. До XV века в наших церквях и монастырях служили литургию греческого образца. И сегодня в Калабрии существуют церкви и монастыри, где это сохранилось, например церковь Иоанна Златоуста в Джераче, или православный монастырь San Giovanni Theristis – Иоанна Жнеца.
– Сегодня в Калабрии?
– Ну, конечно!
– Я прочла недавно очень красивое стихотворение Франко Костабиле о Калабрии. Он говорит, что это земля пастухов и аккордеонов, вендетты, ножей и винтовок, женщин в черном. Это пыльные дороги и ежевика, хлеб и лук; письма домой эмигрантов; это аббатства в густых пихтовых лесах, красный виноград и козы на пляже, плач волков в зимнем лесу и маленькая семья у алтаря Святого Франциска из Паолы, это дом, который всегда открыт. Это роза в бокале.
– Потрясающе! Я его не знал. Спасибо за этот подарок!
– Ты согласен?
– Да. Я видел все своими глазами. Из этих бедных краев всегда уезжало самое большое количество эмигрантов, но Калабрия была прекрасна, пока не пришли времена ндрангеты. Но сейчас все меняется, у нас есть будущее!
– Стоп. У нас? Ты же римлянин!
– Но здесь жили мои предки и я всегда буду принадлежать этой земле! У меня есть мечта, сделать в замке музей моей прабабушки.
Маркиза Клелия Пелликано боролась за права женщин в самой отдаленной от центра и бедной провинции те времена, когда об этом и в центральной Италии говорить не смели. Она была потрясающей личностью, которой гордится Калабрия. Однажды маркиза написала стихотворение: я бабочка и я- полет. Она и правда была такой, Клелия Пелликано – женщина, которая взлетела над обычной жизнью своего времени.
Клелия родилась в семье Пьерины Авеццана, дочери генерала Джузеппе, друга Гарибальди и барона Джандоменико Романо, молодого депутата итальянского парламента в 1870 году. Она была четвертой дочерью, прожила короткую, но очень насыщенную жизнь.
В возрасте шестнадцати лет ее выдали за маркиза Франческо Марию Пелликано из рода герцогов Риарио-Сфорца, также члена парламента, она родила семерых детей, которых долгое время воспитывала в поместье своего мужа в Джойоза Ионика.
– Погоди, так вы еще Риарио-Сфорца, родственники Катерины Сфорца и правителей Милана?
Маркиз кивает.
– А поместье, где она воспитывала детей- это как раз твой замок?
Снова кивает.
– Дай мне рассказать! Будь ты моей студенткой, я бы выгнал тебя из аудитории, чтобы не мешала преподавателю!
Клелия часто жила здесь, в замке, в Кастелламаре ди Стабия возле Неаполя и на своей вилле в Риме, ее гостиную часто посещали министры, интеллектуалы, писатели и поэты.
– Это был брак по решению семей?
– Да, но неожиданно очень удачный. Расчет превратился в любовь, общие взгляды. Они понимали и дополняли друг друга.
Овдовев в 1909 году, маркиза превратилась в талантливую бизнес-леди, увеличивая семейные доходы и обеспечивая прирост имущества, создала акционерную лесозаготовительную компанию в Пратерии (деревня Сан-Пьетро-ди-Карида в Калабрии).
Страстная наездница и убежденная сторонница просвещения, она говорила на английском и французском языках. Она не только занималась делами, но стала редчайшим примером женщины – журналиста тех лет, работала корреспондентом прославленного ежемесячного журнала «Новая Антология», основа