– Почему?
– Он не звонил ей с тех пор, как приехал в Москву. Представляете, даже не рассказывал, что нашел работу в России!
Яна слушала эти жалобы и чувствовала, что Джованни приготовил какую-то сплетню на десерт. Его слова не несли никакой смысловой нагрузки, а вот в голосе сквозило злорадное: «Подожди-подожди. Сейчас ты узнаешь, что за птица этот болтун Марко». Да, итальянцы ценят семью и дружбу. Но уж если чей-то друг обломает далеко идущие постельные планы, то рассчитывать он может только на месть, жгучую, как столовая ложка первосортного халапеньо. И Яна с любопытством дожидалась, какую же кнопку подложит Джованни на стул приятеля. Не позвонил маме? Пока это вызывало у нее лишь уважение и понимание. Впрочем, ненадолго. Потому что Джованни сделал паузу, и ритмы уличных барабанщиков, донесшиеся из окна со стороны Кузнецкого Моста, лишь добавили моменту театральности.
– Синьора Клаудиа очень волнуется, – продолжил шеф Риччи с напускным осуждением. – Разве так можно? Не позвонил маме, не сообщил невесте…
Неве… Он действительно сказал это слово? Невесте? У Марко Бурджарини есть невеста?! И несмотря на это он… Нет. Не может быть! Конечно, сейчас Джованни расхохочется, ткнет в Яну указательным пальцем и скажет что-то вроде: «Купилась? Ха! Классика!» И задует палец, будто только что выстрелил из него.
Но Риччи смотрел на нее совершенно серьезно и молчал.
– Вы удивились? – спросил он. – Марко такой… Забыл это слово… Capriccioso, indomito…[12]
– Это меня как раз не удивляет. Вы бы видели его на кухне. Но невеста…
– Он вам понравился, – констатировал Джованни с легкой усмешкой. – Конечно. Он всегда всем нравится… И думает, что ему можно больше, чем другим.
– Нет, что вы! – спохватилась Яна. – Я только его переводчик. Нет, его личная жизнь меня не касается.
Отказавшись от горячего, Яна поспешила в «Палаццо». Так ей и надо, в конце концов. Знала, ведь, с кем имеет дело. Мужчина из Италии, красивый, холостой… Сразу было очевидно, что постоянство – не про него. Даже первых двух пунктов было бы достаточно для того, чтобы держать свою юбку опущенной до самых щиколоток. А не прыгать за ним из туалета в раздевалку, а из раздевалки – в баню.
История общения с Марко теперь предстала перед Яной во всей своей неприглядности. Чего она ждала, спрашивается? Как к ней должны были относиться? Она выбрала для встреч с Бурджарини такие места, на которые и не каждая проститутка согласится. Не могла, что ли, сразу отбрить его? Жестко и бесповоротно? Разумеется, он воспринял это как веселую игру. Не отказ, а ролевушка. Как собака, у которой сначала в шутку отбирают палку, а уже потом дают всласть поточить об нее зубы. Вслух она говорила одно и тут же смотрела на него как дошкольник на тройную порцию мороженого.
Яна чувствовала разочарование, но скорее не в Марко, а в себе. Красивые мужчины – удовольствие не для каждой. Нужно по меньшей мере соответствовать, чтобы не умирать от ревности всякий раз, когда он выходит из дома. А в идеале – еще и держать в тонусе. Чтобы сходил с ума он, не оставляя себе времени на интрижки.
Яна смотрела на вещи трезво и понимала, что Марко в ней привлек только элемент неожиданности. Шел в туалет – сбили с ног. Хотел помочь – выдали горсть леденцов. Устроился на новую работу – лобовое в качестве премии. Снизошел до поцелуя – отворот. И стоило ли удивляться, что после этого он захотел во что бы то ни стало выяснить, как эта диковинка устроена изнутри? Вдруг бы он затащил ее в постель, а под платьем не одна обыкновенная девушка, а два злодейски хихикающих карлика? Быть может, там, в хаммаме, это были не ласки, а научное исследование? Естествоиспытательский интерес, только и всего. Черта любого мужчины и вечный двигатель прогресса.
И если, выходя из ресторана Джованни, Яна еще размышляла над тем, стоит ли устроить Марко разбор полетов, то ближе к «Палаццо» запал исчез. Она была ему никем, чтобы интересоваться, сколько обманутых невест рыдает в подушку где-то в Неаполе. Главное, что сама она урок усвоила и больше подобной ошибки совершать не собиралась.
Времени до конца обеденного перерыва оставалось достаточно, и Яна решила не бежать, а пройтись по бульвару. Цвели старые каштаны, будто кто-то выставил в ряд великанские свадебные торты со свечками. Кроны давали прохладу, спасали от пыли, и страшно хотелось присесть на свободную лавочку, вытянуть ноги и полениться. Летом на Яну всегда нападало желание сачковать: каникулярный рефлекс, приобретенный за долгие учебные годы. Но поскольку Марко не шел ни в какое сравнение с классной руководительницей уже хотя бы потому, что постоянно имел при себе сурового и молчаливого Фабрицио, Яна отказала себе в такой роскоши, как отдых. Упорно двигалась к работе, стараясь напоследок надышаться воздухом без запаха еды.
Услышав итальянскую речь, она решила сначала, что чересчур много думает о Марко. Но нет, к галлюцинациям эти звуки не имели никакого отношения: на одной из скамеек сидел, раскинувшись, шеф Бурджарини и с кем-то оживленно беседовал по видеосвязи.
Яна замерла, не зная, как повести себя. Стоять и смотреть? А если он заметит ее и решит, что она подслушивала? Пройти мимо? Как-то не очень вежливо. Черт бы подрал эти хорошие манеры!
Выход пришел, откуда не ждали. Звонкое тявканье собачки с газона привлекло внимание Яны, и она решила пройти незамеченной за спиной у шефа. Искушение было слишком велико: Марко с головой погрузился в разговор, смотрел на экран… И, проходя мимо, Яна бросила короткий взгляд на телефон.
Бурджарини беседовал с девушкой. И какой! Доли секунды хватило, чтобы оценить правильные черты лица, большие глаза и аккуратный прямой носик. Лицо, на которое подпишутся тысячи и тысячи инстаграмных девочек, чтобы узнать, как бы им выглядеть так же.
– Два месяца хватит? – холодно осведомился Марко. – Раньше у меня точно не получится…
Так вот какая она, невеста Марко! Яна вздрогнула, осознав, что стоит и пялится на собеседницу шефа, и поспешила пройти дальше. Ей было даже жаль эту красотку. Еще только невеста, а он уже разговаривает с ней так сухо и высокомерно. Что же будет дальше, когда она станет законной синьорой Бурджарини? Марко поставит ее босиком у плиты, будет пропадать по полгода, прыгая из одной постели в другую, а на слезные расспросы будет отвечать что-то вроде: «Еще три недели я не буду ночевать дома. И тебя не касается почему». Превратит бедную девушку в злую крикливую тетку с вечными бигудями в волосах, орущим ребенком под мышкой и никогда не гаснущей сигаретой в зубах.
Яна фыркнула, покачала головой и уже собралась слезть с газона, как за спиной раздался сердитый итальянский окрик:
– Шпионские игры?
Она замерла, понуро опустив плечи, сосчитала про себя до десяти и обернулась:
– У меня обеденный перерыв.
– И ты решила его потратить, подслушивая мои разговоры?
– Мне нет дела до вас и ваших женщин, синьор Бурджарини! – Яна расправила плечи.
– Отлично… – раздраженно протянул Марко и встал. – Подожди, пойдем в ресторан вместе.
Нет, каков циник! Даже бровью не повел! И его не смущает, что она слышала разговор с невестой! Как будто так и надо: одна женщина, третья, пятая… Разве могут быть ограничения у такого мачо? Нет, конечно. Его красота должна стать достоянием общественности.
– Так и будешь молчать? – спросил Марко у входа в «Палаццо Д’Оро».
– А что я должна сказать? – она окатила его презрительным взглядом.
– Ревнуешь?
Яна хотела ответить колкостью, но неожиданно для самой себя расхохоталась.
– Что смешного? – нахмурился Марко.
– Ты правда считаешь себя таким неотразимым?
– При чем здесь вообще это? Глупость какая-то… Ладно, если у тебя скоро критические дни, лучше поговорим в другой раз.
– Конечно! Сваливай все на критические дни! Джованни был прав! Ты считаешь, что тебе позволено больше, чем другим! – Она развернулась и собралась эффектно уйти, но Марко схватил ее чуть выше локтя и потянул на себя, заставив практически рухнуть спиной в свои объятия. – Что ты творишь?!. – начала возмущаться она, но прикусила язык, встретив недобрый взгляд.
– Что тебе сказал Джованни? – тихо, но жестко произнес он. – И когда ты с ним виделась?
– Синьор Риччи был так любезен, что пригласил меня на обед, – злорадно объявила Яна. – И рассказал мне всю правду, Марко!
– Про свою жену, наверное? – ехидно усмехнулся он.
– Да, – ее простой ответ обескуражил Бурджарини, и, осмелев, она добавила: – Про свою нынешнюю жену и про твою будущую.
Марко застыл, пальцы его сами собой разжались. И Яна, воспользовавшись моментом, отдернула руку, задрала подбородок и с видом торжествующей добродетели прошествовала в фойе «Палаццо Д’Оро», наслаждаясь решительным стуком своих каблуков в полнейшей тишине.
Глава 9
Обед с Джованни стал той волшебной палочкой, которой Яне не хватало. Марко будто подменили: перестал придираться, больше молчал, даже старался ее не касаться лишний раз. Только иногда она ловила на себе его внимательный задумчивый взгляд, но шеф отворачивался так быстро, что трудно было прочитать его настроение.
После рабочего дня Марко подошел к ней в коридоре и вместо обыкновенного разбора полетов или атаки на нижнее белье вежливо предупредил: сегодня, мол, он неважно себя чувствует и фитнес отменяется. И попросил завтра прийти на работу со спортивной сумкой.
Домой Яна вернулась вовремя со стойким ощущением, что что-то не так. Непривычно было приходить засветло без звона в ушах от криков Марко или дрожи в ногах от его поцелуев.
Семейный ужин Томилиных не входил в число мероприятий, на которые спешат из последних сил, но не гулять же было вокруг дома, чтобы не попадаться матери на глаза? Жаль, собачка Чили отправилась к своим мохнатым праотцам два года назад. Пожалуй, ни в одном другом доме не нашлось бы людей, которые так рвались бы гулять с собакой. Яна буквально соревновалась с папой за право свалить из дома первой. Час-полтора на площадке – и вот уже свет в кухонном окне гас, и можно было преспокойно поесть в тишине и одиночестве без маминых рейдов в душу. Исключением была только Сонечка: она и без того редко бывала дома вечерами. То концерты, то репетиции… Она первой бежала на кухню к Алле Романовне. Собственно, ее никто и не пилил, скорее наоборот. Яна уже сомневалась, что организм сестры способен