— Ты так думаешь?
— Я обрисовываю крайний вариант. В жизни нужно быть оптимистом, но готовиться к худшему. Так, на всякий случай. Но ты меня понимаешь.
Вере внезапно стало не по себе. Конечно, Светка обрисовала живописными красками самый черный вариант, но почему-то он стал казаться страшно реальным. Таким реальным, что Вере хотелось немедленно осмотреть свои вещи и комнату: не подбросили ли ей уже чего-нибудь криминального в ее отсутствие.
— Ты, я смотрю, побледнела. Прости. Я, наверное, перегнула палку, но лишняя бдительность никогда не повредит. А незнание хуже всего. Особенно незнание некоторых нюансов поведения… — Второй бутерброд быстро исчез во рту подруги. — Теперь перехожу ко второй ошибке. Конечно, я понимаю твое желание видеть в каждом добряка и радетеля… Но, на мой взгляд, ты совершенно напрасно так доверилась этому Полю.
— Паоло.
— Один хрен! Где гарантия, что он уже не рассказал все этим Орбини? Ты доверилась первому встречному! Где осторожность? Где понимание, что не все люди друг другу — братья? Ве-ра! — по слогам сказала Светлана. — Ты как пятилетняя девочка!
Вера почувствовала, что на глазах выступают слезы. Она сглотнула. Подруга была права, она слишком расслабилась и делает одну ошибку за другой. Кто такой Паоло? Почему она все рассказала чужому человеку, который проявил к ней участие, не подумав о том, что это может быть опасным и иметь далекоидущие последствия?
— И что ты теперь думаешь делать? — Светлана потягивала из тыковки матэ и смотрела на нее.
— Не знаю, — вздохнула Вера.
— Осмысли свое положение, не торопись… Во всяком случае, не делай ничего поспешного. Сгоряча. Обещай мне!
— Обещаю, — эхом откликнулась Вера.
— Ну и славно! Я сейчас бежать должна. Как там, кстати, погода?
— Прекрасная! Тридцать два. Даже жарко.
— По сравнению с промозглой Москвой — самое оно. Наслаждайся хотя бы этим. Надо во всем видеть хорошие стороны.
Иногда незамысловатая Светкина философия помогала, иногда — раздражала. Сейчас — был как раз второй случай.
После разговора с подругой Вера была порядком растревожена, ей было не по себе, а Светины слова не выходили из головы. Теперь, как ни старайся, их оттуда уже не вытравить: поселились прочно.
Вера легла на кровать, похоже, начиналась мигрень. А может, надо было плюнуть на все и никуда не ездить? Ей дали справку, что произошла ошибка, нужно было принять к сведению и успокоиться. Не стараться докопаться, доказать обратное. Почему она решила пойти по другому пути — рвануть и выяснить все на месте? И что теперь? Разве она учла все детали? Нет. Если бы она проработала свой план досконально, ей не надо было бы сюда приезжать. Вере стало так себя жалко, что она тихо заплакала, зажимая себе рот рукой, как будто бы кто-то мог ее услышать. Если бы не желание выбраться из безнадеги собственной жизни, обеспечить Пашино будущее, она бы ни за что не стала ввязываться в эту историю. Но так хотелось выкарабкаться из той беспросветности, в которой она обитала: ни денег, ни достойной работы, ни собственного жилья, что это желание и толкнуло ее на поездку-авантюру. Она не могла смириться с тем, что у нее украли мечту. Украли жизнь, где все уже было расписано и разложено по полочкам. Ведь это было самое страшное: когда все уже представляешь явно и зримо, а тут говорят, что произошла ошибка!
Заливаясь слезами, Вера не сразу услышала звонок мобильного. А когда взяла сотовый, то увидела на экране надпись: «Паоло Фосканери» — и не поверила своим глазам.
Она быстро вытерла слезы и нажала на соединение. Вера постаралась, чтобы ее голос звучал как можно ровней и спокойней, чтобы ни в коем случае в нем не было надрыва.
— Алло!
— Вера! У меня есть для вас новости. Мы могли бы встретиться?
Сказанное доходило с трудом, но если есть новости, то, значит, не все потеряно. Значит, еще есть надежда… Сердце качнуло маятником от уныния к робкой радости.
— Скажите, когда вам удобно? — услышала она в трубке.
— Когда? — Она бросила взгляд на часы. — В любое время. Я сейчас свободна.
— Тогда жду вас через час на Золотом мосту. Найдете самостоятельно?
— Да, конечно.
В этот раз Вере было не до красот живописнейшего моста Флоренции. Она стояла у входа на мост и ждала Паоло. От реки Арно дул свежий ветер, приятно холодил кожу и играл волосами Веры, время от времени она поправляла прическу. Вера всматривалась в толпу, боясь проморгать Паоло.
Она увидела его сразу: в сером полотняном костюме и светлой шляпе с маленькими полями.
При встрече он церемонно поцеловал Вере руку и спросил: как она.
Вера зарделась, уже бог знает сколько времени никто не интересовался тем, как она себя чувствует. «Как настроение? — продолжал вопрошать Паоло. — Конечно, Флоренция — красивейший город, но бывает, что и обилие красоты утомляет. Особенно туристов».
Вера неопределенно мотнула головой. Но Паоло, казалось, все мгновенно понял.
— Я думаю, нам нужно посидеть за чашкой кофе и расслабиться.
Кофе в Италии был вкуснейший. С аппетитной пенкой, легкой горчинкой, крепкий, с долгим послевкусием, медленно тающим во рту. Кофе этот невозможно было выпить залпом или впопыхах. Его нужно было смаковать и наслаждаться.
Так было странно: столько лет знать Италию виртуально, мечтать о ней, рассматривать картинки с видами Рима, Флоренции, Венеции и, наконец, оказаться здесь.
— Ваш итальянский весьма хорош, — похвалил ее Паоло. — Вы были хорошей ученицей.
Вера смутилась, наклонившись над чашкой кофе. Ах, если бы он знал, как ее пленяли жаркие краски Италии, как думалось, что этот теплый благоуханный край поможет спастись от унылости и однообразия жизни. А потом — никогда не покидала надежда, что она поедет в Италию и увидит все своими глазами. Но сказать об этом — обречь себя на непонимание со стороны Паоло. Это все сложно и трудно объяснить, потому что слишком личное…
— Мне всегда нравилась Италия, — промямлила она. — Поэтому я старалась и учила язык.
Вера подняла на Паоло глаза и увидела, что он смотрел на нее с улыбкой. И улыбка у него добрая. Веру немного отпустило, стало легче.
— Вы еще не заказали десерт. Что вы хотите? Здесь подают замечательные сладости.
Тирамису таял во рту: шоколадно-сливочный, нежный. Паоло пил эспрессо и, откинувшись на стуле назад, смотрел на Веру.
— Я долго обдумывал вашу историю, — проговорил он. — Кое-что требовалось уточнить, сопоставить ваш рассказ с другими фактами, данными… И я решил, что вы должны знать…
Из объяснений Паоло следовало интересное: некоторое время назад к нему обратилась представительница этого самого рода Орбини — Даниэла. Молодая поросль, как церемонно объяснил Паоло. У Даниэлы была просьба узнать: нет ли в их роду русских корней и вообще каких-либо пересечений с русскими. Девушка не стала особо вдаваться в пояснения, сказала только, что нашла у прабабушки одно письмо, и многое в нем было ей непонятным. Он, Паоло, давно — как и его отец, дед и прадед — живет во Флоренции и, конечно, знает многих, да и его адвокатская практика предполагает знакомство с тайной изнанкой жизни флорентийцев, о которой не говорят вслух. Поэтому делом заинтересовался.
Главным образом в том письме речь шла о тезке Даниэлы, молодой женщине, поведение которой шло вразрез с негласным кодексом чести уважаемой семьи. Юная Даниэла оторвалась от своих корней, увлеклась левыми идеями и даже — о ужас! — увлеклась мужчиной, который никак не мог составить ей партию. И увлеклась нешуточно.
И вот он, Паоло, подумал, нет ли какой-то тайной связи между этими двумя делами. Кто знает? Иногда ниточки судьбы весьма причудливо переплетаются. И стоит только потянуть за одну, как за ней следует другая. Что Вера об этом думает?
Вера не знала, что и сказать. Но, похоже, Паоло прав, судьба действительно иногда непонятно, причудливо поворачивается самыми разными сторонами. Вера почувствовала волнение.
— Что теперь? — подняла она глаза на Паоло.
— Возможно, вам лучше встретиться с Даниэлой Орбини и обсудить эти вопросы тет-а-тет. Как вы полагаете?
Паоло был сама учтивость.
— А это возможно? — не поверила Вера в такую удачу.
— Почему же нет? Здесь нет ничего невозможного. Я полагаю, не стоит откладывать это дело надолго. Давайте я сейчас позвоню и попробую решить этот вопрос.
Кратко переговорив, Паоло обратился к Вере:
— Они будут здесь через полчаса.
— Они?
— Да. Юная синьора и ее друг.
Оставшееся время Вера и Паоло беседовали. Он рассказывал о своей жизни: что давно занимается адвокатской практикой, овдовел, младший сын учится в Риме. Старший живет и работает в Америке. Есть уже и внуки. Паоло показал на мобильном снимки внуков и фотографию младшего сына на фоне Пантеона.
— Вот так я и живу, — подвел итог он и улыбнулся, посмотрев куда-то за спину Веры. — А вот и наши друзья подоспели.
В кафе вошла… Нет — ворвалась черноволосая красивая итальянка в короткой юбке и блузке с обнаженными плечами. Следом за ней шел молодой человек, выглядевший как дворянин, сошедший с картин старых итальянских мастеров.
— Паоло! — закричала на все кафе итальянка. — Мы здесь!
— Даниэла! Очень рад тебя видеть, — приложился Паоло к щечке красавицы. — Привет, Витторио! Друзья, позвольте мне представить вам гостью из России. Вера Шевардина. Она, кстати, прекрасно говорит по-итальянски. Так что проблем с переводом у нас не будет.
— Замечательно! Вы и правда из России? — непосредственно спросила Даниэла, садясь на стул.
— Да. Из Москвы.
— Отлично! Я закажу кофе и десерт.
Подошел официант и, приняв заказ, удалился.
— Ну что, приступим к главному? — предложил Паоло.
— Я слушаю. — Даниэла подалась вперед и сцепила руки от волнения.
Вера рассказала молодым людям о найденном письме и о том, что еще ранее, по запросу в генеалогическое общество, она узнала о своем родстве с родом Орбини. Когда она попыталась рассмотреть этот вопрос повторно и более подробно, то столкнулась с шокирующим и непонятным фактом: сначала ей сообщили, что данные ошибочные, а сегодня утром она получила письмо, в котором говорилось, что человек, занимавшийся ее делом, убит при весьма загадочных обстоятельствах. Связано ли это с ее делом или нет — остается только гадать. Об убийстве ей сообщили сотрудники историко-консультативного общества, в которое она обратилась за помощью.