Рождение и существование столь крупного населённого пункта у подножья вулкана ничуть не менее парадоксально, чем случай Венеции на тонущих островах или Санкт-Петербурга на болотах. Это словно воплощённый миф о Сизифе. Следующие два извержения 1669-го и 1693 годов принесли не только тонны лавы и пепла, но ещё смерти и отчаяние. Лишь самые мужественные люди остались в городе и снова, вопреки тщете усилий, возвели его с нуля. Трудно обвинять выдающихся зодчих в том, что они, как один, отказывались участвовать в восстановлении. Потому здешний стиль носит отпечаток клишированной универсальности. Это не значит, что он не прекрасен, но местная архитектура не имеет своего лица, как идущий на смерть безликий герой, готовый расстаться с жизнью в любую секунду. Кроме того, в XVII столетии при строительстве было решено использовать вулканические материалы, и это будто в чём-то убедило жестокую Этну. Вот уже более трёх веков она не беспокоит Катанию, хоть и ведёт себя чрезвычайно активно, уничтожив в прошлом столетии несколько небольших посёлков. В 2011-м, 2012-м и 2013 годах вулкан извергался по три раза. Особо крупный и зрелищный выплеск лавы имел место в конце 2020-го.
Тарковский находился на Сицилии больше недели, до 27 июля. Удивительно, если за это время он так и не побывал в Сиракузах, однако подтверждающих записей нет. 22 июля он отметил, что ездил в небольшой «очаровательный» городок возле Таормины, который располагается на скале. Несмотря на мизер информации, можно с большой долей уверенности говорить, что речь идёт о Кастельмоле, находящейся буквально в одном километре от кинематографического курорта.
Один километр — это расстояние по прямой, такой путь проделывает взгляд, брошенный из Таормины в её сторону. Кастельмолу, действительно, видно издалека. Она кажется похожей на Чивиту или Калькату, которые также ограничены пустотой обрывов. Но стоит войти в город и становится ясно, что он совсем другой. Впрочем, чтобы это сделать, потребуется преодолеть четыре километра по дорогам-серпантинам, и интереснее всего отправиться туда по вырубленной в скалах тропе сарацинов.
Связь Кастельмолы и Таормины уходит в века, ведь в эллинистические времена первая служила акрополем, «верхним городом» второй. Акрополи возвышались над важными населёнными пунктами греческого мира и отличались небольшими размерами, а также военными укреплениями. Они были не для жизни, но для каждодневной вахты в ожидании нападения. Поскольку военная история Таормины была достаточно бурной, то и Кастельмола пережила то же самое. Как память о пролитой крови, над ней парит норманнский замок, возведённый после падения греческих, византийских и сарацинских укреплений. Это было место силы, здесь витал запах победы, вытеснявший смрад поражений.
Сохраняя грубоватую эстетику Средневековья, город наполнен бушующей жизнью современной Сицилии. Строения XI века соседствуют с отелями, возведёнными в XXI-м. Кастельмола приняла решение не консервироваться, не превращаться в музей под открытым небом, а продолжать свой неповторимый путь.
Церемония вручения премии Висконти состоялась в Таормине 26 июля, но до того была ретроспектива Тарковского: 20-го показывали «Иваново детство», 21-го — «Андрея Рублёва», потом — «Солярис». Режиссёр неизменно ходил на сеансы, и собственные фильмы, как обычно, огорчали его: «Единственное оправдание моё, что другие снимают даже хуже меня», — писал он в дневнике. На фоне этого ему снились тревожные сны[426]: то кто-то ухаживает за Ларисой, то какие-то «голые, перепачканные в грязи девки»… Второе видение пришло 21 июля, то есть после того, как Андрей посмотрел «Рублёва». И ведь именно кино даёт нам возможность заглянуть в сон, оживший плод воображения автора. Понял ли сам режиссёр, что, в каком-то смысле, ему снилась сцена из собственного фильма, сказать теперь невозможно, но это ещё один пример того, как его жизнь сплеталась с творчеством.
Оба тревожных видения, так или иначе, несли ревностно-ностальгический оттенок. А на фоне этого шла работа: на фестиваль приехали Терилли, Нарымов, Ронди — с последним Тарковский обедал или ужинал практически каждый день, обсуждая возможные действия для того, чтобы найти деньги на картину. Основным инструментом казались скандалы в правительстве.
В Таромине режиссёр дал порядка десятка интервью в рамках пресс-конференций и отдельных встреч с журналистами. 24 июля пришла весть о том, что в «Ностальгии» согласилась сниматься только что взошедшая звезда французского элитарного кино, актриса Брижит Фоссе. За плечами у неё был фильм «Запрещённые игры» (1952) Рене Клемана, в котором она сыграла ещё маленькой девочкой, были «Вальсирующие» (1974) Бертрана Блие, «Добрые и злые» (1976) Клода Лелуша, «Дети из шкафа» (1977) Бенуа Жако, но настоящую известность актрисе принесла роль Франсуаз в дилогии Клода Пиното «Бум», первая часть которой вышла как раз в 1980-м. Важно отметить, что Фоссе была признанным мастером работ второго плана, и роль Эуджении могла оказаться долгожданным выходом на первый.
Трудно сказать, принадлежала ли идея пригласить Бриджитт самому Тарковскому, лоббировал ли её кто-то из «RAI» (что было бы странно) или потенциальные французские партнёры. Скорее всего — последнее, но образ переводчицы в её исполнении оказался бы совершенно иным и вряд ли более выигрышным чем тот, что воплотила Джордано. А вот кто подошёл бы на эту роль блистательно, так это прима французского кино Изабель Юппер.
Юппер встретилась с Тарковским в Таормине, где получала «Давида ди Донателло» как лучшая зарубежная актриса. Награду ей принесла картина «Кружевница» (1977) Клода Горетта. А вот идея пригласить Изабель точно принадлежала Андрею, правда, высказал он её не самой Юппер, а прибывшему на церемонию с плохими вестями Фикере. Директор второго канала «RAI» сообщил, что участие Франции в производстве фильма не представляется возможным по тем причинам, которые мы предвидели ранее — проект запущен, как двусторонний. Именно усилия итальянской телекомпании вот уже много лет поддерживали картину в статусе потенциально существующей, но хоть количество средств от Госкино, занятых кинематографистов из СССР, а также съёмочных дней в Москве постепенно сокращалось и даже неумолимо сходило на нет, всё равно фильм будет наполовину советским, исходя из гражданства режиссёра. Что до других русских участников, то на тот момент уже и в мыслях не было, что к «Ностальгии» может присоединиться кто-то кроме Ларисы Тарковской и Анатолия Солоницына.
Оставался вариант, на который не всякий зарубежный партнёр пошёл бы. Можно было привлечь заграничные средства, не включая мецената в число официальных сторон. Но кто же на это согласится? Вот тогда режиссёр и предложил Тоскану дю Плантье снять его возлюбленную Изабель Юппер[427]. Иными словами, Тарковский исходил не только из её мастерства, хотя последнее тоже ценил высоко.
Отметим, что в 1980 году церемония награждения премией «Давид ди Донателло» в последний раз проходила в древнем греческом театре (@ 37.852300, 15.292120), построенном в III веке до н. э. Он был домом для всего кинофестиваля Таормины с 1957 года. Такая площадка, конечно, делала мероприятия уникальными и незабываемыми. Но начиная со следующего сезона, премия отделится от киносмотра и более в Таормине вручаться на будет.
После награждения плохие новости следовали одна за другой. Тарковский дозвонился в Москву, поговорил с женой, которая, как выяснилось, тяжело болела уже полтора месяца, скрывая от него подробности, чтобы не волновать. Также режиссёру стало известно, что от сердечного приступа умер его друг Владимир Высоцкий. Смерть настигла известного артиста в дни Олимпиады, потому газеты и телевидение не сообщали о трагедии.
27 июля Андрей вернулся в Рим, и грядущее неминуемое окончание визита вновь погнало его по магазинам. Составленные списки покупок[428] впечатляют разнообразием: от лекарств до драгоценностей, от одежды до техники, от парфюмерии до игрушек. Где приобрести всё это? По счастью в тот же день Тарковский ужинал у Донателлы Бальиво и её супруга. Присутствовали также Норман и его жена Лаура. Режиссёр скучал страшно, но когда зашла речь о покупках, Донателла сразу предложила отвезти его в оптовый магазин, где цены ниже, а ассортимент широк. 28 июля с ней и Моццато Андрей отправился туда и купил почти всё, что нужно. Возникла другая проблема: собрав вещи, он понял, что перевес по багажу составляет почти семьдесят килограммов.
29 июля Тарковский закупал ювелирные изделия, и для их выбора к компании присоединилась Лаура. Аналогичным составом они будут собирать чемоданы режиссёра. Но главное, в этот день Андрей продлил свою итальянскую визу, а значит, побывал в посольстве на виа Гаета, 5. Документ стал бы недействительным через две недели, однако его своевременное пролонгирование сулило меньшие бюрократические проблемы в ходе организации следующего визита. Тем не менее вряд ли Андрею продлили визу больше чем на год. Иными словами, до самого отъезда он надеялся, что вернётся совсем скоро.
31 июля начались многодневные переговоры с «Gaumont», организованные в продолжение беседы с дю Плантье в Таормине. Сначала Ренцо Росселлини отказал в сотрудничестве, что повергло режиссёра в отчаяние. Тонино Гуэрра вновь находился в Сантарканджело, потому ему пришлось подбадривать друга по телефону. Быть может, сценарист как-то повлиял на ситуацию, поскольку 1 августа Росселлини внезапно изменил точку зрения и согласился финансировать фильм. Похоже, французы не сразу осознали, что речь идёт не о небольшой телевизионной картине, а о крупномасштабном двухчасовом полотне. Вдобавок, выяснилось, что Юппер сниматься не будет. Это огорчило Тарковского, актриса подходила чрезвычайно. Также стало ясно, что Терилли не сможет быть директором ленты, а он очень рассчитывал. Однако присутствовавшие на