Тут стоит вспомнить одну из первых сцен «Ностальгии», в которой бездетная женщина молится Марии. Сразу скажем, что снималась она в другом месте, но, когда прогуливаешься по подземелью этого собора, не покидает мысль о том, насколько оно… Нет, не похоже, не стоит убеждать себя, будто все крипты идентичны, но эта тоже могла бы подойти для упомянутого эпизода по широкому спектру параметров — от атмосферы и пропорций до того, что технически группе здесь было бы ничуть не менее, а то и более удобно работать, чем в церкви Сан-Пьетро в Тускании, где съёмки состоятся на самом деле. Есть вероятность, что впервые крипту, в которой можно поставить своеобразное шествие, Тарковский увидел именно в Таранто. Не пришла ли ему идея такой сцены именно тут? Не запомнилось ли это подземелье и не всплыло ли в памяти во время написания сценария?
Перемещаясь по Италии вслед за Андреем и Тонино, мы редко задаёмся вопросом о том, чем, собственно, руководствовался итальянский сценарист, отбирая места для посещения. И уж совсем не обсуждаем, отчего он решил проехать тот или иной пункт мимо. Например, почему, оказавшись в этих краях, путешественники не посмотрели Сасси-ди-Матера — древний пещерный город, возникший во времена неолита? Возможно, именно здесь жили первые люди Апеннинского полуострова. Конгломерат сасси — жилищ, выдолбленных в скале, ныне стал своеобразным историческим (точнее, доисторическим) центром города Матера. Это поистине уникальное место, расположенное всего в семидесяти километрах от Таранто и в сорока от Метапонто.
Следуя по чужим следам, всегда стоит оглядываться вокруг и не пропускать такие жемчужины. А сколько их ещё было и будет на протяжении маршрутов! Италия богата открытиями для внимательных путешественников, как никакая другая страна. Впрочем, это делает вопрос отбора точек менее актуальным, ведь по Апеннинскому полуострову нельзя проехать «неправильно», каждая траектория — неповторимый дар и шанс. Мы уже несколько раз вспоминали книгу Павла Муратова «Образы Италии». Стоит обратить внимание, сколь мало общих точек в маршрутах Муратова и Тарковского. При этом ни один из них не хуже. Просто в Италии не путешественник выбирает дорогу, а наоборот.
Так или иначе, очередной остановкой режиссёра и компании стала Мартина-Франка, следующий по величине город в окрестностях после Таранто, но, в отличие от последнего, он не связан с военной историей. Это место культурной славы, с 1975 года принимающее у себя, например, ежегодный оперный фестиваль. Один лишь этот факт говорит немало о характере Мартина-Франки. Каждое лето перед дворцом дожей, который есть вовсе не только в Венеции, исполняют забытые классические шедевры оперного искусства. В воздухе витают Моцарт и Верди, Россини и Пуччини. Казалось бы, эти известнейшие композиторы давно обжили театральные подмостки. И хотя первый написал двадцать две оперы, второй — двадцать восемь, третий — тридцати девять, в постоянные репертуары входит малая толика. Лишь здесь можно услышать произведения, которые, в угоду времени и незатейливым запросам публики, не звучат более нигде. На фестивале оживают найденные рукописи, потерянные страницы партитур, открытия музыкальных археологов и исследователей творчества великих.
Так и сама Мартина-Франка — это сфера восстановления позиций академического искусства. В особенности, после Таранто, она поражает своей белоснежной королевской красотой. Здесь нет места смешению по воле случая, тут — царство барокко. В микроскопическом центре, согласно карте-путеводителю, собралось пятьдесят три достопримечательности. Иными словами, «на каждом углу» — вовсе не фигура речи, а некое преуменьшение.
Существенная часть летописи города повторяет то, что мы уже проходили — обсуждаемые нами пункты всё-таки находятся не настолько далеко друг от друга, чтобы ключевые обстоятельства их жизни радикально отличались. Поселение возникло едва ли не во времена неолита, потом — лангобарды, сарацины… Важно другое: в IX веке сюда пришла крупная коммуна евреев из Ории. Это стало поворотным моментом истории Мартина-Франка, произошедшим ещё до её формального основания.
Иудейское сообщество появилось в Апулии, как минимум, два тысячелетия назад. В силу давности событий бытует множество точек зрения на причины его возникновения, однако наиболее вероятная из них связана с захватом Рима Титом Флавием в 70 году. А уж были ли переселившиеся евреи пленниками или беженцами, не так важно. В любом случае, Ория стала основным их анклавом — в городе имелись учебные заведения для образования в сфере иудейской философии, изучения Торы и других священных текстов. Так продолжалось бы и дальше, если бы Апулия не оказалась под пятой Византии, яростно отстаивавшей чистоту христианской веры. Прибавьте сюда нашествие арабов… Летопись Ории прекрасно изложена историком и астрологом Саббатаем Донноло, попавшим в плен к сарацинам в двенадцатилетнем возрасте. Так или иначе, крупная местная диаспора, дополненная беженцами из Таранто и сообществом странствующих пастухов в X веке основала поселение на горе́, которое со временем получило имя Мартина-Франка.
Да, она тоже лежит на возвышенности. Это было универсальным решением для города, который намеревался принимать участие в общественной, торговой или военной истории. Примечательно же, что Мартина-Франка раскинулась на территории, которая была частной собственностью, принадлежала крупному феодалу по имени Льичерио де Персона. Во владении де Персоны находились ещё города Моттола, Солето и Челье-Мессапика. Он был чрезвычайно могущественным человеком, богатым не только имуществом, но и врагами. К числу последних принадлежал, ни много ни мало, король Карл I Анжуйский. Отбрасывая детали, скажем, что, в результате, Льичерио был обвинён во множестве преступлении, главным из которых значилась лояльность к династии Гогенштауфенов. Де Персону схватили в Таранто и казнили, после чего Мартина-Франка отошла к дому Анжу. Вскоре сын Карла Филипп преподнёс её в подарок Пьетро дель Токко за отличную службу и преданность его семье, будто это не город, а перстень или иная красивая безделушка из рук правителя. Собственно, сейчас Мартина-Франка и производит впечатление белого ювелирного изделия, напоминая о дель Токко лишь названием одной из периферийных улиц. Тогда же, в конце XIII века, она представляла собой центральный замок и подконтрольные ему земли в радиусе трёх-четырёх километров, на которых располагалось несколько церквей, два университета и многое другое, включая крестьянские дома.
К концу XV столетия стало ясно, что треть населения составляют евреи. Для ортодоксально католической страны это было довольно шокирующим обстоятельством. Впрочем, далеко не все из них исповедовали иудаизм, многие были христианами. Тем не менее озадаченный король Федерико Арагонский начал вводить антисемитские законы. В частности, евреям запрещалось подавать в суд, если против них совершались преступления. Довольно быстро они лишились и права проживать в черте города. А в 1495 году многие из них были попросту убиты во время погрома.
Прогуливаясь по белоснежным улицам исторического центра, трудно представить, сколько крови здесь было пролито, невозможно вообразить эти стены в алых брызгах. Впрочем, как раз тут вряд ли удастся думать о смерти. Мартина-Франка вроде палаты мер и весов, город-эталон барокко (см. фото 32, 33), который словно даже не создавался, а был всегда, как всегда были метр и килограмм, хоть до поры люди об этом и не подозревали. Напитавшись тут архитектурными впечатлениями, вольно или невольно сознание путешественника будет «прикладывать» воспоминания об этом месте к новым увиденным чудесам зодчества, словно линейку. Этот город-камею можно считать единицей измерения красоты и стиля. Но человек, побывавший здесь, принявший эту шкалу, обречён раз от разу убеждаться, что всё остальное — «меньше», чем Мартина-Франка.
Едва ли не каждая из точек по пути следования Тарковского и Гуэрры стоит того, чтобы провести в ней, как минимум, целый день, а то и отпуск или жизнь. Для Андрея же Метапонто, Таранто и Мартина-Франка стали тремя из девяти пунктов, где он побывал 21 июля. Сколько же было времени, чтобы посмотреть каждый из них, чтобы понять, чем он отличается от прочих? Путешественники, вообще, успевали выходить из машины?!
В том же режиме прошло знакомство и с Локоротондо — городом, неоднократно называемым в числе самых красивых и любимых местечек по результатам опросов самих итальянцев. Пожалуй, основное его качество — это ладность. Прекрасные церкви с барельефами XIV века и фресками XVIII-го, аккуратная колокольня (см. фото 34), лабиринты белоснежных улочек с арками (см. фото 35), камерные площади, небольшие бульвары, огромное количество цветов… Все названные детали можно без труда найти во многих местечках, но именно тут они собрались в удивительно удачном сочетании. Здесь нет доминирующей ноты, но присутствует прекрасная мелодия. Это и называется гармонией.
Основанный в IX веке до н. э. город никогда не обрастал военными укреплениями. Человеколюбивый и мирный, казалось, он был создан для приятных трапез в уличных ресторанчиках, для прогулок в тени старых домов или под сенью деревьев. Ему удавалось долго сохранять свой пацифистский нрав, поскольку до поры он находился во владении церкви, а точнее — бенедиктинского монастыря святого Стефана. Всё потому, что до сих пор считается, будто здесь происходили настоящие чудеса с участием святых Георгия и Роха. Последний, например, избавил местных жителей от чумы. Именно этим двоим и посвящены главные храмы Локоротондо. Благодаря столь могущественным покровителям, серьёзные конфликты обходили город стороной даже во времена феодального владычества. А уж после того, как в XIX веке в его предместьях была обнаружена редкая икона, изображающая Мадонну в цепях — не самый распространённый сюжет — религиозная значимость Локоротондо нашла подтверждение и в новом времени.
Нужно отметить, что нынешнее название закрепилось за населённым пунктом лишь в 1834 году. Прежде его именовали Казале-Сан-Джорджио (в честь небесного патрона), потом Казале-Ротондо, а затем Луогоротондо. В переводе современное название означает «круглое место», или «место кругов», что, отражая форму, интригующе умалчивает о содержании и значении.