Это не значит, что элементы прогресса отсутствовали, что уровень товарного производства и обращения был низким. Напротив, он мог повышаться несмотря на неблагоприятные внешние условия, но это осуществлялось еще целиком в рамках поступательного развития феодальной формации, не исчерпавшей своих возможностей.
Второе немаловажное обстоятельство — то, что без участия византийского купечества, обеспечивавшего инфраструктуру международной коммерции, сама предпринимательская деятельность итальянских морских республик вряд ли могла бы с успехом развиваться. Такое развитие требовало кооперирования итальянцев с местным купечеством, а не его отстранения и подавления. Малочисленность генуэзцев и венецианцев в факториях, сложность политической ситуации также побуждали итальянцев к тесному сотрудничеству с местным населением, особенно его греческим и армянским компонентами.
Неблагоприятным для византийского купечества фактором было наличие фискальной бесконтрольности итальянских купцов на территории империи при существовании высоких коммеркиев для греков.
Нам предстоит теперь рассмотреть, насколько эта византийская модель была характерна для изучаемого региона, политическое развитие которого (за исключением небольшой части Пафлагонии) протекало в конце XIII–XV в. в основном уже вне рамок империи, хотя и при сохранении преемственности институтов и тесных экономических и культурных связей.
Поскольку купечество Трапезундской империи уже служило предметом наших публикаций[1460], ограничимся общими выводами, дополнив их некоторыми новыми материалами и соображениями.
Среди купцов Трапезундской империи встречаются все имущественные и профессиональные категории — от зажиточных предпринимателей, ведущих значительную коммерцию как в городах империи, так и в других портах Черного моря, в Анатолии, Персии и т. д., до мелких розничных торговцев и лиц, занимавшихся торговлей от случая к случаю. Удельный вес непрофессиональных торговцев значителен. Интенсивная торговля трапезундских купцов с Каффой, Перой, Таной, другими генуэзскими и венецианскими факториями имела важное значение для последних, особенно учитывая импорт туда вина и лесных орехов, сосредоточенный в руках трапезундцев. Почти все порты черноморского бассейна были освоены ими. Их торговля имела самостоятельный характер, но, не обладая возможностью конкурировать с более сильным партнером, местное купечество стремилось наладить с ним торговые связи и использовать преимущества кооперирования. Такие связи устанавливаются с конца XIII в. и постепенно укрепляются. Если в 1314 г. по договору с Генуей греческим купцам было запрещено присоединяться к генуэзским караванам, то в 1341 г. трапезундские греки были единственными иностранцами (не считая венецианцев), имевшими такое право[1461]. По-видимому, и ранее греческие купцы присоединялись к генуэзским купеческим караванам. Так, например, по акту от 24 марта 1290 г. Мануил из Ватицы остался должником двух генуэзцев за провоз по суше его товаров. Мануил должен был взамен оказать какие-то услуги партнерам, но не смог этого сделать, и обязался до конца октября уплатить им 87 турецких аспров[1462]. Очевидно, речь шла о сопровождении им каравана на Восток.
Свидетельства о торговле трапезундцев (как и других жителей Южного Черноморья) еще не дают оснований судить о состоянии и направленности этой торговли. Более того, утрата греческих частных актов и использование свидетельств о греческой торговле в латинских документах дают некоторое искажение (чаще всего — преуменьшение) масштабов и степени интенсивности греческой торговли. Несмотря на это, очевидно, что она представлена в источниках в течение всего изучаемого периода без видимых тенденций спада. Скорее напротив, она крепнет и в нее вовлекается большое число лиц. Для более детальной картины, а также для сравнения активности купцов Трапезунда и других городов Южного Черноморья обратимся вновь к просопографической анкете, материалы которой представлены в табл. XIV[1463]. Из нее видно, что среди греческого купечества южночерноморских городов явно лидирующее положение занимали купцы из Трапезунда. Их 48,8% общего числа зарегистрированных купцов. Их коммерческая деятельность отмечена как в самом Трапезунде (с явным преуменьшением, связанным со спецификой имеющихся источников), так и в Каффе, Килии, Константинополе, Пере, Самастро, Синопе, Монкастро, Ликостомо, — во всех крупных черноморских портах. Известно также об их пребывании в Тане и Севастополе, но имена этих купцов неизвестны и потому не включены в таблицу. Трапезундцы торговали и за пределами Черноморского бассейна: в Венеции, Генуе, на Крите, хотя такие свидетельства единичны[1464]. Зато их пребывание в Каффе было постоянным на протяжении всего изучаемого периода, тогда как греческие купцы Каффы, напротив, довольно редко торговали в портах Южного Черноморья[1465].
Кроме купцов столицы, зафиксировано также участие в торговле купечества других городов империи — Керасунта (оно наиболее значительно), Ватицы и Лимнии. В целом на долю купцов Трапезундского государства приходится 58,1% общего числа купцов Южного Причерноморья, зафиксированных в анкете при равной источниковой представительности для городов всего региона. Среди купечества других городов значительные показатели у греков из Симиссо (17%), Синопа (среди купцов которого лидирующую роль играли мусульмане), Самастро, Понтираклии. В целом купечество Понта, особенно городов Трапезундской империи, представлено большим числом имен, чем купечество Пафлагонии, входившей до сер. XIV в. в состав Византии.
Треки из Трапезунда и Керасунта чаще, чем греки из Константинополя, отправлялись в крымские и иные черноморские порты[1466]. Греческие купцы Понта нередко переселялись из родных мест в другие города, с которыми их связывала деловая активность. К примеру, мы встречаем Савву из Симиссо, жителя Каффы, который посещал Константинополь и был кредитором венецианских купцов[1467].
Примечательно, что среди купцов Трапезундской империи почти полностью отсутствуют феодалы и представители чиновничества, если не считать оффициалов-итальянцев (ди Нигро, д'Аллегро и др.). Это существенное отличие от Византии, где торговля в крупных масштабах в значительной мере осуществлялась магнатами.
По нотариальным актам 1281 и 1289/90 гг. наличные капиталы греческих купцов не были велики[1468]. Суммы, инвестируемые греческими купцами в Трапезунде и купцами городов Южного Черноморья в Каффе, колебались от 125 до 500 каф. аспров и от 75 до 1232 коми., аспров. Их средняя величина по 8 сделкам — 405,25 аспра коми., или 20,26 ген. лир[1469]. Инвестиции же генуэзского купечества в торговлю Романии в период 1261–1408 гг. были значительно выше, в среднем 235 лир на 1 акт (359 лир для генуэзцев и от 79 до 124 — для жителей Ривьеры)[1470]. Однако эти цифры показывают прежде всего инвестиции в «дальнюю» торговлю, а цифры разовых сделок в черноморских портах могли быть меньше. Случайная выборка 8 актов Л. ди Самбучето за 1289/90 г. дает среднюю величину по генуэзской торговле в Каффе и Черноморье 3354,5 аспров коми., или 166,7 ген. лир[1471], что также значительно выше уровня инвестиций греческих купцов.
Таким образом, мы выдвигаем предположение, что масштабы торговли греческих купцов Южного Причерноморья значительно уступали в конце XIII в. масштабам генуэзского предпринимательства. Но в XV в. инвестиции греческих купцов возрастают (даже с учетом, девальвации аспра), составляя в среднем за период 1404–1436 гг. 2780,5 аспров коми[1472], а лишь одно греческое общество закупает зерно для генуэзской фактории в Самастро на сумму 24 032 каф. аспра[1473]. Появляются крупные греческие торговые общества, которые вели операции в портах Южного Причерноморья и за его пределами. Одно из них в 1400 г. инвестировало в. торговлю между Константинополем, Амисом, Синопом, и другими черноморскими портами 3600 перперов[1474], другое, созданное трапезундским купцом Саввой Angnisas и его сыновьями, получает широкие привилегии от генуэзцев по торговле в восточных факториях Генуи в течение 10 лет[1475], третье, как уже отмечалось, специализируется на торговле зерном между Западным и Южным Причерноморьем. Суммы, упоминаемые при взаимных расчетах в этих обществах, составляли тысячи аспров[1476]. Некоторые торговые общества состояли как из греков, так и из итальянцев[1477].
В номенклатуре товаров греческих купцов Южного Причерноморья явно преобладают местные продукты. Упоминаний о транзитных восточных товарах (специях, шелке) или о западноевропейских сукнах мало: все это в основном входило в сферу коммерческой деятельности итальянцев.
В торговле греков, как и итальянцев, широко использовались различные формы кредита. Акты А. ди Лонцо (1360/61 г.) содержат информацию о камбиях, используемых греками Трапезунда, Керасунта и Симиссо в Килии для перевода денег в Перу или Симиссо. Сумма камбиев — от 22,3 до 220 перперов