arono passare un ciclista che si voltava a curiosare, poi, — Via! — Michelino cominciò il lancio delle scatole nel fiume.
— Stupido! Non vedi che galleggiano (глупый, не видишь, что они плавают; galleggiare — плавать на поверхности; всплывать)? — gridò Filippetto (крикнул Филипетто). — Bisogna rovesciare nel fiume la polvere, non la scatola (нужно высыпать в реку порошок, а не коробку)!
E dalle scatole aperte una per una (из коробок, открытых одна за другой), calava soffice una nuvola bianca (мягко высыпалось белое облако), si posava sulla corrente (опускалось на поток) che pareva l'assorbisse (который, казалось, впитывал его), ricompariva in un pullulare di minute bollicine (снова появлялся в кишении мелких пузырьков), poi sembrava andare a fondo (потом, казалось, что он идет ко дну). — Così va bene (вот это хорошо)! — e i ragazzi continuavano a scaricarne miriagrammi e miriagrammi (продолжали выгружать десятки и десятки килограммов; miriagrammo, m — 10 000 граммов/10 килограммов).
— Attenzione, laggiù (внимание, там внизу)! — gridò Michelino, e indicò a valle (показал вниз; valle, f — долина; дол; a valle — вниз; внизу).
— Stupido! Non vedi che galleggiano? — gridò Filippetto. — Bisogna rovesciare nel fiume la polvere, non la scatola!
E dalle scatole aperte una per una, calava soffice una nuvola bianca, si posava sulla corrente che pareva l'assorbisse, ricompariva in un pullulare di minute bollicine, poi sembrava andare a fondo. — Così va bene! — e i ragazzi continuavano a scaricarne miriagrammi e miriagrammi.
— Attenzione, laggiù! — gridò Michelino, e indicò a valle.
Dopo il ponte c'era la rapida (после моста была стремнина; rapida, f — стремнина, быстрое течение; rapido — быстрый; стремительный). Dove la corrente imboccava la discesa (где река начинала падение; discendere — спускаться), le bollicine non si vedevano più (пузырей больше не было видно); tornavano a saltar fuori più sotto (начинали вырываться наружу ниже), ma adesso erano diventate grosse bolle (но теперь они становились большими пузырями) che si gonfiavano spingendosi l'un l'altra dal basso (которые раздувались, толкая один другого снизу), un'onda di saponata che s'alzava (волна мыльной пены, которая поднималась), s'ingigantiva (разрасталась), già era alta quanto la rapida (уже была высокой, как водопад: «стремнина»), una schiuma biancheggiante come la ciotola d'un barbiere rimestata dal pennello (белеющая пена, как в мисочке парикмахера при перемешивании кисточкой). Pareva che tutte quelle polverine di marche concorrenti (казалось, что все эти порошки конкурирующих марок) si fossero messe di puntiglio a dar prova della loro effervescenza (упорно старались доказать: «дать доказательство» свою эффективность; puntiglio, m — щепетильность): il fiume traboccava di saponata nelle banchine (река была наполнена пеной до набережных; traboccare — переливаться через край; перетекать; выступать из берегов, разливаться /о реке/; banchina, f — причал; пристань; набережная), e i pescatori (и рыбаки), che alle prime luci erano già con gli stivali a mollo (которые с первыми лучами уже стояли в своих сапогах в воде: mettere a mollo — замочить, поставить замачиваться), tiravano su le lenze e scappavano (вынимали удочки и убегали).
Dopo il ponte c'era la rapida. Dove la corrente imboccava la discesa, le bollicine non si vedevano più; tornavano a saltar fuori più sotto, ma adesso erano diventate grosse bolle che si gonfiavano spingendosi l'un l'altra dal basso, un'onda di saponata che s'alzava, s'ingigantiva, già era alta quanto la rapida, una schiuma biancheggiante come la ciotola d'un barbiere rimestata dal pennello. Pareva che tutte quelle polverine di marche concorrenti si fossero messe di puntiglio a dar prova della loro effervescenza: il fiume traboccava di saponata nelle banchine, e i pescatori, che alle prime luci erano già con gli stivali a mollo, tiravano su le lenze e scappavano.
Per l'aria mattutina corse un filo di vento (по утреннему воздуху пробежал легкий ветерок). Un grappolo di bolle si staccò dalla superficie dell'acqua (гроздь пузырей отделилась от поверхности воды), e volava volava via leggero (и легко полетела прочь). Era l'alba e le bolle si coloravano di rosa (был рассвет, и пузыри окрасились розовым). I bambini le vedevano passare alte sopra il loro capo (видели, как они пролетали высоко над их головой) e gridavano (и кричали): — Oooo…
Per l'aria mattutina corse un filo di vento. Un grappolo di bolle si staccò dalla superficie dell'acqua, e volava volava via leggero. Era l'alba e le bolle si coloravano di rosa. I bambini le vedevano passare alte sopra il loro capo e gridavano: — Oooo…
Le bolle volavano seguendo gli invisibili binari delle correnti d'aria sulla città (пузыри летели, следуя невидимым путям воздушных потоков над городом; binario, m — путь), imboccavano le vie all'altezza dei tetti (входили на улицы на высоте крыш), sempre salvandosi dallo sfiorare spigoli e grondaie (всегда спасаясь от соприкосновения с краями и водосточными желобами). Ora la compattezza del grappolo s'era dissolta (теперь компактная гроздь рассеялась; dissolversi) le bolle una prima una poi erano volate per conto loro (пузыри один за другим летели сами по себе; conto, m — счет), e tenendo ognuna una rotta diversa (и все придерживались разных путей) per altitudine e speditezza e tracciato (по высоте, скорости и направлению), vagavano a mezz'aria (блуждали в воздухе). S'erano, si sarebbe detto (можно было сказать), moltiplicate (они размножились); anzi (более того): era così davvero (так и было), perché il fiume continuava a traboccare di schiuma (так как река продолжала переполняться пеной) come un bricco di latte al fuoco (как молочник на огне; bricco, m — кувшин). E il vento, il vento levava in alto bave e gale e cumuli (а ветер поднимал вверх пену и пузыри, и кучевые облака) che s'allungavano in ghirlande iridate (растягивались в окрашенные цветами радуги гирлянды) (i raggi del sole obliquo (косые лучи солнца), scavalcati i tetti (перебравшись через крыши; scavalcare — сбрасывать с лошади, выбивать из седла; перелезать), avevano ormai preso possesso della città e del fiume (вступили теперь во владение городом и рекой: «взяли владение»; possedere — владеть, обладать)), e invadevano il cielo sopra i fili e le antenne (и наводняли небо над проводами и антеннами).
Le bolle volavano seguendo gli invisibili binari delle correnti d'aria sulla città, imboccavano le vie all'altezza dei tetti, sempre salvandosi dallo sfiorare spigoli e grondaie. Ora la compattezza del grappolo s'era dissolta: le bolle una prima una poi erano volate per conto loro, e tenendo ognuna una rotta diversa per altitudine e speditezza e tracciato, vagavano a mezz'aria. S'erano, si sarebbe detto, moltiplicate; anzi: era così davvero, perché il fiume continuava a traboccare di schiuma come un bricco di latte al fuoco. E il vento, il vento levava in alto bave e gale e cumuli che s'allungavano in ghirlande iridate (i raggi del sole obliquo, scavalcati i tetti, avevano ormai preso possesso della città e del fiume), e invadevano il cielo sopra i fili e le antenne.
Ombre scure d'operai correvano alle fabbriche (темные тени рабочих спешили на фабрики) sui ciclomotori scoppiettanti (на трещащих мопедах) e lo sciame verderosazzurro librato su di loro (и зелено-розово-голубой рой, парящий над ними) li seguiva (следовал за ними) come se ognuno di loro si tirasse dietro un grappolo di palloncini (будто каждый из них тянул за собой гроздь воздушных шаров) legati al manubrio con un lungo filo (привязанных за руль длинной нитью).
Fu da un tram che se ne accorsero (это заметили из трамвая): — Che guardino (пусть посмотрят)! Ehi, che guardino! Cos'è che c'è là in cima (что это там, вверху)? — Il tramviere fermò e scese (водитель трамвая остановился и вышел: «спустился»; scendere): scesero tutti i passeggeri (вышли все пассажиры) e si misero a guardare in cielo (и принялись смотреть в небо), si fermavano le bici e i ciclomotori e le auto (останавливались велосипеды, и мопеды, и автомобили) e i giornalai e i fornai (и продавцы газет, и булочники: giornalaiо, m, fornaiо, m) e tutti i passanti mattinieri (и все утренние пешеходы) e tra loro Marcovaldo (и среди них Марковальдо) che stava andando a lavorare (который шел работать), e tutti si misero a naso in su (и все встали, задрав нос кверху; mettersi — располагаться, размещаться) seguendo il volo delle bolle di sapone (следя за полетом мыльных пузырей).
Ombre scure d'operai correvano alle fabbriche sui ciclomotori scoppiettanti e lo sciame verderosazzurro librato su di loro li seguiva come se ognuno di loro si tirasse dietro un grappolo di palloncini legati al manubrio con un lungo filo.
Fu da un tram che se ne accorsero: — Che guardino! Ehi, che guardino! Cos'è che c'è là in cima? — Il tramviere fermò e scese: scesero tutti i passeggeri e si misero a guardare in cielo, si fermavano le bici e i ciclomotori e le auto e i giornalai e i fornai e tutti i passanti mattinieri e tra loro Marcovaldo che stava andando a lavorare, e tutti si misero a naso in su seguendo il volo delle bolle di sapone.
— Non sarà una roba atomica (это не какая-нибудь ядерная штука)? — chiese una vecchia (спросила старушка), e la paura corse nella gente (и страх пробежал среди людей), e chi vedeva una bolla scendergli addosso scappava gridando (и /если/ кто видел, как пузырь опускается на него, убегал, крича): — È radioattiva (она радиоактивная)!
Ma le bolle continuavano il loro sfarfallio (но пузыри продолжали свое порхание), iridate e fragili e leggere (разноцветные, хрупкие и легкие), che bastava un soffio (так, что достаточно было дуновения), e piff! non c'eran più (их не было больше); e presto nella gente l'allarme si spense così come s'era acceso (и вскоре тревога среди людей утихла так же, как и распространилась;