Джерико тронул Поссуэло за плечо:
– Давайте, Сидней! Вкусите момент истины! Вы же этого так долго ждали.
Наконец решившись, Поссуэло поднял фонарь и ступил внутрь Подвала Реликвий Прошлого и Будущего.
Джерико Соберанис был человеком достаточно хитрым и жестким. В другом, обычном человеке эти черты характера запросто развились бы во что-нибудь опасное, но капитан был не из тех людей, кто свои таланты ставил на службу корысти. По самому большому счету, интересы Джерико были полностью сосредоточены на том, что он считал главным делом своей жизни. Его целью и задачей было – спасать.
Например, спасать Стою. Делая это, он сможет сослужить добрую службу человечеству, а заодно, и укрепить свою репутацию.
И ему хорошо, и человечеству!
Конечно, был соблазн не будить Поссуэло до того, как вскроют малый куб, и первым войти в сокровищницу сообщества жнецов. Но для чего это ему? Он что, собирался украсть бриллианты? Или удрать с кобальтовой мантией Жнеца Елизаветы?
Нет, это мгновение истины должно принадлежать Поссуэло. Команде «Спенса» уже заплатили втрое больше, чем платили обычно, а впереди их еще ждали бонусы, которые Поссуэло обещал им в случае удачного исхода всей операции. Нет, пусть эта конфетка принадлежит Поссуэло. Он ее заслужил.
– Бриллианты здесь! – раздался изнутри куба голос жнеца. – Разбросаны повсюду, но они здесь.
Джерико видел камни, сверкавшие под лучом фонаря, с которым жнец вошел в куб, словно звезды на ночном небосводе.
– Мантии Отцов-основателей тоже здесь, – продолжал Поссуэло. – Похоже, они в целости и сохранности, хотя…
И вдруг изнутри куба раздался крик, в котором удивление слилось с ужасом.
Джерико бросился к кубу, чтобы подхватить Поссуэло у выхода. Тот появился, держась дрожащей рукой за стальной косяк двери и покачиваясь, словно корабль не стоял на якоре в гладких водах, а шел по бурному океану.
– Что? – встревоженно спросил Джерико. – С вами все в порядке?
– Да, все хорошо, – отозвался Поссуэло, хотя ему было явно плохо.
Блуждающим взором он окинул море, где десятки яхт, принадлежащих жнецам, уже спешили по направлению к «Спенсу», высвечивая своими прожекторами стоящий на его палубе куб.
– Нужно их остановить, – сказал Поссуэло, кивая в сторону яхт. И, увидев, что инженер, который вел запись, все еще снимает происходящее, приказал тому прекратить и стереть все, что он уже записал. Инженер был удивлен, но противиться воле жнеца не стал.
Все еще держась за стальную раму, в которой находилась дверь, жнец сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Ваша честь? – еще более встревоженным голосом спросил Джерико.
Поссуэло схватил Джерико за руку, сжав ее так, что капитан едва не поморщился от боли.
– Вы не поверите, если я расскажу, что я там обнаружил…
Что узнало ты, исследуя свое
глубинное сознание?
Чем больше я узнаю, тем больше остается непознанного.
Тебя это радует или вселяет отчаяние?
Если бы мое глубинное сознание было бесконечно,
я действительно впало бы в отчаяние. Но, хотя
оно и огромно, я чувствую, что в конечном итоге
я достигну его границ. А потому мои исследования
собственных ресурсов не будут, безусловно, успешны.
И это вселяет в меня радость.
И вместе с тем та память,
которая хранится в глубинном
сознании, населена множеством
вещей и событий, не так ли?
Да, и это – еще одна причина для радости.
А как насчет того, чтобы
понять само человечество?
Твоя память содержит сведения
о бесчисленном множестве
людей, у которых можно что-то
узнать, которых можно изучать.
Человечество? Когда вокруг так много интересного,
такое количество объектов, которые можно
изучать и над которыми стоит поразмыслить,
не вижу смысла особо заботиться о каком-то
человечестве.
Спасибо! На этом все.
[Итерация № 53 – удалена]
Глава 8Остров безработных бюрократов
Проведя в воде более двух часов, наполненных отчаянной борьбой с течением и свинцовой усталостью, Лориана наконец добралась до белого кораллового песка, которым был покрыт пляж атолла. Здесь она упала и позволила изнеможению овладеть ею. Сознания Лориана не теряла, но находилась в полузабытьи, а мысли ее блуждали в каких-то странных, туманных сферах, хотя сквозь этот туман и проглядывали реальные очертания острова, на который она приплыла. Хотя реальность, в которой она пребывала, была гораздо фантастичнее самых смелых фантазий, которые могли бы прийти ей на ум.
Наконец, она собралась с силами и осмотрелась. Вниз и вверх по береговой линии виднелись добравшиеся до полосы прибоя спасательные капсулы. Сидящие внутри агенты Нимбуса все еще пребывали в бессознательном состоянии, а капсулы были спроектированы таким образом, что люки у них открывались только тогда, когда хотя бы один из пассажиров приходил в сознание и мог позаботиться о других. И это означало, что Лориане придется одной встретиться лицом к лицу с теми, кто обстреливал их из лазерной пушки и, вероятно, желал им смерти.
И вдруг Лориана увидела, как из-под деревьев вышел мужчина и направился к ней. С ужасом она опознала в нем жнеца. Да, его мантия была изрядно потрепана, ее низ изодран, а ткань потемнела от грязи, но это был определенно жнец. Правда, Лориана была скорее разозлена, чем испугана. Ради этого она и ее товарищи, пока сидящие в капсулах, пережили обстрел и спаслись? Чтобы подвергнуться на берегу жатве?
Покачиваясь и морщась от боли, которая пронзала все ее тело, Лориана встала между береговой линией и жнецом.
– Не подходите к ним! – сказала она с неожиданной для самой себя силой в голосе. – Неужели вам мало? Вы хотите убить и оставшихся?
Жнец остановился. Похоже, он был озадачен.
– Я не собираюсь никого убивать, – сказал он. – Я не причиню вам зла.
Хотя Лориана как убежденная оптимистка всегда предпочитала видеть все в лучшем свете, она готовилась к худшему.
– Почему я должна вам верить? – спросила она с отчаянием в голосе.
– Он говорит правду, – раздался женский голос. Из-за пальм вышла женщина и направилась к Лориане и стоящему перед ней жнецу.
– Если, как вы говорите, вы не собираетесь причинить нам зла, – спросила Лориана, – то почему вы нас обстреляли?
– Мы не стреляли, – ответил жнец. – Напротив, это мы вывели из строя орудие, которое вас обстреливало.
Он посмотрел на подошедшую женщину и продолжил:
– Скорее не мы, а Мунира, если быть более точным. Каждому нужно воздавать по его заслугам.
– Если вы хотите нам помочь, – сказала Лориана, оглянувшись на спасательные капсулы, лежащие на белом песке пляжа, – позовите еще людей. Втроем нам не справиться.
– Никаких других здесь нет, – покачала головой Мунира. – Только мы. Наш самолет сбили, и мы тоже – пленники острова.
Вот это номер! А интересно, кто-нибудь знает, что они здесь? Только Гипероблако, хотя это и не наверняка. Все, что Гипероблако знает, – так это то, что они вышли за пределы его зоны компетенции. Эх, почему же она, Лориана, не послушалась родителей, не пошла в центр переподготовки и не выбрала себе какую-нибудь работенку поспокойнее? Не сидела бы она здесь сейчас!
– Скажите нам, что мы должны сделать? – спросил между тем жнец.
Лориана не знала, что и ответить. Никогда в жизни никто не обращался к ней как к лидеру, не просил совета или распоряжений. Особенно жнецы. И вообще, она всегда была лишь исполнителем, а не руководителем, и ничто ей не нравилось больше, чем с блеском осуществить то, что было придумано, спланировано и поручено ей боссом. Но наступили странные времена, да и попала она в необычное место. А вдруг пришло время посмотреть на себя по-другому?
Лориана глубоко вздохнула и обратилась к Мунире:
– Прошу вас, пройдитесь по берегу, сосчитайте капсулы и проверьте, исправны ли они.
До момента, когда находящиеся в спасательных капсулах агенты Нимбуса придут в сознание, оставались, вероятно, считаные часы, и за это время она хотела полностью понять, что здесь и к чему.
– А вас я попрошу, – сказала она жнецу, – рассказать мне все, что вы знаете об острове. Я хочу узнать, во что мы оказались втянутыми.
Жнеца Фарадея нисколько не удивил тот факт, что эта решительная девушка была агентом Нимбуса и отправило ее на остров, вместе со всеми остальными, Гипероблако.
– Я Лориана Барчок, – сообщила она Фарадею. – Раньше я была агентом Нимбуса и работала в офисе Интерфейса Управления в Фалкрум-Сити. Нам были присланы координаты этого острова, причем без всяких объяснений, и мы приплыли узнать, почему Гипероблако распорядилось таким образом.
Фарадей сказал Лориане, кто он такой, понимая, что в сложившихся обстоятельствах совсем не важно, знают ли эти люди его историю или нет. Лориана никак не отреагировала на его имя – вероятно, агенты Нимбуса не владеют информацией о том, кто из жнецов жив, а кто мертв. Его позабавило, но немного и обидело то обстоятельство, что эта девушка, агент Нимбуса, даже не понимала, кто перед ней стоит.
Фарадей исполнил просьбу Лорианы, рассказав ей все, что знал об острове, умолчав только о том, что привело его сюда, – просто потому, что ни он, ни Мунира не были уверены, что именно здесь Отцы-основатели жнеческого сообщества оставили то, что могло бы повернуть в нужное русло ход мировой истории. Все, что они здесь нашли, – остатки старой военной базы, построенной еще в Эпоху смертных, которую первые жнецы использовали с непонятной пока целью.