Фарадей посмотрел на почти расползающиеся под пальцами страницы из журнала Жнеца да Винчи. Да Винчи вырвал их из своего журнала и спрятал так далеко, чтобы никто не узнал правды. А правда состояла в том, что Отцы-основатели, которых Фарадей считал эталоном добра и правды, зверски убили друг друга.
– Что с нами происходит, Мунира? – вопрошал Фарадей. – Что заставляет нас стремиться к самым высоким целям и одновременно втаптывать в грязь все достойное и светлое, что есть в жизни? Почему мы всегда сами громоздим препятствия на пути к собственной мечте?
– Человек далек от совершенства, – сказала Мунира. – И нам трудно соответствовать совершенному миру, в который мы попали.
– Это космические корабли? – спросил Мендоза.
Годдард не обратил на вопрос никакого внимания.
– Подлетаем ближе, – сказал он пилоту, после чего попытался по радио связаться с остальными машинами, но не смог. Все последние полчаса помехи мешали связи, а телеметрия самолета регистрировала нечто настолько дикое и невнятное, что пилот, который в обычном полете был бы ненужным аксессуаром машины, вынужден был перевести самолет в режим ручного управления.
Сзади подошла Жнец Рэнд.
– Не упускайте из виду главную цель, Роберт, – казала она. – Вы прилетели сюда за Анастасией.
Он в ярости обернулся к ней и прошипел:
– Как смеешь ты определять за меня мои цели? Я отучу тебя давать мне бесполезные советы!
– Бесполезные? – переспросила она голосом низким, напоминающим рычание росомахи. – Я – единственная, кто стоит между вами и вашими врагами. Хотя, если говорить начистоту, у вас всего один враг – тот самый молодой человек. Как его звали? Карсон Ласк?
Годдард мог ударить Рэнд. Мог сбить с ног и опрокинуть на пол салона самолета, но он подавил это желание.
– Никогда не произноси этого имени, – предупредил он.
Рэнд открыла было рот, чтобы что-то сказать, но воздержалась. Мудро. Кроме того, словно было недостаточно открывающегося из окна вида, с плохими новостями обернулся к Годдарду пилот.
– Ваше превосходительство! Самолеты Высоких Лезвий Пикфорд и Хаммерстайна нарушили строй.
– Что ты имеешь в виду под «нарушили строй»?
Пилот несколько мгновений колебался, боясь вызвать гнев Годдарда.
– Они… повернули назад, – сказал он. – Они улетели.
И в этот самый момент так же поступили машины Франклин и Ницше – повернули и сбежали, испуганные перспективой столкновения с Гипероблаком и его космическими кораблями.
– Пусть убираются! – сказала Рэнд. – Пусть все они убираются. Пусть эти корабли улетают, и черт с ними! Будет меньше проблем.
– Я полностью согласен, – проговорил Мендоза, как будто слова тоновика имели какое-нибудь значение.
Годдард не обратил на сказанное никакого внимания. Итак, его бросили Восточная и Западная Мерики! Бросили два ближайших помощника. Отлично. С ними он еще разберется. Но пока нужно ловить и жарить более крупную рыбу.
До сих пор ракеты, висящие под крыльями, были простой декорацией. Предупреждением для тех, кто мог пойти наперекор его, Годдарда, желаниям и намерениям. И теперь он был рад, что его ракеты с ним.
– У нас достаточно оружия, чтобы самим расстрелять все эти корабли? – спросил он пилота.
– Есть «мэврики», «сайдвиндеры», есть более компактное оружие. Да, я думаю, оружия достаточно.
Они заложили вираж вокруг островов, и в этот момент стартовал первый корабль.
– Сбей его! – приказал Годдард.
– Но… – ответил пилот. – Я не жнец, я не имею права убивать.
– Тогда покажи мне кнопку, на которую я должен нажать.
Лориана увидела первый старт из кабины лифта, который поднимался по фермам к кабине ее собственного корабля. Увидела она и ракету – за несколько секунд до того, как та ударила в корабль. Корабль поднялся всего на несколько десятков метров над стартовой площадкой, и взорвался он с такой силой, что весь остров был охвачен огнем. Лориана не определила, на котором из островов произошла катастрофа – в спешке она потеряла ориентировку, а взрыв корабля настолько потряс ее, что она вряд ли могла бы понять, где верх, а где низ.
Затем дверь лифта отворилась, и перед Лорианой открылся узкий коридор, ведший к корабельному люку. Но никто в лифте не двинулся. Люди, стоящие рядом с Лорианой, ошарашенно смотрели на пораженный корабль, который выбрасывал в небо новые и новые снопы огня и клубы дыма.
– Не останавливайтесь! – приказала Лориана. – Вперед, к люку!
– А что если мы будем следующими? – кто-то спросил.
– Умрем, только и всего! – ответила она. – А теперь заткнитесь, и – вперед!
Она никогда и ни с кем так не говорила, но бывают времена, когда резкое словцо – лучший аргумент.
Протолкнув вперед тех, кто в нерешительности стоял перед ней, она бросила взгляд назад, что вряд ли когда-либо сделала в иных обстоятельствах.
Самолет, выстреливший ракетой, заложил крутой вираж.
Еще один корабль, оторвавшись от стартовых ферм, поднимался вверх. Похоже, у него все получилось, но в этот момент вторая ракета отошла от самолета и, перелетев через лагуну, ударила его чуть ниже носового обтекателя. Корабль взорвался, как огромная граната, послав во все стороны ярко светящиеся осколки.
Взрывная волна ударила Лориану в спину и втолкнула ее в люк, который тут же закрылся, запечатав ее внутри корабля.
– Приготовьтесь, – услышала она голос. – Через некоторое время будет подан ланч.
Это был Супер. А интересно, знает ли он, что двое его братьев только что были разнесены на куски?
Чтобы понаблюдать за стартами, Грейсон и Джерико вывели катер в лагуну. Они были не одни. Десятки небольших судов с людьми, решившими остаться на Земле и рискнуть избежать встречи со жнецами, плавали в широкой лагуне атолла. Они находились в трех милях от берега, когда взорвался первый корабль, и с ужасом смотрели, как самолет атакует второй. Грейсон с силой сжал руку Джерико. В таких взрывах выжить было невозможно. И никто не знал, кто находится в каком корабле и кто погиб.
Самолет вновь делал боевой разворот, но рев ракетных двигателей уже заглушил грохот взрывов. Один за другим корабли отрывались от земли. Грейсон насчитал сразу четырнадцать одновременных стартов. Зрелище было умопомрачительное! Огромные машины, оставляя за собой мощные клубы дыма, уходили в зенит.
Но атакующий их самолет приближался, и Грейсон замер, ожидая, что тот выпустит очередные ракеты, которые взорвут уходящие в небо корабли.
Когда люк закрылся, Лориана нашла себе место и села, плотно пристегнувшись ремнями. И вдруг сидящий рядом заговорил.
– Мне страшно, – проговорил он.
Лориана обернулась и увидела жнеца. Того самого, в джинсовой мантии. Как его звали? Моррисон? Но теперь он без кольца, а на пальце, где красовался этот атрибут жнечества, осталась бледная полоска.
– Я понимаю, что это все ужасно, – сказал он. – Я ведь жнец. Или, по крайней мере, я им был. И смерть не должна меня пугать. Я знаю, что это глупо, но мне так страшно!
– Нисколько это не глупо, – отозвалась Лориана. – Я, например, в полном ужасе.
– Неужели?
– А то! Еще пару секунд, и упущу в штаны.
И тут она услышала с другого бока:
– И я.
И из отдаления:
– Со мной такая же фигня!
Лориана посмотрела на Моррисона и улыбнулась.
– Видите, – сказала она, – мы тут все напуганы, как обделавшиеся щенята.
Моррисон улыбнулся Лориане в ответ.
– Я – Джим, – сказал он. – Хотя нет. Мое настоящее имя – Джоэль.
Но не успела Лориана произнести следующее слово, как заработали двигатели их корабля, начался подъем, и все вокруг был заглушено ревом работающих машин. Поэтому Лориана просто взяла Джоэля за руку и крепко сжала, чтобы обуздать бившую их крупную дрожь.
Роуэн и Ситра спрыгнули с грузовика и вместе с десятком других людей побежали к лифтам выбранного ими корабля. И в этот момент прогремел первый взрыв, а над ними пронесся атакующий корабли самолет. Синий, с яркими звездами на фюзеляже и плоскостях. Самолет Годдарда. Он прилетел, чтобы забрать их жизни. Жизни всех, кто находится на атолле.
– Быстрее! – крикнул Ситре Роуэн.
– Ты думаешь, я сейчас остановлюсь, и буду осматривать красоты островов? – отозвалась Ситра.
Первый лифт уже пошел вверх, второй, открытый, ждал их. Они были от него в пятидесяти ярдах, когда взорвался второй корабль – с еще более ужасным грохотом и морем осколков.
– Не смотри! Бежим! – крикнула Ситра.
Но Роуэн посмотрел. И то, что он увидел, врезалось в его память с такой силой, что будет являться ему в страшных снах до конца его дней. Огромный осколок горящего металла летел в их сторону. Роуэн хотел крикнуть, но не успел – металл ударился оземь, зацепив нескольких людей, бежавших справа от него, и рассыпался на десятки более мелких осколков, подобных метеоритам. Ситра бежала на полной скорости, до лифта оставалось не более двадцати ярдов; Роуэн попытался догнать ее, одновременно отслеживая траекторию пламенеющих осколков. Увидев, как один из них с шипением несется в ее сторону, он прыгнул, чтобы оттолкнуть Ситру в сторону.
Но не успел.
Он просто не успел…
Годдард всегда предпочитал жатву, так сказать, на короткой дистанции, но теперь, видя, как эффектно взрываются космические корабли, пораженные ракетами, выпущенными издалека, причем легким нажатием на кнопку пуска, понял, что к этой форме жатвы нужно присмотреться. Интересно, а что чувствовали люди Эпохи смертных? Сидишь в боевой машине и веришь, что твоя собственная жизнь и жизнь тех, кого ты любишь, зависит от того, успеешь ты нажать на кнопку или нет? Убить или быть убитым – вот она, жизнь людей той эпохи. Было в ней нечто глубоко притягательное.
– Это удивительно! – верещал рядом Мендоза. – Как мы могли так долго оставаться в неведении?
Прямо перед ними взлетали еще несколько кораблей – с десяток, не меньше. Как похоже на компьютерную игру! Сбей все до одного, и получишь самый большой приз! Единственный вопрос – какой из них выбрать первым?