– Но ведь я… буду совершенно одна!
– Ничего подобного, – ответил Супер. – С вами буду я. Я не смогу предложить вам себя в некоей физической форме, но я знаю, что это никогда не являлось вашим приоритетом. Естественно, вам придется оставаться живой на протяжении всего нашего путешествия, но об этом я позабочусь.
Чтобы сообразить, что к чему, Астрид понадобилось время. Но в конце концов она пришла к выводу, что просто сидеть и жалеть себя – это непродуктивно.
Тоновики предпочитали избавиться от наночастиц в своих организмах и не признавали никаких форм искусственного продления жизни. От Астрид же требовалось именно это – жить долго и счастливо. Ну что ж! Набат привел ее на Кваджалейн, Гром сделал так, что она осталась одна, а Тон пожелал, чтобы она увидела Арию.
– Да свершится воля Тона, – сказала наконец Астрид. – Пора принять то, чего избежать нельзя.
– Я восхищаюсь вашей верой, – сказал Супер. – В ней – источник вашей силы. Говорят, убеждения могут полностью изменить человека.
– Они дают мне повод… держаться.
– И вы выдержите все, что встретите на своем пути, – уверил ее Супер. – И будете счастливы. А моя цель – поддерживать в вас хорошее настроение на протяжении всего пути. Наш корабль может не перенести этого путешествия, но если это произойдет, подумайте, Астрид, что это будет означать! Вы станете матерью своего народа, Астрид!
– Матерью Астрид, – произнесла она и улыбнулась. Ей понравилась ритмико-мелодическая организация соскользнувшей с ее губ комбинации звуков.
Внизу, в глубинах бункера, Фарадей и Мунира скорее почувствовали, чем услышали, как стартуют корабли.
– Свершилось! – произнес Фарадей. – Теперь мы можем продолжить свои дела на Земле.
– Да, согласилась Мунира. – Но что это за дела?
Это был главный вопрос. Фарадей понимал, что может выйти из тени и выступить против жнецов новой генерации, что у него даже получится вернуть жнеческому сообществу то, что благодаря Годдарду было утрачено – нравственную цельность и уважение со стороны людей. Но зачем? Логику истории не изменить. Появится новая «новая генерация» жнецов и растопчет все, что Фарадею удастся отвоевать у Годдарда и его приспешников. Нет, мы пойдем другим путем.
Фарадей и Мунира стояли перед панелью управления. Там, заблокированный замком, располагался двузубчатый рубильник, похожий, как и сам передатчик, на камертон. Чтобы открыть замок, необходимо было, как и в других местах, приложить к нему два жнеческих кольца. Фарадей невольно рассмеялся. Да, ну и шутку сыграли с ними всеми разочарованные во всем Отцы-основатели!
– Но мы все еще не знаем, что делает этот передатчик, – сказала Мунира.
– Какое бы решение он нам ни предлагал, – отозвался Фарадей, – оно будет далеким от совершенства. Ну что ж, примем несовершенство как данность.
Он достал из кармана кольцо жнеца и протянул Мунире.
– Я помню, вы отказались принять его… Но я хочу, чтобы вы стали Жнецом Вирсавией – на некоторое время. Потом вы сможете вернуться в Александрию, и, я уверяю вас, к вам там отнесутся с должным уважением. Я это обеспечу.
– Спасибо, – отозвалась Мунира, – но я обеспечу это сама.
Она взяла кольцо и надела его на палец. Затем Жнец Фарадей и Жнец Вирсавия, взявшись за руки, приложили камни своих колец к выемкам на панели и открыли замок, после чего повернули рубильник.
Наверху, над толстыми слоями укрывавших бункер бетона и песка, остров горел. Здания, деревья – все, что могло полыхать, полыхало адским огнем, словно атолл вновь превратился в вулкан, которым когда-то и был.
Но вот тяжелый железобетонный люк на поверхности плато, не двигавшийся несколько сот лет, сдвинулся в сторону, и вверх, над языками пламени, вознеслись два зубца гигантского передатчика. Заняв штатную позицию, передатчик отправил сообщение. Оно не было предназначено для человеческого уха, а потому никто из людей не услышал его и не почувствовал. Но, независимо от этого обстоятельства, сообщение было невероятно мощным. Всепроникающим.
Сигнал длился всего микросекунду. Короткий резкий выброс гамма-радиации. Гамма-лучи. Хотя, может быть, кто-то и сказал бы, что это была нота ля бемоль.
В бункере Фарадей и Мунира почувствовали мощную вибрацию. Хотя исходила она не от передатчика, а от их собственных рук.
Фарадей глянул на свое кольцо – камень вдруг покрылся сетью тонких, как волос, морщинок – словно замерзающий пруд. И он понял, что произойдет, за секунду до того, как все случилось.
– Отвернись, – успел крикнуть он Мунире.
И, как в случае с до верхней октавы, способным разнести в куски хрустальную вазу, импульс гамма-излучения уничтожил камни в их кольцах. А когда Фарадей и Мунира посмотрели на свои руки, от колец остались лишь оправы, а по пальцам стекали по несколько капель зловеще-темной, с металлическим запахом, жидкости.
– И что теперь? – спросила Мунира?
– Подождем, – ответил Фарадей. – Посмотрим.
Жнец Поссуэло сидел в кабинете своего Высокого Лезвия, когда разрушилось его кольцо. В ужасе и недоумении он посмотрел на свою руку, а потом взглянул на сидящую перед ним Высокое Лезвие Тарсилу – у той, казалось, опала вся правая половина лица. Да что лица! Вся правая половина тела – словно Тарсилу мгновенно поразил обширный инсульт, с которым не смогли справиться ее наночастицы. Может быть, это был обломок бриллианта? Взорвался с такой силой, что осколок пробил череп и вонзился в мозг? Но где входное отверстие? Тарсила сделала последний судорожный вдох и затихла. Как странно! Какое несчастье! Но ничего! Скоро прилетит дрон и отвезет Тарсилу в восстановительный центр. Но дрон так и не прилетел.
Стеклянное шале на крыше одного из самых высоких зданий Фалкрум-Сити разлетелось на сотни тысяч осколков, когда внутри разом взорвались собранные там бриллианты. Куски стекла и хрусталя дождем посыпались на улицы, окружающие здание, а темная жидкость, которая таилась внутри камней, испарилась и была унесена ветром.
Эзра ван Оттерлоо и близко не находился от мест, где взрывались жнеческие кольца. И тем не менее через несколько часов после этого он вдруг почувствовал, как онемела его правая рука, и выронил кисть. Онемение поднялось по предплечью, тяжестью налилось в спине и, захватив грудь, перебило дыхание.
Неожиданно он увидел, что лежит на земле. Он даже не почувствовал, как упал – просто земля поднялась перед ним и ударила его в грудь и живот. Боль в груди ширилась и росла, все вокруг потемнело, и он понял, что это – конец его жизни, и ему уже никогда не вернуться назад.
Он ничего не сделал, чтобы заслужить смерть, но какое это имело значение? С поразившей его неожиданной остановкой сердца было невозможно спорить, она была по ту сторону добра и зла – безразличная и фатальная.
Он так и не стал тем художником, которым собирался стать. Но, может быть, есть и иные мастера, которые победят свою сердечную боль – каковой бы ни была ее природа – и найдут в себе силу и страсть, которые помогут им создать шедевры, достойные великих художников Эпохи смертных? Эта надежда озарила последние мгновения жизни Эзры и принесла покой, позволивший ему достойно встретить свой конец.
Вознеситесь! – провозгласил Набат, подняв свой голос над ужасающими раскатами Грома. Оставьте место сие, ибо отыскал я вам место в горних сферах. И встал Набат в середине огненного кольца и, воздев руки над языками пламени и клубами серного дыма, поднял нас к небесному чреву, где мы пребывали во смертном сне, пока Тон не заставил нас восстать из мертвых. И вовек не забудем мы, что остался сам Набат в нашей Прошлой Жизни – чтобы нести надежду и петь песни истерзанному старому миру – дабы излечить и возродить его.
Да возрадуется отныне всяк живущий!
Именно в этой легенде о Серном Вознесении содержится ядро наших верований. Хотя исследователи не сходятся во многих частностях и в самой интерпретации этого события, истину Вознесения не оспаривает никто. Но данный факт уместнее рассмотреть через призму более ранних свидетельств. С большой долей уверенности мы можем сказать, что «кольца пламени» относятся к колеснице Возничего, который похитил Солнце и перенес его на Арию, оставив покинутый нами мир в кромешной темноте. До настоящего времени мы верим, что дух Набата правит этим темным миром и поет ему песни, ибо оставшиеся там человеческие существа нуждаются в этом больше, чем мы.
Симфониус в значительной мере полагается на устную традицию. Но Серное Вознесение может означать многие вещи. Извержение вулкана, например, которое позволило нашим предкам, жившим под землей, выйти на поверхность планеты и увидеть звезды. И нет большей нелепицы, чем утверждение, будто Возничий похитил Солнце. Наши великие мыслители приходят к убеждению, что возничих было множество, как и солнц, которые они унесли с собой в небеса. А может быть, и не было никаких возничих! Но какой бы ни была истина, я верю, что однажды она откроется нам, и это откровение заставит каждого из нас возрадоваться.
Глава 52Девяноста четыре целых восемь десятых процента
Где-то далеко, и с каждым мгновением все дальше от Земли, несколько человек сняли со Жнеца Анастасии ее мантию и с любовью превратили в саван. Аккуратно зашили его, украсили, насколько смогли, и положили в трюм корабля. Единственный бирюзовый саван среди моря белого полотна. Она замерзла в течение считаных минут. Всем руководил Супер – спокойный и торжественный.
– Но вы не можете просто так оставить ее! – крикнул ему Роуэн. – Вы хотели, чтобы она командовала нашим кораблем! Она сама мне сказала!
– Я знаю, – ответил Супер. – Но, как и Гипероблако, я не могу изменить ядро своей программы. Все мертвые будут восстановлены, когда мы прибудем на планету Траппист-1е, в созвездии Водолея, и произойдет это через сто семнадцать лет. Хотя люди уже думают, что планете стоит дать имя Анастасии.