[23]. «Вы сами во всем виноваты, — думал я, глядя на него. — С этого-то все и началось. Сначала у вас, потом — в Америке, других странах, там докатилось и до России… Из-за этой идейной фальшивки, казавшейся некогда абсолютной истиной, пролиты моря крови, погибли десятки миллионов невинных людей, а ее яд все продолжает действовать, угрожая погубить еще по меньшей мере полтора миллиарда…».
Можно привести и другие примеры. Избави боже нас от всех универсальных философских систем.
8. СКАЗАННОЕ в высшей степени относится и к так называемой классической русской философии, которая якобы выражала «русскую идею». На самом деле эта философия «всемирности русского человека» лишь оформляла идею российского имперского строительства, полностью изжившую себя и только тормозящую сегодня дальнейшее развитие нации, противоречащую жизненным интересам русского народа. Те, кто сегодня пытается продвигать идею «русской всемирности», а также любые «всемирные русские проекты», являются вольными или невольными агентами худшей разновидности глобализма с ее установкой на учреждение мирового правительства.
Нужно ясно понимать: данная философия, как бы ни были симпатичны и умны отдельные ее носители, такие, как Хомяков, Достоевский или Вл. Соловьев, как бы ни были они правы в отдельных частных моментах, — безнадежно устарела в целом, не соответствует задачам построения русского национального государства. Не способствует решению основной задачи русского народа: выжить и сохранить жизнеспособное потомство с русским самосознанием. (Технология чего, собственно, и составляет самую суть современной «русской идеи».)
Абсолютно все, что консервирует у русского народа имперскую психологию или ее рудименты — прилегающие к имперскому сознанию идеи и идейки, необходимо без всякого сожаления похоронить. И не эксгумировать по крайней мере до тех пор, пока русские не восстановят динамику рождаемости по образцу конца XIX века. (Чего сегодня, конечно, никто не ждет.)
9. СТО ЛЕТ назад, на пике нашего демографического подъема, русские философы могли позволить себе мысленные, ни к чему их лично не обязывающие, спекуляции на тему «как жить». Но все их построения обанкротились в период, открывшийся 1917 годом. Сегодня они не стоят ничего. Мы не можем вернуться в XIX век, чтобы все начать заново по рецептам бердяевых, ильиных или солоневичей. Ныне достоинство философа состоит в том, чтобы сформулировать, не «как жить», а «как выжить». Предыдущие главы моего сочинения позволяют судить о том, насколько эта проблема является единственно достойной внимания. Русский мир подошел к гибельному порогу и вся посторонняя этому факту тематика является поистине посторонней. И даже — потусторонней.
По сути, задача философа как таковая сегодня вообще больше не существует в пространстве русской национальной жизни. Она преобразовалась в задачу политика и требует совсем иных знаний и подходов — историка, психолога, социолога, политтехнолога и т. д.
У философии, работающей по такой модели, есть свое имя: прагматизм. Оно и должно стоять на нашем знамени.
10. ИТАК, на повестке дня стоит создание русского национального государства — этого настоятельно требуют, с одной стороны, глобальные тенденции развития, бросающие нам вызов, а с другой стороны — жизненные интересы русской нации. О том, каким оно должно быть и как его создать, подробно рассказывает Конституция Русского Государства (1997), созданная Лигой общественной защиты национального достояния при участии специалистов юрфака МГУ и Института государства и права РАН[24]. Она полностью сохраняет актуальность и вполне доступна для изучения, равно как и карта «Русская Россия», обозначающая оптимальные границы такого государства. Поэтому здесь я обойду молчанием многие подробности и сосредоточусь на главном.
11. СОЗДАНИЕ русского национального государства не может идти в отрыве от решения проблем русской нации как таковой.
В основе русской национальной политической идеологии должен лежать краеугольный камень вообще концепции национализма: «Нация первична, государство вторично». Это ни в коем случае не значит, что государство есть нечто неважное; но мы должны твердо помнить, что в соответствии с диалектикой «сущность оформлена, а форма — существенна». Государство есть форма, отнюдь не определяющая сущность — нацию, но лишь выражающая ее во времени и пространстве. Недостатки и преимущества государства есть недостатки и преимущества нации, переведенные из ментального, имманентного нации, плана, — в план трансцедентный: бытийный и событийный. Государство — это свойства нации, объективированные в историческом процессе.
Отсюда следует тезис: нельзя (это просто бессмысленно) заботиться о внешней форме, не предусмотрев вначале необходимых изменений внутреннего содержания. Забота о русской нации должна лежать в основе любых преобразований России как государства, объективировавшего именно данную нацию. Расчетливое национальное строительство должно предшествовать государственному строительству, в том числе на стадии проекта, и во всем его определять.
12. ПРОСТАЯ проекция предыдущего тезиса на практическую плоскость дает нам понимание ясного тезиса: «что хорошо для русских — хорошо для России; что плохо для русских — плохо для России».
Сказанное не означает, что благо других народов России, прежде всего — автохтонных, не имеет значения для практикующего русского политика. Я сторонник гражданского равноправия в целом (хотя и не сторонник предоставления гражданства всем желающим). Но это значит лишь, что в ситуации конфликта национальных интересов, где одной стороной являются русские, ни о каком консенсусе не может быть речи: позиция «и вашим и нашим» является заведомо ложной, разрушительной и для нации, и для государства.
Россия — не только для русских, но для русских в первую очередь.
13. ЕСТЬ область человеческой деятельности, где предыдущий тезис принимает вид ультиматума: это — политическая власть. Сегодня она реально воплощена в четырех субстанциях: три конституционные плюс СМИ. В этих субстанциях все основные полномочия без исключения должны находиться только у русских. На определенные должности русские могут назначать нерусских наместников при условии абсолютного контроля.
Вся власть — русским!
14. ИТАК — о национальном строительстве.
Народ — субъект истории. Если мы хотим, чтобы история русского народа продолжалась, важно, чтобы народ не только не исчезал, не уменьшался и не растворялся в окрестных народах, но чтобы его пропорция все росла и росла в стране и мире. Такова наиважнейшая, все определяющая задача русского государства. С осознания ее начинается выработка любых этнополитических рекомендаций.
Увеличение пропорции русского народа требует мер, направленных, с одной стороны, на увеличение его абсолютной численности, а с другой — на увеличение его относительной численности в мире. Иными словами, необходимо ликвидировать тот перепад демографического давления, который сложился за счет низкой рождаемости у русских и высокой — у нерусских.
Последнее неизбежно означает, между прочим, уменьшение численности, во-первых, окрестных народов за рубежом[25], а во-вторых — нерусских мигрантов и вообще неграждан в России. К так называемым «коренным» народам России это не относится. Разумеется, мы, русские, не обязаны заботиться о росте численности якутов, адыгов и т. д. — это ни в коем случае не наш, а только их интерес, не наши, а только их проблемы. Но и принимать меры к вымиранию российских инородцев мы не имеем права — если, конечно, они не следуют примеру чеченцев. Таково условие гражданского мира в России, условие, как говорится, sine qua non (без которого ничто не состоится).
15. «НА ВОЙНЕ, как на войне». Возможно, человечество будет жить и цвести, в то время как русских уже не будет и в помине. Возможно, такая постановка дела кого-то и устроит, и утешит, и даже порадует. Но я, честно говоря, предпочел бы, чтобы было наоборот[26]. Отсюда и установки, которые кому-то могут показаться жестковатыми.
Надо понять, что идет война. Кровавая, жестокая. Видимая и невидимая. Всемирная. Этнодемографическая. Надо понять это — и жить по законам военного времени. Судить по ним. Это — естественно.
Напротив, мне кажется противоестественным, чтобы наследие моих предков и меня самого досталось не моим детям и внукам, а азербайджанцам, евреям, неграм, тувинцам, чеченцам и др. Я вижу в этом абсолютное зло, которому нет оправданий.
Я — не расист. Я националист. Я не питаю предубеждения против какой-либо расы. Меня одинаково переворачивает при мысли о заселении России немцами, неграми, белыми американцами и канадцами, азербайджанцами, японцами — и вообще всеми, кроме русских.
Можно, конечно, сидеть сложа ручки и дожидаться, пока вся Азия, Африка и Латинская Америка в свою очередь пройдут через раскрестьянивание и сравняются с нами по уровню рождаемости. Но до этих счастливых дней мы просто не доживем.
Я считаю необходимым активно противодействовать абсолютному злу.
16. ПЕРВОЕ и непреложное правило: осуществление контроля над всей национальной политикой России должно находиться в руках инстанции, имеющей право на полное доверие русского народа. У нынешнего Государства Российского, по традиции национально-универсального и национально-индифферентного, скорее враждебного, чем дружественного по отношению к русским, такого права нет. Заслужит ли оно его — большой вопрос. Следовательно, нужна параллельная властная структура, нечто вроде государства в государстве, со своими если не войском, то, во всяком случае, — финансами, полицией, трибуналом, информационной империей.