Паула с трудом вспомнила ее имя.
— Нет. Извини, пока никаких идей.
На лице Розамунды отразилось разочарование. Она открыла дверцу.
— Выходим.
Оскар долго всматривался в лицо Паулы, потом с виноватым видом вздохнул и вслед за Розамундой вышел в безветренную ночь.
Еще некоторое время Паула неподвижно сидела в джипе. Машину качнуло, когда отстегнули прицеп с гиперглайдером, потом снаружи послышались громкие разговоры и проклятия, сопровождающие установку бура для закрепления тросов. Паула выпила еще немного воды, робко радуясь, что не чувствует холода, а лишь влажный теплый воздух, проникающий сквозь открытую дверцу. Ледяные когти, впившиеся в ее кости, ослабили хватку. Паула все еще кашляла, но уже не ощущала близости смерти. Что ее еще больше радовало, так это то, что головная боль пошла на убыль. На заднем сиденье рядом с собой она заметила автомобильную аптечку и узнала тот набор, которым Адам пользовался в «Вольво». В коробке лежало множество таблеток и аппликаторов, которые помогли бы ей окончательно избавиться от боли, но Паула выбрала пакетики с солями для восстановления водного баланса. Она высыпала одну порцию в бутылочку с водой, подождала, пока порошок растворится, и выпила. Вкус был отвратительным, но Паула заставила себя проглотить напиток.
Эти простые действия почти истощили запас ее сил. Вскоре снаружи раздался скрежет бура, и тогда она перебралась на сиденье водителя и выглянула. В Сторожевом каньоне, в отличие от влажной пустыни, не было ни утрамбованного песка, ни гравия, ветры все унесли прочь, оставив голый камень. Три джипа обтекаемой формы образовали треугольник, а их включенные фары освещали снятый с платформы гиперглайдер. Из-под поднятого колпака кабины пробивался слабый свет панели управления. Оскар стоял рядом и следил за результатами последней проверки. Уилсон, Йамас и Розамунда сгрудились вокруг большой волновой бурильной установки, погружающей в скалу очередной пятиметровый сегмент усиленного карбоном титанового стержня, четвертого из десяти. Каждый анкерный стержень имел тонкие малметаллические лопасти, скрепляющие сегменты между собой. Это была вторая из трех распорок, к которым крепились тросы. Теоретически они могли удержать гиперглайдер на земле в том случае, если пилот в последнюю минуту отказывался от полета. Вероятно, это случалось не так уж редко. Глядя на трех мужчин, старающихся соблюдать приличия и следящих за погружением стержня в черную лаву, Паула могла только радоваться, что ей самой лететь не придется. Тем временем Анна и Розамунда устанавливали в углубление носовой части гиперглайдера барабан для намотки троса. Все расположились таким образом, чтобы каждый видел остальных. Паула едва не рассмеялась, заметив, как люди время от времени оглядываются друг на друга. Настоящая полицейская комедия.
Она прислонилась к стойке джипа и приказала эл-дворецкому подключиться к управляющему модулю; в одном из его файлов нашелся подробный план Каменной Волны. Паула проложила на карте маршруты передвижений Киера-на и Йамаса от ангара «Великой Триады» до гаража, Анны — до склада, Уилсона — до генераторного зала. Приблизительное время отлучки каждого вычислить было нетрудно. Затем она стала прикидывать, кто мог вернуться в ангар, убить Адама и успеть выполнить свое задание. Свободного промежутка времени не было ни у кого, особенно у Киерана и Йамаса, разлучившихся всего на пару минут. С практической точки зрения оставался один подозреваемый — Оскар.
— Здесь мы закончили, — объявила Розамунда.
Паула свернула виртуальную карту и подняла голову. За спиной Розамунды в серебристо-голубом комбинезоне стоял Оскар. Свой шлем он держал под мышкой, а в его лице читалось легко объяснимое беспокойство.
— Удачи тебе, — сказала Паула, протягивая ему руку.
По ее мнению, легкий полетный комбинезон не мог предоставить надлежащей защиты в полете почти за пределами атмосферы, но привезенные с Земли скафандры для гиперглайдеров были слишком тяжелыми и громоздкими.
— Спасибо, — ответил Оскар.
Его крепкое и теплое пожатие еще раз напомнило Пауле, насколько слабой и липкой оставалась ее собственная рука.
— Похоже, это не он, верно? — спросила Розамунда, закрывая дверь.
— Я еще не знаю, — призналась Паула.
Она пересела на пассажирское сиденье. За стеклом перед ней, в свете фар, Оскар шагал к призрачно-белому гиперглайдеру.
— А знаешь, ты выглядишь лучше. Не совсем хорошо, но все же стало заметно, что ты поправляешься. Какой-то вирус, да?
— Да, какой-то вирус.
Они проехали пять километров на юг и там начали закреплять гиперглайдер Анны. Паула снова села у открытой двери. У всех на виду. До рассвета оставалось еще около трех часов.
Уилсон и Йамас сняли с платформы гиперглайдер, а Киеран тем временем выкатил бурильную установку. С первой же попытки выяснилось, что они выбрали участок, где застыла лава с высоким содержанием металлов. Установка стержней оказалась еще более долгой.
Паула снова и снова составляла временные графики для Каменной Волны, стараясь учесть любую вероятность. И все же она не смогла остановиться на каком-то одном варианте — возможности имелись у каждого, особенно если Уилсон и Анна передвигались бегом.
После установки третьего якорного стержня Уилсон и Анна обнялись, стоя у гиперглайдера. Отставной адмирал в последний раз проверил застежки серебристо-голубого комбинезона жены, и после финального поцелуя Анна поднялась в кабину.
— Не знаю, насколько велика вероятность, что все доберутся до цели, — сказала Розамунда, пока они снова двигались на юг.
— Не слишком большая, — откликнулась Паула.
Она выпила еще одну порцию смеси для восстановления водного баланса и попыталась вспомнить все, что знала. Она все еще придерживалась тех выводов, к которым они пришли вместе с Адамом. Одно только воспоминание о том периоде снова вызвало у нее головокружение. С тех пор как Паула села в поезд в Наррабри, она хотела только одного: заломить Адаму руки за спину и сковать их наручниками. Для нее это было бы так же естественно, как вдох и выдох. Она догадывалась, что кто-то, вероятно, испытывает чувство вины после смерти Адама, но только не она. Паула могла бы, пожалуй, выделить лишь одно из своих ощущений: сожаление о том, что этот человек больше не в состоянии дать ей консультацию по текущей проблеме. Он оставался единственным источником правдивой информации о трех других Хранителях.
Паула одернула себя: «Это неправильно. Надо определить приоритеты». В данный момент важнее всего был успех полета к вершине Геркуланума. Она должна сосредоточиться на Уилсоне, Оскаре и Анне.
Розамунда снова остановила джип.
— Я надеюсь, что скала здесь лучше того дерьма, которое пришлось долбить на предыдущей стоянке.
С этими словами она выпрыгнула из джипа и пошла помогать крепить последний гиперглайдер.
Паула осталась на пассажирском сиденье. Она нашла плитку шоколада и начала медленно жевать, чтобы желудок снова постепенно привыкал к твердой пище. Определить, кто из троих офицеров флота имел возможность провести диверсию в «Карбоновом гусе», было нельзя, обстановка там сложилась еще более запутанная, чем в Каменной Волне. Ей следовало сосредоточиться на поведении каждого еще до прибытия на Дальнюю и таким образом попытаться кого-то исключить. Самым неприятным, о чем она подумала в первую очередь, — были неудачи Уилсона во время командования флотом. Если бы он действовал хоть чуточку жестче… Но политическую сторону дела обусловливали обстоятельства.
Паула стала вспоминать подробности встречи с ним и Оскаром в Пентагоне-2. Когда обнаружилась подделка записи в бортовом журнале, они оба казались одинаково озадаченными и взволнованными. Там не было ничего необычного. Но во время той встречи все же произошло нечто странное, чему она тогда не придала значения. Оскар заявил, что с ним связался кто-то из Хранителей, а потом быстро поправился, сказав, что человек лишь назвался Хранителем. Почему связались именно с Оскаром? Почему Хранители решили, что он может сочувствовать их делу?
— Следователь? — окликнул ее Уилсон.
Она медленно повернулась. Мышцы все еще побаливали, и движения давались с трудом. Уилсон стоял у дверцы джипа, одетый в такой же серебристо-голубой костюм, как и все остальные. Вокруг него собрались трое Хранителей. Их ярость каким-то образом смягчилась до состояния, близкого к смятению. Этому наверняка способствовала тяжелая совместная работа. Но Пауле такое средство было недоступно.
— Боюсь, я пока ничего не выяснила, — сказала она.
— Что ж, ладно. Теперь мы будем оставаться на связи на обычных каналах. Как минимум до тех пор, пока их не оборвет шторм.
— Очень хорошо.
— Я надеюсь… А, ладно.
Уилсон сжал губы, словно от непонятного разочарования.
— В добрый путь, адмирал.
Уилсон развернулся и зашагал к гиперглайдеру.
— До начала шторма остался всего час, — с тревогой заметила Розамунда, забираясь на водительское сиденье. — Команды туристических компаний уезжают намного раньше. В модуле джипа упоминается об аварийном укрытии у основания Зевса. Туда мы еще успеем добраться.
Она уже завела двигатель и по крутой дуге обогнула крылатую машину, стоящую уже с опущенным колпаком. Паула, привалившись к дверце, проводила взглядом быстро удаляющийся гиперглайдер и три брошенные платформы.
— Мы справились, — с облегчением выдохнула Розамунда.
— О чем ты говоришь?
— Я разговаривала с Киераном и Йамасом. Мы считаем, что перевес на нашей стороне. Если двое из них доберутся до Трона Афродиты и один окажется агентом Звездного Странника, то что он сможет сделать? Ни у кого из них нет оружия. А если к цели придут все трое, то и волноваться не о чем.
— Расскажи это Адаму, — сухо ответила Паула.
Розамунда сердито сверкнула глазами, но ничего не ответила.
Паула снова стала вспоминать все, что ей было известно об офицерах флота. Однажды она уже занималась этим в присутствии Адама. Тогда еще что-то промелькнуло в разговоре, какой-то намек, который он не пожелал раскрыть. Он что-то утаил от нее, и Паула ясно это поняла по его лицу.