— Да.
— Как я понимаю, Паула Мио тоже сопровождала тело?
— Я полностью уверена в следователе Мио.
Выражение лица адмирала стало еще более суровым.
— Боюсь, я не разделяю вашей уверенности, сенатор. Следователь Мио в немалой степени способствовала возникновению проблемы с Хранителями, которую теперь вынуждена решать разведка флота. Я был удивлен и немало огорчен, когда узнал, что ваша семья обеспечила ее назначение в службу безопасности сената.
— А мы, в свою очередь, были удивлены ее увольнением из разведки флота.
— Думаю, что после ста тридцати лет безрезультатного расследования это в полне объяснимо.
— Однако в Содружестве все знают Паулу Мио именно как самого результативного следователя.
— Откровенно говоря, сенатор, она начинает терять связь с реальностью. Мио обвинила в измене своих же коллег. Она проводила операции на местности тез соответствующего прикрытия. Мало того, она стала проявлять симпатии: идеям террористов, которых должна была преследовать.
— В каком смысле «симпатии»?
— Мио призналась, что верит в существование Звездного Странника.
— А вы в это не верите?
— Конечно нет.
— Тогда кто же убил моего брата, адмирал?
— Странный вопрос. Вам ведь известно, что это был тот же самый киллер, который убил и Макфостера.
— Верно. А Макфостер состоял в рядах Хранителей. Неизвестно, на кого работает этот киллер, но его наниматели противостоят как Содружеству, так и Хранителям. Полагаю, это обстоятельство значительно сужает круг подозреваемых, не так ли?
— Хранители долгое время вели дела с торговцами оружием на черном рынке. а эти люди в большинстве случаев улаживают разногласия насильственным путем. Мы считаем, что киллер работает на кого-то из них.
— И мой брат просто попался им под руку?
— В случае блокирования маршрутов поставок на кону оказались бы очень большие деньги.
— Чепуха. Сенаторов Содружества не убивают из-за банальной вражды.
— Но и невидимые чужаки тоже не были замечены в совершении убийств.
Джастина откинулась на спинку стула и пристально посмотрела в лицо адмиралу.
— Сенатор, как ни печально это признавать, но в Содружестве преступность очень распространена, — сказал Рафаэль. — Именно поэтому и было сформировано Управление по расследованию особо тяжких преступлений. Если не верите мне, спросите у Паулы Мио. Или задумайтесь о причинах существования службы безопасности сената. У нас достаточно проблем с реальными угрозами Содружеству, и изобретать новые нет никакого смысла.
— Адмирал, вы советуете мне не вмешиваться?
— Я лишь хотел сказать, что ваши действия неуместны, учитывая то, что мы сейчас переживаем тяжелые времена. Сегодня мы должны объединить наши усилия и бороться с настоящим врагом.
— Разведка флота всегда могла рассчитывать на мою поддержку и сможет рассчитывать на нее в будущем.
— Благодарю вас, сенатор. И напоследок еще одно: террорист Макфостер осуществлял миссию курьера, но мы ничего при нем не обнаружили.
Джастина склонила голову набок и невесело усмехнулась.
— По-вашему, это странно?
— Очень странно, сенатор. Я бы хотел узнать, не заметили ли вы что-нибудь, когда сопровождали его тело в клинику?
— Нет.
— Вы уверены, сенатор?
— Я не видела, чтобы он что-то нес. Если у него вообще при себе что-то было.
— Понятно. — Адмирал и глазом не моргнул. — Вы же понимаете, что рано или поздно мы все узнаем.
— Вы ведь до сих пор не нашли убийцу, не так ли?
Несмотря на то что эта издевка была абсолютным ребячеством, покрасневшая над форменным воротничком шея адмирала доставила сенатору большое удовольствие.
Вернувшись в кабинет, она увидела, что Паула Мио и Гор Бурнелли мирно беседуют, сидя на потертом кожаном диване. Гладкое золотое лицо отца Джастины отбрасывало на колонны и плитки пола яркие блики, разлетавшиеся при каждом его движении. Джастина, войдя в зал, снова активировала экранирование, перекрыв доступ солнечным лучам.
— Из-за этого Макфостера ты размякла и стала сентиментальной, — сказал Гор, как только экранировка включилась. — Надо было дать мерзавцу Колумбия такого пинка, чтобы он вылетел на орбиту. Раньше ты легко могла съесть его на завтрак. Поверить не могу, что моя дочь превратилась в такую либеральную тряпку.
— Сейчас другие времена, отец, — спокойно ответила Джастина. — И не только я в наши дни не соответствую времени и месту.
В душе она просто кипела от его слов, вдобавок произнесенных в присутствии следователя. Даже Паула Мио, обычно невозмутимая, казалась смущенной резким выпадом Гора.
— Я тебе говорю то, что вижу, девочка. Если этот юнец настолько затронул твои чувства, тебе надо выбить из головы все воспоминания о нем. Я не могу допустить, чтобы ты стала слабой. Только не сейчас.
— Я обязательно задумаюсь о том, чтобы избавиться от всего, что отравляет мне жизнь.
Порой она сомневалась, что после всех усовершенствований тела у Гора осталось достаточно человечности, чтобы помнить и осознавать значение такого чувства, как любовь.
— Так-то лучше, — усмехнулся он. — Ты же понимаешь, что после провала на «ЛА-Галактик» Колумбия будет лезть из кожи вон, чтобы реабилитироваться? Он хочет окончательно устранить Паулу со сцены, а сенат превратить в «карманный советский парламент», который каждый раз будет за него единодушно голосовать.
— Беспокоиться надо не о Колумбия, — вступила в разговор Паула.
Джастина и Гор прервали свой спор и посмотрели на следователя.
— Мне кажется, я знаю настоящую причину убийства Томпсона.
— И до сих пор мне не сказали? — возмутился Гор.
— Почти все время своей работы в Управлении я добивалась тотального досмотра отправляемых на Дальнюю грузов силами полицейских служб. Каждый раз проект блокировался администрацией, и только Томпсон сумел по моей просьбе его протолкнуть.
— За что его и убил Звездный Странник, — сказал Гор. — Мы в курсе.
— Томпсон говорил со мной незадолго до смерти. Он сказал, что выяснил, кто блокировал проект. Это был Найджел Шелдон.
— Исключено! — автоматически возразила Джастина. — Само существование Содружества стало возможным благодаря Шелдону. Не будет же он сам пытаться его разрушить.
— Если только не по своей воле, — заметил Гор. Даже под золотой маской, скрывавшей обычные проявления чувств, было заметно, как сильно его взволновали слова следователя. — Насколько я понимаю, Брэдли Йоханссон всегда утверждал, что чужак превратил Шелдона в своего раба.
— Я несколько раз просмотрела записи последних мгновений жизни Казимира в терминале Карральво, — продолжала Паула. — Похоже, что он знал убийцу. Мало того, он обрадовался, увидев его, будто встретил старого друга.
— Нет. — Джастина покачала головой, отвергая саму эту мысль. — Не могу доверить, чтобы кто-то смог добраться до Шелдона. Нашу семью и клиники: омоложения охраняют невероятно подготовленные бойцы службы безопасности, б' Шелдона же защита еще мощнее.
— Хранители заявили, что даже президент Дой работает на Звездного Странника, — заметила Паула.
— Но это же полнейшая бессмыслица! — проворчал Гор. — Если Звездный Странник способен справиться со службой безопасности сената и охраной Шелдона, ему незачем прятаться в тени. Он давно бы уже стал нашим «фюрером».
— В таком случае почему был убит ваш сын? — спросила Паула. — Только из-за содействия в проекте досмотра грузов? Или из-за того, что обнаружил какую-то связь?
— Ладно, — неохотно согласился Гор. — Предположим, Томпсон наткнулся на некую информацию, убедившую его. Он сказал, кто назвал ему имя Шелдона?
— Нет. Он сообщил, что все очень запутано и что это политика на высшем уровне.
— У политики нет высшего уровня, — буркнул Гор и повернулся к Джастине. — Это я предоставляю тебе: необходимо выяснить, откуда Томпсон получил: ведения.
— Папа, у меня в сенате нет и сотой доли его связей.
— Господи, когда же ты перестанешь себя недооценивать, девочка? Если мне захочется послушать нытье, я предпочту посетить адвоката по правам человека на Орлеане.
Джастина подняла руки, сдаваясь.
— Отлично. Буду двигаться на ощупь и громко задавать вопросы, пока меня кто-нибудь не пристрелит.
— Ну, что-то в этом роде, — сказал Гор, и в его металлическом голосе проскользнул намек на улыбку.
— И для чего все это? — спросила Паула.
— Что значит «для чего», черт побери?
— Что вы предпримете, если сенатор обнаружит подтверждение противодействия Шелдона моему проекту?
— Если все окажется правдой, я пойду к старейшинам его семьи и расскажу им о том, что случилось. Думаю, они прибегнут к его оживлению и отредактируют ему память с момента «заражения», когда бы оно ни произошло.
— Вы уверены, что семейство Шелдон вас поддержит?
— Не могут же все они быть агентами Звездного Странника.
— Это верно. Но как мы отличим одних от других?
— Мы слишком забегаем вперёд, — вмешалась Джастина. — Давайте для начала определим круг подозреваемых. После этого ситуация станет более ясной, и мы решим, что делать дальше.
— Кроме того, нам потребуются надежные союзники, — сказал Гор. — Что-то вроде политического движения сопротивления влиянию Звездного Странника. Этим я займусь сам.
— Присматривайте за Колумбия, — посоветовала ему Паула. — Теперь он знает, что вы мне покровительствуете, и начнет преследовать вашу семью. Его политическое влияние растет. В военное время общество склонно идти на уступки, и адмирал, отвечающий за оборону отечества, сможет издать приказы, неприемлемые в мирное время.
— Об этом не беспокойтесь. Скорее ад замерзнет, чем какой-то ставленник Халгартов сможет меня перехитрить.
Маленький «Боинг-44044-СВВП1» приземлился в вихре охристого песка и ледяных гранул на площадке перед обсерваторией. Ураган стих сразу, как только винты самолета остановились, и второй пилот открыл люк. От резкого понижения давления у Ренне защелкало в ушах. Они находились на высоте пяти тысяч метров в западных отрогах Анд — чуть севернее Сандии, — в окружении острых заснеженных горных вершин, обступивших обсерваторию со всех сторон. Ренне мгновенно ощутила недостаток кислорода и сделала глубокий вдох. Однако это ничуть не помогло. Лейтенант поднялась с сиденья и поспешила на выход, на ходу застегивая куртку, надетую поверх толстого свитера. Снаружи свет оказался настолько ярким, что ей пришлось задержаться на верхушке трапа и надеть солнцезащитные очки. В предательски разреженном воздухе дыхание перед лицом превращалось в легкие белые облачка.