мятежная горячка не охватила весь народ, он втихомолку послал трибуна во главеодной когорты{3} с приказанием схватитьзачинщиков. Но вся толпа бросилась на нее; большая часть солдат была истребленакаменьями; сам трибун был тяжело ранен и обратился в бегство. Как ни в чем небывало, они вслед за этим приступили к жертвоприношениям. Но Архелай убедился,что без кровопролития толпа не даст обуздать себя. Он приказал поэтомувыдвинуть против нее все свои военные силы; пехота густыми рядами вступила вгород, а всадники высыпали в поле. Эти войска внезапно напали нажертвоприносителей, убили около трех тысяч из них, а остальную массу загнали вближайшие горы. [138] Недолго спустя явились герольды Архелая,возвестившие приказ о том, чтобы каждый возвратился к себе на родину. Так всеразошлись, не продолжая празднования.
Глава вторая
Архелай едет в Рим в сопровождении своей многочисленной родни. – ОбвиняемыйАнтипатром перед императором, он благодаря защите Николая выходит победителем иззатеянного против него дела.
1. Он сам в сопровождении своей матери и друзей – Поплы, Птолемея и Николаяотправился морем, оставив Филиппа в качестве регента и опекуна над его домом.Вместе с ним ехали также Саломея с ее детьми, равно как и братья и зятья царя,с целью, поддержать притязания Архелая на престол, на самом же деле – чтобыобвинять его перед императором за его бесчинства в храме.
2. В Кесарии они встретились с сирийским прокуратором Сабином, собравшимсякак раз в Иудею с целью принять под свою охрану сокровища Ирода. Архелайпоручил Птолемею убедительно просить Вара{4} удержать его от дальнейшей поездки. Из любезности к ВаруСабин действительно отказался от прежнего своего намерения поспешить в крепостьи запереть перед Архелаем казнохранилища его отца; он даже обещал ничего непредпринимать до решения императора и остался один в Кесарии. Но как только изудерживающих его один отправился в Антиохию, а другой, Архелай, отплыл в Рим, онбыстро двинулся в Иерусалим, завладел царским дворцом и потребовал к себекомендантов и казначеев, желая от первых перенять власть над крепостями ивыведать от других о состоянии запасных фондов. Начальники, однако, осталисьверными инструкциям Архелая: они не покидали своих постов, охраняяих, собственно, не именем Архелая, а больше от имени императора.
3. Между тем Антипа также отправился в путь с целью защищать и свои права напрестол. Он полагал, что само завещание, в котором он назначен царем, должноиметь больше силы и значения, чем приложение к нему. Саломея и многие из егородственников, которые отплыли вместе [139] с Архелаем, ещераньше обещали ему содействие; и мать свою, и брата Николая, Птолемея, он взял ссобой. Влияние последнего, думал он, будет иметь большое значение, так как онбыл высоко поставлен у Ирода и пользовался его доверием{5}. Но самые большие надежды он возлагал на хваленоекрасноречие ритора Иринея. В надежде на него он отклонил всякие увещевания отом, что ему следует уступить Архелаю как старшему и назначенному по завещанию.В Риме все родственники окончательно перешли на его сторону, потому что Архелайбыл ненавистен. Собственно говоря, каждому из них хотелось больше всегообладать независимым положением под верховной властью римского наместника. Натот случай, если бы эта цель оказалась недостижимой, они все предпочитали иметьцарем Антипу.
4. И Сабин способствовал их целям своими письмами, в которых он во многомобвинял перед императором Архелая и высоко хвалил Антипу. Когда Саломея и еепартия изложили в письме свои обвинения и подали их императору, тогда Архелайтакже письменно изложил главные основания своих притязаний и вместе с перстнемотца и его счетами вручил их через Птолемея императору. Император обсудил просебя права обеих партий, величину государства, размеры его доходов имногочисленность семейства Ирода; затем он прочитал также письма Вара и Сабинапо спорному вопросу и после всего собрал совет из знатнейших римлян, в которомон в первый раз предоставил право участия и голоса усыновленному им сынуАгриппы и дочери его Юлии, Гаю. По открытии собрания он предоставил словосоперничающим партиям.
5. Поднялся Антипатр, сын Саломеи, наиболее красноречивый между противникамиАрхелая, и начал читать свою обвинительную речь. «На словах, – сказал он, –Архелай как будто теперь только домогается царства, но в действительности онуже давно состоит царем и только для насмешки утруждает теперь уши императорасвоими просьбами. Он не счел нужным выждать решающего слова императора, но сампосле кончины Ирода тайно подставил людей, которые бы увенчали его диадемой.Он сел на трон, отдавал распоряжения, точно царь, изменил организацию войска,раздавал чины, обещал народу все, чего последний просил у него как у царя,освободил тех, которых его отец за серьезнейшие преступления держал в заточении,и после всего этого он является теперь, чтобы испросить у своего властителятолько тень того царства, которое он, в сущности, давно [140]уже присвоил себе, и делает таким образом императора судьей не над предметами,а лишь над одними именами». Далее он упрекнул его в том, что «и траур его поотцу был только лицемерный: днем, бывало, он собирал угрюмые складки на лице, аночью предавался кутежам и в пьяном виде чинил самые скверные проказы. Уже одноповедение его служило поводом к народному восстанию». Но центр тяжести всей егоречи лежал в кровавой резне, произведенной во дворе храма: «Люди прибыли напраздник и тут же возле их собственных жертв самым жестоким образом былизаколоты. В храме собрана была такая огромная куча трупов, которая не могла быостаться даже после внезапного нападения внешнего неприятеля. Предвидяжестокость Архелая, его отец не думал предоставить ему даже самые отдаленныевиды на престол; лишь только впоследствии, когда он, страдая душевно более, чемтелесно, не был уже способен к здравому обсуждению вещей, он в приложении кзавещанию назначил своим преемником того, которого раньше и знать не хотел, идаже без того, чтобы фигурировавший в первоначальном завещании, которого оннаметил престолонаследником в здравом состоянии и совершенно бодром духе, подалему хотя бы малейший повод к неудовольствию. Но если захотят непременно придатьбольше значения решению человека, лежавшего на смертном одре, то Архелай, вовсяком случае, за его многочисленные преступления против страны должен бытьлишен власти над ней. Каков же будет он царь после утверждения его императором,если он еще до своего утверждения убил такую массу людей?»
6. Сказав еще многое в этом духе и ссылаясь при каждом обвинительном пунктена свидетельства большинства из родственников, Антипатр закончил свою речь.Тогда со стороны Архелая выступил Николай, старавшийся объяснить резню во храменеобходимостью: «Убитые, – сказал он, – были враги не только государства, но иимператора – судьи по настоящему делу». Относительно других пунктов обвиненияон заметил, что сами жалобщики советовали Архелаю действовать так, а не иначе.Прибавлению к завещанию, по его мнению, следует придать особенное значение ввидутого, что именно в этом прибавлении императору предоставлено утверждениепрестолонаследника. «Тот, – сказал он в заключение, который был настолькоразумен, что предал свою власть в руки владыки мира, тот, наверное, и о своемпреемнике не имел ложного мнения. Нет! В здравом уме представил он его кутверждению, – он, [141] который так хорошо знал, от когозависит это утверждение».
7. Когда Николай закончил, Архелай приблизился к императору и безмолвноопустился к его ногам. Император очень благосклонно поднял его и этим далпонять, что он его считает достойным унаследовать трон отца. Окончательнойрезолюции он все-таки еще не объявил, а распустил на тот день собрание иобдумывал про себя все заслушанное, не решаясь – признать ли престолонаследиеза одним из значившихся в завещании, или же разделить государство между всемичленами семьи. Их было столь много, и надо было подумать об обеспечении всехих.
Глава третья
Ожесточенная борьба иудеев с солдатами Сабина и страшное кровопролитие вИерусалиме.
1. Прежде чем император принял определенное решение, заболела мать Архелая,Малтака, и умерла. Одновременно с этим получены были от Вара из Сирии письма,известившие о восстании иудеев. Вар, собственно, это предвидел; чтобыпредупредить могущие произойти волнения (так как было ясно, что народ неостанется в покое), он вслед за отъездом Архелая прибыл в Иерусалим и, оставиводин из взятых им в Сирии трех легионов, возвратился обратно в Антиохию. Новторжение Сабина вызвало взрыв неудовольствия и дало иудеям повод к восстанию.Сабин вынудил гарнизоны цитаделей к сдаче последних и с беспощадной суровостьютребовал выдачи ему царских сокровищ. При этом он опирался не только наоставленных Варом солдат, но и на многочисленную толпу своих собственных рабов,которых он вооружил и превратил в орудие своей алчности. Так как приближалсяпраздник пятидесятницы (так иудеи называют один из своих праздников,совершаемый по истечении семи недель и носящий свое название по числу дней), тоне только обычное богослужение, но еще более всеобщее ожесточение привлекалонарод в Иерусалим. Несметные массы людей устремились в столицу из Галилеи,Идумеи, Иерихона и Переи Заиорданской. В числе и решительности жителисобственно Иудеи превосходили, впрочем, всех других. Они разделились на тричасти и разбили тройной стан: один на северной стороне храма,[142] другой на южной стороне, у ристалища, а третьи назападе, близ царского дворца. Таким образом они оцепили римлян со всех сторон идержали их в осадном положении.
2. Сабин, устрашенный многочисленностью и грозной решимостью неприятеля,посылал к Вару одного гонца за другим с просьбой о скорейшей помощи: если он