После того, как он представил им все основания, по которым отклоняет от себявласть, но видя, что не может их разубедить, в конце концов уступил своимизбирателям.
5. Так как Муциан и другие полководцы также подбивали его принятьимператорское достоинство, а войско громко объявило себя готовым идти противвсякого его [313] противника, то он старался прежде всегообеспечить себе Александрию, ибо хорошо знал великое значение Египта длягосударства как поставщика хлеба для последнего. Владея этой страной, оннадеялся низвергнуть Вителлия, если даже последний будет отстаивать своегосподство силой, так как народ, если только из-за него подвергнется голоду,наверно, не захочет долго терпеть его. Находившиеся в Александрии два легионаон надеялся привлечь на свою сторону. Вместе с тем он рассчитывал найти вЕгипте оплот против непредвиденных несчастных случайностей; ибо со стороныматерика эта страна едва доступна, а со стороны моря лишена удобных портов; назападе тянутся безводные пустыни Ливии, на юге ее замыкает Сиена, отделяющая ееот Эфиопии, и неудобные для плавания водопады Нила, на востоке, до Копта, ееомывает Красное море, а на севере береговая полоса до Сирии и так называемоеЕгипетское море, не имеющее ни единого порта, служат ей защитительной стеной.Так защищен Египет со всех сторон. Длина его от Пелузия до Сиены составляет дветысячи стадий; но морем от Плинфины{51} доПелузия{52} ехать приходится три тысячишестьсот стадий. Нил судоходен до города Элефантина; отсюда же вверх плаваниюпрепятствуют упомянутые уже водопады. Гавань в Александрии{53} даже в тихую погоду с трудом доступна, ибо въезд узок ипроезжая дорога извивается в кривую линию между невидимыми подводными скалами.Левая сторона гавани прикрыта искусственными сооружениями; на правой находитсяостровок Фарос с очень высокой башней, освещающей мореплавателям дорогу натриста стадий{54}, дабы они ночью, из-затрудностей въезда, могли остановиться в некотором отдалении. Этот маленькийостровок обнесен кругом высокими стенами и искусственными плотинами. Волнение,образующееся здесь от того, что волны с одной стороны разбиваются о плотину, ас другой отбрасываются назад противолежащими прибрежными строениями, делаетэтот водяной путь очень бурным и беспокойным, а въезд, еще вследствие еготесноты, опасным. Внутри же гавань, наоборот, совершенно безопасна и защищаетпространство в тридцать стадий. В нее ввозится все, в чем страна нуждается длясвоих жизненных потребностей извне; с другой стороны, излишек ее собственныхпродуктов оттуда развозится по всему свету.
6. Вполне понятно поэтому почему Веспасиан для укрепления своей властистремился заручиться этой страной. Немедленно написал он наместнику Египта иАлександрии, [314] Тиберию Александру, изобразил емупреданность войска и как ему, принужденному принять на себя тяжесть правления,приятно будет воспользоваться его помощью и содействием. По прочтении этогописьма Александр приказал легионам и народу присягнуть на верность Веспасиану.Они повиновались с радостью, так как достоинства Веспасиана были им хорошоизвестны по его делам на близком к ним театре войны. Александр, которомудосталась такая важная роль при возвышении Веспасиана{55}, начал теперь готовиться к тому, чтобы достойным образомвстретить его. С неимоверной быстротой весть о новом императоре разнеслась наВостоке. Каждый город устраивая празднества с жертвоприношениями по случаюполученной доброй вести и в честь нового императора. Легионы в Мёзии{56} и Паннонии{57}, которые незадолго до этого восстали против дерзкогоВителлия{58}, теперь большей радостьюпринесли присягу на верность Веспасиану как своему императору. Сам Веспасианвыступил из Кесарии и отправился в Берит, где со всей Сирии и других провинцийожидали его многие посольства, вручившие ему от всех городов венки иприветственные адресы. И Муциан, правитель Сирии, также явился и доложил ему опреданности населения и покорности города.
7. Так как все шло навстречу желаниям Веспасиана и обстоятельства почтивполне складывались в его пользу, то ему пришло на ум, что не помимобожественного предначертания он взялся за кормило правления и что владычествоприсуждено ему высшей судьбой. Среди многочисленных других знамений{59}, предвещавших ему господство, он вспомнилтогда и слова Иосифа, который еще при жизни Нерона осмелился величать еготитулом императора (III, 8, 9). Он ужаснулся, когда вспомнил, что этот человексодержится у него еще в оковах, созвал поэтому Муциана с остальнымиполководцами и друзьями, охарактеризовал перед ними, во-первых, энергичныйхарактер Иосифа и как последний воевал с ним под Иотапатой, рассказал затем оего пророчестве, которое он тогда принимал за выдумку, навеянную страхом, икоторое, однако, как показали время и факты, исходило от Бога. «Было бы грешно,– продолжал он, – если бы этот человек, предсказавший мне господство исделавшийся выразителем воли Бога, продолжал бы оставаться в положениивоеннопленника и по-прежнему влачил бы кандалы». После этого он приказалпризвать Иосифа и освободить его от оков. Эта признательность, проявленнаяВеспасианом к чужому, послужила для [315] самих полководцевуказанием на лучшее будущее. Тит же, стоявший возле своего отца, в это времясказал: «Было бы справедливо, отец, если бы вместе с оковами снять с Иосифатакже и позор: если вместо того, чтобы развязать его от цепей, мы разрубимпоследние, тогда это будет равносильно тому, как будто он их никогда не носил».Таков именно обычай по отношению к тем, которые невинно были подвергнутыоковам. Император дал на это свое согласие: подошел слуга и разрубил цепи.Таким образом восстановлена была честь Иосифа в благодарность за егопророчество, и отныне стали относиться с доверием к его словам в вопросах обудущем.
Глава одиннадцатая
После поражения и смерти Вителлия Веспасиан отправляется в Рим, а сын егоТит отправляется в Иерусалим.
1. Распустив посольства и разделив наместничества по заслугам идостоинствам, Веспасиан отправился в Антиохию и, обдумывая здесь, куда емупрежде всего направиться, пришел к решению, что римские дела для него важнеепохода в Александрию, так как в этом городе он был уверен, между тем как Римбыл волнуем Вителлием. Ввиду этого он послал Муциана в Италию во главезначительной армии из конницы и пехоты. Так как дело происходило зимой, тоМуциан не решался ехать морем и повел свое войско сухим путем через Каппадокиюи Фригию.
2. В то же время Антоний Прим{60}, бывшийтогда правителем Мёзии, поднялся оттуда с третьим легионом, чтобы также напастьна Вителлия. Последний выслал против него с многочисленным войском Цецинну, окотором он, вследствие победы его над Отоном, был высокого мнения. Скорыммаршем Цецинна выступил из Рима и столкнулся со своим противником у Кремоны вГаллии – пограничного города Италии. Убедившись здесь в силе и прекраснойорганизации неприятельского войска, он не отважился на сражение и, считая такжеобратное отступление опасным, решился на измену{61}. Он собрал подчиненных ему центурионов и трибунов истарался склонить их на переход к Антонию, умаляя в их глазах могуществоВителлия и возвышая, напротив, [316] силы Веспасиана. «Один, –сказал он, – имеет только титул властелина, а другой – силу. Лучше всего будетпоэтому, если они из нужды сделают доброе дело, и так как с оружием в руках онинеминуемо будут побеждены, то пусть добровольным решением предупредятопасность. Веспасиан в состоянии будет и без них покорить себе то, что ему ещеосталось, Вителлий же и при их помощи не сумеет отстоять даже и то, что ужеимеет».
3. Многими подобными увещаниями он их склонил и вместе со всем своим войскомперешел к Антонию. Но в ту же ночь солдатами овладело раскаяние, да и страхперед тем, кто их послал и который мог еще оказаться победителем. С обнаженнымимечами они напали на Цецинну и хотели убить его; и они бы это сделали, если бытрибуны на коленях не вымолили его спасения. Но они согласились только оставитьего в живых и заключили его в кандалы, как изменника, намеревавшись послать егок Вителлию. Как только узнал об этом Прим, он приказал трубить о выступлении иповел своих людей вооруженными против отпавших. Последние приняли сражение, нопосле краткого сопротивления показали тыл и бежали к Кремоне. Тогда Прим своимивсадниками отрезал им вход, перебил большую часть тех, которых оцепил, вместе состальными вторгся в город и отдал его солдатам на разграбление. Много чужих итуземных купцов погибло тогда{62}, как и всевойско Вителлия, состоявшее из 30200 человек. Впрочем, и Антоний потерял изсвоего мёзийского легиона 4500 человек. Цецинну он приказал освободить от окови послал его к Веспасиану для сообщения ему этих событий. Последний милостивопринял его и нежданными почестями покрыл позор его измены.
4. Известие о приближении Антония вселило также мужество Сабину в Риме: онпривлек на свою сторону войска, сосредоточившие в своих руках охрану города, иночью же занял ими Капитолий. Когда наступило утро, к нему еще примкнули многиезнатные граждане, в том числе также и сын его брата – Домициан, на которомглавным образом строили надежду на победу. Прим не особенно беспокоил Вителлия,но участники восстания Сабина наполнили его гневом. Жестокий по природе ижадный к благородной крови, он приказал приведенному им в Рим войску взять