через тесный проход, сделанный в стене, они не могли бежать большими массами.Все вступившие в город, несомненно, были бы перебиты, если бы им на помощь неявился Тит. Расположив стрелков на концах улиц, он сам стал в самой страшнойдавке и стрелами отбивал неприятеля. Бок о бок с ним сражался Домиций Сабин и вэтой битве выказывал себя отменно храбрым. Продолжая без [351]перерыва стрельбу, Цезарь этим отражал нападение иудеев до тех пор, пока егосолдаты не совершили свое отступление.
2. Таким образом, римляне, после того как они уже завоевали вторую стену,были опять отброшены от нее. Дух иудеев, желавших войны, еще более поднялся;успех внушил им новые надежды. Римляне, думали они, уже не осмелятся вступить вгород, а в случае возобновления борьбы никогда не одержат победы над ними. Богза их грехи помрачил им ум, и они не видели, что изгнанные отряды составлялипока только маленькую часть римской армии, и не замечали подкрадывавшегося кним голода. Они сами продолжали еще насыщаться воплями граждан и питатьсякровью обывателей! Лучшие же люди давно уже испытали недостаток во всем, даже всамых необходимейших жизненных продуктах. Но в гибели людей мятежникиусматривали только облегчение для самих себя; только тех они считали достойнымижизни, которые знать не хотели о мире и жили для того, чтобы бороться сримлянами; а если иначе рассуждавшая масса погибала, то они только радовалисьэтому, как освобождению от тяжелой ноши. Так они относились к жителям города.Римлян же, если только те пытались вновь вторгнуться в город, они вооруженнойрукой отбивали и своими телами затыкали отверстия в стене. Три дня они такдержались, храбро сопротивляясь. Но на четвертый день геройский удар Тита былдля них слишком силен: они были отброшены и потянулись на свою прежнюю позицию.Тит тогда опять овладел стеной и приказал снести всю северную ее часть. Вбашнях южной стены он поместил гарнизон и стал подумывать о взятии приступомтретьей стены.
Глава девятая
Тит, ввиду того, что иудеи, несмотря на приостановку осады, нисколько несмягчились, снова приступает к осаде и посылает Иосифа переговорить с егосоотечественниками о мире.
1. Тит, однако, решил приостановить на время осаду и дать мятежникам времяодуматься для того, чтобы видеть, не сделаются ли они более уступчивыми ввидуразрушения второй стены или из опасения голода, так как награбленных имиприпасов не могло уже хватить на долгое время. Этот [352]отдых он употребил на нужное дело, а именно; на выдачу продовольствия солдатам,чему уже наступил срок. Он приказал предводителям вывести войско на место,видимое для врагов, и здесь вручить каждому солдату порознь следуемое емужалованье{44}. По принятому в таких случаяхобычаю войско выступило с открытыми щитами, которые обыкновенно накрывалисьчехлами, и в полном вооружении; всадники водили своих лошадей также во всемубранстве. Ярким блеском серебра и золота засияла окрестность города, инасколько восхитительно было это зрелище для римлян, настолько было страшно дляих врагов. Вся древняя стена и северная сторона храма были переполненызрителями, даже крыши домов покрылись любопытными, и весь город, казалось,кипел толпами людей. Даже самые отважные были охвачены ужасом, когда увиделивсю армию сосредоточенной в одном месте, пышность оружия и отличный порядоксреди солдат, и я думаю, что этот вид заставил бы мятежников одуматься, если быони, вследствие своих преступлений перед народом, не отчаивались в прощенииримлян; они были того мнения, что и в случае прекращения борьбы им не миноватьсмерти преступников, а потому предпочли смерть в бою. Помимо этого, и волясудьбы была уже такова, чтобы невинные вместе с виновными и город вместе сбунтовщиками погибли заодно.
2. Четыре дня римляне употребили на то, чтобы выдать продовольствие всемлегионам. На пятый день Тит, увидев, что иудеи все-таки не выступают смиролюбивыми предложениями, разделил свое войско на две части и приступил кпостройке насыпей; одной против замка Антония, а другой – у гробницы Иоанна. Сэтого последнего пункта он думал завоевать Верхний город, а с первого – храм,ибо без храма и обладание городом нельзя было считать обеспеченным. Такимобразом, на каждом из двух названных пунктов легионы соорудили по одному валу.Работавшим у гробницы старались мешать посредством вылазок идумеи и хорошовооруженный отряд Симона, а у замка Антония – люди Иоанна и отряд зелотов.Вследствие занимаемой ими возвышенной позиции они теперь имели преимущество нетолько при употреблении ручного оружия, но также в стрельбе из машин, так какблагодаря повседневным упражнениям они приобрели навык и научились владеть ими.Они имели триста копьеметательных и сорок камнеметательных машин, с помощьюкоторых значительно затрудняли возведение валов. Но Тит, который в сохраненииили гибели города усматривал выигрыш или потерю лично для себя, во время осады[353] не упускал из виду и другую задачу, а именно: склонитьиудеев к перемене своего образа мыслей. Свои военные действия он сопровождалдружескими советами и, зная, что часто добрыми словами можно успеть больше, чемсилой оружия, он часто лично обращался к ним с напоминаниями спастиполузавоеванный уже город путем добровольной сдачи, частью же, в надежде, чтосоотечественнику они будут более послушны, посылал к ним Иосифа, которыйговорил с ними на их родном языке.
3. Иосиф обошел стену, чтобы отыскать место, где он находился бы вневыстрела и, вместе с тем, мог бы быть услышанным, и в пространной речи сказалим следующее: «Сжальтесь, наконец, над самими собой и народом, сжальтесь надродным городом и храмом, не будьте ко всему этому более жестоки, чем чужие!Римляне уважают святыни своих врагов и до сих пор не трогали их, хотя они к нимнепричастны, между тем как те, которые воспитаны в лоне этих святынь и которыев случае их сохранения останутся единственными их обладателями, делают все,клонящееся к уничтожению. Вы видите: ваши сильнейшие стены пали, оставшиеся ещеслабее завоеванных. Вы знаете, что мощь римлян несокрушима, а их господство длявас не ново. Если война за независимость – дело славное, то ее следовало бывести в самом начале; но раз покорились однажды и долгое время мирились с чужимгосподством, то после этого захотеть свергнуть с себя иго – не значитстремиться к свободе, а к жалкой гибели. Более слабым властителям можно ещеотказать в повиновении, но не тем, которым подвластно все. Какие страныизбежали всепокоряющей власти римлян? Разве только те, которые вследствиесвоего знойного или сурового климата не имеют для них никакой цены. Вездесчастье на их стороне, и Бог, который заставляет мировое господство переходитьот одного народа к другому, ныне избрал своим обиталищем Италию. Есть закон,твердо установленный как у животных, так и у людей, – это то, что более сильноеоружие всегда побеждает и что слабые покоряются более сильным, поэтому-топредки наши, далеко превосходившие нас и телесной и духовной силой, равно как идругими оборонительными средствами, подчинились римлянам, чего они, наверно, несделали бы, если бы не были убеждены, что Бог на стороне последних. А вас чтопоощряет к сопротивлению? Большая часть города уже завоевана, а вы сами внутри,если даже стены уцелеют, находитесь в худшем положении, чем военнопленники.Голод, водворившийся в городе, истребляющий [354] пока тольконарод, но долженствующий вскоре уничтожить ваше войско, не составляет большойтайны для римлян. Если даже последние прекратят наступление и не вторгнутся вгород с мечом в руках, то и тогда рядом с вами поселился ведь непобедимыйвнутренний враг, который с каждым часом приобретает все больше силы. С голодомвы ведь не можете бороться посредством оружия. Иначе вы были бы единственные,которые подобным образом совладали бы с таким бедствием. Как хорошо было бы, –продолжал он, – если бы вы одумались до того, как зло сделается непоправимым, иесли бы приняли спасительное решение, пока еще есть время! Римляне не вспомнятвам совершившегося, если вы только не доведете свое упрямство до конца, ибо онипо природе своей милостивы в победе и более склонны преследовать своисобственные выгоды, чем мстить врагу, а их собственные интересы не состоят втом, чтобы взять безлюдный город или опустошенную от людей страну. Поэтому Тити теперь предлагает вам помилование. Если же он, после того как вы даже в самойкрайней вашей нужде не последуете его милостивым предложениям, должен будетвзять город силой, тогда он не пощадит никого. А что вскоре падет также третьястена, за это ручается взятие обеих первых; да если бы даже эта твердыня былабы несокрушима, то ведь город борется против вас за римлян!»
4. В то время, как Иосиф говорил им все это, многие, стоявшие на стене,осмеивали его, другие ругали, и некоторые даже стреляли в него. Видя, что егодоводы, основанные на действительных фактах, не производят на них никакогодействия, он перешел к отечественной истории и сказал{45}: «О вы, несчастные, забывающие своих истинных союзников,вашими руками и вашим оружием вы хотите побороть римлян? Случалось ликогда-нибудь, чтобы мы таким путем побеждали? Не всегда ли мстителем нашегонарода, когда с ним несправедливо поступали, являлся Бог, Творец? Бросьтевзгляд назад, вы увидите, что, собственно, толкнуло вас в эту борьбу и какоговеликого союзника вы оскорбили. Вспомните чудеса времен ваших отцов и сколькораз на этом священном месте находили гибель наши враги. Я, хотя не безсодрогания, начинаю рассказывать о делах Бога недостойным ушам вашим, но вывсе-таки слушайте для того, чтобы убедиться, что вы боретесь не только противримлян, а также против Бога. Древний египетский царь Нехао, называвшийся такжефараоном{46}, пришел с десятками тысяч нанашу страну и похитил царицу Сарру, родоначальницу нашего племени. Что делалтогда ее муж Авраам, наш прародитель? [355]