Улизнули они буквально под носом у погони. К Угличу подошли полки Василия Тёмного и тверичей. Вскоре подтянулись и Василий Боровский, Фёдор Басенок, Оболенские, Ряполовские, татары. Предложили городу сдаться. Но угличские бояре отказались. Они же были тюремщиками, вдоволь измывались над слепым князем и его близкими. Расплачиваться было страшно. Вооружили кого могли, упорно оборонялись. Однако Микула Кречетников точно наводил свои пушки. Неделю деревянные стены ломали ядрами, а потом последовал штурм. Углич взяли, кто из защитников не погиб, попал в плен.
После этого тверское войско и артиллерия отделились от Василия Тёмного. Князь Борис пошёл брать обещанный ему Ржев – там тоже засели приближённые Шемяки. А московская рать двинулась дальше по льду Волги. Боёв больше не было. Ярославль встретил государя с превеликой радостью, колокольным звоном. Но осада Углича всё-таки задержала Тёмного, как и хотел Шемяка. Они с Иваном Можайским в Галиче тоже не остановились. Прихватили в заложницы Софью Витовтовну и скрылись в северных лесах.
Гоняться за ними по чащобам, по снегам и морозам – только своё войско измотаешь, сколько воинов погубишь. Василий повернул к Москве. Въехал в столицу 17 февраля. В тот самый день, когда его ослепили. Прошёл всего год. И как всё переменилось! Он был беспомощным узником злодеев. С ним вытворяли, что хотели – и помочь было некому, кроме Бога. А сейчас он снова был государем. Его опять славили, кланялись ему. Только сам он не видел торжества, приветствующие его толпы.
Но как будто даже атмосфера на Руси стала другой. Правление Шемяки крепко научило людей. На себе почувствовали – без настоящего государя они всего лишь добыча для воров и хищников. Да ведь и правительство вокруг великого князя собралось другое. Раньше-то сколько было знатных бездельников. Только выгоды для себя высматривали, а если война и другие трудности – в сторону. Но они и раскрыли себя, перекинулись к Шемяке. А вместо них выдвинулись честные и верные, на деле показавшие свои способности.
Случилось невероятное. После междоусобиц Русь на не развалилась, а укреплялась! Очищалась от смутьянов, воров, проходимцев. А рядом с Василием Тёмным появились новые мудрые советники во главе с Ионой, талантливые воеводы, дружины пополнились смелыми бойцами. Даже с татарами вдруг обернулось удивительным образом. Улу-Мухаммед посылал Касима и Якупа, чтобы деньги с Руси получить. Но пока они воевали, в Казани старший сын хана Махмутек убил отца, нескольких братьев и захватил престол. А Касим и Якуп со своим отрядом оказались вдруг беженцами, куда им было деваться? Они попросились служить Василию Тёмному. Великий князь принял их, выделил им Мещёрский городок на Оке. Они там поселились, по имени царевича Мещёрский городок стали называть Касимовым, там возникло маленькое Касимовское ханство – но оно было частью Руси, охраняло границы и подчинялось московскому государю.
Василия Тёмного беда тоже многому научила. Он взялся подтягивать дисциплину среди удельных князей. Им пришлось заключить новые договоры, что они признают великого князя даже не «старшим братом», а «господином», обязаны быть с ним «везде заодно». А с Шемякой и Иваном Можайским начали переговоры. Они набегались по лесам, много воинов от них ушло. Но Василий даже сейчас показал себя настоящим христианином. Не хотел новых боёв. Согласился простить своих палачей. Наказал их только тем, что отобрал у Шемяки Углич и Ржев, а у Можайского – Козельск. А они отпустили Софью Витовтовну, поклялись вернуть похищенную казну, святыни и ценности, не замышлять зла на великого князя и подчиняться ему.
И Шуйским Василий Тёмный предложил договориться по-хорошему. Ладно, пускай они управляют Нижним Новгородом, Суздалем, Городцом, Вяткой. Но про то, чтобы обособиться, жить отдельно от Москвы, пусть забудут. Они должны служить государю, будут его наместниками в этих городах. Князья-бродяги почесали в бородах и согласились. Только один из них, Василий Гребёнка-Шуйский, взбрыкнул. Подчиняться не пожелал и уехал в Новгород.
А вот с Новгородом договориться было труднее всего. Уж больно широкие права подарил ему Шемяка. Полная самостоятельность, никакой дани не платить. Отказываться от такого подарка «золотые пояса» не собирались. Упёрлись намертво. А затевать с ними войну Тёмный не хотел. Если поссоришься с ними, они запросто перекинутся и к Казимиру, и к Борису Тверскому. Он хоть и союзник, неужели откажется от Новгорода? И новая склока разгорится. Но Русь ещё от прежней не оправилась, ей надо было отдохнуть. Чтобы Новгород признал над собой власть Василия Васильевича, ему пришлось подтвердить ту же самую самостоятельность, отказаться от дани. Пока пусть хотя бы так, а дальше видно будет.
Василий Тёмный в темнице с детьми
Верные князья и воины освобождают Василия Тёмного и его семью. Художник В. Чориков
Глава 11Как Василий Тёмный стал править вместе с сынишкой Иваном
Два великих князя – Василий Тёмный и сын Иван
Папа Евгений IV всё-таки выполнил обещание византийскому императору. За то, что тот принял унию, в 1443 году объявил крестовый поход против турок. Возглавить его согласился молодой и горячий польский король Владислав. К этому времени его избрали ещё и королём Венгрии, так что и войско составилось из венгерских и польских рыцарей. Добавились желающие из Германии и других стран. Двинулись на владения султана и поначалу одерживали победы. Но спасать Константинополь крестоносцы даже не пошли. Зачем им нужны были греки? Они вовсю принялись грабить. Венгров было больше, и они захватывали для себя земли и города Боснии, Валахии (Румынии), Болгарии. Немцы и часть поляков поссорились с ними, что это нечестно, ушли прочь.
А здешние народы увидели, что вытворяют западные «освободители», и стали воевать не за них, а за турок. В 1444 году под Варной крестоносцев вдребезги разгромили. Погибли и Владислав, и большинство его рыцарей. Убежавших вылавливали и добивали местные жители. Византия никакой пользы от похода не получила. Зато пользу для себя нашли польские паны. Если Владислава не стало, то они выбрали королём его брата Казимира – который уже был великим князем Литвы. Многие литовские вельможи возмутились. Дескать, это наш государь, и у нас отдельное государство. Но поляки разводили руками: кого хотим, того и выбираем, теперь он и наш государь. Польша и Литва снова объединились.
Ну а Евгений IV после страшного поражения хотел как-то спасти свою репутацию. Иначе в следующий раз призовёт в крестовый поход – и кто его послушается? Но турки уже показали, какой они грозный противник. Воевать с ними больше охотников не было. И тут как раз магистр Ливонского ордена Оберберген доложил в Рим – на Руси законного великого князя свергли, смута, полный раздрай. Это было именно то, что нужно! Добыча лёгкая, но и богатая! И предлог был хороший, Русь от унии отказалась. Папа объявил новый крестовый поход против «отступников нечестивых», «новгородских язычников и московитян».
К Ливонскому ордену присоединились рыцари Тевтонского ордена. Очень заинтересовался датский король Христиан – у него держава была большая, под его властью, кроме Дании, объединились Швеция, Норвегия, Финляндия. Заранее поделили между собой будущие завоевания. Датчанам и шведам – земли на Неве и Русский Север. Немцам – Новгород и Псков. В католических храмах служили молебны «о совершенном истреблении Русского государства». Снова звали добровольцев со всей Европы. Но слишком много рыцарей полегло под Варной, желающих набралось кот наплакал.
Тем не менее, в 1447 году начали наступление. Отряды шведов и норвежцев высадились на севере, на берегу Белого моря около устья Северной Двины. На Балтийском море их флот вошёл в Неву. А войско ливонских, тевтонских и шведских рыцарей под командованием магистра двинулось из Эстонии. Но враги, пока собирались, чуть-чуть опоздали. Смута на Руси закончилась очень вовремя. В Москве уже правил Василий Тёмный. И Новгород очень вовремя согласился подчиняться ему. Он прислал войско, и новгородцы, псковичи вместе с дружинами великого князя поколотили магистра на реке Нарове, на нашу землю не пустили. После этого и кораблям на Неве стало неуютно. А ну как с берега нападут? Уплыли восвояси. А на севере вооружились местные жители, побили и заставили убраться вражеские десанты.
Но опасность Руси грозила не только с запада. В Орде у хана Сеид-Ахмеда появился новый соперник. Один из проигравших царевичей, Хаджи-Гирей, отступил в Литву. Король Казимир повёл себя умно. Дал ему пристанище, денег, помог набрать новых воинов, и Хаджи-Гирей захватил Крым. Тоже объявил себя ханом. Сеид-Ахмед пробовал его вышибить – не получилось. От Орды отделилось ещё одно ханство, Крымское. А на войну нужны были деньги. Сеид-Ахмед отправил послов к Василию Тёмному. Напомнил, что Русь уже три года дань не платила. Ведь сперва пришлось платить не ему, а Улу-Мухаммеду, потом великого князя и вовсе свергли. Теперь хан требовал – отдавайте долги.
А государю вообще нечем было платить! Московскую казну утащил Шемяка. Несмотря на обещания, так и не вернул. Хозяйство страны он разорил. И богатый Новгород теперь дань не давал. Даже для того, чтобы достойно принять татарских послов, собрать подарки для хана, Василию пришлось просить помощи у удельных князей. Скинулись вместе, хоть что-то наскребли. Сеид-Ахмеду ответили, что признают его власть, но с данью просили подождать, ничего нет. Он рассердился, был страшно недоволен.
Но и Шемяка не узнал о переговорах с Сеид-Ахмедом. Он-то денег украл предостаточно. Отправил своих бояр с богатыми подношениями к другому хану – к Махмутеку в Казань. Ябедничал на Тёмного – дескать, он принял на службу твоих врагов, Касима и Якупа. И власть признал не твою, а Сеид-Ахмеда. Но если Махмутек поможет Шемяке, поставит великим князем, то он отдаст Русь хану в полное подчинение, готов платить любую дань.
Махмутеку это понравилось, осенью 1447 года на нашу страну хлынула его конница. Заполыхали пожарами сёла вокруг Мурома, татары домчались до Владимира. Но навстречу им выплеснулись русские войска, сшиблись в жестоких рубках. Для казанцев это стало неожиданным. Всего два года назад они по Руси гуляли и грабили совершенно вольготно, взяли в плен великого князя. А сейчас перед ними оказались крепкие дружины, дрались умело и организованно. Нет, татарам такой оборот совсем не понравился, повернули домой.