победа-то стала грандиозной. Московская Русь избавилась от власти ханов – теперь уже навсегда. В общем, сбылось древнее предсказание. Когда Русь разделилась и перессорилась, Господь наказал её, отдал под владычество Орды. А сейчас она одумалась, объединилась, и Бог избавил её от неволи. Сама Орда, когда-то наводившая на русских ужас, после гибели Ахмата рухнула и распалась.
Стены и башни Пскова
Русская артиллеристы
Великое стояние на Угре
Памятник героям Стояния на Угре
Глава 22Как к Москве присоединилось Тверское княжество
Московский Кремль при Иване Великом.
Художник А. Васнецов
Когда сокрушили Ахмата, пришло время разобраться и с его союзниками. Что ж, служба у государевых воинов была очень нелёгкой. До поздней осени отбивались от ордынцев на Угре, а едва полки освободились, Иван Васильевич послал их на запад, выручать Псков от крестоносцев. А наступила зима, навалило много снега. Ратникам пришлось прокладывать путь через сугробы глубиной по грудь человеку. В снегах застревали лошади, телеги, пушки. Их с трудом вытаскивали. Но справились, преодолели тяжелейшую дорогу. В феврале 1481 года вступили на земли Ливонского ордена.
Магистр фон Борх даже не посмел вывести на битву своих хвалёных 100 тысяч ополченцев. Что они значили против настоящей армии? А русские под командованием Ивана Булгака и Ярослава Оболенского подступили к столице Ордена Феллину (сейчас это Вильянди в Эстонии). Магистр сбежал. За ним гнались 50 километров, захватили телеги с вещами, фон Борх сумел ускакать лишь с несколькими слугами. А наше войско окружило Феллин, открыло огонь из пушек. Ратники пошли в атаку, одним махом взяли первый пояс укреплений. Второго штурма немцы решили не ждать. Вступили в переговоры, заплатили огромную сумму денег, чтобы их город не рушили и не жгли.
Московские полки между делом захватили ещё пару крепостей и двинулись к другому главному городу Ордена, к Риге. Магистр, рыцари и прибалтийские епископы в полном шоке взмолились о мире. Ливонский орден впервые заключил его не с Новгородом или Псковом, а со всей Московской державой. После полученной трёпки немцы настолько заискивали перед русскими, что Ивана Васильевича и наследника Ивана Молодого в договоре почтительно назвали «царями». Клялись больше не задевать их владения. А русских купцов пустили торговать в свое государство, предоставили им всякие льготы. Разрешили иметь собственные подворья в ливонских городах, строить там православные храмы.
После этого государь решил проучить Казань за прошлые нападения. Стал собирать войска в Нижнем Новгороде, Муроме, Владимире. Но хан Ильхам и его приближённые едва услышали об этом, как отправили в Москву послов с богатыми подарками. Упрашивали о мире. Заверяли, что это прошлый хан Ибрагим договор нарушил. А они ни при чём, и никогда больше набеги на Русь не повторятся.
Оставался ещё один враг, Казимир. Он же и подстроил эту войну. Но он сам себе нагадил собственными интригами. Литовские князья и без того были им недовольны. А теперь бушевали. Король сговаривается против Москвы, а они получили набег крымского хана! Король заключил союз с Ахматом, а ордынские «друзья» разорили их собственные княжества! Обсуждали, что надо бы свергнуть такого короля. Лидером у них стал Михаил Олелькович – тот самый, которого Казимир раньше подставил с Новгородом. Потом вообще его обидел, отобрал Киев. Возмущённые князья тайно послали делегатов к Ивану Васильевичу, просили поддержать их. Государь прикинул: – Казимир в нашей стране заговоры устраивал. Почему было не отплатить ему той же монетой? Пообещал: если понадобится, пускай обращаются за помощью.
Но единства среди литовской знати не было. Боярин Ходкевич решил выслужиться, донёс Казимиру. В награду тот назначил его управлять Киевом. Одних заговорщиков схватили, другие сумели бежать на Русь. Михаила Олельковича с товарищами король казнил. И от Ивана Васильевича потребовал выдать беглецов. Нет, московский государь отказал. Вы-то наших изменников с распростёртыми объятиями принимаете, почему же мы должны выдавать? Свои обещания о помощи противникам Казимира он выполнил. Выделил им имения, зачислил на службу.
Тогда король прислал ультиматум: – дескать, Новгород и Великие Луки по праву принадлежат ему, Иван Васильевич должен отдать их. Конечно же, Казимир не был таким наивным и не надеялся, что ему вот так запросто отвалят оба города с областями. Он просто пугал, что собирается воевать. Но Иван Васильевич войны не боялся – его армия уже показала, на что способна. Хотя он, как обычно, предпочитал обойтись без войны. Отправил бояр с богатыми подарками в Крым. Попросил Менгли-Гирея ещё разок тряхануть Литву. Хан откликнулся с удовольствием. Поднял воинов, они нахлынули к Киеву. А там только-только устроился наместником доносчик Ходкевич. Но награда короля ничего хорошего ему не принесла. Обороняться оказалось потруднее, чем ябедничать. Его солдат лавина татар смела, самого Ходкевича взяли в плен, Киев распотрошили и сожгли.
А с Казимиром враждовал и король Венгрии Матьяш Корвин. И у него вдруг тоже появились послы Ивана Васильевича, предложили заключить союз. Он охотно согласился. Когда Казимир узнал, он крепко занервничал. Хотел окружить врагами Москву, а теперь-то со всех сторон окружали его! Прислал в Москву очень миролюбивое письмо. Про собственные наглые требования вообще не вспоминал, будто их и не было. Ну что ж, и московский государь повёл себя так, будто никаких ссор не было. Мир приносил для Руси гораздо больше пользы, чем самая удачная война. Страна развивалась, богатела, умножалось население.
А в Рязани умер великий князь Василий. Его сыну Ивану было 15 лет. Наставницей и правительницей при нём осталась мать Анна – сестра Ивана Васильевича. И для неё, и для её сына, и для всех рязанцев было важно, чтобы Москва по-прежнему держала княжество под покровительством и защитой. Поэтому они заключили с московским государем новый договор. Иван Рязанский сохранял титул великого князя, у него осталось своё правительство, свои законы, жители княжества платили ему подати. Но от самостоятельности в международных делах он отказывался. Это и трудно было для юного Ивана с матерью. Отныне все переговоры с другими странами вело московское правительство, от имени Рязани заключало договоры. Но если у литовского короля или татарских ханов возникнут какие-то требования, претензии, придирки к Рязани, они должны были обращаться не к Ивану Рязанскому, а в Москву. А уж Иван Васильевич разберётся, княжество в обиду не даст. Таким образом Рязань становилась уже не самостоятельной, а частью Русской державы. Но разве это было плохо?
Защита Москвы спасала теперь и Пермский край от набегов соседей – вогуличей и остяков (манси и хантов). При появлении их отрядов воеводы Чердыни выводили гарнизон, организовывали ополчение пермяков. Незваных гостей прогоняли. Но всё равно они нападали непрестанно. В 1481 году их князь Аська собрал толпы воинов и осадил Чердынь. Взять город не смог, но в боях погиб князёк пермяков Михаил, немало других ополченцев и государевых ратников, вогуличи разграбили окрестные деревни.
Однако лето 1483 года на Руси выдалось спокойное, враги ниоткуда не угрожали, и Иван Васильевич послал войско навести порядок на далёкой восточной окраине. Командовать назначил воевод Ивана Травина и Фёдора Курбского. Ратники добрались до Пермского края и двинулись дальше, к Уральским горам. Перебрались через каменные кручи и вышли в Сибирь к реке Оби. Увидев большое войско, князьки вогуличей и остяков покорялись без боя. Приносили присягу подчиняться московскому государю, платили дань – шкурки пушных зверей. Некоторые созывали воинов, пробовали сражаться, но их легко раскидывали. Племена по Оби признали себя подданными Ивана Васильевича. Их строго предупредили, чтобы не смели больше трогать Пермь. Воеводы составили описания неведомых стран за Уралом. Собрали огромную дань и вернулись. Правда, Сибирь ещё не присоединили. Она лежала слишком далеко. Войско ушло, и местные племена остались жить сами по себе. Но вести себя стали более миролюбиво – запомнили, что за нападения может быть наказание.
Иван Васильевич взялся укреплять и западные границы. Раньше Новгород торговал и богател самостоятельно. Государь решил превратить его в торговый центр всей Руси. Из Новгорода открывались дороги и в Прибалтику, и в другие страны через Балтийское море. Но такой важный центр надо было и защищать как следует. А стены и башни новгородского «детинца», главной крепости, давно уже никто не ремонтировал. Они разрушались от времени, пострадали от пожаров, от пушек Фиораванти во время осады. Великий князь повелел строить новую крепость.
Хотя в городе ещё оставались и изменники, и заговорщики, и агенты Казимира. Кого-то простили. Других при расследовании не разоблачили, прикинулись невиновными. Они тут же стали затевать новую смуту. Распускали слухи: великий князь строит собственный замок, будет сидеть там, а новгородцев превратит в невольников. Подстрекали купцов: – до сих пор только вы прибыли получали, а сейчас понаедут московские конкуренты. Из Москвы прислали и нового архиепископа Сергия вместо арестованного Феофила. Но злоумышленники натравливали на него людей: он не новгородец, его выбирали не в Новгороде, нельзя его признавать.
К новому архиепископу не ходили на службы, устраивали против него всякие хулиганства. Довели пожилого Сергия до тяжёлой нервной болезни. Строительные работы смутьяны срывали, всячески мешали им. А сами, как обычно, отправили делегатов к Казимиру. Объясняли, когда вырастет новая мощная крепость, литовцам ох как нелегко будет её отобрать. Пускай поспешат сейчас, присылают армию. Но большинство жителей Новгорода ничего плохого от Ивана Васильевича не видели, только хорошее. Сообщили о новом заговоре. А великий князь раздуть мятеж не позволил. Главных смутьянов было не так уж много, человек тридцать бояр и купцов. Их взяли и рассадили по тюрьмам. Ненадёжных оказалось гораздо больше – тех, кто поверил им, помогал Сергия травить, на стройке вредить. Государь тысячу таких ненадёжных просто переселил в другие города. Их не обидели, предоставили заниматься привычными делами. Если купцы – торгуйте, если мастеровые – работайте. Но осознавайте, что страна у нас одна. И новгородцы не какие-то особенные – а все мы русские.