И он повернулся к турецкому сановнику.
— Болгария меня должна принять, ваше превосходительство… Но, став ее князем, я буду должником Блистательной Порты, прошу вас верить этому. Вы меня понимаете?
— О, как нельзя лучше, ваше… ваше сиятельство! — запнулся паша.
— Я весь полон желанием поставить Болгарию на иной путь…
— Так! Так! — послышались голоса политических эмигрантов-заговорщиков.
— И я… я это сделаю! — закончил Савин.
— Теперь — «черная работа», ваше высочество… Необходимо выяснить детали и план.
— Да, да, это важно.
И тут, в этой темной комнате, началось таинственное совещание о деталях выполнения фантастического плана, равного которому — по безумной дерзости и утопичности — едва ли знала любая история любых стран.
«Прямо уже в полной форме»… — «Две казармы будут приготовлены»… — «Амнистия, самая широкая»…
Глаза гениального авантюриста сверкали торжеством…
«Важнейшее» поручение Путилину
Около четырех часов дня в служебном кабинете Путилина появилась фигура министерского курьера.
— От его сиятельства вашему превосходительству в собственные руки! — протянул он Путилину пакет.
Путилин вскрыл его, прочел и сказал курьеру:
— Ступай. Я сейчас еду.
В письме от важного сановника графа Т. содержалась просьба о «немедленном прибытии» Путилина.
— Что-нибудь стряслось необыкновенное, — бормотал великий сыщик.
— …Дело необычайной важности, любезный Иван Дмитриевич! — взволнованно проговорил граф Т., встречая Путилина.
— Что случилось, ваше сиятельство?
— А вот садитесь, пожалуйста, мы побеседуем. — Сановник нервно закурил сигару.
— Вы, конечно, Иван Дмитриевич, Савина знаете?
— Знаю.
— Так вот-с, чтоб черт его побрал, нам необходимо его изловить. Чувствуете? Не-об-хо-ди-мо!
Путилин молча наклонил голову.
— Знаете ли вы, где он теперь находится?
— Нет. Я знаю только, что он удрал за границу и что его в России нет.
— Так извольте, я вам скажу: он в Константинополе.
— Ого! Вот куда попал, — усмехнулся Путилин.
— И вы… вы не можете себе представить, что он там делает!
Волнение графа Т. было так велико, что он даже сигару выронил из пальцев.
— Что же именно?
— Он… он хочет сесть на какой-то престол! — выпалил сановник.
Путилин (как он потом мне рассказывал) еле удержался от смеха, настолько трагична была физиономия графа.
— Сесть на престол? Что же, он собирается совершить кощунство? — невозмутимо спросил Путилин.
— А нет, вы меня плохо поняли! — с досадой вырвалось у графа. — Не на церковный сесть престол, а, так сказать, взойти на трон.
— Болгарский? — быстро задал вопрос Путилин.
— А вы… вы откуда же это знаете? — удивленно и растерянно спросил сановник.
— Положительно — я этого не знаю, ваше сиятельство, но ввиду того, что в настоящее время есть только один свободный трон, а именно болгарский, я и полагаю, что наш удалой экс-корнет точит свои зубы именно на него.
— Вы — удивительный человек, честное слово! — пробормотал всесильный человек, глядя на Путилина с искренним восхищением.
— О, вы преувеличиваете, ваше сиятельство!
— Да, вы не ошиблись. Вчера мы получили секретное донесение от посольской миссии. В нем говорится, что один турок выдал присутствие в Константинополе русского «эмигранта», составившего заговор с политическими преступниками Болгарии о попытке взойти на Болгарский престол.
— И этот доносчик назвал имя…
— Савина.
— А не другое имя? Другого имени нет в донесении? — спросил Путилин.
— Нет. Позвольте, какое же другое имя вы ожидали встретить в донесении?
Сановник даже привстал.
— Графа Тулуз де Лотрека, ваше сиятельство.
— Как? Стало быть…
— Да, да… Я ведь слежу за этим господином, я только не знал о его прибытии в Константинополь и о его новой авантюре… Так чем могу служить вашему сиятельству?
— И вы… вы спрашиваете?
— Стало быть, ехать туда? Но у меня здесь есть несколько важных дел…
— А, это подождет! Поручите кому-нибудь. Вы ведь, дорогой Иван Дмитриевич, сами понимаете, насколько важно изловить этого молодчика. Ведь скандал-с произойдет, срам на всю Европу! Бывший русский офицер, а ныне — мошенник — и вдруг трон… Безумная политическая авантюра… Черт знает, что такое!
Граф Т. схватился за голову.
— Нет, как хотите, а вы нам его поймайте. Вы ведь в этом отношении — гений, Иван Дмитриевич. Но только должен вас предупредить вот о чем: его надо изловить на русской территории.
— Непременно на русской?
— Обязательно. «Брать» его, если только это вообще удастся, ибо он, как вам известно, плут гениальный, на чужой территории крайне нежелательно, а то и прямо невозможно: придется завести дипломатические переговоры, поднять целую кутерьму. Другое дело — у нас. Тут мы его сцапаем великолепно.
Путилин сидел, задумавшись.
— Помилуй бог, нелегко… нелегко, — вырвалось у него.
Граф Т. подошел к нему и крепко пожал руку.
— Постарайтесь, Иван Дмитриевич!
— Попытаюсь, ваше сиятельство, хотя должен признаться, что задачу вы задали мне нелегкую…
Игра двух гениальных игроков началась
В Константинополе стояла адская жара. Дышать было трудно, почти нечем. Раскаленный воздух золотистым туманом колыхался над знаменитым городом.
К подъезду роскошной «Европейской» гостиницы, той самой, где пребывал граф Тулуз де Лотрек, подъехал фаэтон, из которого вышел седой джентльмен-англичанин.
— Хорошее отделение найдется? — обратился он по-французски к выскочившим швейцару и комиссионерам отеля.
— Какое угодно, господин лорд!
«Недурно! У этих господ наметанный взгляд», — усмехнулся лорд.
Этот лорд был Путилин.
Он только что прибыл в гордую столицу Блистательной Порты и чувствовал себя несколько утомленным после длинного пути.
— Скажите, граф Тулуз де Лотрек у вас? — быстро спросил он лакея, несшего за ним его чемодан.
— Нет… Граф и графиня изволили выбыть.
— Давно?
— Вчера.
На секунду лицо Путилина нахмурилось, но почти сейчас же осветилось улыбкой.
— А много у вас теперь стоит знатных посетителей?
— Есть несколько.
— Кто прибыл вчера, например?
— Маркиз да Коста дель Ривольто.
— С супругой.
— Да-с, — несколько удивленно ответил лакей.
Вдруг посередине коридора, почти нос к носу Путилин столкнулся с элегантным господином!..
Черные, высоко поднятые усы, эспаньолка, загорелый цвет лица…
Путилин пристально посмотрел на незнакомца, тот на него, и… оба остановились, как вкопанные.
— Господин маркиз да Коста дель Ривольта? Великий Боже, как трудно выговаривать вашу фамилию! Мы… мы, кажется, немного знакомы?
Маркиз отшатнулся.
Смертельно побледнев, он растерянно пробормотал:
— Простите, я не имею чести вас знать.
— Будто бы? Вы запамятовали, дорогой маркиз… Я — граф Тулуз де Лотрек.
Теперь настала очередь и лакею выпучить в удивлении глаза.
Тихое проклятие слетело с уст маркиза.
Но… надо отдать ему справедливость: он моментально пришел в себя, оправился от смущения и даже чуть-чуть улыбнулся.
— Пусть лакей несет ваш чемодан в номер… Мы побеседуем несколько секунд.
— Отнесите чемодан в отделение! — отдал приказ лакею Путилин.
«Маркиз» и «граф» остались в коридоре с глазу на глаз.
— Путилин? — спросил маркиз уже по-русски.
— Савин? — в тон ответил ему граф. И одновременно оба рассмеялись.
— А не сесть ли нам? Признаюсь откровенно, я чертовски утомлен, — первым проговорил Путилин, указывая на крытый красным бархатом коридорный диван.
Два врага сели совершенно спокойно. Савин закурил сигару.
— Вы только что прибыли, Иван Дмитриевич? Pardon, ваше превосходительство.
— Только что, только что, господин экс-корнет. А насчет титулования не стесняйтесь. «Ваше превосходительство» — долго, длинно произносить.
— Я… догадывался, что вы приедете.
— А я не сомневался в том, что рано или поздно я вас сцапаю.
Савин расхохотался.
— Итак, вы приехали за мной?
— Завами.
— И вы думаете меня поймать?
— А разве вы уже не пойманы?
— Нет. Не забывайте, где я нахожусь. Я ведь на турецкой территории.
— Так что вам угодно, «ваше высочество», чтобы я вас взял на территории русской? — усмехнулся Путилин. — Слушайте, Савин, а не лучше ли без дальнейшей борьбы, проволочки? Без шума, скандала и прочего?
— Это чтобы я покорно и добровольно попросил вас отвезти меня в русскую тюрьму? А однако вы меня ловко это «вашим высочеством» назвали!
Я Путилин, Савин.
— А я — Савин, господин Путилин.
— Итак — борьба?
— Не советую, ваше превосходительство.
— Почему?
— Потому, что вам несдобровать; потому, что я, а не вы, выйду победителем.
Голова гениального авантюриста гордо откинулась назад.
— Слушайте, ваше превосходительство: я искренне люблю и восхищаюсь вами, вы — огромный талант…
— Позвольте мне ответить вам тем же комплиментом, Савин… Ну-с? Дальше что?
— А то, что если вы меня не оставите в покое, если вы меня станете преследовать, то даю вам слово, что вам — несдобровать.
— Увы, дорогой мой экс-корнет, никак не могу оставить вас в покое, а то вы, того гляди и в самом деле на Болгарский престол вскочите! — иронически рассмеялся Путилин.
— А вам-то что до этого? — злобно вырвалось у Савина.
— Вот-те раз! Как, что за дело? Или вы мне в вашем будущем княжестве пожелаете предложить пост министра тайной полиции?.. Помилуй бог, я служу честно России и…
— И… вы будете убиты, Путилин! — прохрипел Савин.
— Кем? Вами?
— Ну нет, для этого я слишком умен, чтобы убивать самому… Для этого найдутся…
— Наемные убийцы? Так называемые «бра-ви»? Ай-ай-ай, Савин, мне стыдно за вас: я о вас был лучшего мнения… Вы ведь только вообразите такой конфуз: претендент на Болгарский престол — и… вдруг убийца из-за угла начальника русской сыскной полиции…