Итак, мы писали сценарий о передовых людях сельского хозяйства, овладевших новой техникой, новыми методами труда, и о перевоспитании на основе их опыта таких отстающих, как Назар Дума, Савка и других.
Угроза же войны, нависшая в те дни над всем миром и над нашей страной, заставила нас ввести (уже в режиссерский сценарий) еще одну тему – тему боевой готовности наших людей защищать свои завоевания, свой труд, свою Родину. Надо было связать эти две темы в единую драматургическую концепцию и сделать кинокартину комедийного жанра.
Дружная совместная с автором работа дала возможность создать сценарий, который при режиссерской разработке, кроме начальной экспозиции и финала, почти не подвергался изменению. В авторском варианте действие начиналось на Дальнем Востоке, в одном из танковых подразделений. Командир полка говорил хорошие напутственные слова танкистам, уходящим из армии по окончании срока службы. Заканчивался же сценарий встречей тракторной бригады Клима Ярко, уходящей с полей после окончания уборочных работ, с колонной танков, идущих на осенние маневры…
И, возможно, такое начало и финал остались бы в фильме, если бы он не был задуман как музыкальный. Музыка писалась во время работы над режиссерским сценарием и вошла в фильм одним из основных компонентов.
Прекрасные песни, созданные композиторами Дмитрием и Даниилом Покрасс и поэтом Борисом Ласкиным, потребовали себе места в будущей картине, чему я, признаться, не только не противился, но, наоборот, всемерно содействовал. Мне хотелось, чтобы музыка в «Трактористах» не просто иллюстрировала бы события, создавая атмосферу, настроение, а, органически сливаясь с поступками и действиями героев, помогала бы углублять характеры, заострять конфликты и, становясь на какое-то время ведущей силой фильма, несла идейно-драматургические функции…
К сожалению, в силу моей недостаточной опытности в работе с музыкой и слабости симфонической разработки тем композиторами, это не в полной мере удалось в «Трактористах» и нашло, как мне кажется, более полное развитие только в моих последующих музыкальных картинах.
Но все же песни «Три танкиста» и «Марш танкистов» по своему характеру и содержанию были как раз такими, что смогли заменить собой два не вошедших в картину сценарных эпизода. Фильм сразу, с заглавных титров, начинался песней «Три танкиста» и заканчивался грозным маршем, который запевал Назар Дума на свадьбе Марьяны Бажан и Клима Ярко. Слова марша единодушно подхватывали все присутствовавшие трактористы, и они звучали торжественной клятвой встать, как один, на защиту Родины!
Две эти песни наметили собой и форму фильма, придав ему с самого начала музыкальный и несколько романтический характер.
Хочу еще добавить, что в разгар натурных съемок в экспедиции, то есть к осени тридцать восьмого года, немецкие фашисты оккупировали значительную часть территории Чехословакии, и был момент, когда наша страна находилась на грани войны с германским агрессором. В связи с этим, уже во время съемок, возникла мысль еще сильней подчеркнуть оборонную тему фильма. Был придуман эпизод: во вспаханной земле трактористы находят немецкую офицерскую каску, оставшуюся на полях Украины после оккупации 1918 года. Эпизод этот получил развитие, находка не прошла бесследно для бригады Клима Ярко – трактористы стали овладевать искусством вождения танков.
Это я вспоминаю для того, чтобы на небольшом этом примере показать необходимость во время постановки современного фильма (которая иногда продолжается год, а то и более) быть в курсе событий и всемерно стремиться к тому, чтобы картина не отставала от жизни и не ставила перед зрителем тех проблем, которые уже давно решены.
Итак, сценарий Е. Помещикова «Полюшко-поле» – так назывался раньше фильм «Трактористы» – был закончен. Начался подготовительный период: эскизы декораций, поиски актеров, пробные съемки, запись музыкальных фонограмм, выбор натуры и тому подобное.
Несколько слов о подготовительном периоде. Смею утверждать, основываясь на многолетнем опыте, что это самый важный и самый ответственный период в создании фильма. Американский режиссер Уильям Уайлер, который за свою творческую жизнь поставил более пятидесяти картин, два с половиной года готовился к съемкам своего широкоформатного, цветного, исторического полотна «Бен-Гур». Правда, параллельно с подготовкой к этому большому фильму он сумел снять «маленький», замечательный фильм «Римские каникулы».
Джордж Стивенс, также один из старейших американских режиссеров, около двух лет готовился к съемкам двухсерийного боевика на евангельский сюжет «Рассказы о Христе», имея для этого творческий коллектив из 15–18 человек и специальный двухэтажный коттедж на территории киностудии «XX век Фокс».
Известный своей энергией, талантом и необычайной организованностью, режиссер Стенли Крамер более года готовился к съемкам фильма «Безумный, безумный, безумный мир…».
У нас же, к сожалению, к столь важному периоду создания фильма до сих пор относятся чрезвычайно легкомысленно, небрежно, до мелочности по-скопидомски и абсолютно бесконтрольно.
Некоторые руководящие и творческие товарищи считают, что относительно большая по времени подготовка к съемкам нужна только для картин исторических и картин, создаваемых по произведениям классиков, где нужно изучать эпоху, ходить по музеям, собирать иконографический материал, специальный инвентарь, шить костюмы и т. д. и т. п.
Что же касается картин современных, то их можно, мол, «провернуть», ничего не изучая, не собирая, поскольку все известно и знакомо. Это грубая ошибка, и ею, во многом, как мне думается, объясняются те бесконечные промахи, недочеты, компромиссы, а в конечном результате – провалы целого ряда картин о современности. Режиссура таких картин, очевидно, не хотела, не сумела или ей не дали возможности сосредоточить внимание в подготовительном периоде на изучении того жизненного материала, который лежал в основе сценария. А исходила из своих готовых, весьма приблизительных представлений… Между тем подлинная жизнь во много крат интереснее наших о ней представлений, а подчас и фантазий.
Вот почему в подготовительном периоде необходимо сделать все, чтобы максимально расширить свое знакомство с жизнью, с теми ее проявлениями, какие связаны с материалом сценария. Кроме сосредоточения в съемочной группе нужных газет, журналов, фотографий, образцов живописи, необходимо посещать заводы, квартиры, выезжать в колхозы, на стройки – всеми способами накапливать и обогащать наблюдения и знания. Наиболее интересное из увиденного очень важно фотографировать: типы людей, костюмы, обстановку…
Все это сможет навести режиссера, да и всю его творческую группу, включая актеров, на полезные размышления и подсказать интересные, неожиданные решения, которые впоследствии безусловно оплодотворят фильм и сделают его наиболее правдивым и жизненно убедительным.
Второй момент подготовительною периода, на который хотелось бы обратить внимание, – подбор актеров для проб.
Делается это, как правило, так: вызывается намеченный на роль актер, его фотографирует случайный фотограф. Через пару дней, бегло ознакомив актера со сценарием, ведут в павильон сниматься для кинопробы. Причем выбирают не главную, а какую-нибудь проходную сцену, и снимают плохо знающего текст роли актера в наспех одетом костюме и небрежно сделанном гриме.
Такой подход к самому ответственному моменту в работе над фильмом чреват неприятными последствиями. И я, и многие мои товарищи режиссеры не раз и не два переживали неудачу от такого поспешного, «делового», а не творческого отношения к выбору актера.
Об исполнителях основных ролей надо думать уже тогда, когда пишется сценарий. Я бы, наверное, не поставил «Идиота», если б не увидел Юрия Яковлева в пробах Чухрая к фильму «Сорок первый».
Сценарий фильма «Идиот» был мною написан в 1948 году. Почти десять лет прошло, пока мне, наконец, удалось приступить к его постановке. Мешало многое: и то, что я был занят другими картинами, и то, что два с лишним года был директором «Мосфильма». Но даже когда возникала возможность вернуться к вопросу о постановке «Идиота», я всякий раз вынужден был его откладывать… Я усиленно искал и не находил среди артистов Москвы и Ленинграда исполнителя главной роли – князя Мышкина. А без этого нельзя было «пускаться в плавание». Менее всего хотелось оказаться в том, поистине катастрофическом для режиссера положении, когда, взявшись за постановку, он уже не вправе от нее отказаться и вынужден согласиться на компромиссный выбор актера. В подобных обстоятельствах не приходится ждать удачи: в лучшем случае, опыт режиссера обеспечит «выход из положения».
Время шло, и я постепенно разуверился в возможности найти актера на роль Мышкина. Приходилось смириться с тем, что замысел мой так и останется неосуществленным. Может быть, другие режиссеры окажутся более счастливыми? Это предположение заставило меня передать сценарий С. Юткевичу, который сначала за него энергично ухватился. А некоторое время спустя отказался от постановки. Причина была та же: не находился исполнитель на роль Мышкина.
И вот случаю угодно было мне помочь. На роль Говорухи-Отрока режиссер Г. Чухрай предлагал две кандидатуры: Олега Стриженова и неизвестного актера. Мне сказали, что он недавно окончил Щукинскую школу при Вахтанговском театре и что фамилия его Яковлев. Актер мне понравился. Я как директор студии именно его считал подходящим кандидатом на роль Говорухи-Отрока. Однако режиссер упорно со мной не соглашался – его явно смущало, что речь шла о никому не известном актере. Он предпочитал снимать Стриженова – артиста апробированного и уже имевшего заслуженный успех у зрителя. Видимо, по тем же причинам художественный руководитель картины М. Ромм поддержал Чухрая. Я вынужден был уступить.
Шли дни, а передо мной все еще стоял увиденный мною молодой актер. Внезапно я понял, что в моем представлении он связывается с образом князя Мышкина. Те же глаза – глубокие, умные, добрые, словом, такие, какими их описал Достоевский.