Общую задачу для войск вы понимаете. Каким методом мы должны действовать и какова должна быть тактика? Даже враг признает, что Красная армия, ее генералы и офицеры замечательно усвоили метод прорыва долговременных позиций противника; нет таких позиций, которые Красная армия не смогла бы прорвать. Бахвальством заниматься не следует, но то, что противник предлагал прорывать, мы прорывали.
Следовательно, методом работы по прорыву позиций противника, долговременных позиций мы овладели. Годится ли этот метод со всеми элементами: артиллерийским разрушением, артиллерийской подготовкой, сопровождением атаки и закреплением – для тех позиций, которые мы будем преодолевать? Этот метод прорыва долговременных позиций не годится. У противника нет подготовленных заранее рубежей.
Сейчас нужен метод ускоренного прорыва обороны, наспех подготовленной противником. Некоторые командиры просят дать 4 дня времени, дабы подготовить прорыв. Это в то время, когда проволоки нет, траншей нет, дотов нет, дзотов нет. Следовательно, не надо артиллерийской подготовки в полном смысле слова, не нужна она, нужен мощный короткий огневой удар всех средств в течение такого времени, какое необходимо, чтобы пехота с исходного положения ворвалась на передний край. Здесь элемент времени играет исключительную роль. Вот командир 59 стрелкового полка полковник Андреев, у него грехопадение началось с того, что не определил рубежа атаки, солдаты находятся в 1300 метрах от места атаки. На какое расстояние подводить пехоту? Законное требование в пределах 300 метров, это предел. Если пулемет противника не позволяет подойти на 300 метров, можно доползти, обычно это делают ночью, чтобы с рассветом вся пехота сидела в траншеях. Пусть будут это мелкие траншеи, но чтобы пехота, которая бросается в атаку, имела траншеи. Наш солдат за последние полтора года привык бросаться в атаку из траншей, иначе ему трудно, управлять разбросанными мелкими группами – никакой атаки не получится. Если пошли ползком – это не атака. Следовательно, рубеж атаки должен быть в пределах 150–300 метров от объекта атаки. Сколько времени надо нашему пехотинцу, чтобы пробежать это расстояние? В пределах 2–3 минут. Вот искомое время для огневого удара. Огневой удар должен быть 2–3 минуты. Сколько сумеет по скорострельности своей системы артиллерист и минометчик выпустить снарядов и мин, столько он и должен выпустить. Сигнал атаки – первый артиллерийский выстрел. Как только загрохотала артиллерия, пехота сигнала и приказа не ждет, а бросается в атаку. Сопровождение огнем какое должно быть? Первый период, т. е. на глубину до 400 метров, артиллерия и минометы должны вести огонь независимо от того, ведет или нет огонь противник, по конфигурации местности, как только пехота подходит на дистанцию 300 метров, и опушке леса. Артиллерия должна прочистить эту опушку леса, а пехота должна из всех средств своего орудия (винтовка, автомат, пулемет), не останавливаясь, вести огонь прямо перед собой, независимо от того, стреляет или нет противник. И не жалейте патронов, стреляйте как можно больше. Противник редко выдержит, чтобы не ответить огнем, а как только ответил, вы сосредотачиваете огонь по площади, чтобы в течение минуты вы смогли уничтожить противника. Если хотите сохранить роту, заставьте стрелять ее на протяжении 4 тысяч метров, и непрерывно должна работать артиллерия, есть или нет противник. Если вы хотите спасти жизнь солдату, прячьте его за снаряд, за мину, не жалейте свинца.
Нужны ли калибры 122, 152 или 203? Нет, этому калибру делать нечего. Эту артиллерию прячьте. Она должна быть в сборе и готова, как только пулемет с опушки стрельнул, навалиться всей массой. В провокационном огне участвуют винтовки, пулеметы, автоматы. Станковые пулеметы не ждут, пока пехота ляжет. Как только противник выстрочил, пожалуйста, открывайте огонь со всех станковых пулеметов, сколько есть в полку, и артиллерия, и минометы. Что нам нужно? Калибр 82, 45, все. Больше ничего не надо. Эти калибры мы не ограничиваем расходом. Надо следить, чтобы на позициях все время были патроны. В роте 6 ручных пулеметов, 12 автоматов, это основная сила, надо рассчитать их по номерам, и объявите: первые 500 метров открывает огонь пулемет № 1, вся рота ведет огонь, и один ручной пулемет ждет, и стреляет сначала первые 500 метров первый, потом второй, потом третий. Ведется провокационный огонь по противнику, противник ответил огнем, все открывают огонь в направлении огня противника и не ложатся под огнем противника. Надо идти вперед, не ложиться, иначе мы времени не выиграем.
Какое же среднесуточное наступление? С боем 20–25 км. Тогда мы с момента получения боевого приказа с боями можем упредить немецкие силы в захвате выгодного рубежа, если не будем идти по 5 км. Тогда задачу не решим, немцы будут спасены. Надо так разъяснять, не бояться сказать правду, чтобы сержант, солдат знали, какие задачи ему предстоят. Все средства усиления, сопровождения огнем пехоты в боевых порядках пехоты. Безусловно, вы должны вести в боевых порядках все то, что готовили при прорыве долговременной обороны. Раньше я неоднократно генералам и старшим офицерам указывал, что мы должны выделять пехоту в помощь артиллеристам, отдавать пехоту в батраки артиллеристам для того, чтобы тащить пушки. Сейчас этого нет, вся артиллерия должна быть на машинах и на конной тяге в боевых порядках пехоты в готовности к немедленному открытию огня, чтобы при таких темпах техника не отставала, чтобы пехота не оказывалась с винтовкой и ручным пулеметом и чтобы не было такого положения, что, когда «тигры» и «фердинанды» выйдут на дорогу нашей пехоте, ложись и закуривай. У нас был случай на правом крыле, когда две роты при поддержке 5 танков и СУ разогнали дивизию. Кроме огня орудий прямой наводки, а это орудия сопровождения пехоты, пехоту должна поддерживать артиллерийская стрельба с открытых позиций батарей, беглым огнем батареи, залповым огнем, стрелять туда, откуда перед тем немецкий пулемет застрочил. Эта артиллерия должна двигаться в 200–300 метрах сзади роты. Если бы имели артиллерийских офицеров, которые могли бы вести стрельбу правильно, я бы был самым успешным генералом мира. К сожалению, нет таких офицеров, вывелись. Мне сейчас не нужны осколочно-фугасные средства, разрушать нечего, мне нужны такие снаряды, которые бы одним выстрелом покрывали 200–300 метров. Шрапнель имеем, а офицеров-артиллеристов, умеющих вести эту стрельбу, не имеем. Наконец, остальная артиллерия, вся основная масса артиллерии, 50 % должна перекатами передвигаться в готовности к немедленному огню с открытых позиций.
Наконец, решать задачи могут и гвардейские минометные части своим огнем с хода. Как только появился пулемет противника, так дать туда залп РС. К чему я речь веду? Изменены коренным образом тактические приемы. Чтобы вы поняли, что в маневренном бою сохраним солдата только тогда, когда грамотно применим всю технику. Не прячьте технику за спину солдата, выводите в цепи, чтобы можно было применить всю технику.
Какие требования предъявляются к бойцу-пехотинцу? Грудь колесом и не прятать голову в кусты, не бежать, когда стрельнул пулемет, не ложиться. Стремительное движение вперед. Чем скорее, тем больше спасено людей. А в это время командир батальона все средства применит: батарею, установки ГМЧ и минометную группу, у командира батальона колоссальные средства на поле боя; плохой тот командир батальона, который командует только собственно своим батальоном. Теперь для того, чтобы управлять пехотой, не надо быть офицером, и старшина может управиться. Офицер должен поставить задачу и потребовать, чтобы эта задача была выполнена всеми средствами оружия.
Выписка из сводки боевого опыта войск 3-го Прибалтийского фронта за июль 1944 г. (ЦАМО РФ. Ф. 217. Оп. 1221. Д. 3818. Л. 186–195)
Противник
В результате успешных наступательных действий войск Красной армии и выхода их к РИЖСКОМУ заливу Северная группа армий противника (СГА) оказалась отрезанной от Восточной Пруссии.
Противник, будучи отрезанным от суши, лишился своих основных коммуникаций, путей снабжения и вследствие этого принужден к отходу из ПРИБАЛТИКИ.
Главное в тактике противника – это стремление задержать наше наступление, обеспечив этим отход своих главных сил. С этой целью противник оказывает сопротивление на промежуточных рубежах, прикрывает своих сильными арьергардами, предпринимает контратаки.
Противник начал отход в ночь на 17.7.44 на левом крыле фронта, с 21–23.7.44 – на правом крыле фронта. Стремясь скрыть от наших войск готовящийся отвод войск, противник широко практиковал мероприятия по маскировке отхода. Перед началом отхода противник на ряде участков значительно усилил свою огневую активность, усилил деятельность своих разведывательных групп, производил демонстративные инженерные работы – отрывку траншей, дополнительное минирование.
22.7.44 г. противник, стремясь отвлечь внимание наших частей от переднего края в районе ПСКОВА, в 0.45 восемью мотокатерами приблизился с юго-запада к восточному берегу оз. ПСКОВСКОЕ в р-не ЖИДИЛОВ БОР и в течение 50 минут вел обстрел из автоматических пушек выс. с отм. 55.6 ЖИДИЛОВ БОР, о. ТАЛАБСК, о. ВЕРХНИЙ.
Отходу также предшествовало большое количество пожаров, которые отмечались по всему фронту. За 21 день июля месяца перед фронтом 42 армии было зафиксировано около 600 пожаров из взрывов, из коих почти половина приходится на г. ПСКОВ.
Отход войск обычно производился с вечера или ночью с таким расчетом, чтобы с наступлением рассвета достичь нового оборонительного рубежа.
Организация отхода противника неидентична, каждая дивизия отходила по своему плану. Отходящие войска прикрывались арьергардами на широком фронте, создавая видимость нормальной обороны.
21 пд прикрывала свой отход усиленным полком двухбатальонного состава.
В то время как полк занимал оборону на всем фронте дивизии, другой полк на дистанции 5–6 км в глубине во втором эшелоне готовил временный промежуточный рубеж обороны, третий полк составлял резерв дивизии. Сбитый нашими частями полк первой линии отходил через боевые порядки второго эшелона и выводился в резерв. Полк второго эшелона принимал оборонительный рубеж и т. д.
В 218 пд все роты снимались с переднего края повзводно. Для прикрытия отхода роты на переднем крае оставлялся взвод, которому приказывалось удерживать занимаемый рубеж в течение 2–3 часов. В случае преждевременного столкновения с русскими группами прикрытия разрешалось отходить немедля. Отход батальона прикрывался усиленной ротой. Для прикрытия отхода батальона выделялось 1–2 батареи 75–105-мм орудий.
30 пд отход прикрывала специальными ротами «тревоги», по одной роте от каждого полка. Роты имели в своем составе до 150 чел. личного состава. Каждая такая рота усиливалась одной артбатареей дивизионной артиллерии и двумя-тремя штурмовыми орудиями. В дальнейшем, когда дивизия понесла большие потери, роты «тревоги» были заменены вновь сформированными «боевыми группами», от каждого полка по одному сводному батальону.
Пехота противника действовала методом подвижной обороны, грамотно используя местность (лесные и болотные дефиле, гряды высоты, выгодно расположенные населенные пункты, узлы дорог и пр.). Оборона противника на промежуточных рубежах организовывалась поспешно, построена по принципу опорных пунктов без развитой системы траншей и ходов сообщения. Основой обороны является огонь тяжелого оружия пехоты, поддержанный артиллерией, минометами и применением контратак рота – батальон при 2–3 танках или самоходных орудиях. Эти частные контратаки преследовали ограниченные цели: выиграть время на организацию огня в ближайшем опорном пункте.
Арьергардные подразделения в большинстве случаев действовали с большим упорством. Так, в районе ПОДДУБКА небольшая группа солдат преграждала путь нашим наступающим подразделениям в течение полутора часов. Только обойденная с флангов и почти полностью окруженная, она вынуждена была прекратить сопротивление и сдаться в плен.
Следует отметить, что противник по-прежнему широко применяет маневр живой силой, смело снимая подразделения с пассивных участков и перебрасывая их на автотранспорте на угрожаемые участки.
Артиллерия и минометы
Противник начал отводить артиллерию РГК с первых чисел июля месяца. Так, в течение первой декады июля противник снял с ПСКОВСКОГО направления все действовавшие дивизионы РГК, оставив отдельные тяжелые системы, составлявшие около одного дивизиона. Компенсация артиллерии РГК шла за счет увеличения активности ДА и ПА. Особенно стали себя проявлять орудия ПА калибра 75 мм, которые раньше проявляли себя огнем в незначительной степени. Противник стал шире, чем раньше, использовать кочующие орудия.
Из сравнения подекадных группировок артиллерии противника за месяц можно легко усмотреть постепенный отвод артиллерии с ПСКОВСКОГО направления, что видно из следующей таблицы:
По показаниям пленного 12 батареи 183 пп, захваченного 4.8.44 г. обер-ефрейтора ГЮНТЕР ЕСС, смена боевых порядков происходила следующим образом: артполк снимался с огневых позиций одновременно в составе трех дивизионов или весь целиком и перемещался на следующий рубеж в колонне, не развертываясь. Один дивизион, выделенный на прикрытие арьергардов, перемещался перекатами по основным дорогам, где заранее в районах возможных ОП артиллерии были выложены снаряды в количестве 50–100 штук. Указанный метод смены боевых порядков подтверждается осмотром занятой территории.
Прикрытие отхода своих сил противник осуществлял целиком за счет ДА, более маневренной и подвижной, чем артиллерия РГК.
ОП артиллерии, остановленной противником для прикрытия, почти все находились в непосредственной близости от дорог, что, очевидно, было предусмотрено заранее.
А в период отхода противник значительно усилил минометный огонь по сравнению с артиллерийским. Так, например, в период обороны на 1000 выстрелов падало 600 снарядов и 400 мин, а в период наступления на 1000 выстрелов падало 400 снарядов и 600 мин.
Огонь артиллерии противника малоэффективен. Наша пехота от огня артиллерии несла сравнительно малые потери.
Особое значение противник придает обеспечению артиллерией танкоопасных направлений. Огонь по нашим танкам эффективен. Орудия, выделенные для борьбы с танками, ведут огонь до последнего момента, подбивая по 3–5 танков.
Интенсивность огня противника лимитировалась боеприпасами. Огонь противник вел главным образом по видимым целям и в большинстве случаев отдельными орудиями и батареями, не имея возможности применять массированного огня из-за больших потерь в артиллерии.
Танки и самоходные орудия
Танки и самоходные орудия противник использовал небольшими группами по 2–3 единицы, придавая их пехотным подразделениям. Танки и самоходные орудия находились в боевых порядках арьергардных подразделений, прикрывая их отход. Хорошо маневрируя, прикрываясь складками местности, действовали как подвижные ОТ, открывая огонь по нашим танкам с дистанции 400–500 м. Опираясь на подготовленные к обороне населенные пункты, водные рубежи, узлы шоссейных дорог и грунтовых дорог, фланговые опушки рощ и дефиле, танки вели огонь из засад во фланг нашим наступающим танкам.
Противник применял свои танки и для контратаки мелкими группами (3–5 машин). Танки двигались перекатами от укрытия к укрытию и вели прицельный огонь с места на коротких остановках. Вооруженные орудиями среднего калибра танки и самоходные орудия вели довольно эффективный огонь по нашей пехоте, артиллерии и танкам.
В системе опорных пунктов противник использовал закопанные в землю и хорошо замаскированные танки и самоходные орудия, предназначая их главным образом для борьбы с нашими танками. В этих случаях танки и самоходные орудия открывали огонь с дистанции 1000–1500 метров и наносили существенный урон нашим наступающим частям.
Недостаточное количество танков и самоходных орудий для необходимого насыщения боевых порядков пехоты противник стремился восполнить усиленным маневрированием ими вдоль фронта.
Авиация
Разведку боевых порядков войск противник вел самолетами марками Ме-109 и ФВ-190 на высотах до 3000 метров в светлое время и самолетами Го-145 в темное время. Разведка в темное время сопровождалась бомбометанием. Разведку армейских и фронтовых тылов и коммуникаций противник вел одиночными Ю-88, ДО-215 на высотах 4000-6000 метров в светлое время и на высотах до 2000 метров в темное время суток, сбрасывая в отдельных случаях от 5 до 10 бомб. В качестве бомбардировщиков и штурмовиков противник применял самолеты Хе-177, Ю-87, Ме-109, ФВ-190 и Го-145.
Самолеты Хе-177 в группах 9 и 17 машин совершали подход к объекту бомбометания в шахматном строю на различных высотах.
Разность высот межу отдельными самолетами была до 500–800 метров. При открытии нашего действительного огня по головному самолету последний после первых же разрывов развертывался на 180° и уходил в обратном направлении, пристроившись затем в хвосте группы. Перенесенный на следующий самолет огонь уже не был действителен, т. к. первый самолет шел на высоте, различной на 500–800 метров. Подготовка новых данных давала возможность противнику выиграть время для выхода из зоны огня.
Самолеты Ю-87 в группах 10–15 машин производили бомбометание с пикирования. Подход к цели на высоте 3500 метров, выход из пикирования на высоте 1500-2000 метров. Бомбы сбрасывались с одного захода. Группы Ю-87 прикрывались истребителями ФВ-190 и Ме-109 в количестве от 4 до 12 машин. Самолеты ФВ-190 пикировали вместе с бомбардировщиками и штурмовали объект бомбометания.
Кроме комбинированных действий бомбардировочной и штурмовой авиации, действовали самостоятельные группы самолетов ФВ-190 и Ме-109 от 4 до 17 машин, производившие штурмовые и бомбардировочные действия. К объек ту бомбометания самолеты подходили рассредоточено в строю «пеленга» на интервалах 300–500 метров. На высоте 4000–6000 метров делали резкий разворот в сторону цели и, пикируя под углом 40–50° до высоты 600–700 метров, сбрасывали одиночные бомбы. Повторных заходов для бомбометания самолеты не делали, а сразу на большой скорости выходили из зоны огня.
Отмечено несколько случаев в районах АУГШПИЛС, ЯУНЛАТГАЛЕ, когда после бомбардировки самолеты ФВ-190 и Ме-109 снижались до бреющего полета и обстреливали из пушек и пулеметов колонны автотранспорта на дорогах, делая по 2 и более заходов.
Для выявления группировки зенитной артиллерии использовались самолеты ФВ-190, которые над районами прикрытия ЗА делали по несколько заходов, а затем уходили из-под огня на больших скоростях с изменением высоты и курса. Перед вылетом на бомбометание самолетов ФВ-190 вылетела пара истребителей и при отсутствии нашей ИА в воздухе они вызывали группы ФВ-190. Эти два истребителя в бомбардировке не участвовали, а охраняли группу, барражируя над районом бомбометания. Иногда группа истребителей на бомбардировку вылетала без прикрытия и предварительной разведки; тогда они над целью делали несколько кругов и затем пикировали на цель. Применение в большом количестве истребителей противника в качестве штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков на нашем фронте отмечается впервые.
В ночное время противник производил бомбардировочные действия самолетами марки Го-145. Самолеты действовали одиночно, хотя в одном районе их находилось одновременно несколько. Бомбометание производили с выс. от 1500 до 2000 метров пикированием с выключенными моторами. Авиабомбы сбрасывались осколочные весом от 50 до 100 кг. И мины-крылатки. Часть мин-крылаток сразу не взрывалась, а рвались только при прикосновении к ним. Таким образом, после интенсивной работы ночных бомбардировщиков некоторые участки оказывались своеобразно заминированными.
Истребительная авиация противника сопровождала бомбардировочные группы и создавала препятствия нашей штурмовой и бомбардировочной авиации. Серьезного воздействия со стороны истребителей противника наша авиация почти не встречала. Самолеты Ме-109 частично даже уклонялись от боя с нашими истребителями.
Инженерные войска
Система обороны противника на главном его оборонительном рубеже в основном соответствует нашим разведывательным данным. Подробное описание рубежа по материалам рекогносцировочных партий составляется и будет выслано дополнительно.
В глубине обороны противника, на территории Латвийской и Эстонской ССР противник широко применял: разрушение шоссейных и железных дорог (мостов, труб, насыпей, перекрестков дорог), минирование дорог и объездов, разрушение и минирование населенных пунктов, мины-сюрпризы, заграждения в опорных пунктах.
На рубеже р. КУДЕБКА и р. ПЭТЭДЗЭ и западнее противник более широко стал применять заграждения, преграждая местами второстепенные дороги и местность. Заграждения носят не сплошной характер, а расположены редкими узлами (район БОР, ПСКОВ, район МАЛУПЕ, АУНИ, СТАМЕРИЗНА).
Основными заграждениями являются механические заграждения – сплошная подготовка мостов, труб и насыпей дороги к взрывам (часть объектов противник взорвать не успел).
Взрывные заграждения встречаются в виде:
а) Минных полей, групп мин (3–5) и отдельных мин, установленных на дорогах и на объездах.
б) Фугасов, подготовленных к взрыву от воздействия людей или транспорта (натяжного или нажимного действия).
в) Мин-сюрпризов, разбросанных на дорогах и в населенных пунктах.
г) Заминированных групп деревьев, образующих после взрыва завал. Взрыв происходит от воздействия людей или транспорта на взрыватели нажимного или натяжного действия.
д) Заминированных завалов обычного типа.
В спешно подготовленных опорных пунктах поставлены проволочные препятствия: проволочный забор в 2–4 ряда кольев и спираль Бруно. На дорогах, в населенных пунктах и на местности противник устанавливал мины-сюрпризы, представляющие собой обычно заряд ВВ или мину со взрывателем нажимного или натяжного действия, установленную для поражения человека в неожиданных местах или присоединенную к какому-нибудь предмету.
Так, на улице г. ПСКОВ противник присоединил к мине со взрывателями натяжного действия концы оборванных проводов, идущих от оставленных целыми столбов. Расчет на поражение связистов, восстанавливающих линию связи. С этой же целью были заминированы места у оснований телефонных проводов.
В г. ПСКОВ были заминированы минами и зарядами ВВ со взрывателями натяжного действия окна и двери домов.
На шоссе ПСКОВ – РИГА в оставленной целой трубе был заложен фугас из 4-х авиабомб по 100 килограмм каждая и нескольких мин Т-42, прикрепленных к взрывателю натяжного действия. При задевании проволоки фугас должен был взорваться.
В районе ПУШКИНСКИЕ ГОРЫ на лугу возле дороги паслась овца, привязанная на веревке длиной 10 метров к колу, вбитому в землю. Вокруг овцы были расставлены мины типа ПМД.
В г. ПСКОВ на братской могиле была установлена свастика, к которой был приделан заряд ВВ в 400 гр. со взрывателем натяжного действия. При снятии свастики должен был последовать взрыв.
Другие примеры применения сюрпризов аналогичны описанным.
Противотранспортная мина PMI-43
В период преследования впервые на нашем фронте была обнаружена противотранспортная мина противника типа PMI-43.
Мина PMI-43 состоит из металлического конуса длиной 800 мм, шириной 95 мм, в котором помещается удлиненный заряд ВВ, заключенный в металлическую оболочку крышки. Для помещения взрывателей в мине имеется пять отверстий: одно из них расположено в крышке мины и в верхней части заряда, два сбоку и два в торцах.
В верхней крышке – взрыватели нажимного действия, в боковых и торцевых стенках – натяжного действия.
При разминировании мины нового типа обезвреживаются путем уничтожения их подрыванием и в исключительных случаях – путем обезвреживания взрывателей. Последний способ затруднен тем, что мины PMI-43 во многих случаях были установлены вверх дном.
Выводы
Главное в тактике противника – это стремление задержать наше наступление действиями методом подвижной обороны, выиграть время, обеспечив этим отход своих главных сил из ПРИБАЛТИКИ. Промежуточные рубежи обороны противника – обычного полевого типа.
Основой обороны противника является огонь тяжелого оружия пехоты, поддержанный незначительным количеством артиллерийских и минометных батарей и применением контратак силою рота – батальон, а чаще мелких групп пехоты при 2–3 танках или самоходных орудиях. Сила противника в умелом использовании им местности (лесные и болотные дефиле, гряды, высоты, выгодно расположенные населенные пункты, узлы дорог и др.)
Артиллерию РГК противник отвел заблаговременно до начала общего отхода. Характерным для периода отхода является усиление минометного огня за счет уменьшения огня артиллерии.
Танки и самоходные орудия противника использовались мелкими группами для прикрытия отхода арьергардных частей и при контратаках группами 3–5 машин.