Футбол 1943-го
Откуда это? От природы ли людской? От неизвестно кем и как гвоздем в сознание заколоченного: не торопись, успеется. А ведь мы не латиноамериканцы с их вечным полуобещанием-полуотговоркой «маньяна» — завтра, в которое они и сами, наверное, не очень-то верят. И нет в нас душевной черствости. И никогда не отличались мы, по крайней мере послевоенное поколение, равнодушием к истории Родины, к деяниям предков наших. Мешает некая леность, сила инерции — вот уж действительно сила-силища. Интересует, будоражит случившееся сегодня, вчера, ну а крайняя точка отсчета — та, прошедшая, неделя. Обязательно и непременно трогает: что впереди.
А они, фронтовики, почти все ушли. Осталась горсточка, которая исчезает словно песок, проходящий сквозь пальцы. Они, подарившие нам жизнь в этом мире, и сам мир — неспокойный — чудится иногда июньскими длинными вечерами: только на тонкой ниточке да на оптимизме держащийся, но мир, мир. Еще лет десять, двадцать назад были рядом. Протяни руку, набери номер, договорись — и встретишься. Народ отзывчивый, не злобный — злость израсходовали по более важному делу еще тогда, в грозовые сороковые. Не чета иным сегодняшним спортивным и прочим «звездам», с которыми не разминуться на тобою же выбранной журналистской дорожке. С каждым прожитым после мая 1945-го днем все быстрее, все безжалостнее бегут для них месяцы и недели. Печальную истину надо осознать хотя бы напоследок.
Вот и все герои этой военно-футбольной истории уже навечно распрощались с нами, ушли. В 1984-м умер на семьдесят лет никак не выглядевший Анатолий Михайлович Акимов, игравший за «Спартак» в том легендарном матче 1943-го. С Акимова, по утверждению знатоков футбола, и писал Лев Кассиль так и не превзойденного в спортивной литературе «Вратаря Республики» Антона Кандидова. В 1983-м я познакомился с Акимовым. Пару раз беседовали по телефону, договаривались поговорить подробнее. Звала в гости и жена голкипера Наталья Васильевна Петухова, с которой был я прекрасно знаком. Знаменитая бегунья довоенных лет, чемпионка СССР (внимание!) 1943 года в беге на 200 метров и милейшая женщина, она работала до самой своей кончины в 2013-м на 97-м году жизни во Всероссийской Федерации легкой атлетики.
Но не получалось… То болел Акимов, то я был занят вроде бы чем-то неотложным.
Чудится мне, будто именно Акимов мог рассказать о той игре нечто важное, от меня ускользающее. Привести на первый взгляд и незаметный, но точный штрих, которого, как знать, может, и не хватает в рассказе. А второй вратарь «Спартака» Алексей Леонтьев работал в «Советском спорте» и явно не горел желанием со мной беседовать. Возможно, видел в газетчике из другого издания соперника, хотя не та это была область, где надо конкурировать.
Записи мои основаны на воспоминаниях участников и очевидцев из Сталинграда. Вспоминали многие и по-разному. Одни и те же эпизоды воспринимали по-своему и годы спустя трактовали несхоже. Возможно, кое-что покажется упрощенным или, наоборот, чересчур вычурным, надуманным. Кто-то сделавший больше других не попадет в честно им заслуженный центр повествования. Заметки не стоит рассматривать как строго спортивные, прямолинейно-документальные.
Должен с прискорбием заметить, что всегда приходящие на выручку спортивные репортеры Волгограда — Сталинграда в 1983-м от помощи отстранились. Звонил, просил свести с фронтовиками, игравшими в 1943-м. Отказались — и дружно. Причину называли с их сугубо местной точки зрения вескую. После войны «Трактор» вроде как сдал матч московскому ЦДКА. Армейцам, чтобы обойти московское «Динамо» и стать чемпионами СССР, надо было победить сталинградский «Трактор» со счетом никак не меньше 5:0. Что и было сделано. Главным виновником позорного поражения был назначен лучший в ту пору голкипер города-героя Василий Ермасов, пропустивший пятерочку, как считали местные знатоки, бабочек. Так ли это? Или уже очень был силен ЦДКА, дравшийся за победу? Вряд ли кто знает и ответит. Но хотелось, ведь так это по-нашему, найти виноватого, пригвоздить, предать анафеме. Пришлось мне поначалу разыскивать футболистов-фронтовиков самостоятельно.
И теперь в 60-ю, 70-ю, 75-ю и так далее годовщину неимоверной той игры звонят мне коллеги из большущего волжского города. Я, роясь в записях, рассказываю о их земляках, вспоминаю любопытнейших собеседников. Иногда в волгоградских газетах, на порталах просто перепечатываются мои статьи о футболе 1943-го. И всегда — с честной ссылкой на первоисточник. Вот так отзывается до сих пор маленькая и ничтожная месть Ермасову и его команде.
Всё. Конец затянувшемуся предисловию. Впрочем, какое это предисловие: мысли, размышления, слабые укоры совести.
Теперь о войне. В чемпионате 1941-го «Трактор» шел на почетном четвертом месте. Немцы уже рвались к Минску, захватили несколько крупных городов на Украине, а чемпионат все не отменяли. На выезде в Донецке сталинградцы обыграли «Стахановец» — 3:2. Обычно всегда забитый стадион зиял непривычными пустотами, футболисты и болельщики то и дело задирали головы: это летели над городом немецкие бомбардировщики. Оказалось, тот матч был в чемпионате СССР последним.
Должны были ехать на матч в Минск. Но какое там. Вермахт стоял на подступах к городу. Не без труда связались с Москвой. Оттуда сообщили: отправляйтесь домой, в Сталинград, ваша помощь нужна родному городу. И футболисты попросили считать весь состав «Трактора» мобилизованным. В городе почти все игроки сразу отправились на тракторный завод.
Да, фронт приближался к Сталинграду. Госпитали переполнены ранеными. Орудийные залпы — обострился напряженный слух или чудилось, будто они явственнее, громче? Тревожное, щемящее чувство неизвестности, великой опасности и не менее тревожные сводки — рвется к городу враг.
И никакой паники. Спокойствие. Работа — «Всё для фронта, всё для победы!» — до двадцать седьмого пота. Редко, в короткие передышки ходили на футбол. Пусть чемпионат страны отложили «до победы», потом доиграем. А в товарищеских матчах на стадионе «Динамо» встречались, хотя город уже бомбили. Последнюю игру провели в июле 1942-го. Было особенно тихо, две-три тысячи по привычке нарядных болельщиков — тогда, даже в войну, на футбол ходили как на праздник — чинно расселись по трибунам. В небе раздалось негромкое стрекотание — летели где-то стороной немецкие самолеты-разведчики. По рядам прокатилось беспокойное недовольство. Во втором тайме один с крестом на фюзеляже прошелся над зеленым полем.
Зрители, в основном гражданские, удивили себя и футболистов: остались на местах, хладнокровно досмотрев матч до конца. Говорят, самолет сбили, но снова сыграть в футбол довелось уже не скоро.
23 августа 1942 года. Каким же ужасным должен был стать тот проклятый людьми день непрерывных бомбежек и артобстрелов, если всем им, выжившим и дожившим, он врезался в память. Было не до футбола, потому что рядом — фронт.
«…Пора кончить отступление!
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности… Единственной причиной ухода с позиции может быть только смерть».
Суров приказ Верховного главнокомандующего № 227. Обстоятельства, его вызвавшие, — еще суровее, а сила — мобилизующая, грозная — понятна и нам, потомкам фронтовиков.
Годы спустя мы узнали и о другом приказе. Они словно схлестнулись в смертном бою лоб в лоб. Гитлер повелевал войскам овладеть городом 25 августа.
Сталинград — пылал, Волга — горела. И широченная, обычно медленно-тягучая в этих местах река будто напрягала течение, унося прочь, подальше, как беду от родного дитя, обломки разбитых барж с нефтью.
Несколько футболистов-рабочих Сталинградского тракторного эвакуировались в Челябинск. В боевых группах особого назначения сражались известные в городе игроки Владимир Зуев, Александр Моисеев, Иван Фролов, Леонид Шеремет.
Пост полузащитника Федора Гусева был на переправе в районе завода «Красный Октябрь». Рисковал жизнью ежечасно, всегда выигрывая спор со смертью. Но война не спорт, где искусные не знают поражений. Однажды в холодную октябрьскую ночь, когда лейтенант спасал идущую ко дну баржу с бойцами, показалось, что поединок все-таки проигран. Но Гусев выбрался, выжил, победил и на этот раз.
Напишу о Константине Владимировиче Беликове подробнее. Пришел в «Трактор» в 1938 году игроком вполне сформировавшимся, в возрасте, по теперешним временам считающемся критическим. Позади остались служба в кавалерийском дивизионе и 29 лет от роду. В нынешнюю пору всеобщей и всеохватывающей акселерации до такого возраста дотягивают немногие, перед фамилиями которых комментаторы не забывают исправно добавлять «ветеран». Что ж, лишний раз воздадим должное крепости отцов и дедов, подозреваю, не очень-то и задумывавшихся о мнимом бремени клонящих к земле лет. В 1939-м защитника Костю Беликова избрали капитаном. В те времена футбольный тренер еще только обретал могучие непререкаемые права. И капитан почти наравне с наставником команды вершил непростую игровую политику.
Но именно Беликову, а не гремевшим тогда Пономареву, Проценко и Проворнову, чья футбольная слава слабой волной докатилась и до нас, доверили товарищи капитанскую повязку.
Год 1939-й выдался для «Трактора» удачнейшим. Победив дома и в любимой столице уже в ту пору необыкновенно популярный московский «Спартак», команда прослыла грозой авторитетов, заняв четвертое место в классе «А».
Итак, Беликов выдвигается в главные действующие лица рассказа. Он вызывал симпатию невольно — высокий, годами не сгорбленный, аккуратно и со вкусом одетый. Вижу события его глазами. Крепко стоял на земле этот человек 1909 года рождения. Взял от жизни все, что по несправедливой логике должна была бы отнять война. Еще до 1941-го его представляли к званию мастера спорта. И пусть не обижается читатель на мои частые параллели «вчера и сегодня», «тогда и теперь». Но тогда мастера получить было действительно так же сложно, как и почетно. Путь до звания был не вспышкой и не удачным стечением благоприятных обстоятельств. Заветный знак прошедшему Сталинградскую битву вручили в 1946-м. А за «Трактор» он выступал, обманув убитые на войну годы, до 1947-го. Вволю утолил футбольную страсть, сыграв около девяноста матчей в высшей лиге. И в 76 лет, когда мы познакомились, старший лейтенант запаса Константин Владимирович Беликов нет-нет да и выходил на поле тряхнуть стариной. Впрочем, к чему штампы — старины-то нет. Судья всесоюзной категории Беликов был председателем — и не почетным, действующим — волгоградского областного штаба необыкновенно популярных клубов ЦК ВЛКСМ «Золотая шайба» и «Кожаный мяч».