— Мы должны убираться отсюда, Майло. Что, если нас кто-нибудь увидит?
Майло повернул голову, внимательно осматривая окрестности.
— Туда. — Он бросился бежать к подъездной дорожке, где к стене гаража был прислонен синий байк «Ямаха» 90-х годов выпуска. Нетрудно было догадаться, о чем он думал.
— Ты не можешь просто так взять его! — Я старалась говорить как можно громче, но была вынуждена перейти на осторожный шепот, когда последовала за ним.
Но было слишком поздно. Он уже сидел верхом на байке, уверенно заводя его.
— У тебя есть какие-нибудь идеи получше? — спросил он. — Прямо сейчас мы должны отправиться туда, где нас никто не сможет найти. Если они найдут меня, они найдут и тебя.
Он кивнул в сторону заднего сиденья. Я действительно не могла с ним спорить. Он был прав, и кража грязного байка казалась мне наименьшей из моих проблем в то время. Итак, я запрыгнула на него, и не успела обхватить руками его за талию, как он завел двигатель, и мы тронулись в путь.
20. Жизнь пирата
Мотоцикл мчался по улицам, то вписываясь в поток машин, то выезжая из него. Когда люди сигналили нам, я не могла не задуматься, как мы, должно быть, выглядели — самодовольный пират и девушка на мотоцикле. Я почувствовала, как покраснела, когда поймала себя на мысли, каким странно привлекательным показался мне мужчина передо мной в его суровом обличье. Я использовала крутые повороты и крутые углы как предлог, чтобы прижаться к нему еще теснее, хотя никогда бы в этом не призналась.
И прежде чем успела как следует подумать об этом, мотоцикл свернул с дороги в темную чащу деревьев, поросших флоридским мхом. Луна над головой была скрыта за верхушками деревьев, и только фары мотоцикла освещали то, что было перед нами. Я прижалась к Майло, чтобы обезопасить себя, и на этот раз у меня была на то веская причина, потому что все казалось таким неустойчивым, когда мотоцикл мчался по лесной подстилке, разбрасывая песок и листья по нашему следу.
— Куда мы едем? — крикнула я, перекрывая шум ветра и двигателя.
— Туда, где им и в голову не придет искать. По крайней мере, не сегодня вечером. — Он говорил, не отрывая взгляда от дороги впереди.
Когда мы продолжили наше путешествие по бездорожью, я не могла не заметить, что он везет меня обратно к пляжу, но каким-то странным, лесистым путем, который был мне неизвестен.
Я заметила это, только когда мы пересекли мост через реку, который выглядел так, будто его не трогали десятилетиями.
— Обратно к пляжу? Я думала, ты сказал держаться подальше от воды!
— Просто доверься мне! — крикнул он, на полсекунды оглянувшись. — Они больше не на воде. Тебе нужно убираться из Константина.
— Ты говорил мне не доверять пиратам, — возразила я.
Доверять ему.
Был ли у меня на самом деле другой выход?
Еще через несколько минут езды по живописному ландшафту кроны деревьев постепенно поредели, уступив место свету полной луны. Лесная подстилка превратилась в песок, и Майло ослабил ногу на педали газа. Мы медленно ехали по берегу, который я не узнавала. Он вполне мог быть в десяти или двадцати милях от того места, откуда мы начали. Я понятия не имела. Но здесь было не похоже ни на один другой пляж, который я видела с тех пор, как жила во Флориде.
По краям находились скальные образования. Не искусственные, как те, что были на пирсе, а настоящие, естественные скалистые выступы, расположенные в шахматном порядке вдоль береговой линии. Дикие растения покрывали песок вокруг нас, а берег был усеян корягами и водорослями. Здание выглядело так, словно к нему не прикасались много лет. Среди скал приютился маяк, построенный бессчетное количество лет назад, с плесенью и выцветшей от солнца краской на внешних каменных стенах. Вершина его была частично разрушена, будто ее сдуло ураганом, а остатки осыпались, став частью скалистого фундамента внизу.
— Где мы? — спросила я, стараясь перекричать шум волн, разбивающихся о камни.
Когда-то от вида темного океана у меня кровь стыла в жилах, теперь, здесь, в этом мирном месте, он казался менее угрожающим.
— Этот старый маяк стоит здесь уже довольно давно, — сказал Майло. — Не знаю его названия. — Он заглушил мотоцикл, затем жестом предложил мне слезть с заднего сиденья. Я закинула ногу на ногу, коснувшись ботинками каменистого песка внизу. Я была рада, что выбрала узкие джинсы и ботинки «Челси», потому что каменистая местность не очень-то подходила для ног в сандалиях, а ночной морской воздух здесь еще более пронизывающий.
— И ты думаешь, мы здесь будем в безопасности?
— Думаю, они точно не смогут добраться сюда вовремя, если будут на суше, во всяком случае, до отлива. И Вальдесу придется потратить уйму времени, чтобы искать Сирену здесь, среди скал.
— Если ты так говоришь, — пробормотала я. — Значит, мы так и будем ждать здесь всю ночь?
— Что ж, альтернативой может быть возвращение и риск того, что они найдут тебя. Мы можем это сделать, если хочешь, — голос Майло, как всегда спокойный, был пронизан сарказмом. Он начал пробираться через скалы к маяку. — К счастью для тебя, Беллами пытался сбить их с твоего следа, и они, кажется, поверили ему. Вальдес всегда питал к нему слабость.
— Почему Беллами делает это ради меня? — Я осторожно последовала за ним по камням.
— Он делает это не ради тебя. Он делает это ради себя.
— Хорошо, новый вопрос. Почему ты его так сильно ненавидишь?
Майло с грацией кошки спрыгнул с большого широкого камня на зазубренный выступ внизу, затем повернулся и посмотрел на меня.
— Я не испытываю к нему ненависти. — Он склонил голову набок. — Он просто… ну, мы просто… не согласны.
— В чем?
Он громко выругался, проведя рукой по своим золотистым локонам.
— Ты когда-нибудь перестанешь задавать вопросы?
— Ну, а что мне еще остается делать? — Я подбоченилась, чтобы выразить свою обиду. — В прошлом месяце я была просто неуклюжей студенткой-искусствоведом, пытающейся избежать очередного похмелья, а теперь нахожусь неизвестно где с 300-летним пиратом, прячущимся от других пиратов. Ты ожидаешь, что я не буду задавать вопросов?
Он протянул мне руку, так как мне еще предстояло присоединиться к нему на скале внизу. Я была немного напугана падением, и, хотя в тот момент была взволнована нахождением с ним, приняла его помощь и легко спрыгнула вниз.
— Прости, — сказал он, поправляя свободный пояс, который удерживал его жилет на талии. — Просто Беллами не хочет разрушать наше проклятие. Он хочет, чтобы Вальдес продолжал страдать за то, что он сделал с Сереной.
Я вздрогнула, когда прохладный порыв соленого морского воздуха поднял вокруг нас туман с поверхности воды. Майло повернулся ко мне спиной и указал подбородком на маяк, который теперь был всего в нескольких футах от него.
— Давай укроемся от этого ветра, — сказал он.
Я плелась следом, восхищаясь величием потрескавшегося камня и похожей на замок архитектурой старого маяка.
— У тебя с собой есть фонарь? — спросил он, когда мы вошли в башню. Стоя на пороге без дверей, плечом к плечу с Майло, я посмотрела вверх, в жуткую пустоту темноты.
— Ты имеешь в виду на телефоне? — Мой смешок эхом отразился от каменных стен. Я вытащила телефон и включила крошечный фонарик.
— Да, на нем.
— Здесь жутковато. Мы можем подняться наверх? Бьюсь об заклад, оттуда открывается потрясающий вид, — предположила я, думая обо всех замечательных идеях, которые могли бы возникнуть с вершины башни для моей следующей картины.
— Так и есть. — Майло нырнул под опору лестницы у нас над головами.
— Ты бывал там раньше? — Мне стало интересно, как часто он посещал это место.
— Много раз. — Он ухмыльнулся мне, проталкиваясь вперед. — Помнишь, что я рассказывал тебе о звездах там, на острове?
Я кивнула.
— Там лучшее место, чтобы видеть их. — В его голосе зазвучала энергия, которой я раньше не замечала. Во всем этом хаосе он, казалось, искренне обрадовался простому упоминанию о звездах.
По мере того, как мы поднимались по винтовой лестнице наверх, темнота становилась все гуще, и я замедлилась. Недостаток освещения играл с моими глазами злую шутку, и я боялась оступиться на одной из узких каменных ступенек, но с нетерпением следовала за ними, думая об откроящемся передо мной виде.
Без какой-либо подсказки с моей стороны Майло внезапно продолжил разговор о Беллами с того места, на котором остановился, будто размышлял вслух.
— Я понимаю, почему Беллами хочет, чтобы Вальдес страдал вечно. Серена любила его. — Его бархатный голос эхом разнесся по пустой башне, наполняя сырую темноту теплом. — И он, должно быть, любил ее, раз был готов вечно жить под этим проклятием, только чтобы чувствовать, что мстит за нее. — Он покачал головой. — Но остальные из нас не должны вечно расплачиваться за проступки Вальдеса. Нет, если есть выход. Ничто не заставит меня предпочесть этот ад побегу из него.
Я молчала. Воздух и без того казался густым от отчетливой сырости, смешанной с прохладой цементных стен маяка, но боль в голосе Майло делала его еще более тяжелым.
— Если можешь в это поверить, до того, как Серену убили, мы с Беллами были друзьями. Я говорил ему, чтобы он не проводил так много времени на материке, — продолжил Майло. — Но он был в еще большем отчаянии, чем мы, и повсюду искал ответ на наше проклятие. Он также общался с людьми на протяжении веков, полагаю, в поисках острых ощущений, несмотря на мои предупреждения. И, конечно же, все обернулось против него, когда он встретил ее.
От того, как Майло произнес «ее», у меня по спине пробежали мурашки, потому что ему удалось выразить столько эмоций — сожаление, удивление и горечь — все в одном слове.
— А как насчет тебя? Ты когда-нибудь кого-нибудь любил? — Я не смогла сдержать любопытства и рискнула задать вопрос. Откровенно говоря, он был очарователен и, бесспорно, неотразимо великолепен. В прошлой жизни у него должна была быть любовница.