с налил чая в старую чашку. — Выпейте-ка, фройляйн Готтшальк!
Фройляйн Луиза почувствовала жажду. Она поинтересовалась:
— А господин Раймерс?
— Этот внизу.
— Где внизу?
— В подвале. Камеры в подвале.
— Но почему же вы его арестовали?
— Ну вы даете! — Лютьенс опять засмеялся. — А что же прикажете с ним делать? Мужчина задержан и помещен в КПЗ, пока мы его не сдадим следователю. Как-никак это была кража.
Фройляйн Луиза едва не выронила чашку из рук.
— Нет! — воскликнула она. — Нет, я вас умоляю, господин унтер-офицер! Я не хочу этого! Я… я не хочу, чтобы вы арестовывали господина Раймерса! Я заявляю, что я не пострадала. Я прощаю его! Он же просто несчастный заблудший! И он вовсе не украл мою сумку!
— Потому что это было в последний момент предотвращено. Нет-нет, фройляйн Готтшальк, только не разволнуйтесь снова. К вам это больше не имеет никакого отношения. Только к закону. Мы просто обязаны задержать этого Раймерса.
— Но это ужасно… бедный господин штандар… бедный господин Раймерс! — воскликнула фройляйн.
— Что значит — бедный? Старый мошенник, вот он кто, — сказал Лютьенс. Его позвали. — Отдохните еще немножко, вот что самое главное. — Приветливо кивнув фройляйн Луизе, он исчез.
14
Минут через пятнадцать фройляйн Луиза поднялась. Оглядевшись, она обнаружила закрытые двери и открытые переходы. Через один из них она попала в коридор. Справа у стены стоял автомат с сигаретами, лестница вела вниз, в подвал, где какой-то пьяный горланил похабные частушки.
Женский голос взвизгнул:
— Закрой пасть!
Фройляйн Луиза проходила мимо множества комнат. На дверях висели таблички: «Женская полиция». «Бюро 3». «Бюро 2». «Бюро 1». Потом она наткнулась на открытый пролом в стене и неожиданно оказалась в очень большой комнате, где у нее зарябило в глазах от несчетного количества полицейских обоих полов, сотрудников уголовной полиции и арестованных. Сотрудники сидели за письменными столами с пишущими машинками, а рядом сидели мужчины и женщины, которых они допрашивали. Еще фройляйн Луиза заметила там деревянную перегородку, отделявшую часть помещения, и стеллаж с большими полками, где лежали вещи, вероятно, изъятые у задержанных. Под полками находился ряд светящихся кнопок, над каждой стоял номер камеры. В одном углу свешивался государственный флаг. На стенах фройляйн рассмотрела карты города и фотографии двух полицейских в черных рамках. «Вероятно, убиты во время несения службы», — подумала она. Еще один пролом в стене вел в другое большое помещение, из которого доносились сообщения радиофицированных полицейских машин. Фройляйн Луиза обратила внимание на молодого сотрудника, сидевшего перед аппаратом. Потом она вдруг увидела своего провожатого. Его как раз в сопровождении двух сотрудников привели в помещение для допросов. Он был без пальто, его синий костюм имел жалкий вид, как и сам мужчина — с посеревшим лицом, весь дрожащий от страха.
— Господин Раймерс! — вскрикнула фройляйн.
Он посмотрел на нее и зарыдал. Она хотела было броситься к нему, но ее остановил полицейский.
— Нельзя, — вежливо произнес он. — Нельзя, фройляйн Готтшальк. Вернитесь, пожалуйста, в зал ожидания и еще немного отдохните.
— Но я ведь только хотела помочь господину Раймерсу…
— Вы не можете этого сделать.
— Почему…
— Пожалуйста, — произнес подошедший к ней унтер-офицер Лютьенс. — Пожалуйста, фройляйн Готтшальк, я же вам все уже объяснил. Вы вообще не можете ничего сделать. Вы…
— Я не хочу, чтобы арестовывали господина Раймерса! Я не хочу этого. Пожалуйста, умоляю, отпустите его! И мне тоже надо идти. У меня еще столько дел. Только сначала пообещайте, что ничего не сделаете господину Раймерсу. Я прощаю ему, я ему все прощаю.
— Потише! — произнес сидевший за одним из столов широкоплечий сотрудник.
— Пожалуйста, фройляйн Готтшальк, прекратите. Что будет дальше с господином Раймерсом, будете определять уже не вы. А вам придется еще немного подождать.
— Почему?
— Из-за окружного врача, — ответил крупный чиновник.
— Какого еще врача?
— Которого мы вызвали. Он с минуты на минуту может быть здесь. Ужасно занятой человек.
— А зачем вам окружной врач?
— Мы ведь не можем никого просто так направить в психиатрию, — пояснил Лютьенс. — Это не положено. Сначала это лицо должен осмотреть окружной врач. И если он приходит к заключению, что умопомрачение чревато опасностью для себя или для других, он дает направление. Ну, пожалуйста, возвращайтесь назад в зал ожидания, фройляйн Готтшальк.
«Окружной врач. Направление в психбольницу. Боже праведный! — проносилось в голове у фройляйн Луизы. — За что мне такие тяжкие испытания? Может, я должна скоро попасть к своим друзьям?»
15
Примерно через четверть часа фройляйн Луиза, сидевшая на старом диване, услышала шаги и голоса в коридоре. Она узнала голоса Вильгельма Раймерса и унтер-офицера Лютьенса. Тот как раз говорил:
— Может, вы хотите сюда зайти, господин доктор? Первое бюро свободно.
Дверь открыли и закрыли, шаги удалились.
«Минутку! — подумала фройляйн и схватилась за голову. — Минутку, что здесь происходит? Врач пришел не ко мне? Он удалился с господином Раймерсом? Да что же, здесь все с ума посходили?»
Фройляйн Луиза бесшумно поднялась и прокралась по опустевшему тихому коридору к первому бюро. Приложив ухо к деревянной двери, она затаила дыхание.
Внутри уже шла беседа. Раймерс как раз произнес:
— Да, излучение, господин доктор.
— Какое излучение?
— Электромагнитное, — сказал Раймерс. — Оно исходит от многих электростанций, разбросанных по городу.
— Ах вот как, — заинтересованно произнес врач. — Ну и?
— И эти лучи всегда направлены прямо на меня, господин доктор. Где бы я ни был, куда бы ни шел, и днем и ночью, всегда. Таким образом, люди на станциях всегда могут слышать, что я говорю… даже шепотом.
— Даже шепотом, так-так, — сказал врач.
«Боже милосердный!» — ужаснулась фройляйн Луиза. Она даже ненадолго закрыла глаза.
— И сейчас люди на станциях все слышат, — произнес Раймерс в первом бюро затравленным, перепуганным голосом. — Я это вам рассказываю, доктор, потому что больше не выдержу. Это вечное преследование! Этот вечный страх! Я не могу больше. Нет, я больше не могу. Поэтому я и хотел украсть сумку этой дамы.
— Почему?
— Там много денег. Я подумал, что смогу убежать. В другую страну. Подальше. Но теперь я понял, что это было бы бесполезно. Лучи бы преследовали меня и там. Они не дали бы мне покоя, эти люди.
«Это же невозможно! — проносилось в голове у фройляйн. — Это же невозможно!»
Тут она вновь услышала голос своего умершего американца: «Это возможно. И еще гораздо большее. И все имеет свой смысл. Даже если несчастные земные люди не могут этого постичь».
Фройляйн Луиза сложила руки, комок подступил у нее к горлу.
Тем временем врач за дверью задал вопрос:
— А что же это за люди, господин Раймерс?
— Они принадлежат к одной организации. Вы понимаете?
— Я понимаю.
— И эта организация стережет меня. Уже много лет стережет.
— Да, много лет, господин Раймерс.
— За мной всегда следует несколько машин с электростанции, — произнес Раймерс. — По ночам они подают друг другу световые сигналы. Я все точно вижу. Вы не верите мне, доктор?
— Ну разумеется, я верю вам, дорогой господин Раймерс. Вы уже когда-нибудь рассказывали… эту историю другим людям?
— Нет, я остерегался! Ведь никогда не знаешь, что за человек перед тобой. Вам я первому рассказываю, чтобы вы правильно поняли мою ситуацию, чтобы вы знали, зачем мне были нужны деньги, чтобы вы, может быть, могли бы спасти меня.
— Это я и сделаю. Почему же эти люди преследуют вас?
— К сожалению, это все, что я могу сказать, — ответил Раймерс. — Вы должны понять: дальнейшая информация опасна для моей жизни.
— Понимаю. Прекрасно понимаю, — сказал окружной врач. — Будьте добры, побудьте здесь немного. Я сейчас вернусь…
Фройляйн Луиза услышала звук отодвигаемого стула. Она опрометью бросилась вперед, в переполненный людьми, шумный зал, где допрашивали задержанных. Она встала в углу, возле плевательницы, предусмотрительно поставленной там для тех, кого задержали в состоянии опьянения.
Окружной врач, маленький толстый мужчина с нервным лицом, вошел вслед за ней. Не обращая внимания на Луизу, он подошел к письменному столу, за которым сидел широкоплечий чиновник.
— Ну? — спросил тот. — Что с ним?
— Вы правильно угадали, — сказал врач. — Мания преследования с галлюцинациями. Я немедленно выписываю направление на госпитализацию. — Он сел и достал бланки из своего бумажника.
Умерший американский пилот с бомбардировщика сейчас стоял за спиной окружного врача, это фройляйн Луиза точно знала, хотя и не видела его. Она тихонько сказала ему: «Благодарю тебя. Ты снова вселил в меня мужество».
«Луиза должна доверять нам», — сказал умерший американец.
Фройляйн мужественно выступила вперед. Широкоплечий чиновник поднял на нее глаза.
— Я очень тороплюсь, — решительно произнесла фройляйн Луиза. — Я хотела бы получить назад свою сумку и уйти. Пожалуйста.
— Вы в самом деле уже хорошо себя чувствуете? — спросил чиновник.
— Абсолютно, — сказала Луиза. Врач на мгновение оторвался от бланка и снова продолжил выписывать направление Раймерсу. — Очень хорошо, — добавила она.
— Под вашу ответственность, — объявил широкоплечий чиновник. — Лютьенс, отдай фройляйн ее сумку.
Молодой унтер-офицер достал тяжелую сумку со стеллажа с большим количеством полок.
— Все на месте, — сказал он. — Я пересчитаю в вашем присутствии деньги…
— Это совсем не нужно, — остановила его фройляйн Луиза. — Здесь ведь ничего не исчезает! — Она помедлила, потом сказала: — Простите ради Бога, господин доктор.
— Да? — Нервный, перетрудившийся врач снова взглянул на нее.