The Art Institute of Chicago
Если пойти вдоль Мичиган в другой конец парка, то все оборвется трассой, через которую перекинут мост, он приведет к дверям Арт-института, к новому корпусу. Там, понятно, современное искусство. Это уже другая история, но пусть будет и она. Экспозиция там такая и сякая, частично — не постоянная, а, что ли, пакетами работ от коллекционеров, меняющимися. В основном все немного вразброд, есть Рихтер (его несколько), Уорхол и чрезвычайно приятный Ротко. Помещение само по себе удачное, и все в нем как-то складно в сравнении со старым зданием — оно там по переходу. Там примерно как в Третьяковке, разве что потолки намного ниже. Не то чтобы тяжело, хотя и тяжело, но чересчур музейно и даже тягостно, невзирая на кучу висящих там шедевров. Много чрезвычайно хороших импрессионистов и постимпрессионистов, Ван Гога больше дюжины, несколько неожиданных работ. Но почему-то давит. Это ж суметь надо: в залах импрессионисты, а в сумме — музейное такое все, музеефицированное, почти даже мумифицированное.
Или это потому, что рядом с новым корпусом. Там вечные ценности не сложены, они мелькают как-то сами по себе: easy come, easy go, но производя легкие мурашки, какие всегда бывают, когда видишь что-нибудь правильное. Да, там возникает такое романтическое ощущение. Причем даже если в старом здании прорубить окна, выкрасить стены в белый цвет и заменить рамы, то ничего не изменится. Хотя можно было бы и попробовать. Но это не так, что я классическое искусство не люблю, отчего обращаю больше внимание на помещение.
Но Cy Twombly я люблю больше. Он был в новом корпусе с несколькими удачными холстами, главное — там была небольшая (работ шесть) выставка его скульптур. Собственно, это более объекты, нежели скульптуры. Небольшие. Каждый из них — ну, если убрать отдельные торчащие штыри с какими-то еще штуками на них, — можно было бы уместить в коробку из-под ноутбука. Сделаны из кусков дерева, покрашены белой краской. Не стерильно и не ровно, с наплывами. Такую фактуру можно найти, скажем, на старых дачах в Латвии, приморских. Оконные рамы или какой-нибудь шкаф, полка. Впрочем, у него примерно то же по исходным материалам — явно брал куски дерева и железяки, которые нашлись неподалеку. Работы делались с 1948-го по 1995-й, так что потрескались уже и естественным образом.
Описать их, понятно, никак. Ну вот как? На плоском куске деревянной доски, поставленной боком на длинную сторону, поставлен другой плоский кусок, чуть короче, но сильно меньший по высоте. К этому второму прибита торчащая палка, от которой — от верха которой — ко второму куску (отрезку доски) сходит, достигая его, некая гибкая полоса. Все это белого цвета с несколькими размытыми каракулями на верхней доске.
Или так: труба, в которую вставлена труба меньшего диаметра, все покрашено белой — но неровными слоями и разной плотности — краской.
Еще: на плоском куске дерева, поставленном на бок длинной стороны, поставлен — тоже боком — другой плоский кусок ровно той же длины, но — настолько меньший по высоте, что его поперечное сечение является почти правильным квадратом. На верхнем куске еще один кусок, еще меньше по длине, ширине и толщине. На нем — еще один — уже только чуть меньший, чем предыдущий. Из него торчит не слишком толстая деревянная палка, от верхнего конца которой идут частично перепутанные веревки примерно к такой же палке, лежащей на верхнем плоском куске, вдоль него. Все покрашено белыми, разной насыщенности красками.
Или: достаточно толстый параллелепипед, на котором лежит кусок дерева, скорее эллиптический в плане; на нем стоит связка палок, сверху и снизу закрепленных между собой в пучок обмотками из ткани. Стоят примерно как пучок спаржи. Разумеется, все это покрашено белой краской, ставшей отчасти разноцветной с ходом времени, которое тут действовало по-разному в отношении разных поверхностей объекта.
Там не все обязательно прямоугольно, но как описать объекты, в которых присутствуют колеса, объемы не кодифицированной в словах формы, тем более формы случайной, а также плоские раковины, круглые бляшки и т. п.? Не все там и белое, бывают вкрапления других цветов, но тоже неярких: бордовый — тусклый, почти обесцвеченный, да еще и полустершийся, например. Бывает и что-то желтоватое, часто — в силу тех же временных причин: пожелтело или когда-то промокло, а потом высохло, слегка заржавев пятном. Словом, очень хорошо.
Джордано-пицца
Затем поехали обедать в сторону дома. Вот тут меня уже конкретно знакомили с местным специалитетом под названием «чикагская пицца», она же «Deep Dish Pizza» или «Giordano’s pizza» («Chicago Tribune writes „Giordano’s pizza is a must when in Chicago“» и т. п.) — по названию сети, которая ее делает. Не только они стряпают, но в Эванстоне была именно она. Собственно, почти за углом гостинцы, а Илья и Надя там тоже неподалеку.
Идея простая: стандартная по диаметру пицца, но — с загнутыми краями. В эту лоханку укладывается все подряд, в разных вариантах. Съедобно и питательно, края высотой сантиметров три-пять, туда много чего войдет. Готовят каждую отдельно, созревают они минут за двадцать.
Она там культовая и градообразующая. Вот же, ровно в тот момент, когда я стал расписывать этот эпизод (уже не в Чикаго, а в Москве, 19 октября 2012-го в 17.32 мск), на WGN у Brandmeier проводили опрос: о чем именно можно сказать, что это smells like Chicago, пахнет как Чикаго? Или хотя бы just like. В прямом эфире, по телефонным звонкам. Ответы были: «Skunk» (скунс, откуда в городе?), «Красная линия», «Sweet wind of Chicago» («Сладкий ветер Чикаго») — не понять, что имел в виду звонивший. Брэндмайер попросил его стать конкретнее, тот пробормотал, что sweet, да, неконкретно, но не может подобрать слово. То ли это была чувственная метафора, то ли он возле конфетной фабрики живет. Должна же там быть конфетная фабрика?
Еще были названы «river’s water» — запах воды Чикаго-ривер, понятно. «Beef and сorruption» («Just open the window!») — сложнее по привлекаемым чувствам, зато рельефно, а также запах Deep Dish Pizza, так что она в самом деле важный элемент города. В итоге студия тогда решила, что лучше всего «красная линия». Это одна из линий чикагской надземки, CTA. Про нее-то как раз сейчас и будет.
CTA
Наутро, собираясь ехать в центр, я просмотрел почту и обнаружил письмо от Кутика с инструкциями от Нади. Как ехать. Инструкции надо привести, потому что они демонстрируют положение, когда одна сторона все знает о ситуации, в которую попадет вторая, считает все проблемы, которые могут возникнуть, и делает все, чтобы их не было. Да, ниже упомянут отель Дрейка — накануне шла речь о том, что я мог бы туда заехать посмотреть: он старый, художественный и исторический. Стоит практически на границе даунтауна с северной стороны. Итак.
From Evanston to Drake Hotel:
1. Take the hotel to your left and walk towards Davis street.
2. When you see Davis Street, turn right.
3. Walk until Benson Street. When you see Benson, turn right.
4. Take the train towards Howard (not Linden) — Purple Line.
5. Get off at Howard and take the train towards 95th — Red Line.
6. Get off at Chicago and State Station.
7. When on Chicago Avenue, take McDonalds on your left and walk towards the lake until North Michigan Avenue.
8. When you arrive North Michigan Avenue, turn left and walk until you reach East Walton Avenue.
9. Turn right on East Walton Avenue: Drake Hotel will be on your left in 70 meters.
From Drake Hotel to Art Institute of Chicago:
1. Take the hotel to your right and walk back to North Michigan Avenue.
2. Cross the street and take the road (traffic) to your left.
3. Walk until you reach Delaware Avenue.
4. From the bus stop at the Michigan-Delaware intersection, take the bus 151 towards Union Station.
5. Get off at Michigan and Washington (it will take around 10 minutes or 9 stops).
6. Continue walking on South Michigan Avenue. The address is 111 South Michigan Avenue. (It should take you around 6 minutes to walk from the bus station to the Art Institute.)
From the Art Institute to Evanston, to your hotel:
1. Get out of Art Institute. When you are standing on South Michigan Avenue, take Art Institute on your right side.
2. Walk towards East Monroe Street. (This will be the next big street you will see after the Art Institute.)
3. Turn left on Monroe Street.
4. Walk until you reach State Street. The train station is Monroe and it will be right before the State Street.
5. Take the Red Line train towards «Howard».
6. When you reach Howard, get off the train and transfer to a Purple Line train towards «Linden».
7. Get of at Davis Station.
8. Get out of the station from the doors on the left. When you are out of the train station, you should see a bus stop. If you are not seeing the bus stop, get back in the station and get out of the doors across from you.
9. Once you are at the bus station, take the station on your left and walk until you reach «Davis Street».
10. Turn left on Davis street and walk until you reach «Hinman Avenue».
11. On Hinman Avenue turn left.
12. You’ll see your hotel on your right in 3 minutes.
После такого можно обойтись без карты, но интересна и разница подходов: чтó считается неизвестным, на чтó надо указать. Например, если поезд едет по прямой, то он не обязан ехать по всей этой прямой. Чикаго — длинный, линии насквозь не ходят. Линия заканчивается, и надо пересаживаться на следующий поезд, уже другой линии, хотя он пойдет по той же прямой. Мне сначала по фиолетовой, а потом пересесть на красную (та самая, которая пахнет почти как Чикаго) — и дальше. А вот то, чтó объясняющая сторона не может и предположить в качестве неизвестного. Билет-то где купить? Вопрос возник на станции: ни окошка, ни автомата. Местный работник отнесся внимательно, жестикулируя, стал показывать куда-то по диагонали и несколько раз — для внятности — повторил последовательность turn left — turn right — one block, и слева будет что-то, прозвучавшее как сивиэс-store. Итак, эту вывеску можно увидеть сразу после налево — направо — до конца квартала.