У меня тогда была еще серьезная тревожная компонента. Я пришла на работу, и мне было так плохо, так тошно, а надо было работать. Мой коллега, увидев, в каком я состоянии, сказал: «У меня в столе есть банка пива, хочешь?» Это пиво помогло мне дожить до вечера, но тогда я поняла, что с этим надо что-то делать, надо проходить курсы антидепрессантов, надо лечиться, потому что, если я без алкоголя не могу прожить день, — это кошмар.
Сложно сказать, что опаснее: когда в депрессии не помогает даже алкоголь или когда он все-таки облегчает состояние. И что возникает сначала: зависимость от алкоголя или депрессия? Правильный ответ — и то и другое.
Одни исследования утверждают, что депрессия развивается на фоне алкогольной зависимости[256]. Среди алкоголиков заболеваемость составляет больше 63,8 % — больше половины. В некоторых случаях достаточно вылечить человека от зависимости, и депрессия проходит[257]. Но, к сожалению, даже вылеченная зависимость все равно повышает риск развития депрессии вчетверо[258].
Масштабное исследование с участием около 7500 близнецов (знать бы, откуда их столько) показало, что риск развития алкоголизма выше, если человек страдает депрессией[259].
Некоторое время назад моя жизнь дала пробоину. Сложился пазл из накопившихся неудач в личной жизни и сильного безответного чувства. Начались проблемы с алкоголем. Пила много и до беспамятства, до галлюцинаций, буквально ставила под угрозу здоровье и жизнь. Я не могу сказать, что пыталась «лечить» себя алкоголем или веселить. Я пила и знала, что вряд ли смогу остановиться, — ни о каком веселье речи не шло.
Потом я пошла на психотерапию и с помощью нее выяснила, что для меня это был не способ облегчения симптомов, а акт ненависти к себе, своего рода селфхарм. Я хотела наказать себя. В тот период я действительно думала о смерти. Убивать себя я не хотела, но хотела просто перестать существовать.
Сейчас у меня здоровые отношения с алкоголем: после психотерапии не осталось тяги. Я сделала вывод: если тревожные состояния сопровождаются алкоголизмом, надо разбираться в первую очередь с головой, и проблема со спиртным может разрешиться сама собой, потому что иногда это не физическая зависимость, а способ подсознания решить какие-то свои проблемы.
Оказаться в замкнутом круге депрессии и алкоголя проще простого. Вам может казаться, что вино снимает симптомы, но вы только добавляете к одной болезни другую. Ученые с факультета медицины Университета Джонса Хопкинса (США) подтвердили: у тех, кто пытается «лечиться» от депрессии алкоголем, зависимость не только формируется быстрее — она еще и в три раза устойчивее, чем у пьющих людей без депрессии[260].
Давайте начистоту. Если это все-таки происходит. Если алкоголь как будто примиряет вас с действительностью и облегчает симптомы, если вы пьете больше, чем хотелось бы, обязательно скажите об этом психиатру или психотерапевту. Он сможет скорректировать терапию, включая медикаментозную[261]. Это не делает вас хуже: никто не станет вас обвинять или осуждать, но специалисту нужно видеть картину целиком. Есть вероятность, что после лечения зависимости депрессия пройдет сама. Возможна и обратная ситуация: как только вы почувствуете, что депрессия слегка разжала когти, вам не захочется выпивать.
«В моей практике были как пациенты, которые просто не отказывали себе в бокале-другом, а были и алкоголики с сопутствующей депрессией, — рассказывает психиатр Наталья Чернобыльская. — Последние хуже отвечали на антидепрессанты, с первыми, честно говоря, каких-то нюансов я не заметила. Кроме того, есть антидепрессанты, которые снижают тягу к алкоголю».
Ниже я приведу список тревожных сигналов[262], которые говорят о том, что употребление алкоголя вышло из-под контроля.
• Вы пьете больше или дольше, чем планировали заранее.
• Вы безуспешно пытались бросить пить больше, чем один раз.
• Вы проводите довольно много времени, выпивая или мучаясь похмельем.
• Иногда вам так сильно хочется выпить, что вы больше ни о чем не можете думать.
• Из-за алкоголя вы столкнулись с проблемами на работе или учебе. Например, притворялись простывшим и не ходили на работу, когда у вас было похмелье.
• Вы продолжаете пить, хотя это плохо влияет на ваши отношения с близкими.
• Вы отменяли важные для вас встречи или события, потому что выпить было важнее.
• Вы напивались до такого состояния, что подвергались опасности. Например, гуляли глубокой ночью в одиночестве или приглашали в дом незнакомых людей.
• Вы продолжали пить, даже если алкоголь подавлял ваше настроение, добавлял тревожности или становился причиной потери памяти.
• Для достижения нужного эффекта вам нужно выпить больше, чем раньше.
• Вы сталкивались с симптомами передозировки алкоголем: проблемы с засыпанием, потливость, тошнота, учащенное сердцебиение и прочее.
Если вы отметите у себя хотя бы один-два признака за последний год, это говорит о слабой степени алкогольного расстройства, четыре-пять — о средней степени, шесть и более — о тяжелой.
• Кажется, что алкоголь ненадолго облегчает симптомы депрессии и делает жизнь более сносной. Это происходит благодаря изменению баланса нейротрансмиттеров в мозге. Но в долгосрочной перспективе из-за алкоголя уровень серотонина падает, и становится хуже.
• У людей с депрессией легче и быстрее развивается алкогольная зависимость, и лечится она сложнее.
• Большинство попыток самоубийства связаны с воздействием алкоголя.
• Независимо от того, выпиваете вы время от времени или чувствуете, что у вас начинаются явные проблемы, обязательно скажите об этом вашему психиатру или психотерапевту. Специалист скорректирует терапию.
Глава 25. Ешь, молись, рыдай: депрессия и расстройства пищевого поведения
В сентябре 2018 года я брала интервью для сайта Cosmopolitan у девушки, которая излечилась от булимии. Когда мы встретились, она показалась мне настолько юной, что я уточнила, есть ли ей восемнадцать. Оказалось, она моя ровесница.
Тамара (имя изменено) была обычной. В смысле телосложения. Вот самой обычной девушкой небольшого роста, без макияжа. Ее история открыла для меня жуткий новый мир, где человек буквально воюет с едой и своим телом. Тамара сражалась семь лет. А я даже не догадывалась, что такое бывает. С разрешения героини приведу выдержки из этого интервью[263].
Лет в пятнадцать я поняла, что не похожа на девушек с обложки. Я не была худенькой, но и пухлой меня нельзя было назвать. В школе меня часто дразнили — называли толстой, одноклассницы смеялись, видя, как меня это задевает. Даже учитель физкультуры отличился.
В какой-то момент, еще в школе, Тамара начала поститься — чтобы сбросить вес. Каждый раз, когда она срывалась и съедала мясо, девушка ужасно себя за это винила.
Пока я училась в вузе, жила у своей тети. У нее была дочь, которая уже несколько лет страдала настоящей булимией. От нее-то я и узнала, как можно избавляться от пищи — вызывая рвоту. Мне пришло в голову: почему бы не попробовать? Ведь это так просто! Неприятно, но зато я не поправлюсь и смогу есть, что захочу.
Я попала в замкнутый круг. Ела мясо — меня одолевало чувство вины, и я вызывала рвоту. И так раз за разом.
Я сделалась раздражительной, у меня болел желудок. Я решила притормозить и просто сесть на диету. Начала я с шоколадной диеты: съедала плитку горького шоколада в день — и больше ничего.
Тамара попала в череду бесконечных зверских диет: она морила себя голодом, потом срывалась и объедалась. Это замкнутый круг, из которого очень тяжело найти выход.
Я хотела оставаться стройной. Не найдя решения, стала жить между зажорами и диетами. При этом пила слабительное и иногда вызывала рвоту.
Я смотрела на себя в зеркало и думала: «Я толстая. Я не справляюсь, у меня не получается, я слабая». Я устала крутиться вокруг еды и туалета. На этот раз, чтобы отвлечься от мыслей о еде, мне потребовалось что-то серьезнее спорта. Тогда я стала наносить себе порезы и бить себя, чтобы только не думать о голоде.
К тому моменту я уже довольно часто вызывала рвоту. У меня начались проблемы со здоровьем. Видимо, желудочным соком из-за постоянной рвоты я обожгла себе пищевод. Мне стало трудно дышать, меня мучили боли. Я даже сходила к гастроэнтерологу, тот порекомендовал мне перейти на жидкую пищу, я его мысленно послала. Но болезнь прогрессировала. Я считала, что по мне плачет психушка. Навязчивые мысли о еде не давали мне заниматься ничем другим: я не могла найти работу, потому что у меня не получалось на ней сконцентрироваться, я не могла поговорить с друзьями.
Помню, как лежала возле холодильника, плакала, и меня охватило такое отчаяние. Мне некуда было идти, не к кому обратиться.
Тамара страдала булимией.
Нервная булимия — это синдром, при котором чередуются приступы переедания и выражено беспокойство по поводу контроля за массой тела. Это приводит к выработке особого стиля переедания: он сопровождается вызовом рвоты и приемом слабительных средств[264].
Пища — это нечто большее, чем просто источник энергии. Еда вызывает огромный спектр ассоциаций: эмоции, культурные традиции, социальное взаимодействие. Многие из нас еще в детстве сталкиваются с пищевым насилием: «Пока не доешь — из-за стола не выйдешь!» или «Будешь играть с едой — тарелку на голову надену!». Смешно вспомнить? Кому-то не очень. Для меня, например, было мучительно сидеть за столом над остывшей едой. Как вспомню — передергивает.